Пламя моей души

Джен
R
Завершён
4586
Ясу Ла бета
Размер:
755 страниц, 66 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
4586 Нравится 2206 Отзывы 2346 В сборник Скачать

Глава 25

Настройки текста
      В наш автобус Кёя так и не сел. Не верилось, что он не поехал, поэтому до последнего я надеялась, что он просто опоздал. Правда, как такой пунктуальный человек может опоздать…        Меня отвлекал Рёхей, который спокойно сидеть не может, а потом я болтала с Киоко.       Все сомнения развеялись, как только мы приехали. Хибари, словно какой-то Бэтмэн, только в форме средней школы, спрыгнул с крыши автобуса и, пока все стояли, раскрыв рты, пошёл впереди, не дожидаясь остальных.       Второй сюрприз поджидал, когда мы забирали сумки из багажника и оттуда вывалился спящий Ламбо. Можно было бы его отвести в местный участок полиции, но это было бы слишком жестоко. Пришлось позволить ему идти с нами. Киоко была в восторге, так что, может быть, удастся хотя бы на время спихнуть на нее присмотр за малышом.       Мы распределили места, оставили вещи в гостинице, поужинали, послушали извинения Киоко перед другими постояльцами за слишком громкого брата и рассосались по комнатам. Ламбо, весь вечер шумевший, перезнакомился со всеми, успел многих уже достать, а у некоторых от него началась головная боль. Правда, Рёхей оказался достойным ему соперником, и орали они вдвоём, поэтому Ламбо остался ночевать в комнате с мальчишками.       Уже вечер, кто-то устал с дороги, а кто-то болтает в комнате, а завтра с утра пройдёт первая экскурсия.       Решив прогуляться и хотя бы немного осмотреть окрестности, я обнаружила в саду у гостиницы при огромном храме Хибари. Он также заметил моё приближение, но только ненадолго приоткрыл глаза.       — Ты здесь ночевать собираешься? — спросила я, зная, что нам должны были дать всего две общие комнаты, но Хибари наверняка выбил себе одиночную.       Кёя смерил меня взглядом, на который я только хмыкнула.       — Заметил кого-нибудь? — уже более серьёзно поинтересовалась.       — Нет.       Учитывая внимательность Хибари и его способности к обнаружению подозрительных личностей, наблюдатели, если и остались, держатся на почтительном расстоянии. Я в свою очередь не заметила использования пламени.       — Завтра за два часа до экскурсии я буду разминаться где-то поблизости, — сообщила и, не видя реакции, но зная, что он услышал, вернулась в комнату.

***

      Стальные тонфа с металлическим лязгом звенели о железные украшения на моих костяшках. Что ж, мне они пришлись по нраву, тем более что были не слишком массивными. Не то чтобы кастеты мне были нужны для усиления, но я могла блокировать удары стальных дубинок, испытывая меньше неприятных ощущений. Пламя усиливало тело, но не лишало чувствительности. Впрочем, кастеты тоже полностью её не лишали, поэтому я всё ещё придерживалась старой тактики преобладания уклонений.       Размявшись в спарринге, мы отделались ушибами и вывихом, который я попыталась сама себе вправить. С первого раза вышло не очень, зато больно. Кёя вправил как следует и спросил:       — Когда ты начнёшь сражаться в полную силу?       — Сперва я должна показать, почему я этого не делала раньше. Сражаюсь с тобой я на полную, но есть несколько особенностей моего атрибута, которые кардинально могут поменять картину боя.       Я посчитала, что проще будет показать. Мы как раз выбрали ущелье, закрытое камнями и деревьями. Подойдя к одному из валунов, я повторила свой удар, позволив пламени немного вспыхнуть на руке. Валун был поменьше да не слишком толстый, поэтому раскололся, будто только этого и ждал годами. Хибари оставался стоять на месте почти бесстрастно, только заблестевшие глаза выдавали интерес.       — Один такой удар может убить обычного человека, но ты его выдерживаешь на таком неясном уровне использования силы. Сила удара — это банально, есть ещё несколько вариантов. Например, вот так, — я чуть присела, напружинивая ноги, и запрыгнула на скалу, находившуюся над нами в десяти метрах.       Когда мы вернулись в гостиницу, Хибари куда-то пропал. На меня же накинулся плачущий Ламбо, стоило только пожелать доброго утра.       — Ламбо-куну сначала было весело, — пояснила Киоко. — Он разбудил всех мальчиков, а потом и девочек. Когда понял, что ты пропала, то заплакал, и мы никак не могли его успокоить. Кстати, где ты была, Кира-чан?       — Делала зарядку, — ответила и погладила ребёнка по голове. — Ну всё, чего разревелся, никуда я не делась.       Ламбо ревел и пытался что-то сказать сквозь вой, но я не разобрала.       — Братик пошёл тебя искать, — задумчиво сказала Киоко.       — До сих пор не вернулся? — повертела головой, прислушиваясь, но криков не услышала.       — Да, но ничего, скоро вернётся.       Тем же поздним вечером после экскурсий и осмотра сомнительных достопримечательностей мы с Хибари снова сходимся в спарринге.

