***
Перспектива выйти замуж за Кота, маячившая на горизонте лет до девятнадцати, пугала Ледибаг до дрожи в хвостиках, а Маринетт так вообще ввергала в исступление — если его характер передаётся по наследству или с фамилией, то будущей жене этого обормота можно только посочувствовать. Она всеми правдами и неправдами открещивалась от ухаживаний напарника, пока в один прекрасный день… Ледибаг тогда на патруль почти ползла, выбрав самую долгую дорогу из всех возможных. Ей нужно было морально подготовиться, чтобы сказать Коту очень важную вещь, которая по долгу происхождения обязана была разбить другу сердце, а Ледибаг боялась потерять Нуара! У них и без таких разговоров странные отношения с тех пор, как она твёрдо заявила Коту, что намерена добиться того парня, которого любит вот уже почти пять лет. Нуар завял, как сорняк без перегноя, а через недельки две Адриан Агрест предложил встречаться Маринетт Дюпен-Чен. И нет, совсем не из-за того, что сразу после разговора с Ледибаг он ощутил на себе неизведанную до тех пор силу её же обольщения, так удачно проснувшуюся в скромной, но очень талантливой девушке из команды дизайнеров его отца. Так вот, в тот день, когда Ледибаг готова была прыгать от счастья, сотрясаясь при этом от праведного ужаса, Адриан Агрест предложил Маринетт Дюпен-Чен стать его женой. Они встречались уже три года, и, в принципе, свадьба была вполне логичным событием… …о котором как-то надо было сообщить Коту. Ну и что, что те же три года он ведёт себя подозрительно спокойно? Вырос, наверное, гормональный фон выровнялся, вот и всё, хотя остался оболтусом, которому в душе пятнадцать, если не меньше. Нуар её самый близкий друг, самый лучший напарник и самый дорогой оболтус, и Маринетт хочет видеть его на своей свадьбе. В конце концов, он один из самых важных людей в её жизни, так как может без него обойтись один из самых важных дней?.. Она взвесила все «за» и «против» (на самом деле, это Тикки сказала, что не позвать Нуара на свадьбу будет, мягко говоря, некрасиво) и теперь просто оттягивала момент, когда нужно будет всё рассказать, отдать приглашение… И снять трансформацию. Подбираясь к крыше, где напарники обычно встречались, Ледибаг еле-еле воспринимала окружающий мир; стук сердца отдавался по всему телу — в животе, в горле, в голове, — ноги подкашивались, а руки дрожали. — Добрый вечер, моя Леди, — Нуар приложил руку к груди и слегка поклонился. Он перестал паясничать и тянуть в рот её пальцы три года назад, а радовалась этому Ледибаг до сих пор. — Что за такие важные новости у тебя для меня? — Тебя девушка не ревнует, Котик? А то ты парень несвободный, да и у меня любимый есть, а всё «моя Леди, моя Леди», — Кот только брови вскинул на попытку напарницы отшутиться, потому что голос её дрожал, и скрыть это было весьма сложно. — Ладно, да, давай ближе к делу. Ледибаг присела, приглашая друга сесть рядом. Она молча заламывала руки, пока Кот не расцепил их и не положил на её же колени. Впрочем, ей ничего не мешало вернуться к этому занятию, но смешки Нуара всё-таки заставили её говорить. — Кот, — пробормотала девушка и откашлялась, — мы с тобой знакомы очень много лет, ты один из самых дорогих людей в моей жизни, но, надеюсь, что вот эти мои слова для тебя не неожиданность. Я хочу тебе сказать одну важную вещь… Это решение далось мне нелегко, и… Эм-м… Боже, хватит. Кот, я выхожу замуж и хочу, чтобы ты пришёл на мою свадьбу, поэтому я хотела бы раскрыть наши личности. Маринетт ожидала всего, чего угодно — от криков и злобы до плача и мольбы, — но Нуар только обрадованно улыбнулся и кивнул, не произнося ни слова. Надежда, что его сердце не будет ею разбито, вспыхнула в душе девушки с новой силой. — Я первая, ладно? — Ледибаг сглотнула, поднимаясь. — Тикки… Снять трансформацию. Ей двадцать три года, она входит в команду ведущих дизайнеров бренда «AGRESTE», а страх и неуверенность в