Разведение ангелов

Михаил стоял в фойе дома Габриэля, по бокам от него находились Ханна и Бальтазар. Архангел инстинктивно встал перед Камиллой, а Дин толкнул Кастиэля с его места, прикрывая его своим телом. — Михаил! Как ты нашел меня? — Ты что думаешь, что твоя маленькая охранная уловка будет действовать вечно? Тебе следовало по крайней мере поставить клеймо и твоим друзьям, брат. Я всего лишь последовал сюда за ними. — Михаил шагнул вперед, заставляя остальных попятиться. — Не стоит меня бояться, я никого не обижу. Думал, это мы уже установили. — И именно поэтому ты держишь где-то в плену нефилимов? — спросил Дин, его поза была более уверенней, нежели голос. — Никто не пленник, Дин. — Он повернулся к Алекс и сделал еще один шаг вперед. Еще шаг — и у остальных не останется свободного пространства, чтобы отступать — позади была стена. — Скажи им, Алекс, — еще шаг, — я когда-нибудь говорил тебе, что ты не можешь уйти? Я когда-нибудь угрожал тебе? Нефилим смогла лишь покорно покачать головой, когда архангел медленно приблизился к ней. — Я когда-нибудь заставлял тебя, или твоих друзей, делать или говорить что-то, что вы не хотели? — И снова Алекс покачала головой, взглянув на него, запрокинув голову — так близко он стоял. — Ты мне веришь, когда я говорю что все, что хочу — это сделать мир лучше? Нефилим приглушенно всхлипнула и упала в объятия Михаила. Вскоре архангел гладил ее по волосам, а Алекс повторяла как заведенная срывающимся голосом: «прости меня», и только эти слова мольбой разносились по комнате. — Все хорошо, дитя, я не виню тебя. Они не могут понять, что ты переживаешь. И непохоже, что понимают задуманное. С расстояния в пару шагов, Дин с ужасом наблюдал, как архангел подчинял себе подростка. — Гейб, — прошипел он, — сделай что-нибудь! — Да, Габриэль, почему ты ничего не делаешь? — спросил Михаил, отпустив Алекс и повернувшись. — Ты знаешь меня, брат. Просто загляни в мое сердце и узри, что намерения мои чисты. Оставив дрожащую Алекс за спиной, архангел подошел к стоявшему столбом брату, уже даже не пытавшемуся спрятать Камиллу. — Это возможно? Ты что, действительно изменил свое мнение? — изумленно спросил архангел. — Что случилось? Все эти годы я пытался… — Что я могу на это ответить? Я был порочен, властолюбив, полон гордыни. И в один день я словно проснулся и нашел свой мир, перевернутый вверх тормашками. Я не узнал Небеса и уж точно не узнал сам себя. И я знал, что что-то надо делать. — Гейб, ты не можешь верить во все это дерьмо. Он и тебя околдовывает. — Если это так, что почему ты не в моей власти, Дин? — не спуская глаз с Габриэля спросил Михаил. — Не знаю, возможно, я просто сильнее… — Я говорила тебе, что он говорит правду, Дин, — сказала Клэр, выходя из спальни. Она выглядела так, словно проревела целый час, что вполне могло быть правдой. — Я пыталась тебе сказать. Михаил уже не тот, кем был два столетия назад. — Как будто ты это знаешь. Да ладно, Клэр, ты же не настолько тупа. — Точно, — ответила она, улыбнувшись и подойдя, встала рядом с Михаилом. — Признаю, все могло случиться получше. Мне и Алекс не стоило убегать таким образом. — Она глубоко вздохнула и продолжила. — И мне не следовало забирать Генри. Клянусь, в своем эгоизме я лишь только хотела лучшего для него. Он одной со мной крови и я не могла себе представить разлуку с ним. Выражение лица Дина смягчилось, когда он полностью сосредоточился на своей сестре. — Я понял это, но это все еще не извиняет то, что ты сделала. Генри тебе не принадлежит. — Я знаю, — сказала она срывающимся голосом, — я выслушала речи от Сэма, Джесс и даже от мамы. Я знаю, что была не права, ладно? Но ты можешь себе представить, что никогда больше не сможешь увидеть Сэма? Ты бы не чувствовал словно… будто чего-то не хватает? Впервые за все время, показавшееся вечностью, Дин не смог не улыбнуться. Он взял ладонь сестры в свою и заставил сесть рядом с собой на диванчик. — Да, наверное я бы сошел с ума, — согласился он. — Но знаешь что? Никогда больше не увидеть тебя, было бы так же хреново. И мне неважно, что мы не кровные, я все равно люблю тебя, малышка. — Я тоже люблю тебя, Дин, но я боюсь, что этого недостаточно. — Нефилим встала и подошла к Михаилу. — Я не хочу, чтобы ты ненавидел меня за это, но я верю в дело Михаила. И что он нуждается во мне и каждом другом нефилиме, готовом сражаться. Замолчав, она повернулась к Алекс, та кивнула и подошла, чтобы встать рядом. — Я больше не буду пытаться забрать Генри, обещаю. Он — ваш, — сказала Клэр и по ее щекам поползли слезы. — Но обещаю, я буду навещать вас. Потому что люблю вас всех и потому что хочу видеть, как растет мой братишка. Я просто не могу вернуться в бункер, дело важнее. — А что насчет тебя, Алекс? Клэр уже почти девятнадцать, думаю, она может делать все, что захочет, но не ты, — спросил Дин брюнетку. — Знаю. Мне исполнится меньше, чем через год. Я позвоню мамам и все объясню и пообещаю все, что они захотят. Позвоню, напишу, любым способом. Но я должна пойти с Клэр. Алекс отошла к столу, взяла свой ноутбук и исчезла в комнате, где спал Генри. Казалось, что напряжение спало, когда все наконец расселись. Кастиэль подсел к Дину на диванчике, Габриэль занял свое кресло. Вместо того, чтобы сесть рядом, Камилла уселась ему на колени, предоставив свое обычное место Михаилу. Бальтазар и Ханна уселись на стулья. Кевин пододвинул другие два для себя и Клэр. Какое-то время все молчали, словно не желая нарушать зыбкость мира, установившегося между ними. — Так, в чем ваш план? — через некоторое время решился спросить Дин, взяв руку Кастиэля в свою. — Я не знаю, против кого ты хочешь воевать, но большинство нефилимов уже солдаты. Они могут просто убить вас всех только потому, что их этому обучили. — Я понимаю твои сомнения, Дин, но не волнуйся. Над этим уже какое-то время работают. Просто ты только сейчас об этом узнал. — Как долго? — спросил Кастиэль. — Пятьдесят лет, не больше. Не до расцвета глобальных коммуникаций, когда стало возможным незаметно объединяться против продажных властей. Мне можно даже вменить в вину изобретение интернета, — подмигнув, сказал Архангел и Дин передернулся. — Чувак, твои шутки не действуют. Лучше не пытайся, — предупредил Дин Михаила, прежде чем вспомнил, с кем разговаривает. Он вытаращил глаза и он сглотнул, ожидая, что сейчас на него упадет гнев святой сущности.