Forever.

Я всегда тебе завидовала. Идеальное личико, красивые волосы, тонкая фигура, веселый муж и преданная семья. Идеальное - все. Твои золотисто-карие глаза всегда смотрят свысока. Ну еще бы. Кто я такая? Обыкновенная замухрышка-человек с кучей комплексов и с не читаемым блогом в твиттере. Мои проблемы никому не интересны. Даже маме. Она возится с новым мужем-бейсболистом. - Мам, у меня тут... - Милая, не мешай. Иди в комнату, Филу надо отдохнуть перед игрой. Я попозже зайду. Но она не зашла. Не тогда, не на следующий вечер, даже через неделю не явилась. Пусто. И грустно. Хочется плакать от безвыходности, но вспоминаются слова, данный себе же в семь лет, когда противная Мери Колт опозорила меня на школьном выступлении. Она вылила ведро с краской мне на волосы. Ведро. С синей краской. На волосы. При всех. - Большие девочки не плачут, Белла. - говорила сама себе и улыбалась сквозь зубы. Сквозь позор и боль. Маленькой девочке нужно было лишь крепкие объятия семьи и утешающие слова. А не вспышка фотоаппарата со словами: "Через десять лет посмотришь и будешь смеяться". И вот сейчас, когда мне семнадцать, я смотрю на это фото и плачу. Мама была неправа, смеха нет. Лишь жалость к самой себе и зависть. Едкая, приторная зависть к белокурой красавице из семейки Калленов. Рву фото и выбрасываю в окно. Наспех кидаю вещи в чемодан и бегу из этого дома, города, страны. Отец что-то кричит вслед, я не слышу, дождь лупит по лицу, я не вижу дороги. Фары проезжающей мимо машины ослепляют глаза, тупая боль в теле и все. Сквозь пелену шума слышу крик папы, вой волков в лесу и сирену скорой помощи. И собственные слова, произнесенные уже в семнадцать:

Большие девочки плачут.