самой себе снова проснулись рядом с этим глупым Котом. Маринетт не смотрела на напарника — сначала зажмурилась, а потом сразу отвела взгляд, сделав вид, что усердно ищет в сумочке десять на пятнадцать сантиметров белоснежный конверт с приглашением на свадьбу, наполовину из неё торчавший. — Вот, держи, — девушка, наконец, протянула Нуару конверт, осмелившись поднять глаза. Тот улыбнулся, осторожно взяв его из беззащитной руки, но снимать трансформацию не спешил. — Ты… эм-м… придёшь? — Маринетт снова отвела глаза и закусила губу. — Пожалуйста, Кот. Ты очень важен для меня, честно! Я словами не передам, как ты нужен мне! Это будет один из самых важных дней в моей жизни, и… — Не переживай так, Ледибаг, — заговорил Кот, опасаясь за пальцы, которые снова подверглись беспощадному заламыванию, — я буду обязательно. Плагг, снять трансформацию. Маринетт затаила дыхание, а Адриан мысленно обещал Плаггу сырный завод и восхвалял вредный характер своего квами. Потому что никогда, ну ни разу до этого момента трансформация не снималась настолько медленно. Чуть ли не по одной ниточке. Снизу вверх. До последнего не позволяя увидеть лицо, скрываемое маской. … … … — Ты-ы-ы-ы-ы!!! — вдруг взвыла Маринетт, бешено вращая глазами. — Ты давно знаешь, да? Из-за этого ты начал со мной встречаться?! Ну же, признавайся! Тебе нужна была Ледибаг, не я! Самодовольная улыбка вмиг слетела с лица Адриана, когда из глаз его невесты хлынули слёзы. Он рванулся к ней, но Маринетт отшатнулась ещё дальше. Квами ретировались за трубу, опасливо выглядывая каждый одним глазком; Плагг был готов снова трансформировать Адриана, если вдруг малышка Мари полезет в драку. В костюме или без, но она Ледибаг, а о тяжести её годами тренированной руки оба котика знают не понаслышке. — Не подходи ко мне! Врун! — Мари… — Не смей! Ты врал мне! — Маринетт… — Не хочу ничего слышать! — Маринетт! — Да иди ты… — Ледибаг! Акума! — Где?! — Попалась! Адриан, изрядно взлохмаченный попытками Маринетт ему накостылять, поймал, наконец, отбрыкивающуюся девушку и перехватил её смертоносные конечности. Она тяжело дышала и метала молнии своими прекрасными глазами, которыми Адриан опять невольно залюбовался. И упустил тот момент, когда Маринетт смогла вырвать одну руку и отвесить ему добротную оплеуху. — Узнаю мою Леди, — простонал Адриан, тряхнув головой, и снова поймал руку невесты. — Агрест, ты дурак! — Маринетт зашипела, лишённая возможности треснуть жениха ещё разок. — Как ты узнал? — В костюме или нет, ты остаешься целеустремлённой и уверенной в себе Ледибаг, — юноша пожал плечами, поцеловал любимую в щёку и, склонившись к уху, негромко продолжил. — На самом деле, я давненько начал замечать сходство, но когда три с лишним года назад моя Леди заявила, что желает добиться взаимности от парня, которого долго любит, а потом буквально на той же неделе в Маринетт Дюпен-Чен проснулась сводящая с ума обольстительница… — Маринетт покраснела, как не краснела с их первой ночи. — Я и так долго тормозил, но тут уж надо было бы быть совсем идиотом, чтобы не сложить один плюс один. — Боже… — девушка уткнулась жениху в ключицу и чуть-чуть захныкала. — А я-то думала, почему мне твои шутеечки порой такими знакомыми кажутся!.. Агрест, ты просто… — Следите за речью, Принцесса! — возмутился Адриан, расслабляясь. — Вы скоро будете с такой же фамилией! — Не-е-е-ет, не с фамилией, какая же это фамилия? — Маринетт покачала головой, убирая обратно в сумку отобранное приглашение. — Это ни разу не фамилия, это диагноз, причём весьма серьёзный пожизненный диагноз.***
