Две стороны одной монеты

      Алек старался ступать осторожно, не задевая сухие ветки и мелкий мусор, но из-за активированной руны можно было спокойно расслышать, как хрустят безжизненные листья и маленькие камушки под тяжёлыми ботинками, как завывает ветер между щелями в каменной кладке старой заброшки и даже, если особо прислушаться, чавкают крысы, пожирая друг друга. Чувства обострены, а нервы натянуты, словно тетива лука, что всегда наготове и является неизменным продолжением напряжённого тела сумеречного охотника. Они одно целое, единый организм. Типичная охота, зачистка, рейд по очередному спасению примитивного мира. Алек знал с самого детства, что в этой войне нельзя победить, но и сдаваться тоже нельзя. Изо дня в день выполняя поручения Конклава, в постоянной войне проходит жизнь потомков ангела Разиэля. Личное счастье отодвигается не на второй и даже не на третий план, беспрекословно следуя тому, что велено законом. Отдавать свою жизнь за общее дело — в порядке вещей, этому учат с самого детства, вдавливают в крохотный мозг, чтобы слепить то, что необходимо. Хотя, якшаться с нижним миром — значит уже идти наперекор нефилимским принципам и убеждениям, однако, это не мешало Алеку снова и снова возвращаться к магу, снова и снова оказываться в его постели, снова и снова впечатывать его в различные поверхности и «любить» до потери сознания.       Любить…       «Затем, что я люблю тебя» — последнее, что он услышал от Магнуса, и вот уже сколько дней не слышал его голос. Маг не звонил сам и не отвечал на звонки, чем невероятно злил молодого нефилима. Раздражение, порождённое игнорированием, и непонятно откуда взявшаяся тревога тоже вносили свою лепту в жизнь парня. С какой стати нефилим должен волноваться за нижнемирца? С какой стати Александр Лайтвуд должен волноваться о ком-то ещё, кроме своей семьи?       «Затем, что я люблю тебя» Единственным человеком, от которого он когда-то слышал подобные слова, была Изабель. Но то другое. Сестринская любовь похожа на мягкое тёплое одеяло, которое укутывает тебя с ног до головы, согревает и тело и душу, отгоняя паршивые и всё разрушающие мысли. А что значила любовь Магнуса? На что она похожа? Можно ли в неё верить? Нечто эфемерное, иллюзорное, неосязаемое… обманчивое? Алек спокойно жил и без этого, построил конкретную линию поведения и придерживался её всегда и во всём. Чистое удовольствие, ничем не разбавленное, без посторонних примесей, подсластителей и консервантов. Несомненно, услышать от мужчины подобные слова было приятно, а кому бы не было? Но в той же степени это было и страшно.       После всех, как оказалось, бессмысленных звонков Алек решил, что после сегодняшнего рейда пойдёт к Верховному магу и просто снесёт дверь с ноги, если тот откажется её открывать. Все эти мысли подогревали кровь, всё быстрее разгоняя её по организму вместе с адреналином. Все отточенные с детства движения были резкими, нетерпеливыми, словно Алек находился не в своём теле. Хотелось как можно быстрее закончить с этими выродками и сбросить всё то напряжение, что скопилось за последние дни, отпустить себя. Или хотя бы просто убедиться, что Магнус не подавился в одночасье косточкой от винограда и жив-здоров. И перестать наконец-то за него волноваться. Всего-то, просто чтобы всё ещё было к кому приходить. Джейс шёл впереди, опережая брата на несколько шагов и позволяя прикрывать спину, Иззи же шла позади вместе с Клэри на случай, если той не хватит опыта отразить удар. Клэри хоть и схватывала всё на лету, но ребята всё ещё страховали её на каждом задании. С первого дня знакомства за ней водился грешок — лезть под ноги, особенно старшему Лайтвуду. — Алек, я даже спиной чувствую, как ты дёргаешься, — шепнул Джейс, не оборачиваясь, — возьми себя в руки. — Извини, — вздохнул Алек, понимая, что брат прав — все свои личные проблемы, сомнения, мысли нужно оставлять за границами задания, а демонов кромсать необходимо с чистой головой. — Я готова поспорить, Алек, что причина твоих мучений — Магнус, — вмешалась Иззи, уверенно вышагивая позади. — Как будто мне больше не о чем думать, кроме как о Магнусе. Как будто у меня не может быть других