После полуночи (дополнение к Федерации чтения)

- Может, Ада, раз уж Джейкоб и Люси будут с нами, твоя мама захочет провести время с тетей Бернадетт. Я уверен, им есть о чем поговорить, - сказал Шелдон. Она резко повернула голову к нему, его голубые глаза почти ослепляли интенсивностью взгляда. Конечно, это и было решение. Она знала об этом ночью и утром, но не готова была забыть про свою гордость и признать это. - Да, - кивнула она, - мне и Бернадетт есть что обсудить. - Просто помни, - сказал Шелдон, - не надо извиняться за то, какая ты есть по своей сути.       - А Бернадетт придет? – спросила Пенни, закрыв дверь за собой.       - Она обещала. Но ей сначала что-то сделать, кажется, с Люси, я не всё поняла. Она невнятно говорила, - Эми сказала, идя к кухне, она открыла дверцу шкафчика и достала бутылку вина, потом бросила взгляд на Бель, нежащуюся на солнышке в кресле, кошка обеспокоенно смотрела на появление нового человека.       - Белое или красное? – спросила Эми.       - О. Не надо никакого. Я воды попью. Объелась индейки вчера, - сказала Пенни.       Эми всё равно взяла бутылку красного вина и вернулась к Пенни, та рассматривала белые доски, на которых были ряды слов, нарисованы цветок и рог изобилия.       - Шелдон теперь что, на коленях перед доской стоит?       - Нет, это Ада писала. Это её новые слова на этой неделе. Она учится писать курсивом, - сказала Эми, открывая вино, потом она почувствовала, как Белль трется об её ноги, опустила руку и провела по спине кошки.       - Нет, ты уже покушала, - мягко сказала она.       - Ох, она такая умная, - сказала Пенни, подходя к столу, - Фенни только может свое имя написать правильно.       Эми покраснела от гордости и кивнула. Такие разговоры были для неё неловкими и в тоже время она чувствовала себя счастливой.       - Никогда не думала, что скажу это, но моя мать просто спасение для нас. Это всё её работа, почерк Ады и постоянные тренировки в каллиграфии. Ада уже готова начать учебу во втором классе следующей осенью. Я тебе говорила, что её берут в школу Вашингтона по STEM программе? Весной придет подтверждение, но …       Дверь открылась, Белль тут же побежала прятаться в спальню, Эми не договорила.       - Итак, я пришла, - Бернадетт быстро вошла, - боже, Говард делал вид, что умирает, когда узнал, куда я иду. Там четверо взрослых мужчин будут присматривать за детьми! – она бросила взгляд на Пенни, - Леонард не скулил, что его бросили с детьми, в том числе с Фоксом?       Пенни покачала головой:       - Он что-то говорил насчет воздушных змеев. Фокса он принесет сюда, если они пойдут на улицу.       - Ты не волнуешься? – спросила Бернадетт, сев на стул рядом с Эми.       - Э, нет. Леонард справляется с детьми, - Пенни пожала плечами, она стояла у раковины, чтобы налить себе воды.       - О, хорошо! Вино! Налей мне! – потребовала Бернадетт, Эми выполнила требование.       - За что пьем? – спросила Эми.       - О, у меня хорошие новости! – радостно объявила Бернадетт, - наконец-то – после двух лет – Джейкоба приняли в школу Вашингтона по программе STEM на следующий учебный год! Боже, эта школа – как Форт Нокс! Попасть туда сложнее, чем выиграть грант МакАртура.       Эми и Пенни переглянулись и быстро поднесли бокалы к губам, никто ничего не сказал.       - Эй, в чем дело? – потребовала ответа Бернадетт.       - Просто… э… Ада тоже будет там учиться по той же программе в следующем году. То есть, скорее всего. Пока нет официального подтверждения, - быстро сказала Эми, потом улыбнулась Бернадетт, - Ада будет так рада, что они с Джейкобом будут учиться вместе! Ведь детей в эту программу набирают мало, скорее всего, они будут в одном классе!       - Серьёзно? – Бернадетт посмотрела на неё поверх своего бокала.       