Маринетт была права в опасениях за собственную свадьбу. Как хорошо, что они не раскрылись до завершения последних приготовлений! Страшно подумать, в каком стиле было бы торжество, выпусти она кота из мешка хоть неделей раньше. Нет, с Нуара станется и сейчас обзвонить каждого из ответственных за подготовку и затребовать поменять всё от и до, но Адриану так совесть не позволит поступить. Но, честное слово, лучше бы Маринетт узнала обо всём после свадьбы. Потому что оставшиеся несколько дней с утра и часов до двух пополудни Кот донимал её предложением взять двойную фамилию (мол, Маринетт Нуар-Агрест звучит очень и очень аристократично), а Адриан потом успокаивал, уверяя, что она вольна поступать как хочет и может даже оставить свою фамилию. Ради всего святого, как, ка-а-а-ак эти двое могли оказаться одним человеком?! В день свадьбы он её украл. Просто унёс из-под чутких носов Али и мамы, буквально на секунду кем-то отвлечённых. Маринетт даже не смогла трансформироваться, чтобы дать женишку отпор. А потом он её со всеми искал, да. Переживал жутко, но почему-то безошибочно решил, что найдётся она всенепременно около Мэрии*. В общем-то, так оно и оказалось. Маринетт в прекрасном свадебном платье сидела на бортике фонтана* (где, собственно, и оставил её этот несносный кошак), болтая в воздухе босыми ногами с идеальным педикюром. Они должны были расписаться самыми первыми утром, поэтому народу на улицах тёплой летней субботой было мало. Иначе шуму было бы… Не каждый день видишь известного дизайнера в свадебном платье, отчаянно-злобно ругающуюся себе под нос. Тикки осталась спать дома*, потому что серьги ей надели другие, обуви с собой не было… Зато под попу ей Кот покрывало постелил — ну, чтобы не испачкалась. За двадцать минут до назначенного времени соизволила появиться полным составом толпа приглашённых товарищей во главе с обеспокоенным Адрианом, причитающей Сабиной и взбешённой побегом подруги Алей. Она гарцевала впереди всех, угрожающе размахивая пакетом со свадебными туфлями, и ещё издалека начала требовать объяснений. — Какого Бражника, Маринетт?! — вопила Аля, ещё больше бесившаяся от того, что непутёвая невеста не собиралась покаяться. — Я на секунду отвернулась, а ты исчезла! — Все претензии вот к нему! — Маринетт пожала плечами и махнула подбородком в сторону Адриана. — Ну, знаешь, девочка моя, это уже перебор! — подхватила Сабина, упирая руки в бока. — Адриан чуть с ума не сошёл, когда ты пропала. Да мы бы тебя не нашли так быстро, если бы не он! Маринетт поймала взглядом зелёные глаза, в которые пляшущие в них чёртики уже просто не влезали, и готова была зарычать. На лице жениха читалось такое искреннее беспокойство, что никто и не заметит, если те самые черти посыпятся наружу. — Простите меня, — процедила девушка, отбирая обувь у подруги, — я просто переволновалась. — Она надела одну туфельку, а второй, перехватив поудобнее за каблук, хорошенько треснула Адриана по затылку — он даже не поморщился, потому что йо-йо бьёт гораздо больнее. А потом поднял надувшуюся Маринетт на руки и со счастливейшим видом утопал в сторону Мэрии. За годы работы вместе они почти читали мысли друг друга. Поэтому Маринетт тщательно проверила все документы, чтобы нигде не всплыла потенциальная вторая фамилия, а когда пришло время ставить подписи, внимательно следила, чтобы Адриан не вздумал нарисовать кошачью лапку или автограф своего альтер-эго. Молодожёны самозабвенно целовались, пока ехали до ресторана. Хоть Адриан и позаботился, чтобы в машине была перегородка между водителем и местами для пассажиров, Маринетт бдительности не теряла. И правильно, потому что через сорок минут после начала банкета в ресторан явился собственной персоной Кот Нуар, чтобы поздравить молодых. Он рассыпался в комплиментах красавице-жене, расхваливал молодого мужа, извинялся, что Ледибаг не смогла зайти и сетовал, что хотел бы остаться и поймать подвязку, но, увы, нет времени. А в конце поцеловал Маринетт руку (Нино даже попытался вступиться — мол, нечего лапать жену моего друга!) и громко сказал, что его Леди точно хотела бы себе такого же мужа, но она любит его, и девушка может не переживать. Снимавшая происходящее на камеру Аля восторженно заверещала, забыв, где находится — она столько лет ждала, когда национальные герои начнут встречаться! (Когда узнает, что они на её же глазах поженились — убьёт обоих). Суматоха, вызванная Котом, была на руку Адриану, чьего отсутствия не заметил абсолютно никто, кроме, само собой, его дорогой жены. — Ты что тут устроил, катастрофа белобрысая?! — злилась Маринетт на сияющего Адриана, вернувшегося к ней. — Ты бы ещё им сказал, чтобы Ледибаг подождали! Да как нас вообще в Мэрии расписали?!