проблем, связанных с абсолютно другими делами. — А ещё я готова поспорить, что ты сам виноват в том, что бы у вас там ни случилось, — игнорируя слова брата, добавила брюнетка. — Вообще-то, ты моя сестра, разве ты не должна быть на моей стороне? — Я всегда на твоей стороне, братец, но давай не будем отрицать, что ты ведёшь себя с людьми, как последняя сволочь. Мы с ребятами всегда закрывали глаза на твои похождения и сомнительное ночное времяпрепровождение, всегда прикрывали тебя, не оспаривали твои поступки касательно личной жизни. Но сейчас ты переходишь все границы и рамки, Алек. Мне осточертела твоя игра одного актёра, такого неприступного, эгоистичного и… плюющего на всё и всех. Все мы знаем, что ты на самом деле не такой, — прорвало девушку ни с того, ни с сего. — Ваша проблема в том, что я именно такой, Иззи, — прошипел парень, не желая отступать. — Магнусу достаточно появиться в Институте, задержать взгляд на тебе, и даже редчайшему идиоту становится понятно, что он в тебя по уши, — девушка немного успокоилась, но взгляд всё ещё метал молнии в старшего Лайтвуда. — Но до тебя, видимо, ничего не доходит. Ты спрятал самого себя за гордыней, наглостью и похотью и не хочешь видеть ничего дальше своего собственного эгоизма. — Я знаю, — пожал плечами Алек. — Я знаю о его чувствах ко мне, Иззи. Он мне сам недавно признался. — А ты что? — девушка скрестила руки на груди и перенесла вес тела на одну ногу, чтобы другой отстукивать по бетону каблуком, стараясь сбросить напряжение, царившее во всём теле. — Ничего. Я просто ушёл. — Не поняла. — А что я должен был сделать? М? Ответить ему взаимностью? Съехаться? В тайне ото всех пожениться и приютить двух мальчишек, которые будут носиться по всему дому и называть нас папами? Ты у себя в голове таким видишь моё будущее? — Я лишь хочу, чтобы ты… — Что? Был счастлив? А ты не задумывалась о том, что, может, меня и так всё устраивает? — Себе хотя бы не ври, — шикнула Изабель и, резко развернувшись, чтобы хлестануть парня своими длинными волосами, двинулась дальше.       Алек не собирался признаваться, но девушка была права. Столько разных чувств и эмоций овладевали им, что запутаться было проще простого. И с каждым разом они были всё сильнее, с каждым разом их было всё больше и больше, и всё это начинало напоминать огромный снежный ком, который, не упуская любой возможности, норовил раздавить и даже не оставить мокрого места. Алек уже не мог отличить влечение от банальной привязанности, чувство вины до смешного походило на желание навсегда остаться рядом и оберегать. Много, много, много всего, словно цветное конфетти, рассыпанное по ковру и запутавшееся в ворсинках, которое убрать — задача не из простых. И именно это бесило, раздражало и выносило мозг. И даже не стоит, наверное, упоминать, что всё это не способствовало ни хорошему сну, ни отменному аппетиту, а только лишь усиливало головную боль и заставляло лёгкие и сердце работать через раз. И на ум приходило только одно умозаключение — запутался. — Знаешь, Алек, — вмешался Джейс, который всё это время стоял неподалёку и наблюдал за семейной драмой, — своим подобным поведением ты делаешь больно не только этому магу. Подумай об этом, чувак. Ты нам всем небезразличен. — Тоже мне советчики, — вздохнул Лайтвуд и ухмыльнулся, чувствуя, как в груди медленно расплывается приятное тепло от той заботы, которая мелькала «между строк».       Та забота, которая исходила от его друзей, она, конечно, время от времени перекрывала ту боль, что царила внутри, но этот эффект всегда был лишь временным. Через какое-то время снова становилось противно, и начинало казаться, что всё вокруг настолько грязное, на сколько грязный он сам. Да, именно грязный. Лайтвуд никак не мог подобрать более подходящее определение, чем это. Казалось, что эта вязкая, липкая, тёмно-серая субстанция покрывает с ног до головы и даже норовит забраться внутрь через рот, нос, глаза и даже уши. Словно единственная цель существования — завладеть им целиком и полностью, не оставив ни единого чистого и светлого пятнышка. Не сказать, конечно, что подобное ощущение было комфортно, но ведь со временем ко всему привыкаешь.