***

      На второй день поездки Рёхей неожиданно украл утреннюю запланированную тренировку у Хибари. Народ в гостинице просыпался часам к восьми, а боксёр привык рано вставать на пробежку, и мне не повезло напороться на него, покидая гостиницу.       — Кира! — обрадовался друг. — Ты тоже решила с утра пробежаться? Давай вместе наперегонки, как раньше?       — Тише, Рёхей, остальных разбудишь, — попросила я. — Извини, но я уже договорилась с Хибари о встрече.       — О, он тоже может присоединиться, — с широкой улыбкой разрешил Рёхей, потащив меня подальше от гостиницы.       Кажется, он совсем не понял, на что я намекала. Иногда забываю о его непонятливости в некоторых делах. Нормальный человек бы сразу подумал о свидании. Даже подросток.       — Ну, в общем, сегодня небольшая пробежка, а потом тренировочный спарринг, — медленно выговорила я, находясь между радостно-перевозбуждённым Рёхеем, чуть ли не прыгавшим на месте, и Кёей, источавшим жажду убийства.       — Ты мешаешься, травоядное, — вскинул Хибари своё любимое оружие.       — Что? — не понял Сасагава. — А, да! Ты хочешь сказать, что, как и Кира, не потянешь долгую пробежку? Ладно, тогда мы уменьшим её вдвое! Кира, скажешь, когда начнёте выдыхаться, ладно?       Рёхей, сам того не зная, попал в самую точку. Кёя услышал только «не сможешь, как и Кира». Хибари побежал, да побежал ещё как — впереди паровоза! Боксёр посчитал это вызовом, и теперь эти два упёртых барана бегут в тридцати метрах впереди, а я едва за ними поспеваю! С-с-сволочи! Помедленней! Вас же одних оставить нельзя!

