Все ушли из кухни. Предстоял очередной рабочий день, такой же как и все предыдущие. Нужно было восстановить силы. Выспаться. Но Наташа была слишком взволнована. Всегда неприятно, когда рушатся надежды, особенно радужные: горькое послевкусие поражения остается на языке и даже просит добавки в виде чего-нибудь сорокаградусного и дорогого. Но строгий режим… Хотя о каком режиме можно говорить в час ночи?
Еще одна кружка чая, и вот становится легче. Хотя нет, ни черта не легче! В такие минуты кажется, что больше не осталось сил двигаться дальше. Да, ежесекундно в мире умирают тысячи людей. Их родственники, дети, родители откуда-то берут внутренний ресурс и идут вперед, а здесь всего лишь очередной провал. Двадцатый… может двадцать пятый… Наташа сбилась со счета после двенадцати.
«Страна возможностей?! Пффф!»
Дом окончательно затих спустя полчаса. Романова встала со звучным вздохом, оставив кружку на столе. Совершенно не было желания мыть ее сегодня. Была лишь одна надежда уснуть в хорошем настроении.
Теплый душ. Он определенно решает кучу проблем. Смывает усталость.
Огромное запотевшее зеркало во весь рост приковало к себе все внимание. Кто-то до нее тоже восстанавливал силы. Крутанув красный кран, Наташа вернулась к зеркалу. Протерла мелкие водяные капли, поправила прическу и сбросила лямку платья с правого плеча, неотрывно глядя на свое мутноватое отражение. В комнате стало душно. Все тело стало влажным, и платье медленно сползло, словно кусочек масла по теплой сковородке.
«Надоело проигрывать!»
Анна оставила для Наташи огромный белый махровый халат. Непередаваемое ощущение. Она закуталась в него — и ее словно обнял огромный кот. Девушка пошла наверх. Оказавшись около своей двери, она почувствовала, что должна что-то сделать. Странное чувство. Особенно, когда ничего не понимаешь.
Слух уловил еле различимые звуки — приятная мелодия из какого-то старого фильма доносилась откуда-то слева. Наташа с детства научилась слышать музыку. Нога невольно повернулась в сторону звука, но половица предательски скрипнула, напомнив о возрасте дома. Держась ближе к стене, Романова пошла к источнику звука.
Слова становились разборчивее, но голова отказывалась вспоминать, где слышала эту песню. Знакомая. Очень. И тут озарение! Фильм, который уже двадцать лет не выходил из моды, сформировался четкой картинкой в памяти. «Человек дождя». Наташа смотрела его не меньше десяти раз. Но кто его решил поглядеть сейчас? Тем более в этом крыле дома не было женщин, которые чаще всего любят такие фильмы. Только Анна, но ее комната была слишком далеко.
Звук становился все четче с каждым шагом и волна недоумения охватила женщину, когда она поняла, что звук идет из комнаты Бенера. Зная, что может огрести за свои действия она тихо повернула ручку, и дверь медленно открылась.
— Знаешь какое главное правило в этом доме? — сказал хозяин комнаты очень-очень тихо. — Здесь не принято ходить в гости. То, что мы живем под одной крышей еще не означает, что мы семья.
— Я тогда, пожалуй пойду. Спокойной ночи.- Наташа, совершенно испуганная такой реакцией начала пятиться назад и уперлась спиной в перила.
— Не бойся. Заходи, — Брюс засмеялся и махнул рукой. — Это обычно Тони по пьяни новеньких из своей комнаты так выпроваживает. Вот я и решил пошутить. Неудачно получилось. Что-то случилось или просто скучно стало?
— Не то чтобы скучно. Я услышала музыку… Мне одиноко здесь…
Наташа сама не поняла, с чего вдруг перешла на откровения. В присутствии Брюса язык отсоединился от мозга и выдал информацию. Переступив с ноги на ногу и обхватив левое плечо, девушка направилась к дивану. Оказалось не было никакого «Человека дождя» — в углу играл старенький кассетный проигрыватель. Наташа думала, что такие все пошли на свалку лет десять назад, и все перешли на CD-плееры, а потом и те ушли в утиль, однако факт оставался фактом. Играла кассета.
— Ты из России? — наконец поинтересовался Бенер, стараясь развеять неловкость момента.
— Да. Из Москвы.
— Мне всегда было интересно, там действительно так плохо жить, как нам говорят в СМИ?
Наташа отрицательно покачала головой, положила ногу на ногу и натянула на голову капюшон халата. Из открытого окна тянуло холодным ночным воздухом, отчего было очень неприятно мокрой голове. Увидев это, Брюс поспешил к фрамуге и та с хрустом закрылась.
— Там жить не так уж и страшно, однако очень сложно добиться хоть чего-то стоящего. Там не любят тех, кто выделяется. Пытаются подогнать под стандарты. Но в основном все неплохо.
— Ты танцуешь?
— Да, с трех лет. Но за все это время меня не пригласили ни в один нормальный проект. Я подумала, что в Америке все изменится, но пока все так же.
И откуда такое доверие к совершенно постороннему человеку. Наташа никогда не открывалась так быстро совершенно незнакомым людям. Особенно мужчинам. Но Брюс внушал доверие, какой-то комфорт и уют. Однако темы для светской беседы быстро закончились, и ей снова стало некомфортно. Она спустила обе ноги на пол и накрыла колени ладонями. Немного замешкавшись, пожелала спокойной ночи и поспешила удалиться.