* Господи, с кем я связ-м-мн-м-м… — Ну наконец-то они целуются! — заулыбалась Тикки, а Плагг закатил глаза. — Пф, тебе не надоело? Они же час назад друг друга чуть не сожрали в машине! А за последние три года мы с тобой и не такого насмотрелись. — Ну, скажем так, я не засматривалась. Из нас двоих ты чаще ведёшь себя, как подросток в пубертате, — Тикки захихикала, глядя на обиженно дёргающиеся ушки напарника. — Каким мы словам-то научились, а! — котёнок фыркнул и взвился в воздух. — Всегда говорил, что женщины с сыром не сравнятся. Эй, Адриан, — Плагг окликнул подопечного, потянув его за ухо, — где мой камамбер? — В ам-мне пиж-ка, — ответил мужчина, не отвлекаясь от своей жены. — Где-где? — В кармане пиджака! — тяжело дыша, рыкнула Маринетт; поцелуи любимого всегда помогали забыть обиды лучше всяких объяснений, и процесс забывания прерывать не стоило. — Мерси боку, мадам Агрест, — поклонился Плагг, а девушка мило зарделась. — Пацан, тебе идёт её помада, запомни оттенок. Тикки и Маринетт рассмеялись, глядя на покрасневшего в цвет уже его помады Адриана. Плагг нырнул под руку подопечному, достал кусочек сыра, потом выудил печенюшку для напарницы и утащил её вместе с провиантом подальше от чужих глаз, чтобы набраться сил и вместе с молодожёнами закружиться в первом танце. К концу вечера, когда гости ещё и не думали расходиться, а молодожёны сбежали домой, Маринетт вдруг начала осознавать произошедшее. О, ужас, она вышла замуж за Кота Нуара. Восемь лет упорно френдзонить напарника, чтобы он её еще и обставил потом? Ишь, догадливый, лучше бы на битвах с акумами так соображал!.. Минуточку… Боже, она вышла замуж за Адриана Агреста! Сбылась мечта последних восьми лет, это документально заверено! Маринетт смотрит на бумажку и с трудом верит в написанное на ней. И шрифт такой издевательски-аккуратный, как насмешка. Она зажимает рот рукой, уже не пытаясь сдержать слёзы, прокладывающие чёрные дорожки по белому личику. — Я надеюсь, это слёзы мр-р-р-радости, мадам Нуар? — Мадам Агрест, молодой человек, — Маринетт улыбается, глядя на вошедшего в спальню Адриана. От него пахнет её любимым одеколоном и чуть-чуть алкоголем, но если Адриан и пьян, то только любовью к своей жене. — Мадам Нуар, — не унимается он, а зелёные глаза жадно флюоресцируют в темноте, когда Маринетт призывно вытягивается на кровати. — Мяуринетт Агрест, — почти мурлычет в её шею, и вибрации передаются с губ, разлетаясь по всему телу, скрытому лишь прозрачным пеньюаром. — Диагноз, ну точно же, диагноз, — сквозь улыбку шепчет Маринетт, расстёгивая на муже рубашку и податливо выгибаясь навстречу ласковым рукам. — Мр-р-р-р, моя Леди, — Адриан перебирает губами каждый пальчик и отпускает любимые руки в путешествие по его телу, — Мур-р-рцесса, Вам повезло. К Вашему диагнозу прилагаются льготы на поддерживающую терапию. Остатки одежды растворяются в полумраке комнаты.***