***

      Несколько дней назад, решив разорвать непонятные отношения с нефилимом, Магнус всё же оставался в неком шоке от самого себя. Обычно он не зацикливался на каких-либо серьёзных отношениях в принципе, но если очередной разрыв приносил хоть немного дискомфорта, то маг уходил в кутёж. Хороший такой, добротный, который приводил к новым партнёрам на один раз, изредка на два. Но сейчас не хотелось устраивать вечеринки, не хотелось напиваться и кувыркаться с кем-то, кого видишь впервые в жизни. Хотелось побыть одному, подумать, обдумать и взвесить. Но даже несмотря на это, все эти дни, что он не виделся с Алеком, в его руках постоянно мелькали бокалы. Он успел оставить свои отпечатки и на бокалах для мартини, для красных и белых вин, и на «олд фэшн» в который раз за разом вливал дорогущий виски. Бейн даже разок протянул руку к бутылке шампанского, но тут же себя одёрнул. Шампанское — это всегда настроение праздника, а что ему было праздновать? Он же не развёлся с Лайтвудом после пятнадцати лет несчастливого и обременяющего их обоих брака. Не было настроения праздника, была лишь дыра в груди размером с Австралию и абсолютное непонимание того, как он мог вляпаться в подобное дерьмо. И тот факт, что мобильный телефон просто разрывался от колоссального количества звонков от сумеречного охотника, всё только усугублял.       Поставить телефон на беззвучный режим, а потом дважды сменить интерьер, чтобы в душе не ковырять, где он теперь лежит, показалось очень даже неплохим вариантом. Тем более те, кому он срочно может понадобиться, могут и огненное письмо прислать. А до тех пор, пока его никто не беспокоил, можно было наслаждаться компанией из сериалов и еды на вынос, запиваемой всё тем же алкоголем. И плевать, что индийское карри из рыбы никто в мире не запивает красным вином, зато вот обычные бургеры и картофель-фри очень хорошо идут абсолютно со всем, хоть с водой из-под крана. Однако, Магнус Бейн за всю свою долгую жизнь был замечен за затворничеством всего пару раз и увеличивать их количество не собирался. К тому же и сериалы, и разнообразные шоу очень быстро надоели. Выйти наконец-то на улицу и глотнуть свежего, почти вечернего воздуха было очень хорошей идеей, и откладывать прогулку казалось абсолютно бессмысленным. Собираясь куда-либо, Магнус редко прибегал к магии. Ему очень нравилось делать всё своими руками, в прямом смысле. Наносить макияж, укладывать волосы, подбирать наряд, примеряя одну вещь за другой и подбирая к нему аксессуары — всё это было для мага неким ритуалом и медитацией. Но в тот день, когда было решено всё же покинуть стены лофта, он успел только подвести глаза чёрным карандашом, потому что незваные гости затарабанили в дверь с такой силой, что она вот-вот могла слететь с петель.       Мужчина уже был готов испепелить того, благодаря кому на левом глазу стрелка вышла немного кривой, но всё его раздражение сошло на нет, когда, открыв дверь, увидел компанию весьма потрёпанных сумеречных охотников. В основном потому, что такая сильная девушка как Изабель Лайтвуд смотрела на него взглядом полным отчаяния и мольбы, а позади неё стоял точно такой же Джейс, перекинув через плечо бесчувственное тело Александра Лайтвуда. В такие моменты начинает казаться, что время специально замедляет свой ход, стараясь причинить тебе как можно больше боли и садистски наблюдая за твоими мучениями, смеётся прямо в лицо, демонстрируя свой жуткий оскал. — Быстро его на диван! — рявкнул Магнус, тут же направляясь к огромному шкафу, где хранились разнообразные ингредиенты, готовые зелья и прочие «магические ништячки».       Нефилимы ввалились в лофт Верховного мага Бруклина, еле стоя на ногах не только из-за многочисленных повреждений и усталости, но больше из-за панического страха за жизнь близкого человека. Каждый шаг совершался на автомате, руководствуясь только голыми инстинктами и рефлексами. Джейс ещё даже не успел донести Алека до дивана, как в воздухе материализовалась широкая простыня, накрывая кожаную обивку. И контраст между чёрной формой охотника и белоснежной тканью с вкраплениями красного просто сводил с ума, заставляя внутренние органы скручиваться узлом и подгоняя к горлу отвратительный привкус горечи. Руки дрожали, колени дрожали. Казалось, что всё тело прошибает холодом и мелкой дрожью, отчего хотелось просто съежиться и забиться в угол. — Что произошло? — спросил Магнус, подкатывая к дивану маленький столик с разнообразными склянками и грубо оттаскивая Джейса в сторону.       