***

      Рёхей теперь присоединялся утром и вечером к нам с Кёей и навязывал соревнование-пробежку. Мы вынужденно вставали ещё на час раньше, чтобы успеть устроить спарринг и чтобы Кёя провёл обещанную по уговору тренировку. Боксёр тоже захотел участвовать, но продержаться долго против Хибари не мог. Тот, даже если откладывал тонфа в сторону ради кулачного боя, был сторонником быстрых и сильных атак, и в итоге получалось, что Рёхей скорей тренировался держать удар, чем драться. Разве что Хибари он не боялся бить в полную силу, пусть и без максимального использования пламени, но Кёя всё быстро понял и просто не давал себя достать. Он даже мог, хоть и с некоторым неудобством, но выдержать этот ошеломительный удар. И с первого же их боя я поняла, что Рёхей попал. Впрочем, судя по горящим глазам боксёра, Кёя тоже нехило влип. Если я делала упор на ловкость и уклонения, то эти двое определенно были силовиками. Жаль только, стили различались: Рёхей боксёр и дерётся только голыми кулаками, Хибари же привык драться тонфа и вполне может провести удары ногами. Добавим сюда характер простого, как дверь, боксёра, мозг которого работает немыслимыми путями, и несносного асоциального Хибари, который не любит шум.       — Фух, — вздыхаю, наблюдая, как они в очередной раз то ли дерутся, то ли проводят спарринг.       Будто этого было мало, на площадку выскочил Ламбо:       — А я вас нашёл! Ламбо-сан тоже хочет с вами веселиться!       Блин! Быстрей, надо не дать Кёе его зашибить.       — Даёшь двести отжиманий! — тут же вскакиваю с места сидения.       Рёхей воспылал и принял упор лёжа, Кёя на такое не купился и раздражённо уставился на прервавшего бой ребёнка.       — А? Вы уже не играете? — завертел головой Ламбо. — Тогда поиграйте с Ламбо-саном!       Кроссовки заскользили по земле при торможении, и я замерла между ними.       — Не тронь!       — Ой! — воскликнул телёнок, увидев чудовище с тонфа.       — Ещё одна помеха, — раздражённо цыкнул зубами Хибари. — У нас тренировка. Такому здесь точно не место.       — Ну хочется ему, пусть будет. Я поговорю, он мешать не будет.       Кёя отвернулся, что должно было мне сказать о его высочайшем позволении. По крайней мере я уверена, что бросаться с тонфа он сейчас не будет, потому подхватила за руку Ламбо и отвела его чуть в сторону.       — Ламбо, ты что здесь делаешь? — для начала я попыталась его убедить вернуться в гостиницу.       — Ламбо искал тебя, Кира. Хочу поиграть с вами. С Киоко скучно! — знакомо заныл.       Определённо, Тсуна на него плохо влияет. Когда он только появился у нас, то либо бросался с оружием, либо тут же рыдал, либо с улыбкой пытался держать лицо.       — У нас не простая игра. Тут нельзя плакать или жаловаться.       — А этот страшный парень со школы пытался тебя убить? — на детском лице очень забавно сузились в подозрении глаза.       — Нет, на самом деле он мой друг. И тот парень, который отжимается, тоже мой друг. Мы тут проводим тренировку.       — Тренировку? — загорелись у него глаза, и он со знанием дела покивал:       — Взрослые любят тренироваться. Ой, то есть Ламбо-сан тоже раньше тренировался. Много тренировался. И часто.       «Врёт как дышит», — восхитилась я, внутренне посмеиваясь. Если останется, то быстро вымотается и в гостинице будет меньше шуметь, а если сдастся, так тому и быть. Он всё равно вымотается раньше мальчишек.       — Только учти, чтобы тренироваться с нами, надо не только постоянно возле меня держаться, но и с другими подружиться. С Рёхеем будет просто, а вот Кёя любит, чтобы его уважали и чуть-чуть побаивались. Поэтому обращайся к нему Хибари-семпай и постарайся не шуметь рядом с ним.       — Ламбо-сан всё понял!       Не сомневаюсь, что малыш и сам поймёт, как следует держать себя с Кёей. Но поначалу надо следить, чтобы Хибари не решил, что будет проще разок ударить и отпугнуть телёнка, чем постоянно его терпеть рядом. Он и Рёхея с трудом терпит.       — Давай, попробуй, подойди к нему и познакомься. Я тебя учила, помнишь?       Малыш подошёл и как по книжке представился. Невооружённым глазом видно, как он дрожал под острым серым взглядом, но Кёя ответил:       — Хибари Кёя.       — Хибари-семпай, разрешите присоединиться! — пискнул Ламбо, сорвавшимся от волнения голосом.        Кёя усмехнулся, что значит, я правильно выбрала обращение. Вариант «-сан» тоже подходил, но так к нему все обращаются, а их он без зазрения совести избивает, «-нии-сан» — слишком фамильярно, нужен более официальный вариант.       Ламбо повернулся и, широко улыбнувшись, показал мне большой палец. Я скопировала этот жест, и тут же Рёхей выкрикнул:       — Двести отжиманий слишком просто! Триста, а потом еще четыреста приседаний!       Начинаю понемногу чувствовать себя Майто Гаем. Только густых бровей и костюма не хватает.       