— Замур-р-рчательная атака, моя Леди!.. — Кот, прекрати. … — Ледибаг, у тебя невероятно плавные прыжки между крыш!.. — Не говори мне под руку! … — Миледи, ты так грациозно бросаешь йо-йо! — НУАР! Ты меня отвлекаешь! Они прячутся спина к спине за раскидистым кустом от очередного недалёкого злодея. Кот обиженно прижимает накладные ушки к голове, надеясь пристыдить напарницу, но та отмахивается и закатывает глаза. — Не флиртуй со мной! — проворчала Ледибаг, высовывая макушку на разведку. — Я твой муж! — Мы на битве! — Между прочим, я скучал по тебе весь день, — Кот сложил руки на груди и демонстративно отвернулся. — Мы с девяти утра до пяти вечера вместе проторчали у твоего отца, обсуждая детали новой коллекции! — опешила девушка, забыв про акуму. — Вместе! — Это другое. — Боже, в который раз убеждаюсь, что всё сказанное мною в день свадьбы абсолютная правда. — Я и не сомневался, — Кот пожал плечами, скосив глаза на Ледибаг. — Если бы ты мне врала, когда говорила, что тебе хорошо и хочется ещё, то стоны были бы значительно тише. Йо-йо просвистело в миллиметре от головы, убранной с траектории его полёта за сотую долю секунды до столкновения, но зато на обратном пути бумкнуло точнёхонько промеж ушей жалобно мяукнувшего Кота. — Несносный Кошак! — взъерепенилась Ледибаг. — Не напарник, а диагноз! — Ну и пусть, — Нуар собрал, наконец, глаза в кучу и растянул изящные губы в широченной улыбке. — При таком лечении и болеть не обидно! Куст по-прежнему раскидистый, акуманизированный за пять минут не поумнеет… А вот Леди и Коту нужно наверстать не случившиеся на работе поцелуи.***
— Замур-р-рчательный эскиз, мадам Агрест! — Адриан, прекрати. … — Маринетт, у тебя невероятно плавные линии на рисунках! — Не говори мне под руку! … — Принцесса, ты так грациозно выбрасываешь неудавшиеся наброски! — Агрест! Ты меня отвлекаешь! Маринетт тихо сидела в своём кабинете, пытаясь понять, почему мсье Агрест-старший недоволен собственным эскизом и как это исправить. Босс вручил ей планшетку со стопкой вариаций одного и того же костюма и сказал, что ему нужен свежий взгляд со стороны. Ну, странно, конечно, но распоряжение начальства надо исполнять. Маринетт освежила глаза, полистав фотографии с отдыха Али и Нино, полюбовалась на ставший заметным животик подруги и приступила к работе. Свежий взгляд скис через полчаса безотрывного разглядывания эскизов, и когда Адриан танцующей походкой вошёл в кабинет, с порога начав с ней по-нуаровски глупо флиртовать, то сразу попал под горячую руку. — Не флиртуй со мной, — угрожающе процедила Маринетт, не поднимая головы от бумаги. — Я твой муж! — Мы на работе! — Ну я же скучаю, Принцесса, — мурлыкнул Адриан, потянувшись к лежащим на плечах девушки волосам, за что тут же схлопотал по пальцам. — Я расскажу твоему отцу, что ты бездельничаешь в рабочее время и отвлекаешь меня! — Маринетт раздражённо смяла очередной лист, развернулась и кинула его в мужа. Комок отрикошетил от многострадального лба и упал точно в мусорную корзину. Адриан скорчил жалобную мордашку, но должного эффекта не добился — его дорогая жена просто отмахнулась от него и погрузилась в рисование. За дверью послышались шаги, а потом раздался вежливый стук. — Маринетт? Маринетт, к тебе можно? — Нельзя, — прошипел Адриан, вытаращив глаза, — нельзя! Я должен быть на переговорах! — Конечно, мсье Агрест, — мадам Агрест-младшая улыбнулась мужу и усмехнулась своим мыслям. Когда щёлкнула дверная ручка, Адриан молниеносно спрятался под стол, обернувшись вокруг ног девушки, и поближе придвинул к себе её кресло. — Ну не муж, а диагноз, честное слово, — пробормотала Маринетт, потрепав блондинистую голову, расположившуюся у неё на коленях. Стол*, конечно, большой, но ведь не цельный… Слава Богу, что Габриэль знает её ответственное отношение к работе и поймёт, что Адриана под него принесли одному ему знакомые черти. — Как успехи? — поинтересовался старший Агрест и получил в ответ несколько изменённых эскизов. — Хм-м, лучше, но всё равно чего-то не хватает. — Знаю, — вздохнула девушка, — работаю над этим. — Хорошо, продолжай, — Габриэль почти вышел из кабинета, как вдруг остановился в дверях. — Ты не знаешь, где Адриан? Натали не дождалась его на переговоры. — Нет, мсье Агрест, не знаю, — сидящий под столом Адриан спокойно выдохнул, совсем не подозревая, что Маринетт молчаливым кивком вниз сдала его отцу. — Жаль, я хотел с ним