До этого старавшаяся держаться в стороне Кларисса тут же подлетела к блондину, то ли стараясь утешить парня, то ли не дать ему кинуться на Магнуса. Тонкие ручки тут же обвились вокруг талии, и Джейс, оставшись стоять на месте, прижал девушку к себе ещё ближе. Связь с парабатаем была едва ощутима, и всё внимание Эрондейла уходила на то, чтобы концентрироваться именно на ней, про себя моля ангелов, чтобы она не исчезла. — Это должна была быть обычная зачистка, — шмыгая заложенным носом, решила взять слово Изабель, — но их оказалось так много. Так много. Целая стая Кури*. Мы еле успевали отбиваться, но они всё напирали, словно только это имело для них значение, словно отданный им намеренно приказ…       На негнущихся ногах девушка подошла к изголовью дивана и, стараясь не лезть магу под руку, аккуратно присела рядом с братом. На открытых участках кожи вырисовывались наполненные ядом вены, словно чёрными нитками оплетающие торс, руки, шею и стремящиеся всё выше. — На каждом задании, на каждой вылазке он не сводил с нас глаз, следил за нами постоянно, стараясь уберечь от всего, что могло нам грозить, но все мы не смогли уберечь его, — всхлипнула Иззи, пропуская между пальчиками чёрные пряди волос. — Ангелы! Магнус, пожалуйста, не дай ему умереть. Мы заплатим столько, сколько потребуется, проси всё, что хочешь, только спаси его.       Изабель никогда не могла сказать, что они с Магнусом были друзьями. Просто знакомые, вертевшиеся в одном кругу и тусившие в одних и тех же клубах. Она просто всегда была той, кто мелькал в его лофте на разнообразных вечеринках и старалась ни одну не пропускать. Она знала, что Магнуса Бейна всегда окружали красивые люди и изысканные вещи, в его жизни всегда присутствовали богема и шик. Магнус всегда славился человеком, старавшимся брать от жизни по максимуму, не размениваясь по мелочам. Но сейчас, когда он смотрел на девушку глазами в обрамлении чуть размазанных стрелок и едва сдерживал слёзы, можно было увидеть только лишь одно. Уязвимость. — Возьми, — Бейн кивнул на небольшую баночку, стоявшую на столике, и девушка тут же её схватила, — эта мазь обеззаразит ваши раны и залечит их быстрее, чем все эти ваши руны.       Иззи только лишь послушно кивнула и отправилась к стоявшим в обнимку друзьям. В конце концов, нефилимы расположились в другом конце комнаты, но всё равно продолжали наблюдать за тем, как маг, словно бусину за бусиной, избавлял тело Алека от демонического яда. Предложенная мазь действительно помогала. Царапины и порезы затягивались на глазах, а гематомы, обсыпавшие их тела, медленно, но верно исчезали, возвращая коже здоровый цвет. Приятный аромат успокаивал и расслаблял, но справиться с оставшимся страхом и переживанием было ему не под силу. Каждый пройденный час натягивал нервы, как скрипичную струну, которая в скором времени должна была просто лопнуть, рассекая на своём пути всё, что попадётся. И поэтому грохот, донёсшийся с импровизированного лазарета, оказался ковшом ледяной воды, который без предупреждения вылили на ребят. Те сразу же кинулись к Магнусу, стоявшему на коленях и державшемуся за стол, с которого большая часть различных стекляшек попадала на пол, но были остановлены выставленной рукой. Глядя на Бейна, не возникало сомнений, что тот отдал большую часть своей силы. Впалые щёки, синяки под глазами, казалось, что тот не только сильно похудел, но и резко постарел на несколько лет. — Я… я вычистил весь яд, что был в организме Александра, — тяжело дыша, пояснил Магнус и тут же принялся наносить похожую на ту, что дал до этого нефилимам, мазь, — я не скажу, сколько он ещё пробудет без сознания, но я вам позвоню, как только он придёт в себя. Возвращайтесь домой. — Я лучше останусь с ним. — Это была не просьба, Джейс, — прорычал маг, зыркая на охотника кошачьими глазами.       Спорить с Магнусом Бейном больше никто не осмелился, потому что было ясно, что раз уж он назвал Эрондейла по имени, то даже сейчас без проблем сможет найти силы для того, чтобы любого недруга пришпилить булавками к стене.