***

      Устав после насыщенной вечерней тренировки, я облюбовала место в саду у храма. Нагнали прокрастинация и философские мысли, вроде: «Зачем я всё это делаю?» Нервничаю, переживаю, пытаюсь просчитать действия других. Если подумать, то что Хибари, что Такеши и Рёхей — просто подростки, и им, по сути, ничего не угрожает. Угрожает ли что-то Тсуне — ещё большой вопрос, но раз из него собрались делать босса мафиозной организации, то будут беречь хотя бы некоторое время. Сейчас братца беспокоит само слово «мафия», и он даже не думает, почему кому-то так понадобилось выдвинуть мелкого мальчишку, абсолютно не подходящего на эту роль, на данный пост. Думаю, со временем он это всё же поймёт. Я, конечно, могу ему попытаться открыть глаза, но от этих откровений он другим человеком не станет. Только влипнет больше, наворотит чего-нибудь и меня втянет. Про Азазеля ему незачем рассказывать, про центры — даже может быть опасно. Если уж Реборн не даёт никаких уроков по освоению пламени, пользуясь пулями, то вряд ли такая самоучка, как я, его превзойдёт.       — Что ты здесь делаешь?       Хибари появляется неожиданно. Будто вытекает из тени дерева.       — Наслаждаюсь вечером.       — Почему не в гостинице? — не могу разглядеть его лицо, но бьюсь об заклад, оно, как всегда, бесстрастно.       — Захотелось побыть одной. Кёя, нескромный вопрос. Почему ты всё это делаешь?       Наверное, слишком неожиданный вопрос, потому что Хибари долгое время молчал. Я уже начала думать, что он не расслышал или просто проигнорировал, когда получила ответ.       — Пути бывают разные, но своей цели я верен всегда.       — Расскажешь, что это за цель? — осторожно поинтересовалась я, боясь спугнуть момент.       — Есть человек, который однажды уже совершил это. Стал настолько сильным, что заставил клан признать его волю, и ушёл.       Человек, который смог стать чудовищно сильным… чтобы где-то десяток таких, как отец Хибари, считался с его мнением… На такого человека не зазорно равняться. Клан Хибари, как я понимаю, придерживается строгих правил и традиций. Стоит только посмотреть на самого Кёю: налицо любовь к традиционно японским вещам, нарочито официальное поведение, всегда непроницаемое лицо, исполнительность и боевые навыки на высоте. Охотно верю, что такие люди так просто не дадут всем членам клана делать, что им вздумается.       — Чтобы стать настолько сильным, могут уйти годы, — замечаю я. — Тебе так просто не позволят стать сильнее.       Кёя приблизился на несколько шагов. Теперь я могла рассмотреть его лучше, но загадочный полумрак, который вызвал на такие откровения, всё ещё скрадывал движения и эмоции.       — Ты хочешь сдаться? — вкрадчиво и тихо поинтересовался, но мне послышалась в этом угроза.       «Я думала только о том, чтобы сбежать», — вот, что я могла бы сказать. Возможно, он догадался об этом.       Ага, бросить всё и прыгнуть на ближайшее судно через океан в надежде, что удастся скрываться от мафии как можно дольше. Новое имя, документы, новая жизнь. Хотя какие документы! Я же несовершеннолетняя! Останется только побираться на улицах. Может быть, удастся повторить свой подвиг и каким-то немыслимым образом сколотить банду, и будет чуточку легче. Только опять могут найти по мистическим способностям. И так всю жизнь, пока где-нибудь не получу пулю в лоб, причём тут уже не важно, от уличного сброда или от мафии. А если не важно, если и так, и так на самое дно падать, то…       — Мой девиз — ещё поборемся, — усмехаюсь в ответ. — Что бы там ни ждало в будущем.       — Хорошо, — Хибари на мгновенье прикрывает глаза и стремительным шагом удаляется в другую сторону.