поговорить, да и Натали его искала, — Габриэль заулыбался, увидев, как взволнованно зашуршал стол. — Разреши позвонить ему с твоего мобильного? — Да ладно, здесь я, здесь, — ворчал Адриан, вылезая. — Не очень-то я и нужен на тех переговор-АЙ! Забыв выдвинуть кресло с женой, Адриан не поместился между ней и столом, задел столешницу локтем и повалил всё, что можно было. В том числе и стакан с недопитой водой. Ожидая справедливого гнева, он попытался состроить мордашку ещё милее, чем десятью минутами ранее, и, может, у него даже получилось, да вот только никто не обратил на это внимание. — Вот оно! — Маринетт выпрыгнула из кресла и вихрем подлетела к Габриэлю. — Вот! Адриан удивлённо наблюдал, как Маринетт что-то восторженно объясняет его отцу, потрясая в воздухе чуть скукожившимися от влаги эскизами. Из её пулемётной речи он разобрал только «темнее», «складки», «жёсткая ткань», но судя по тому, как посветлело лицо Габриэля, девушка явно выдала идею века. — Отлично, Маринетт, отлично, — Агрест-старший осторожно взял в руки листы, — у тебя рядом с Адрианом работоспособность просто зашкаливает. — Он задумался на полминуты, а потом, хитро прищурившись, спросил: — Может, ты сходишь с ним на следующие переговоры? Только не залезай под стол, пожалуйста, лучше на коленки ему сядь. Ваши методы совместного труда привычны ограниченному количеству людей. — И, подмигнув детям, вышел, прикрыв за собой дверь. Адриан открыл рот от удивления, а Маринетт вернулась к столу, рухнула в кресло и застонала. — Семейное, это у вас семейное. Ещё и по наследству передаётся…***
— Эмма, ты где? Сколько ещё ждать-то, ну? — прокричал Хьюго на весь дом, стоя внизу лестницы. — У тебя две минуты, или я не потащу твоего огромного кота! — А куда это вы, собственно, собрались? — Маринетт вопросительно уставилась на сына, заставляя вынырнуть из грёз, в которых сестра не успевает прийти и он с чистой совестью оставляет плюшевое нечто дома. — Хьюго! — Мы погуляем с Корой и на ночь останемся в пекарне у бабушки с дедушкой или у Али, ещё не решили, — мальчик пожал плечами и малость сник, увидев Эмму, как раз вовремя спешившуюся со спины отца. — У тёти Али, — машинально поправила Маринетт, на что её старший сын только хмыкнул. — Я жить хочу. На моей памяти Алю ещё никто «тётей» не называл. — И всё-таки, в честь чего… — Ой, ма-а-ам, вот не надо мне тут, — Хьюго отмахнулся от глубоко шокированной Маринетт, надевая на сестру её портфельчик, — папа из командировки вернулся, почти месяц дома не был. Что мы, не люди, не понимаем? — Кот, — Эмма потянула брата за рукав и указала на забытую игрушку. — Да, да, малая, кот, я помню. Ну так вот, мы пошли, весь дом в вашем распоряжении, — Хьюго протянул руку Адриану, и они обменялись замысловатым рукопожатием, понятным только им двоим. — И не надо на меня так удивлённо смотреть, я брата просил в прошлый раз, а вы мне Эмму подсунули. Эмма помахала оторопевшей маме, поцеловала папу и удалилась за братом, уже звавшим её с улицы. Когда дверь за детьми закрылась, Адриан смеялся в голос, а Маринетт потихоньку возвращала себе способность говорить. — Весь в отца, — только и выдала она, когда оказалась в объятиях мужа, не переставшего смеяться. — Ужас какой, ему же двенадцать всего… — Истинный Агрест! — гордо выдал Адриан, а Маринетт похолодела от мыслей о будущем поведении дочери. — Ты же сама всегда говорила, что у нас не фамилия, а диагноз. И знаешь, что? — мужчина игриво повёл бровями и улыбнулся своей самой лучшей улыбкой, припасённой специально для жены. — М-м-м, что же? — Маринетт закусила губу, притянула к себе мужа за галстук и запустила ладони под рубашку, начав легонько царапать. — Держите себя в руках, моя Леди! — рыкнул Адриан, подхватил жену на руки и, целуя-целуя-целуя её везде, где дотягивался, рванул в спальню. — Вот что значит месяц без лечения, мадам Нуар-Агрест! Ну да, с таким-то диагнозом…