Нахмурившись, Эми начала:       - Да. Не знаю…       - Эми права, Берни. Это очень хорошо. Джейкоб не будет там один в новом окружении, - вмешалась Пенни.       Бернадетт глотком допила вино из бокала:       - Конечно.       Пауза, пока Бернадетт подливала себе вина, Эми снова переглянулась с Пенни.       - Итак, Эми, как проходят исследования? – спросила Пенни.       - Довольно хорошо, спасибо. Я очень рада, кажется, мы нашли что-то новое. Работы много, но мы стараемся держать всё под контролем, - сказала Эми.       - Ага, прямо как поездка Шелдона с классом на гольф? – уточнила Бернадетт.       Эми сглотнула, у неё появилось неприятное чувство в животе:       - Э, да, он мне очень помог этой поездкой.       - Игра в гольф? – спросила Пенни.       - А, ты не слышала? – уточнила Бернадетт, повернувшись к ней, - Шелдон поехал играть в гольф с классом Ады, а его выгнали.       - Что? – спросила Пенни, широко распахнув глаза, - Леонард ничего не рассказывал!       - Он может не знать, - сказала Бернадетт, - Говард услышал об этом, когда забирал Люси из яслей. Шелдон ему ничего не говорил тоже.       - Что случилось, Эми? – спросила Пенни.       Эми смотрела на своё вино, немного теребя бокал пальцами:       - Ну, он немного перестарался, и немного потерял контроль над ситуацией. Всегда сложнее присматривать за чужими детьми, чем за своими.       - Немного потерял контроль? Я слышала, что всё было намного хуже! – сказала Бернадетт.       Эми подняла взгляд и сузила глаза. Она лучше всех знала недостатки Шелдона, но она не собиралась никому позволить говорить плохо о её муже:       - Слушай, он немного увлекся соревнованием с четырехлетками, да. Но никто не пострадал, ничего противозаконного он не сделал. И он раскаялся. Так что давайте сменим тему.       - О, я … - сказала Бернадетт.       - Хватит, - прорычала Эми.       - Эй, знаете что? – радостно вмешалась Пенни, - нам надо всем вместе сходить сделать маникюр. Мы уже сто лет так не делали!       - Ага, - Эми улыбнулась, довольная, что тему сменили, - надо.       - Только вам придется пойти без меня. Я привязана к дому, - сказала Бернадетт.       - Почему это? – спросила Эми.       - Потому что Говард Воловитц не хочет поднять свою задницу и начать вести себя как взрослый мужчина, у которого двое детей, - ответила она, снова наполняя бокал.       Эми поморщилась, услышав тон Бернадетт. Сколько она уже выпила?       - Да ладно, Бернадетт, Говард всегда может присмотреть за детьми, ты же знаешь.       - Ага, он может смотреть, как они бегают, бесятся и всё ломают. Когда я возвращаюсь, дома хаос – дети грязные, все разбросано, везде валяются игрушки, никто ничего не делал по дому, все договоренности и правила нарушены, я требую, чтобы они убрали свои вещи, а дети начинают плакать, Говард говорит, что я слишком строга к ним, так что отдых не стоит всего этого, - сказала Бернадетт.       - О. Ну, не думаю, что всё так плохо, - сказала Эми, - они всего лишь дети. Им надо играть. А Говард любит играть с ними…       - Ты не можешь знать об этом, у тебя ведь один ребенок. Это как собака, которая учится говорить, - огрызнулась Бернадетт.       Эми резко вдохнула и услышала, как Пенни выдохнула «Бернадетт!», потом она смогла произнести:       - Что это значит?       - Это значит, что есть огромная разница между одним ребенком и двумя или больше. Ты просто не понимаешь, как сложно быть матерью двоих детей. Так, Пенни? – Бернадетт посмотрела на подругу.       - Э…э…э … ну да, чем больше детей, тем сложнее, - пробормотала Пенни, повернувшись, чтобы налить себе ещё воды.       - Грххх, - Бернадетт закатила глаза, - ты тоже не поймешь. У тебя же нянька!       - Эй! – Пенни повернулась, - да, у нас есть няня, которая сидит с детьми дома днем. Но она же не живет с нами. Мы дома наедине с детьми вечерами и по выходным. Мы обычная семья. Леонард посчитал, няня обходится нам дешевле, чем платить за четверых детей в детсаду и водить их туда каждый день.       - Четверых! – Эми опустила бокал, нахмурилась и посмотрела на подругу, которая покраснела и отвела взгляд. Она не пьёт вино… И она не пила вино на День Благодарения за ужином у Стюарта и Раджа… вообще, когда Эми последний раз видела её с бокалом? И сегодня она в тунике…       - Пенни Хофстедтер! Почему ты нам не сказала? – выкрикнула Эми, поставив бокал.       - Что? – Пенни подняла глаза. Эми указала на её живот. Пенни тут же подняла руку, ткань натянулась, подтверждая предположения Эми, - хорошо, поймали меня. Я беременна!       - Боже, Пенни. Ты же понимаешь, отчего беременеешь? – спросила Бернадетт.       - Вот именно поэтому я и не сказала вам! Я знала, что вы меня осудите! – выдохнула Пенни.       - Никто тебя не судит! Если ты этого хотела, мы счастливы за тебя, - возразила Эми, - мы просто беспокоимся за тебя, ведь тебе…       - Мне тридцать восемь, я же не умерла ещё, - прервала Пенни, - тебе было тридцать семь, когда ты родила Аду. Вы просто забываете, что я моложе вас.       Эми кивнула:       - Ты права, - она подняла бокал, - тогда давайте выпьем за Четвертого ребенка Хофстедтеров!       Пенни улыбнулась и ударила своим бокалом о бокал Бернадетт и Эми:       - Спасибо. Но это точно последний. Мы говорили об этом, Леонард сделает операцию. Четыре ребенка это слишком. У нас заканчиваются комнаты в доме!       - Не так уж и слишком, когда у вас есть няня, - пробормотала Бернадетт.       - Ещё раз, нет у нас няньки! – громко сказала Пенни.       Недовольно посмотрев на Бернадетт, Эми повернулась к Пенни:       - Когда тебе рожать?       - Срок – 29 апреля. Мы хотели подождать и не говорить, пока беременность не станет очевидной. Всегда ведь есть опасности, - сказала Пенни.       - Имя придумали, или опять нас удивите? – спросила Бернадетт.       Эми с облегчением улыбнулась. Может, её плохое настроении прошло. Это нормальный вопрос.       - Так, - Пенни прислонилась к кухонной стойке, - тут мне может понадобиться помощь. Я очень хочу назвать Фаун*, если будет девочка. И мне очень хочется девочку, чтобы можно было одевать её в розовое постоянно. Фрэнни растет сорванцом, кажется. Но Леонарду не нравится это имя. Он хочет Фиону.       - Фаун? – Бернадетт удивленно подняла брови.       - Конечно. Это легкое, счастливое, воздушное имя. Оленята милые и мягкие и у них большие глаза. Так мило, - сказала Пенни, подходя к ним, - но это секрет. Не говорите Леонарду, что я вам рассказала. Он любит момент, когда объявляет имя.       - Только скажи мне, когда он будет рассказывать про имя Шелдону, - сказала Эми.       Пенни с непониманием посмотрела на Эми, та лишь ухмыльнулась. Потом она продолжила:       - Видите, отличный День Благодарения! Я благодарна за ребенка, Бернадетт благодарна за то, что Джейкоб будет учиться в школе Вашингтона, Эми благодарна за свои новые исследования…       - И то, что Ада тоже будет учиться по программе STEM в четыре года, - сказала Бернадетт.       - Именно! Так что… - Пенни попыталась продолжить.       - И то, что Ада гений, и её бабушка занимается с ней один день в неделю, а Шелдон согласился присматривать за ней целую неделю, когда они ездили в Данию, - продолжала Бернадетт.       - В чем дело, Бернадетт? – Эми повернулась к ней, - ты как-то резко говоришь.       - Да? Ой, прости, - Бернадетт потянулась за вином, - я не хотела отвлекать тебя от твоей идеальной жизни своими обыденными проблемами.       - Какими проблемами? – спросила Эми, протянув руку, чтобы коснуться руки Бернадетт.       - Эми… - пробормотала Пенни.       - Какими проблемами? – Бернадетт дернулась от неё, - знаешь что, мне надоело, что ты всё пытаешься сделать идеально! Мы знаем правду. Ада уже считает себя самой умной, а Шелдона выгнали потому, что он не может контролировать себя! Ты можешь не рассказывать больше, какой он идеальный, Эми, а хороший отец он только потому, что сам ещё дитя, как и наши мужья. У него просто теперь есть с кем поиграть дома, но стоит ему выйти в реальный мир к другим детям и все видят, какой он эгоист!       - Бернадетт! – выкрикнула Эми, - если ты на меня злишься за что-то, это одно, но не надо оскорблять моего мужа и мою дочь…       - Грррххх, мне это надоело, - Бернадетт встала и выбежала, хлопнув дверью.       Эми, не понимая, повернулась на стуле и положила ладонь на лоб, её дыхание было коротким и частым.       - О, дорогая, - Пенни подбежала и села рядом с Эми на место Бернадетт, она положила ладонь на спину Эми.       - Что это было? – выдавила Эми, у неё появились слёзы в глазах.       - Не позволяй этим словам обидеть тебя. У неё просто сейчас проблемы, она много выпила, она не думала, когда…       - Какие проблемы? – Эми подняла голову, - она же ничего не сказала. Если что-то не так, я могла бы помочь, посоветовать ей что-то. Но … почему она всё это сказала? – Эми проглотила комок, она смотрела на Пенни, прося объяснить, может, тут просто недопонимание.       - Слушай, отношения между ней и Говардом сейчас ужасные. Э, я не знаю точно, они уже произносили слово «развод», - Пенни опустила глаза.       - Развод? – выдохнула Эми, она была шокирована, слёзы отступили. Пенни кивнула.       - Почему она ничего не сказала? И неужели всё настолько плохо? Она же поклялась быть с ним всю жизнь, он отец её детей…       - Дорогая, - Пенни покачала головой, - именно поэтому она ничего и не сказала. Потому что боится, что ты не поймешь, что ты будешь говорить именно вот так.       - Что?       - Она мне не говорила прямо, но, думаю, и ты тоже догадываешься, что она не из тех женщин, которые очень хотят стать многодетными матерями. Двое детей – это много для неё. И она не чувствует помощи Говарда, он никогда не поддерживает, когда она наказывает их, они постоянно ругаются, потому что Говард считает, что Бернадетт слишком строга, что она слишком много кричит. И… - Пенни сделала глубокий вдох, - … он на прошлой неделе сказал кое-что ужасное, про то, что Джейкоб такой стеснительный и постоянно перебирает пальцами именно потому, что боится её…       - Но она же не бьет его! Это глупость! Просто он – Воловитц.       - … а Люси дикая, потому что она не хочет повиноваться …       - Ей три года, конечно, она будет баловаться!       - Так что Бернадетт думает, что все будет лучше, если она уйдет…       - Но это же её дети! – выкрикнула Эми, - нельзя уклоняться от такого!       - Я согласна, согласна с тобой, - сказала Пенни, сжав её руку, - не злись на меня. Я просто объясняю, через что проходит Бернадетт.       - И это оправдывает её слова про мою семью?       - Нет, конечно нет. Но… - Пенни пожала плечами.       - Но что? – настаивала Эми.       - У тебя сейчас всё хорошо. Твоя работа, Ада, даже Шелдон оказался очень хорошим отцом – этого точно никто не ожидал – ей сложно видеть, как вы все счастливы, когда в её доме всё не так.       - Но у нас тоже не всё идеально. Исследования проходят в напряженной работе. И Шелдон на этой поездке с классом вел себя ужасно… и … - Эми не договорила и начала плакать.       Пенни наклонилась вперед:       - Я знаю, что у вас не всё идеально. У меня тоже не идеальная жизнь. Но иногда кажется, у тебя есть всё, чего ты хотела. А иногда вы трое… о, дорогая, я тебя люблю, но иногда вы такие гордецы из-за всех ваших достижений, понимаешь?       - И ты тоже нас ненавидишь? – проныла Эми.       - Нет, нет, я не это имела ввиду. Слушай, я просто всё испортила. Я тебя люблю. И Шелдона, и Аду. И Леонард вас любит. И, хоть ты можешь и не поверить, Бернадетт тоже вас любит. Просто иногда с вами трудно разговаривать, потому что у вас всё хорошо, у вас на всё свое мнение и … - Пенни сделала вдох, - просто дай ей время успокоиться, и поговори с ней. Нет, предложи выслушать. Ей просто хочется чувствовать, что кому-то она не безразлична.       - Мне не всё равно, - сказала Эми, - но я не понимаю, как она может всерьёз думать о том, чтобы уйти от детей. Я не могу притвориться, что могу это понять. И не могу позволить ей оскорблять меня или тех, кого я люблю.       - Может, развод и не реален. Может, это просто раздражительность. Потому что когда люди злятся, они часто говорят то, что не хотели бы говорить. Как то, что она сказала о Шелдоне. Не воспринимай всерьез, - сказала Пенни.       - Как можно? – спросила Эми, - почему ты её защищаешь?       - Я не защищаю её! – запротестовала Пенни. Она застонала:       - Я это тоже терпеть не могу. Я не думаю, что Бернадетт должна разводиться с Говардом, но это не мне решать. И уж тем более я не хочу, чтобы мы все ругались, мы должны поддерживать друг друга. Я просто говорю, что надо аккуратнее выбирать слова в разговоре.       - Думаю, тебе пора идти, - мягко сказала Эми.       - Прошу, Эми, не злись и на меня тоже. Я не защищаю Бернадетт! Я просто…       - Прошу, лучше уйди. Пока ты не сказала чего-то, о чем мы оба пожалеем.       Пенни кивнула и сжала её руку:       - Позвони мне, хорошо?       Подождав, пока дверь закроется, Эми побежала в спальню, упала на кровать и зарыдала, игнорируя удивленное мяуканье Бель. Что стало с её друзьями? И как давно они ненавидят её? Она же не виновата, что в её жизни происходит столько хорошего. И не всё идеально. Ада всё ещё закатывала истерики, как и все маленькие дети. У Шелдона всё ещё не было прорыва в работе, хоть он и не жаловался, она знала, что это давит на него и …       - Эми? – мягко позвал Шелдон.       Она дернулась от удивления и немного повернула голову.       - Я – не – слышала – как – ты – вошел, - прорыдала она.       Шелдон забрался на кровать рядом с ней и провел рукой по волосам:       - Ш-ш-ш, всё хорошо. Я не знаю, что случилось, Пенни спустилась в квартиру к нам, она плакала и сказала, что мне надо вернуться домой. Что произошло?       - Ада?       - Она с Раджем и Стюартом запускает воздушных змеев. Эми, что случилось?       Бернадетт пришла, накричала на Говарда, что им надо уйти, потом пришла плачущая Пенни, а теперь и ты плачешь, а ведь ты сама говорила, что День Благодарения дома не будет таким драматичным …       - Они – нас – ненавидят!       - Что?       Повернувшись, Эми посмотрела вверх на него. Он нахмурился.       - Они все нас ненавидят. Они думают, мы идеальны, и мы этим бахвалимся, и они не могут разговаривать с нами как с обычными людьми.       - Кто? Я не понимаю.       Эми села:       - Все, но особенно Бернадетт. Видимо, у них с Говардом проблемы, но почему-то виновата в этом я, потому что она думает, что моя семья идеальна.       - В этом нет никакого смысла, - она не думала, что это возможно, но Шелдон нахмурился сильнее, - начни с начала.       Дрожащим голосом Эми смогла пересказать то, что запомнила из разговора. Шелдон приподнял брови при упоминании беременности Пенни и он тоже выкрикнул «Развод!», но в основном молчал. Когда она договорила, разговор немного успокоил её, Шелдон смотрел вниз на свои колени.       - Шелдон, прости. Не надо было говорить тебе, что она про тебя рассказала, это жесткого…       - Нет, всё в порядке, - Шелдон покачала головой и поднял взгляд, - я вообще-то привык к такому, с шутками Говарда и других. Я же давно его знаю. Ребята постоянно зло шутили надо мной. Сейчас они так не делают.       - О, - Эми двинулась ближе к нему и взяла его за руку.       - Правда, всё в порядке. Меня больше расстроило, что тебе пришлось пережить такое, что Бернадетт заставила тебя всё это выслушать, - Бель уткнулась ему в ладонь, он посмотрел вниз и погладил кошку по голове, - я чувствую себя виноватым, - добавил он тихо, не смотря на Эми.       - Виноватым? – спросила она, поднимая брови.       Шелдон выдохнул:       - Я слышал про их ссору. Не про развод, но Говард говорил, что они поссорились. Но я обещал, что никому не расскажу. Я подумал, что это значит не рассказывать и тебе, но сейчас я жалею, что не рассказал, тогда ты была бы готова к ситуации.       - О, - Эми подумала немного, - ну, тут сложно, на самом деле. Означает ли обещание Говарду, что ты никому не скажешь, также то, что ты не поделишься этой информацией с супругой? – она мягко вздохнула, - я не знаю, тебе не за что винить себя, тут неприятная ситуация с точки зрения морали. В общем, не важно, потому всё, что я наговорила, было лишним.       - Нет, Эми, ты не сказала ничего неправильного, в этом я уверен! – возразил Шелдон, - ты не виновата в проблемах Воловитцей. Или в том, как ведет себя Бернадетт.       - Но… даже Пенни сказала, что мы слишком гордимся своими достижениями, - прошептала она.       - Это потому, что Пенни не открыла не известный науке нейротрансмиттер. И не перескочила через два класса школы. Её достижения – съемки в низкобюджетной научной фантастике и постоянно занятая матка.       - Шелдон, это не помогает, - Эми покачала головой, - к тому же, думаю, именно это она и имела в виду, когда говорила о нашей заносчивости.       - Тогда, наверное, лучше никому не пересказывать последнее предложение. Но первые два совершенно верны. Эми … - он поднял руку и провел большими пальцами по краю её лица, - ты гениальна. Я знаю, что твоя работа ещё не доделана и тебе ещё надо найти доказательства, но мы оба знаем, что ты на краю великого открытия. Ты должна гордиться этим, а не просить за это прощения. Как ты всегда говоришь? «Надо быть скромным по отношению к своему телу, но никогда по отношению к разуму».       - Но что если они и правда ненавидят нас и никогда больше не захотят со мной разговаривать?       - Мы уже знакомы почти двадцать лет и за это время узнали, что друзья никогда не бросят нас из-за нашей гениальности. Несмотря на то, что они часто ведут себя неразумно, они всегда возвращались в мою квартиру, а потом в наш дом. Они не могут преодолеть тягу к нам. Мы непреодолимы.       Эми не смогла сдержать улыбку. Потом она покачала головой:       - Нет, это тоже не помогает. Мне нужно что-то реальное, план, как исправить ситуацию с Бернадетт.       Он перестал улыбаться и кивнул:       - Я знаю, - он помолчал, - ты можешь сказать ей, что я виноват во всем, но я же не умею извиняться.       - Умеешь, когда тебе надо, - ответила Эми.       - Я просто не хочу, чтобы ты чувствовала необходимость извиняться за то, кто ты есть. Ты же всегда говоришь, что никто, тем более женщина, не должна извиняться за то, что она умная. Ты говоришь как важно дать понять Аде эту идею. Так почему ты хочешь извиниться перед Бернадетт за это?       Эми кивнула:       - Это сложно. Нет, я бы не хотела, чтобы Ада извинялась за интеллект. Но мы не должны учить её быть высокомерной и заносчивой.       Шелдон прислонился к спинке кровати, притянул Эми к себе. Она положила голову на его плечо, и удивилась, не впервые, как это простое действие успокоило её.       - Прости, Эми. Мне жаль, что это случилось с тобой. И прости, что не знаю, что посоветовать тебе, - мягко сказал он.       - По крайней мере, мы оба в одной лодке непонимания, - ответила Эми.       - Раз уж я не могу понять, я хочу не понимать только с тобой вместе.       Эми улыбнулась:       - И я, - они сидели некоторое время в тишине, Шелдон водил ладонью по её руке.       - Что, если тут нет верного ответа? Я не хочу врать, если она спросит моё мнение. Я не могу представить себе, как можно бросить ребенка и как можно уйти от отца своих детей.       - Слава богу! – выпалил Шелдон, сжав её крепче, - я не думаю, что ты должна врать ей. Как думаешь, она серьёзна, она может уйти?       Пожав плечами, Эми сказала:       - Я не знаю. И это мне Пенни сказала, сама Бернадетт так не говорила. Даже если она и сказала так Пенни, кто знает, что именно она имела в виду.       Шелдон сделал вдох и наклонил голову набок:       - Тебе никогда не хотелось, чтобы наша жизнь была комедийным сериалом и все наши проблемы решались бы быстро и непонятным способом?       Она рассмеялась, а потом нахмурилась, недовольная, что он рассмешил её:       - Но мы в реальной жизни, - она вздохнула глубоко, - как думаешь, я смогу понять, что делать?       - Конечно. И, что бы ты не решила, я тебя поддержу. Я могу стоять рядом и держать тебя за руку, если это поможет, - Шелдон поцеловал её в макушку.       - Всегда помогает.       Хотя Эми понимала, что Шелдону важно доказать, что он способен справиться больше, чем с одним ребенком, она была счастлива, что Говард поехал с ними играть в мини-гольф. Четверо детей – это много для любого, и Говарду тоже надо немного помочь.       Эми стояла рядом с Бернадетт на крыльце их дома, махая рукой отъезжающему Говарду, Шелдону и детям. Она смотрела им вслед и махала рукой дольше необходимого, у неё сильно билось сердце. Наконец, когда машину уже больше нельзя было видеть, её ничто уже не могло отвлечь от того, зачем она сюда пришла.       Вздохнув, она повернулась к Бернадетт:       - Спасибо, что разрешила мне прийти к тебе домой и поговорить с тобой.       Бернадетт пожала плечами:       - Ты помогла забрать детей из дома на пару часов, так что я у тебя в долгу.       - Послушай, я хочу сказать кое-что до того, как мы зайдем в дом, - Эми помедлила, надеясь, что её отрепетированная с Шелдоном речь звучит также убедительно, как и дома, - я пришла выслушать тебя. Я тебя люблю, и хочу, чтоб ты знала – ты не одинока в этой ситуации. Возможно, я не пойму некоторые твои мысли и решения, но я их уважаю. Я хочу выслушать и поддержать тебя, но не буду ничего советовать, пока ты меня не попросишь. Но я выскажу своё честное мнение. Если тебе интересно, что я думаю, - я скажу, даже если я буду не согласна с тобой, и тебе не захочется это услышать. И я не позволю тебе говорить грубые и неправдивые вещи о моей семье. Никто не идеален, но мы стараемся, как можем, быть счастливыми. Как и ты, я думаю. Да, этот год прошел очень хорошо для нас, но у нас были и неудачи раньше. И что в неудачах мне было нужно больше всего? Твоя поддержка и дружба. Так что я здесь предложить тебе то же самое, на тех условиях, что описала. Если ты не можешь принять мои условия, я, уважая твоё решение, уйду.       Закончив говорить, Эми задержала дыхание. Понятно ли она объяснила? Меньше всего ей хотелось и дальше противостоять Бернадетт или усложнять ситуацию. Но у неё были принципы, и Шелдон и Ада заслуживают уважения.       - Эми, я прошу прощения. Я сказала то, что не должна была говорить. Я просто несчастна и запуталась и … Я не знаю, что делать, - Бернадетт опустила глаза, - с радостью приму твою поддержку и дружбу. Я бы не справилась без тебя и Пенни, и я не хочу терять вас, - она подняла взгляд, - так что если ты простишь меня, я с радостью приму твои условия, чтобы мы остались друзьями.       Эми осталось только вытянуть руки, в которые упала рыдающая Бернадетт. *оленёнок