***

      Ламбо всё время преследовал меня или Рёхея, чтобы поучаствовать в «веселье». Кажется, он думал, что это интересная игра, и жаждал присоединиться. Физически он не выдерживал нагрузки, но Рёхей с радостью отнёсся к нему как к утяжелителю при беге. Поэтому теленок катался с ветерком за спиной у боксёра. Хибари бесился, но избивать ни Рёхея, ни Ламбо я не позволяла. Приходилось и вмешиваться, и останавливать тонфа руками, и убегать.       Зато у Рёхея была компания, и пока он наматывал круги, Кёя давал мне урок драки против толпы. К сожалению, даже участие в тренировках не могло полностью вымотать Ламбо, и мне с Киоко приходилось развлекать ребёнка. Киоко где-то удалось достать тетрадь и несколько цветных карандашей, но это ненадолго занимало малыша.       Может быть, я об этом пожалею… но я решила попробовать научить Ламбо осознанно использовать свой атрибут, раз уж сила у него такая активная. Грех не вставить свои пять копеек, когда малыш и так вовсю её использует, например, когда остаётся жив после ударов Реборна.       Пришлось поизгаляться, облекая в слова свои ощущения, ещё и подать всё интересно, но оно того стоило. Всего лишь к концу поездки, а это за четыре дня, Ламбо научился призывать своё пламя в большой палец. На пламя, честно говоря, оно было слабо похоже. Как будто зелёный статический разряд тихонько затрещал, и на ощупь, стоило прикоснуться, то же самое.       — О чём ты подумал? — полюбопытствовала я, зная, что для использования пламени нужно горячее желание действовать и внешняя угроза.       — Не скажу, — показал он язык.       — Не вредничай, — с силой взъерошила волосы на его голове.       — Ламбо вспомнил, как его заперли одного в особняке, — непривычно насупился ребёнок, которого я за все время привыкла видеть громким и весёлым. — Ламбо захотел остаться здесь. Тут весело.       — Ламбо-кун! — позвал голос Киоко, и дверь отодвинулась. — О, ты тут с Кирой-чан, — выдохнула девочка, — а я боялась, что ты снова куда-то убежал.       — Киоко, ты принесла конфеты? — повеселел ребенок.       — Да, держи, Ламбо-кун, — протянула она две обычные карамельки.       Ламбо тут же зашуршал ими.       — Кира-чан, помнишь, ты советовала мне посмотреть тренировку братика? Честно говоря, я не очень поняла, когда братик пытался объяснить мне про свой Экстрим, — посетовала девочка, переводя дух. — Я только поняла, что он очень старается, и испугалась, что он перетрудится.       — А, ты про это… — протянула я, снова отвлекаясь на греющего уши Ламбо, который нагло уселся на ногу. — Это да, тренировки у него, и правда, сумасшедшие, но выдержать их помогает его Экстрим. Это почти мистика, — усмехнулась я, понимая, что не знаю, как об этом рассказать Киоко и вообще стоит ли. Хотя зачаток идеи уже родился, и я решила его развивать. — Говорят, для сильных духом нет преград. Чаще всего сила духа проявляется в экстремальных ситуациях, где человек вынужден совершить нечто за гранью норм. Вот представь, что эту силу духа можно материализовать и научиться осознанно переходить в это особое состояние.       Кажется, ей требовалось некоторое время, чтобы всё это переварить. Я, что называется, прошла по грани, не сказав ни слова о «магии», поэтому за шутку это не примешь.       — А я тоже так умею! — воскликнул Ламбо.       Киоко уже было открыла рот, как я прикоснулась указательным пальцем к его губам и прошептала:       — А это будет наш маленький секрет. Договорились?       — А что ты мне за это дашь? — тут же спросил он.       Я приподняла вопросительно брови, но потом понятливо улыбнулась:       — Куплю мороженое, когда мы вернёмся в Намимори.