Уже за дверью Наташе стало жутко неловко за то, что сейчас произошло. Посреди ночи она вломилась к совершенно чужому человеку, поплакалась в жилетку и так же неожиданно ушла. Что это вообще было? Неважно. Срочно нужно идти спать, пока не совершила еще какую-нибудь глупость!
***
Очередное утро. Семь часов. Наташа проснулась еще раньше, если состояние, в котором она находилась все это время, можно назвать сном. Щелкнули колонки и Романова морально приготовилась к воплям, но не услышала голоса чудака-хозяина. По коридору разлилась приятная джазовая мелодия. Интересно, что это значит? Наверняка жильцы уже знают, как пройдет их день в зависимости от утреннего будильника. Однако надо вставать и идти искать подработку, ведь мечтами о Бродвее сыт не будешь.
В столовую все вышли не менее смурные, чем вчера. О чем-то болтая, пришли Тор и Брюс. Чуть позже спустилась Пегги, а за ней пришел Клинт. Стива Наташа увидела в проеме двери, он, минуя кухню, махнув всем рукой, сразу направился к выходу. Видимо утреннее настроение не варьируется от способа пробуждения. Просто все ненавидят утро. Только Анна и Джарвис были так же бодры, как и вчера. Женщина наливала жильцам кофе, а Джарвис ковырялся в вытяжке огромной отверткой с красной ручкой.
В течение получаса все разбрелись, только Наташа не знала куда ей себя деть. В первую очередь нужно было пролистать вакансии, а потом пойти куда-нибудь, но две бессонные ночи давили на мозг, замедляя все процессы в организме.
— Не так все радужно в Нью-Йорке, как ожидала? — в голосе Анны проскользнула нотка сочувствия.
— Не знаю. Еще не поняла, — сказала Наташа, пытаясь вытереть рукавом пижамы каплю кофе, которая предательски соскользнула с кружки.
— Сегодня Тони о тебе спрашивал. Он сказал, что ты ночью бродила по особняку.
— Он за всеми следит что ли?
— Нет. Он просто работает ночью и иногда зависает на кухне с пол-литровой кружкой кофе или стаканом виски. Я на него ругаюсь за это — это же вредно и чертежи пачкаются — но кто меня слушает?
— Я думала, что он реставрирует машины в гараже.
— Это как прибыльное хобби. А так он работает в одном из конструкторских бюро Обадайи Стейна.
Хоть отношения с хозяином дома у Наташи сразу не сложились, ей хотелось с ним поближе познакомиться. С чего-то, точнее, с кого-то надо начинать. Хотя если считать ночные посиделки в комнате у Брюса знакомством, то не начинать, а продолжать. Однако как к нему подойти? Да и вообще пора идти искать работу!
***
Тридцать две вакансии официантки, и везде отказали из-за наличия российского гражданства. Неужели здесь абсолютно всем промыли мозги? Что за предрассудки! Все покрыто стереотипами. Нигде не берут русскую на работу. Вымотанная и расстроенная Наташа плелась от калитки к дому. Из гаража поинтересовались, все ли в порядке, на что Наташа кивнула, даже не обратив внимания, кто у нее спрашивал. Ей было плевать.
У самой двери ее чуть не сбили с ног дети. Девочка бежала впереди, неся на вытянутых руках злополучную керамическую коалу. Сзади бежал мальчишка, пытаясь на бегу объяснить сестре, что не стоит возвращать статуэтку на то же место, где она стояла вчера.
— Они тебя не пришибли? — спросил Клинт, неожиданно появившийся в дверном проеме.
— Нет, но лучше бы убили и остановили все мучения, — Наташа бросила укороченный пиджачок на свежеподстриженный газон, — Откуда у американцев столько предрассудков по поводу русских?!
И снова откровения. Теперь уже совершенно другому незнакомцу. Значит, харизма Брюса тут совсем ни при чем. Значит, именно дом располагает к душевным разговорам. Хотя она стояла на улице, а Клинт вроде как в доме. Просто место такое. Хорошее.
— У меня нет предрассудков, — пожал плечами мужчина, — и не думаю, что у кого-то в этом доме есть. Запомни, не все люди вокруг скоты, хотя есть исключения. Сегодня просто был не твой день.
— Может быть.
Наташа подняла пиджак, отряхнула его от скошенной травы и поплелась в дом. На кухне за столом мирно ужинала чета Джарвис. Увидев Наташу Анна сразу подскочила на ноги и с нетерпением спросила про работу. Наташа грустно вздохнула и уже собралась идти в свою комнату.
— Ты, наверное, голодная? — повернулся к ней Эдвин. — Подходи, не стесняйся.
— Это ведь не входит в ваши обязанности.
— Что именно? — удивилась Анна.
— Кормить неудачников.
— Никогда не говори так о себе! Если ты всем будешь говорить, что ты звезда, люди это запомнят. Звание закрепится, а на то, от кого оно пошло, всем будет плевать! И моя обязанность в этом доме — ухаживать за жильцами. Если для этого их нужно всего лишь накормить, то это не страшно.
Наташа смущенно улыбнулась, помыла руки и села за стол, получив огромную порцию ароматных тушеных овощей с мясом. И вроде вечер стал не таким отвратительным, и вроде Анна выполнила свою миссию.
Начали возвращаться жильцы.