***

      Вынырнуть из той темноты, что плотной, беспросветной материей окружала Алека было очень тяжело. Непроглядный мрак так и норовил каждый раз утянуть его обратно в свои холодные объятия снова, и снова, и снова. Парень не мог даже понять, сколько точно прошло времени, прежде чем он смог почувствовать своё тело и чуть приоткрыть глаза. Свет в помещении был приглушён, но даже такое освещение резало глаза, заставляя их немного слезиться. Поначалу картинка была нечёткая, но со временем вся размытость исчезла, и Алек без проблем смог узнать спальню Магнуса Бейна. Из всего лофта именно эта комната всегда была его самой любимой. Именно в ней он чувствовал себя по-домашнему легко, даже несмотря на то, чем они здесь обычно занимались. Сам хозяин спальни нашёлся сидящим в кресле возле кровати, умудрившимся забраться в него целиком вместе с ногами. Судя по недовольно нахмуренным бровям, подобная поза была не самой удобной, но мысль, что маг всё это время просидел рядом, согревала сильнее самого жаркого костра в зимнюю пору. Крохотная, едва заметная тень от ресниц приковывала всё внимание к лицу, завораживая и позволяя жадно наслаждаться природной красотой мужчины. Ловя момент, Алек прошёлся взглядом по каждому изгибу тела, складочке на одежде, по каждой чёрточке, характерной только Магнусу Бейну. Взгляд опускался всё ниже и ниже, пока нефилим не наткнулся на руки. Губы сами собой расплылись в широкой улыбке от того, как их с магом мизинцы были скрещены, едва друг друга касаясь. Парень хотел было поменять положение своего тела, чтобы можно было нормально прикасаться друг к другу, но стоило ему чуть шевельнуться, как всё тело от макушки до пят прострелило адской болью. И каким бы натренированным и привыкшим к боли не был нефилим, сдержать болезненный стон не получилось, и Магнус, встрепенувшись, тут же проснулся. — Александр, — прошептал хриплым ото сна, но всё таким же бархатным голосом Магнус, меняя позу и позволяя затёкшим мышцам немного расслабиться, — как ты себя чувствуешь? Давно очнулся? — Нет, но успел безнаказанно на тебя поглазеть, — усмехнулся парень, пытаясь разрядить обстановку и не показывать, насколько ему больно даже просто дышать. — Давно я здесь?       Бейн приподнял одеяло, демонстрируя нефилиму туго перевязанную грудь, и сам лишний раз убедился, что повязку пока что можно не менять. — Меньше суток. Держи, выпей это, станет легче, — Магнус протянул Алеку стакан, и тот, не вдаваясь в подробности, медленными глотками его осушил. — Твои друзья целы и невредимы, я отправил их обратно в Институт. Сейчас тебе нужно побольше отдыхать, поэтому постарайся снова заснуть. Если тебе что-то понадобится, то просто позови меня. — Тебе тоже нужно отдохнуть, — глядя уходящему магу в спину, отметил нефилим, — ты неважно выглядишь. — Хм, я истратил практически все силы, чтобы вернуть тебя с того света, и это, как видишь, сказывается на моём внешнем виде, — пожал плечами мужчина и открыл дверь. — Я буду в зале, посплю сегодня на диване, так что не переживай за меня и засыпай. — Магнус, — Алек снова попытался привлечь внимание и, когда маг обернулся, одёрнул угол одеяла, морщась от прострелившей между рёбрами боли, — не уходи.       