***

      — Я дома! — оглашаю, открывая дверь.       — Акира-чан, ты вернулась! — улыбающаяся Нана высунулась в коридор с таким видом, будто меня пару лет не было. — Заходи скорей, мы как раз обедаем.       — Опять соумэном, — грустно отзывается братец из кухни.       — Не жалуйся, у нас не так много денег, — возмущается Нана, возвращаясь к столу.       Я успела проголодаться, пока мы возвращались автобусом обратно, поэтому тоже зашла следом за ней. Хотя недоумённо нахмурилась на замечание о деньгах.       — О, ничего удивительного. У нас прибавляется ртов, — сказала я, увидев за столом кроме Реборна ещё и Бьянки, потягивающую с помощью палочек холодную лапшу.       — Ба-га-га-га! А вот и я! Ламбо вернулся! — из коридора на кухню выскакивает кудрявый малыш в его любимом костюме коровы.       — Ламбо-кун, где ты пропадал? — всплеснула руками Нана. — Ты просил соумен, и я приготовила его для тебя.       Они что, неделю один соумен ели?       — Сначала рога поправь, а потом высовывайся! — прикрикнул на него братец, и я тоже обратила внимание на сползшие заколки в форме рожек.       — Уй-ёй! — ребёнок заметил сползший прямо на лоб рог, который перевернулся вниз. От смущения он покраснел и сбавил в привычной громкости:       — Это я специально. Но лучше поправлю.       Заметив, что остальные ни капли не верят, ещё и посмеиваются, ребёнок вообще залился краской.       — Я правда специально! — воскликнул, сгорая от стыда, и перевёл тему:       — Умри, Реборн!       Малыш достал небольшую базуку и нажал на курок. В репетитора Тсуны он всё-таки попал, но тот поймал снаряд обычными деревянными палочками и в мгновенье ока отправил его обратно, продолжив поедать лапшу. Ламбо вылетел в открытое окно с громким криком. Нана выглянула во двор, но никого не увидела, Тсуна был просто в шоке, а Реборн со своей подружкой продолжали кушать, как ни в чём не бывало.       — Тсу-кун, может, сходишь, поищешь Ламбо-куна? — повернулась Нана к братцу.       — Не стоит беспокоиться, маман, — заговорил Реборн. — Он сам вскоре вернётся.       — Точно. Раньше с ним всё в порядке было, — нервно улыбнулся Нане Тсуна.       — Не успела приехать… Пойду его поищу, — вздохнула, отправляясь обратно к прихожей обуваться.       — Но Кира-чан, а как же обед? — окликнула меня Нана.       — Потом пообедаю, всё равно ничего не остынет. Кстати, если кто-то всё же волновался, где пропадал Ламбо, то он забрался в багажник автобуса и поехал со мной. Сказал, что больше так путешествовать не будет.       — И как прошла поездка? — хмыкнул Реборн.       Я ненадолго замялась с ответом, пытаясь понять, о чём он думает.       — Незабываемо. Он едва не переорал Рёхея, и Хибари нас всех раз десять чуть не убил, и это только в первый день.       Быстрый осмотр двора и улицы не принёс никаких результатов. Не видно было ни Ламбо, ни возможного места его приземления. Возможно, его отнесло дальше, чем я думала, поэтому я отправилась по улице, заглядывая в чужие дворы.       Я чувствовала нарастающее раздражение. Невооружённым глазом видно, что Ламбо никто не воспитывал. Он не знает элементарных норм поведения, и многое в доме Савад для него стало ново. Спасибо, хоть читать и писать умеет. За столь короткое время безалаберное поведение и невоспитанность не выведешь, а иногда он что-то отжигает вроде этого, но это не повод плевать на него. Реборн не скрывает своего безразличного отношения, Бьянки вообще не колышет этот ребенок, она у нас появляется набегами, Тсуна переживает, но ничего не делает, как и всегда. Только Нана относится к нему снисходительно, как и к любому другому ребёнку. А между тем малышу нужны взрослые, которые бы заботились о нём и воспитывали его. И вообще-то я не хочу этим заниматься, с радостью бы передала эту заботу кому-то.       — Савада-сан? — удивлённо меня кто-то окликнул.       — Привет, Шоичи. Не видел тут ребёнка в костюме коровы?       — Как раз такой прилетел ко мне в квартиру, — немного ошарашенно пробормотал подросток, поворачиваясь боком, чтобы я могла рассмотреть ребёнка, закинутого на плечо.       — О, спасибо, — я тут же сняла малыша, осмотрев его на предмет повреждений.       На удивление серьёзных ран не обнаружилось. Я с него каждый раз седею, а ему хоть бы хны. Надо бы всё-таки в больницу сходить, но там уже Ламбо и меня в лицо знают. Каждый раз смеются, что с одними синяками приходим госпитализироваться, а ведь я предотвратила по крайней мере половину несчастных случаев с Ламбо.       Наблюдая за осмотром, Шоичи решил рассказать:       — Он лежал без сознания в груде обломков. Не знаю, что проломило нам две стены и как он оказался там, но он вроде бы дышит и на нём не видно серьёзных ран. Этажом ниже нашей квартиры живёт доктор, который его осмотрел. Беспокоиться не о чем, но он ещё не приходил в себя.       Странно. Огромный снаряд, который унёс его за две улицы и пробил две стены, практически не навредил Ламбо, хотя взорвался наверняка почти в упор. Даже если учесть, что его оружие ослабили, то всё равно малыш должен по всем правилам стать пациентом реанимации. Существует только одно объяснение: его тело защищает это странное электрическое пламя.       — Шоичи, ты не мог бы пройти со мной? Я переговорю с виновником, чтобы он возместил тебе ремонт.       — О, наверное, не стоит, — парень ещё сильнее занервничал. — Почти сразу же нам доставили посылку с извинениями.       — Это она? — спросила я, обратив внимание на деревянную коробку в его руках.       На боку обнаружился отпечатанный чёрной краской рисунок: два бычьих рога. Без сомнений — семья Бовино. Даже не зная их герба или символа, можно сопоставить и догадаться, почему у Ламбо повёрнутость на этой символике.       — Эм… Ум… Да… — парень бросил опасливый взгляд на коробку в своих руках, будто она может в любой момент взорваться. Хотя почему «будто» …       — Ты смотрел, что там? Видимо, да. Ладно, давай её мне. Хотя постой, по логике вещей, здесь должно быть возмещение ущерба.       — Насчет этого, Савада-сан… — вновь замямлил парень, скривившись, будто от боли, и прижав ящик сильнее к животу. — Мы бы хотели вернуть эту коробку.       — Почему?       — Наверное, она оказалась у нас по ошибке. В посылке было письмо, и мы нашли адрес в кармане у малыша, — у подростка резко проявились шок и осознание на лице:       — Савада-сан, так это ваш адрес?!       — Давай посмотрим, что там, — решила я.       Гвозди, которыми крепили крышку, уже отдирали, потому я вскоре уже сидела на корточках перед ящиком, рассматривая содержимое.       Сверху лежала короткая записка: «Летний ассортимент Бовино в качестве извинений».       Развернув её, я обнаружила послание:              

