Сто и одна причина любить тебя

7. Раз я вам не нужен POV Кима Уже ночь. Лежим в постели, каждый занятый своим делом. Я читаю «1984». Думаю, сам бы я ее не взялся читать, но как утверждал мой преподаватель социологии: «Каждый уважающий интеллигент должен прочитать эту книгу». Точно так же, как в Англии все интеллигенты читают «Преступление и наказание», Достоевского, также мы должны прочитать Джорджа Оруэлла. Читаю и с каждой страницей хочется, чтобы она побыстрей закончилась, хотя сюжет вполне интересный. По крайней мере, не тянет в спячку, как другие книги о политических режимах. В моем случае роман-антиутопия, предупреждающая об угрозе тоталитаризма. Вернусь к делу. Ник смиренно лежит и рассматривает журнал. И ладно бы, обычный журнал. Там куча голых баб. Мне даже прямо обидно как-то. Хотя с другой стороны лучше бабы, чем мужики. - Вот скажи, что тебе здесь нравиться? - спросил я, хлопая по его журналу. - Я эстетик. Ценю все красивое. - Хренов эстетик! Ты не думал, что мне это не нравиться? - обозлившись, спросил я. - Но к себе ты прикасаться не даешь, а что мне остается делать? - Смотреть на голых баб?! - Ну не мужиков же. Хотя честно меня они не привлекают. - Что? - Правда, - сказал он и перевернул страницу. - В ванной есть журнал с голыми мужиками, - признался он. Во мне же рос гнев, и сразу захотелось разбить чем-нибудь его голову. Я даже книгу отложил, внимательно слушая его речь. - И так как у нас уже неделю нет секса, а я устал дрочить без повода… ладно, не суть, короче я просмотрел весь журнал аж три раза..., - он запнулся, а я уже мял руки, чтобы сразу после его речи врезать ему, - не возбудили они меня. Тогда пришлось играть с памятью. И представляешь, стоило вспомнить тебя подо мной, как он сам встал… без моей помощи. Еще немного поиграл с воображением и даже без помощи рук кончил. - Меня это радовать должно? - Да. Это лишний раз доказывает, что у тебя самое желанное тело. По крайней мере, для меня, - спокойно сказал Ник и поставил журнал на тумбу. - Послушай, я ужасно тебя хочу. У меня скоро член опадет от игр воображения, - начал он, но глядя на мое недовольное лицо, спросил, - Что не так? - Все! И убери от меня свои руки! - Приехали, - он отодвинулся от меня и скрестил руки на груди. - Я еще и виноват? Ты запретил мне прикасаться к тебе при Владе, запрещаешь принимать с тобой душ, неделю мне не даешь! А Я ВИНОВАТ, МАТЬ ТВОЮ?! - Ты… - Что? - крикнул он и, вскочив с кровати, стал метаться по комнате. - Я делаю все, чего только ты попросишь. Привел ребенка и заявил, что хочешь быть отцом? Пожалуйста. Сказал, что ребенку нужна своя комната? Пожалуйста, я нанял риэлтора найти квартиру побольше. Сказал, что хочешь отдать его в лучший детсад? И это устроил. Так в чем виноват я? Я прошу элементарную вещь, а ты кривишь носом. - Ничем я не кривлю. Он же ребенок. Как ты ему объяснишь, если он нас увидит? - Ему спать положено в это время! И к тому же существуют замки, знаешь ли. - А вдруг ему кошмар приснится? - сказал я. И почему мне кажется, что будто я один в ответе за ребенка? Черт подери, он же дал согласия на отцовство. - А вдруг мне взбредет в голову найти себе кого-нибудь другого? - выдал он. - Все это неправильно. Ты еще сам ребенок и удумал растить ребенка. - Я ребенок? - уже с дрожью в голосе спросил я. - Я? Может наоборот? Ты не понимаешь слова «нет». - Давай, расплачься еще, - зло огрызнулся он. Не буду я плакать! Не буду! Пошел он к черту. Я отвернулся он него и уткнулся в подушку, а слезы душили, комком встав у горла. Козел! Ненавижу его. Озабоченный идиот. Столько гадостей наговорил. И стоит, как ни в чем, ни бывало. Будто не он тут говорил пошлости, гадости. Не он меня оскорблял. Я и сам не заметил, как слезы катились по лицу. Они все катились и катились. Было больно и обидно. Я всхлипнул и тут же услышал, как Ник выматерился. - Боже, и почему я девушку себе не завел? Скотина! Ирод! Дьявольское отродье! Мерзавец! И мне из-за него еще и плакать хочется. Как бы я ни старался, не мог заставить себя перестать плакать. Внутри все болело. Буквально разрывалось. И как ни печально, я знал одну истину - стоит ему меня обнять, как все уляжется, и плевать на все что он наговорил. Если нет, то мне так и будет больно. Внутри все будет душить и разрываться. - Хватит рыдать! - крикнул он, чем сделал хуже. Меня стал бить озноб и я трясся. - Прекрати, ради всего святого! Я тебя даже не бил, а ты так плачешь, будто я высек тебя плетью. - Ты сделал мне больнее, чем, если бы ударил плетью, - сквозь слезы ответил я и тут услышал шум в коридоре. Наспех выскочил из кровати и кинулся в коридор. У двери с пакетом в руке стоял Влад и тщетно пытался открыть дверь. Я подошел к нему и присел перед ним на корточки. По щекам катились слезы, плечи сотрясала дрожь. - Малыш, ты что делаешь? - спросил я. - Ухожу, - всхлипывая, ответил он и все пытался открыть дверь. - Почему? - Я не хочу, чтобы вы ругались, - сказал он. - Я слышал, как Ник кричал на тебя. - Нет, он шутил. - Нет, - он покачал головой и, поднеся маленькую ручку к моему лицу, вытер слезы. - Слезы-то настоящие. - Ты хочешь меня оставить? Собрал вещи, и куда ты собрался идти? - Если я уйду, Ник больше не будет на тебя кричать, - сказал Влад и заново принялся открывать дверь. Я до крови прокусил губу, чтобы не заплакать. Мой маленький малыш, заботиться обо мне. Не хочет, чтобы на меня кричали. Я обнял Владика и он, схватившись за мою шею, заплакал. - Все хорошо, маленький мой, - я поднялся и понес его в гостиную. - Ш-ш-ш, не плачь. - Останься со мной, - попросил он. - Да, конечно, - ответил я и лег вместе с ним на диван. Хорошо, что когда-то купили раскладной. Владик прижался ко мне и вскоре заснул. А я вот не мог. Ник прав, я еще ребенок. Ребенок, которому нужно, чтобы его утешили. Чтобы именно он меня утешил. Дурак я. Он даже с места не сдвинулся. Стоял на пороге нашей комнаты и смотрел на все, как наблюдатель. Я закрыл глаза пытаясь уснуть, но тщетно, когда я знаю что он там за стенкой. Когда хочется услышать, его прости и забыть все, что он наговорил. Без него больно, невозможно. Без него даже уснуть не получается и сердце разрывается. И к черту все! Я хочу, чтобы он просто обнял меня.