Бейн всё ещё чувствовал себя разбитым и слабым, чтобы анализировать правильность своих поступков и действий, поэтому, закрыв дверь, вернулся обратно и забрался под одеяло. Звонкий щелчок пальцами, и кобальтовые искры разлетелись в разные стороны, моментально растворяясь в воздухе и погружая комнату в приятную темноту. Алек как можно аккуратней, но при этом как можно ближе, прижался к магу и принялся оглаживать его длинные пальцы, унизанные различными кольцами. Чувствуя, как неимоверно клонит в сон, парень предпочитал думать, что это из-за исходившего от мага тепла и заботы, а не от зелья, которым тот его опоил. — Видимо, это всё же был ты, — прошептал Алек, и по его голосу Магнус понял, что парень улыбается. — Я бы хотел, чтобы это был ты. — Что ты имеешь в виду? — Там, в заброшке, перед тем, как на меня напал демон, — сквозь зевоту пояснил нефилим, — я увидел всполохи магии, прямо как у тебя… ммм… но сами искорки были не такого насыщенного цвета, как твои. Они были бледнее и светлее. И я отвлёкся… думал, ты…       По глубокому и ровному дыханию, полностью расслабленному телу Магнус понял, что Алек уже уснул, так и не успев закончить свою мысль. Их пальцы так и остались переплетенными, и всё казалось настолько правильным, словно они уже не первый год вот так засыпают вместе, на одной кровати, под одним одеялом, наслаждаясь теплом и близостью чужого тела. Благодаря спокойствию, которое витало вокруг, глаза закрывались сами собой, предвещая сладкий и безмятежный сон. И Магнус, оставив лёгкий поцелуй на щеке парня, позволил себе забыться в царстве Морфея.

***

      В следующий раз Алек проснулся от того, что по обнажённой спине, с которой бессовестно сползло одеяло, пробежал игривый холодок, пуская по коже маленькие мурашки. Свет в комнате был приглушён из-за задёрнутых штор, но даже сквозь них можно было убедиться, что утреннее солнце уже вовсю властвовало над миром. Столько воспоминаний сразу накрыло мощной волной, стоило только скользнуть взглядом по комнате. Но Магнуса, к сожалению, рядом не оказалось, хотя нефилим отчётливо помнил, что, засыпая, наслаждался такой невесомой, еле заметной близостью с мужчиной. Чувство обиды ощутимо проехалось по гордости, начиная выворачивать наизнанку душу, но, хоть и с трудом, парень пресёк всё на корню, после чего выбрался из-под мягкого одеяла. Грудь уже не сдавливало повязкой, и дышать стало намного проще, видимо, маг снял её, пока Лайтвуд спал, но на коже всё ещё красовался немалых размеров шрам, и пальцы к нему потянулись сами собой. Мягкость стянувшейся кожи, словно покрытой глянцем, без рубцов. Вопрос, сколько понадобилось Магнусу силы, чтобы собрать его считай по кусочкам, беззастенчиво терзал ещё не до конца проснувшийся мозг. Оставалось только найти самого мага, чтобы убедиться, что с тем хотя бы всё в порядке и он смог восстановить свои магические силы.       Алек огляделся вокруг в поисках своей одежды, но обнаружил только лишь джинсы, лежащие на кресле, и стоящие рядом ботинки. Наскоро впрыгнув в джинсы, не удосуживаясь их даже застегнуть, нефилим пошлёпал босыми ногами в поисках хозяина лофта. И стоило только открыть дверь спальни, в нос тут же ударил запах свежесваренного кофе и какой-то выпечки. Парень уже и не мог вспомнить, когда последний раз, проснувшись с утра, чувствовал подобный аромат. Восхитительно. Пленительно. Словно невидимые нити оплетали тело нефилима и манили всё ближе и ближе к эпицентру божественного запаха. Магнус обнаружился сидящим за столом на кухне, увлечённо читающим какую-то книгу. Бронзовая кожа снова приобрела здоровый оттенок, синяки под глазами исчезли, и нефилим не мог этому не обрадоваться, потому что в прошлый раз внешний вид мага заставлял волноваться за его самочувствие. Рядом красовалась кружка с кофе, над которой соблазнительно поднимался пар, и небольшая корзинка с круассанами, и судя по идеальной чистоте на кухне и отсутствию грязной посуды, маг их наглым образом спёр из какой-то пекарни. Алек не мог не усмехнуться этой мысли, чем и выдал своё присутствие. — Александр, — приветливо улыбнулся Магнус и быстро скользнул взглядом по обнажённому торсу, испещрённому рунами, — как ты себя