«Покорнейше просим прощения за причинённое беспокойство со стороны Ламбо. Это самое малое, что мы можем вам дать. И, пожалуйста, передайте пакет с коровьими пятнами Ламбо»

      Летний ассортимент — это, видимо, две пачки итальянской пасты, бутылка вина неизвестной цены и три бутылки оливкового масла. И… да ладно? Пачка денег. Судя по тому, что здесь купюры по десять тысяч йен… Ничего себе так сумма получается! Неудивительно, что Шоичи так испуганно на них смотрит, мне тоже боязно держать такую сумму при себе. А если учесть, что в пакете с коровьими пятнами пять штук гранат, то поневоле задумаешься: чьи это деньги, и не захотят ли их вернуть?       — С-савада-сан, у малыша была ваша фамилия и имя Реборн-сана, — Шоичи протянул мне ту самую записку, очевидно, набросанную рукой Ламбо.       Итак, по логике вещей, вино, паста и оливковое масло адресованы в качестве извинений за разрушения для семьи Ирие. Но мы имеем дело с дебильной семьей Бовино, так что они могут извиняться и перед более уважаемым наёмником Реборном. Блин, чтобы в этом разобраться, надо поговорить либо с семьёй Бовино, либо с Реборном, а так как только один в зоне досягаемости…       — Шоичи, идём со мной, поговорим с Реборном.       — Д-да, — вздрогнул подросток.       Боюсь, реальность от встречи с Реборном разочарует его фантазии насчёт грозного бандита Реборн-сана.       Всё началось, когда мы ещё только зашли во двор. Картина, открывшаяся нам, была вопиюще наглая. Ладно ещё Реборн в шортиках, гавайке и своей неизменной чёрной шляпе, но Бьянки в открытом купальнике…       — Бьянки, ты, кажется, перепутала итальянский пляж с нашим двором, — с лёгким, но неприкрытым неодобрением в голосе сказала я, привлекая внимание. — Ты шокируешь нашего гостя.       Бедняга Шоичи стоял напряжённо, вытянувшись по струнке и обтекая потом совсем не от жары. Судя по направлению взгляда, таких девушек он видел только на плакатах.       — З-здравствуйте! — выдавил он из себя слишком громко и тонко.       — Реборн, тебе семья Бовино посылочки шлёт? — прямо спросила я.       — Так это и есть Реборн… — пробормотал Шоичи, вперившись взглядом в ребенка.       Судя по поплывшему взгляду, у него всё-таки произошел разрыв шаблона, причём этому поспособствовала ещё и бутылка пива в руке Реборна.       — Ты пришёл убить его? — вскинулась Бьянки, одним движением оказавшись на ногах.       — Не дави своим телом на неокрепшую психику обычного японского подростка! — я выставила ладонь перед ней, прямо в районе двух её достоинств. — Вообще-то это из-за Реборна Ламбо порушил их дом.       — Чаос! — поздоровался репетитор, отпив из жестяной бутылки. — Семья Бовино возместит все убытки.       — Реборн! — Ламбо очнулся и заорал мне на ухо, горя желанием возмездия. — Рога Ламбо-сана могут становиться оружием! Умри же, Реборн!       Я успела заметить, как «потёк» хамелеон Леон в руку Реборна, и поэтому успела выставить руку перед лицом Ламбо, когда репетитор отбил метательный рог обратно. Вовремя: острый конец вонзился мне в ладонь.       — А! Кира! — воскликнул малыш, теперь заметив, кто его нёс.       — Ага, — сказала я, стягивая ребёнка вниз, пока он снова не дёрнулся что-то творить. — Реборн! Разберись уже с семьёй Ламбо! Поговори с его родителями или опекунами, это ведь наверняка обычное недоразумение. Наверное, его опекун не смог ему нормально что-то объяснить, и Ламбо неправильно всё понял. И вообще, если семья Бовино возмещает все убытки, кто мне нервные клетки возместит?! Бьянки! Если уж расположилась в нашем доме со всеми удобствами, то будь добра взять на себя хотя бы обязанности по дому. Окаа-сан не обязана тебя кормить! Увижу на кухне — ты знаешь! Будет военный режим!       Выдохнувшись, я заметила абсолютно круглые зелёные глаза малыша, которого я держала на руках.       — Опекуны Ламбо, скорей всего, всё правильно поняли, но эта тупая корова слишком надоедливая, — ответил Реборн ровно.       — К тому же бесполезная, — поддакнула ему девушка. — Он то и дело только всё рушит и всем надоедает. Особенно Реборну.       У малыша от такого слёзы на глаза навернулись. Он смотрел на этих двоих взрослых, закусив губу.       — Стрелочники! — возмутилась я, и тут Ламбо заревел и достал ту самую розовую миниатюрную базуку из своих волос.       У бедного Шоичи глаза на лоб полезли, а челюсть упала где-то в недра земли.       Появившийся взрослый Ламбо был одет в простую юкату.       — Боже мой, — флегматично вымолвил он, тем не менее с интересом осмотрев присутствующих. — А я только собрался насладиться гостиничной кухней.       — Что за грохот вы опять устроили! — на веранду выскочил Тсуна. — Эй, Бьянки, что ты на себя напялила?!       Взгляды «Ядовитого скорпиона» и взрослого Ламбо встретились. Ламбо отвернулся и быстро зашагал прочь:       — Прошу меня извинить, я вас покину…       — Всё нормально, я всё объяснил Бьянки. Прости за то, что тогда случилось, Ламбо, — остановил его братец. Повернулся к девушке:       — Видишь, через десять лет он становится таким. Понимаешь?       — Так ты жив, Ромео, — с неприкрытой угрозой сказала Бьянки.       — Беги, Ламбо! — завопил Тсуна.       — Дура, куда в купальнике! — заорала я, когда эти двое пронеслись мимо.       — Реборн, сделай что-нибудь! Останови их! — кричал Тсуна в панике.       — Зачем? Ты же можешь остановить их сам, верно? — спокойно сказал репетитор, направив дуло пистолета в лоб братцу.       Далее я наблюдала картину, свидетелем которой вблизи никогда не была. Братец вначале, как и положено, «умер» от пули, а потом быстро вспыхнуло пламя, и одежда на нем разорвалась на клочки. Уцелело одно бельё. Вместо обычного Тсуны теперь стоял, бешено выпучив глаза, Тсуна-псих, который орал во всю глотку о том, что остановит драку ценой своей жизни.       Реборн выстрелил ещё два раза, и две крошечные струйки крови говорили о том, что он целился в щёки. Лицо Тсуны раздуло до невероятных размеров. Шоичи от всего увиденного упал в обморок прямо на землю. Бьянки замерла, уставившись на братца, и впечатала ему в лицо свою отравленную кулинарию.       — Раздражаешь, — бросила она.       Развернувшись, девушка напоролась на мой взгляд. Её веки чуть расширились. В этот момент я хотела ей как минимум хорошенько врезать, а лучше взять этот отравленный торт и запихать его ей в одно место. Слишком много всякого случилось за неполный час. Поэтому, не сразу осознав, что эти желания привели к активации пламени, я поздно поняла, что пламя опять прилило к радужкам. Отворачиваться поздно, она уже всё видела.       — Раздражаешь, — повторила я её слова и всё-таки отошла, прикрыв глаза, чтобы прийти в себя.       Закинув руку Шоичи на плечо и взяв в целую руку посылку, я направилась в дом. Подростка оставила на диване, посылку поставила в углу, чтобы кто-то случайно не задел. Я отправилась в ванную смыть кровь с руки и рога Ламбо, а заодно обработать рану. Вроде бы неглубокая, но всё равно надо. Видимо, действие базуки закончилось, и вскоре маленький Ламбо прибежал обратно, крутясь под ногами.       — Сильно ранило? Ламбо умеет останавливать кровь! Надо перевязать рану!       — Это не настолько серьёзная рана, — спокойно ответила перевозбуждённому ребенку. — Достаточно промочить ватой со спиртом, что я уже сделала. Ламбо, что я тебе говорила про оружие в доме и нападения на Реборна?       Кстати, что делать с лимонками, что я нашла в ящике? Семье Ирие это точно возвращать не надо, да и Ламбо лучше не давать. Он хоть и бросает их относительно метко, но так как они всё время летят в Реборна, то отлетают в разные стороны и зачастую в самого Ламбо.       — Но Реборн меня опять игнорировал! У меня обязательно получится его ранить, и тогда он меня заметит!       — Он тебя уже замечает. Уверена, он просто делает вид, что не обращает на тебя внимания, чтобы ты начал атаковать его, — пошла я на хитрость. — А ты проучи его, делай вид, что тебе он безразличен.       — Ламбо-сан так и сделает! — мгновенно купился ребенок.       Когда мы вышли из ванной, Шоичи уже очнулся и был усажен Наной за стол с холодным соком и печеньем. Он всё ещё дико нервничал, как и целый и нормальный Тсуна, который не знал, как говорить с этим парнем о произошедшем во дворе. Также присутствовали и Реборн с Бьянки.       — Пф-ф-ф, — тут же громко выразил своё наигранное безразличие Ламбо и уселся за стол.       — Ты уже объяснил всем, что произошло? — спросила я Шоичи.       — Д-да, — парень держался за живот, словно он болел.       — Что с тобой? Тебе ничего не предлагала съесть Бьянки?       — Н-нет! — рыжий подросток с подозрением и испугом уставился на флегматичную девушку. — Савада-сан, я, пожалуй, пойду домой.       Он вскочил на дрожащие ноги, едва не опрокинув стул.       — Прими извинения семьи Ламбо, Ирие-кун, — всё так же флегматично посоветовала Бьянки.       — Хорошо! Всего доброго! — бедный перепуганный парень схватил лежащую у стены коробку и быстро вылетел на улицу прямо через веранду, не успела я и слова вставить.       — Акира-чан, мне сказали, что ты увлекаешься языками. Хочешь, я буду учить тебя вместе с Тсуной итальянскому? — неожиданно предложила Бьянки.       Мои брови непроизвольно поползли на лоб. С чего такая щедрость?       — Ой, что это? — воскликнула Нана со двора.       Всё ещё под впечатлением от недавних событий, я выбежала во двор, где обнаружился десяток коробок, полностью идентичных прежней.       — Благодарность семьи Бовино, — пояснил появившийся следом Реборн. — Вероятно, для восстановления нервных клеток.       Я посмотрела вниз, встретившись с его чёрными глазками. Репетитор смотрел чуть насмешливо.       — Окаа-сан, а у нас где-то есть рецепты блюд с добавлением вина?
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.