чувствуешь? — Нормально, вроде бы, — Алек закинул руку назад, начиная массировать шею и прекрасно понимая, какую реакцию этим жестом вызывает, и наслаждался, наблюдая за магом. — Извини, но рубашку пришлось выкинуть, её уже ничего бы не спасло, — злато-зелёные глаза заскользили по восхитительному натренированному обнажённому телу, словно по несколько раз пересчитывали кубики пресса, методично, один за другим, — я дам тебе что-то из своей одежды, если ты не против. — Конечно, спасибо. — Отлично, тогда тебя ждёт завтрак, плавно переходящий в обед.       Магнус хлопнул в ладоши и грациозно спрыгнул с высокого стула, отчего полы шёлкового халата разлетелись в стороны, открывая вид на стройные ноги, и Алек невольно засмотрелся на это действо, облизнув губы. Влажные волосы, всё ещё не уложенные в привычной манере при помощи лака или воска, отсутствие макияжа. Таким простым и домашним Магнус предстал перед нефилимом впервые, и сказать, что Алек был заворожён, — значит не сказать ничего. И именно этот образ мага показался ему поистине волшебным, таким открытым, настоящим. Наверно, именно в такие моменты хочется подойти со спины, заключить в объятия и, уткнувшись носом в шею, дышать только этим человеком. И Алек задался вопросом, позволит ли ему Бейн подобное своеволие. Обычно нефилим приходил и брал, не задумываясь о чужих пожеланиях, удобстве… чувствах. Сейчас же хотелось получить разрешение хотя бы просто прикасаться. Но ведь хотелось большего. Хотелось жадно подхватить под бёдра и усадить на столешницу, оказываясь меж разведённых ног, ласкать до дрожи и ломоты в теле, снова и снова демонстрировать, что находясь рядом с магом, он не способен себя контролировать и сдерживать. — Ты не ел несколько дней, — Магнус щёлкнул пальцами, демонстрируя полностью восстановленную магию, и на столе появилась красивая пиала, а вот корзинку с круассанами маг наоборот отодвинул подальше, — поэтому сначала съешь суп, а потом уже засматривайся на выпечку. — Спасибо, Магнус, — улыбнулся Алек и аккуратно, словно боясь спугнуть собеседника, сел напротив.       Некоторое время парни сидели в тишине, наслаждаясь завтраком и изредка поглядывая друг на друга. Впервые за долгое время Алек почувствовал себя неуверенно рядом с кем-то и не решался задать вопрос, который мучил его с каждым днём всё сильнее. Алек не мог понять, чего он боялся больше: услышать правду на свой вопрос или же предстать перед Бейном неуверенным в себе мальчишкой и выдать свою зависимость от присутствия мага в своей жизни. — Ты не отвечал на мои звонки, — наконец-то решившись, сказал нефилим, смотря прямо на Магнуса, — а если бы нужна была твоя помощь? — Хм, а я должен был? — наигранно удивился маг, приподняв правую бровь. — Извини, но я не припомню, чтобы мне приписывали статус «ручного мага». — Я не это имел в виду. Я просто думал, что ты… мы… что мы с тобой… — Кто? — спросил Магнус, понимая, что парню сложно сформулировать мысль. — Любовники? Партнёры? Пара? Не думаю. Мы не покидаем пределы моего лофта, ты отказываешься идти со мной куда-либо, я не могу демонстрировать свои чувства к тебе даже тогда, когда мы занимаемся сексом и после него, ты их просто отвергаешь и уходишь, ускользаешь от меня, стоит тебе получить то, за чем приходил. Нас даже нельзя назвать друзьями с привилегиями. Что ты вообще знаешь обо мне?       Магнус вышел из-за стола и, обойдя его, подошёл к юноше. Все его движения были плавными, голос ровным и спокойным, словно маг всё для себя решил, принял и смирился. Алек пристально следил за ним, поворачиваясь ему навстречу, и замер, когда тот, подойдя вплотную, прильнул к его губам, оставляя на них лёгкий поцелуй с привкусом сладкого кофе. — Я не отказываюсь от своих слов о чувствах к тебе, Александр, но я больше не хочу быть в твоих руках простой игрушкой.       Алек продолжал сидеть неподвижно и практически не дышал, даже когда Бейн скрылся за дверью, ведущей в спальню. Холодок пробежался по всему телу, и навряд ли это было из-за того, что парень сидел в одних лишь джинсах. Руки покрылись гусиной кожей, а тоненькие волоски встали дыбом, пальцы замёрзли и неприятно ныли, а в голове, словно в пустом помещении, эхом разносились последние слова, сказанные магом. Неприятный осадок наподобие песка царапал где-то под сердцем, из-за чего зубы сводило оскоминой. Глупый, глупый нефилим. Резко оттолкнув от себя кружку, отчего немного горького напитка расплескалось по столу, Алек в несколько рваных движений оказался у двери, разделяющей его с Магнусом. Зайдя в комнату, он застал мужчину перебирающим одежду в поисках наряда на сегодняшний день. — Ты куда-то собираешься? — спросил Алек, не в состоянии унять любопытство. — Я, может, и могу получить, что душа захочет, одним щелчком пальцев, но даже у меня есть работа и клиенты, жаждущие моего внимания, — нефилим внимательно проследил за движением руки, которой маг обрисовал свою фигуру, и не мог в очередной раз не восхититься изящностью его движений. — Я оставил на кресле несколько футболок и рубашку для тебя, примерь. Что-то из этого должно подойти. — Спасибо, — Алек бросил взгляд на одежду, благородно предоставленную Магнусом, но одеваться не стал, лишь сделал небольшой шаг в сторону мага. — Я запретил твоим друзьям приходить ко мне эти дни, так как сам был слаб и чтобы ты мог скорее поправиться, но сегодня ты уже можешь вернуться в Институт. Я разговаривал утром с Изабель по телефону и уверил, что ты вполне в состоянии заниматься своими нефилимскими обязанностями.       Манера речи Магнуса начинала раздражать. Он разговаривал с Алеком таким тоном и вёл себя, прикладывая к груди рубашку за рубашкой, так, будто тот просто один из тысячи его знакомых. Всего лишь маленький, абсолютно ничего не значащий болтик в огромном механизме. Хотя несколько минут назад утверждал, что не отказывается от чувств, испытываемых к нефилиму. Наигранное равнодушие, которым сквозил голос мужчины, резало по сердцу, словно лезвием. Острая боль, отдающаяся бешеной пульсацией в висках, может безжалостно исполосовать везде и всюду тонкими аккуратными линиями, если ей поддаться, позволить быть хозяйкой в твоей жизни. А этого никак нельзя было допустить. — Магнус, — ещё несколько медленных шагов, и Алек оказался совсем рядом, замечая, как нервно дёрнулась рука мага, возвращая вешалку обратно в шкаф, — посмотри на меня.       Горячее дыхание обжигало смуглую кожу, ударяя в загривок и мгновенно расползаясь по шее. Каждая частичка тела подпрыгивала, как зернышко кукурузы, превращавшееся в белое, почти невесомое облачко. Внутри себя Магнус хотел танцевать, извиваясь под этим жаром, но внешне изо всех сил старался оставаться невозмутимым. — Я хочу, чтобы ты ушёл, — маг всё же развернулся, сталкиваясь с нефилимом лицом к лицу. — Почему? — Потому что я, Александр, готов пойти за тобой куда угодно с завязанными глазами, да даже связанный по рукам и ногам. И я достаточно эгоистичен для того, чтобы желать от своего партнёра того же. Ты на это не способен. Я всегда буду твоим маленьким грязным секретом.

«Свет считает, что он быстрее всего. Но он ошибается. Не важно, как быстро летит свет. Тьма уже на месте и дожидается его…» Терри Пратчетт

____________________________ *Кури — это паукообразные демоны с восемью тонкими паучьими конечностями, огромными шершавыми черными туловищами и клыками, с которых капает отрава, растущими из их глазниц.