От себя не убежишь

       Переоценка всего за секунду. Это словно упасть с крыши и пробить головой асфальт, а потом в долю миллисекунды оказаться вновь на том самом краю злополучной крыши и с невыносимой болью от разбитого вдребезги черепа, смотреть вниз и понимать, что прыгать-то уже и не хочется, но выбора нет, за тебя уже всё решили, и ты снова соскальзываешь вниз и всё повторяется.       Выходя на парковку, глубоко вздохнула, прохладный воздух обжег лёгкие, и я закашляла. Сехун вышел из машины, отчего многозначительно хмыкнула, взглянув на его безэмоциональное лицо.       — Думала, пошлёшь ЧанЁля.       — Почему сюда? — парень посмотрел вверх, зацепляясь за силуэт в окне.       — Сама не знаю, — пожала плечами. — Хотела поговорить с тем, кто никак не относится к моей жизни.       — Помогло?       Вопрос который не требовал ответа, поэтому я молча прошла к машине и села на переднее сиденье, пристёгивая ремень. Надо было поскорее выпутаться из всего этого дерьма, пока есть кому из него выбираться.       Мы ехали молча. Я думала, думала и думала. Огромные деньги и связи семьи Ли не помогли ей справиться с О МёнБаком, она не смогла отомстить за любимых, а что могу я? Нет, такой же участи для себя я не желала, пусть у меня нет такого влияния, какое было у Ли, но у меня был Сехун. Я стиснула кулаки, смотря в окно на мелькающие картинки Сеула. Сердце екнуло. Я обернулась, мимолётно касаясь взглядом его идеального профиля. Не смотря на мои чувства, в нём текла его кровь, кровь моего заклятого врага и мне придётся переступить через сжимающие сердце тиски. Ради отца. Семьи.       В первую ночь мне приснился отец весь в крови, лежащий там, на сером бетоне крытой парковки. Во вторую и третью сон повторился. Я долго не могла уснуть, а утром просто не смогла встать от страха, казалось, что всё это реально.       В это утро я окончательно всё для себя решила. ЧанЁль и Бекхён сидели в зале, смотря что-то по телевизору и поедали заказанную пиццу. В последнее время они часто приходили в гости, я знаю, из-за меня, из-за того, что Сехуна по каким-то причинам постоянно не было дома, но я всё равно не выходила из комнаты, боясь снова оказаться под прицелом, ведь я не была уверена, я ни в чём не была уверена.       Медленно вылезая из укрытия и смотря на парней, я не понимала, почему? Они такие же, какими были пять дней назад, шесть, неделю, такие же, какими я видела их при первом знакомстве, и только события того злополучного вечера поменяли всё с ног на голову.       Я молча подсела к ЧанЁлю, ощущая нервное покалывание в пальцах и сжимающееся в страхе сердце.       — ХеМин, ты меня пугаешь, — наигранно произнёс Бекхен, округляя свои глаза и чуть отсаживаясь. — Сехун, забери её, я её боюсь! — я не сразу заметила, что он пришел.       Сидя рядом с ЧанЁлем, я боролась с желанием уйти.       — Такие же, — сухо произнесла, сглатывая.       — Она когда вставала, головой ударилась? — изогнул бровь Бек, помахав перед моим лицом ладонью.       — Идите домой, — устало сказал Сехун, и я, не ожидая от себя вскрикнула, что хочу, чтобы они остались.       — Что, ненависть прошла? — напомнил ЧанЁль.       — Не знаю, — пожала плечами. — Я сейчас вообще ничего не знаю, но хочу узнать, — ответила. — Мне страшно, но я не хочу бояться.       — Головой тронулась, — констатировал Бэк.       — Да ничего я не тронулась! — нахмурив брови, просверлила его глазами.       — Да как же не тронулась, вон взгляд какой бешеный, мамочки, — он театрально обхватил себя руками, поёжившись, и я неосознанно улыбнулась.       — От тебя она быстрее тронется, — хохотнул Чан. — Носочек, разрешаю припустить в него чем-нибудь.       — Давайте только квартиру крушить мне не будем, — недоверчиво посмотрел на него О.       — Эй, ты что о своём евроремонте беспокоишься больше, чем обо мне? — насупился Бэк. — Друзья, блин. Что один, что второй, и как я такой расчудесный вас терплю? — парень взял пульт и переключил канал, обиженно уставившись в телевизор, а Пак потрепал его по голове, получая в ответ злой фырк.       Я рассмеялась. Всё не должно было быть так, ведь они обычные парни, у которых могла бы быть обычная жизнь, если бы не О МенБак.       — Голодная? — спросил Сехун, и я мотнула головой в разные стороны.       — Сехун, — я ещё раз всё обдумала, наконец решаясь. — Я недолго поживу с отцом, здесь мне немного не по себе.       — Хорошо, собери вещи, Бекхён тебя отвезёт.       — Я хочу, чтобы отвёз ЧанЁль, — я посмотрела на Пака, и он утвердительно кивнул.       — Пусть будет ЧанЁль, — сказал О, и я пошла собирать вещи.       — Думал, будешь шарахаться от меня, как от чумы, — посмеялся Пак, закидывая мои вещи в машину.       Не знаю почему, но с ним я чувствовала себя в безопасности.       — Ты не виноват в том, что случилось, это всё господин О, — последнее было пропитано ядом.       — Надеюсь, мне не надо напоминать, чтобы ты не делала глупостей, — устало вздохнул парень.       — И не собиралась, — улыбнулась, застёгивая ремень.       Отец удивился, встретив меня на пороге с сумкой. Заварив чай и усадив меня напротив, он долго смотрел, пытаясь уловить изменения, но в этом он был не силён и, сдавшись, просто поцеловал в лоб, радуясь, что я наконец дома.       — Правду не скажешь? — добрый прищур папиных глаз вызвал улыбку.       — Я же сказала, на каникулы.       — Правда?       — Паап, — протянула я, так как двадцать пятый раз отвечать на один и тот же вопрос уже напрягало.       — Мин-а, знаешь как я рад, — улыбался отец.       — Вижу, — обняла я его, наконец ощущая себя дома. — Я так соскучилась по маме.       — И я, позвоним ей завтра, а сейчас марш спать!       — Ну паааап…       — Бегом, бегом! — меня шлёпнули по заднице, отправляя в комнату, и я, напоследок показав язык, вбежала вверх по лестнице, по пути захватывая лежащий на столике ноутбук.       Флеш карта запрашивала какой-то код, и я позвонила Буджин, но она не брала трубку. Разочарование. Неужели я опять подумала, что будет всё так просто?       Кошмары никуда не ушли, а стали лишь ярче, реалистичнее. Проснувшись поздней ночью, я обнаружила отца в зале, по телевизору показывали выпуск новостей.       — И что такого интересного произошло в стране и мире? — улыбнулась, подсаживаясь рядом.       — О МёнБак баллотируется в президенты, — бесцветным голосом произнёс отец. — И я больше чем уверен, что он победит.       Я хмыкнула, так вот по какой причине пропадал Сехун, помогал своему папочке.       — Глупо надеяться, что, став президентом, он забудет о нашей семье? — постаралась превратить опасения в шутку.       Отец молча взял меня за руку, обнимая за плечи.       «Вторая дочь председателя концерна „Samsung“ Ли Буджин была обнаружена повешенной в своей квартире около девяти вечера. „При визуальном осмотре признаков насильственной смерти не выявлено, общий порядок в квартире не нарушен, дверь квартиры была закрыта изнутри на ключ. В квартире обнаружено большое количество бутылок из-под крепкого алкоголя и наркотические вещества. Опрошенные родственники, соседи и знакомые погибшей подтвердили, что она длительное время злоупотребляла спиртным, “ — сообщает старший следователь Ра Вон. Напоминаем, что в феврале этого года уже был скандал связанный с семьёй Ли, а именно арест старшего сына, председателя „Samsung Electronics“ Ли Джиёна, за дачу взяток в особо крупных размерах. Акции концерна…»       Я резко развернулась к экрану. Буджин? Я не могла поверить, пару дней назад я говорила с ней, а сейчас…       — Мин-а, с тобой всё в порядке? — отец выключил телевизор, нежно обнимая. — Ты чего так дышишь? — меня нежно прижали. — Не бойся, мы справимся, я уже позвонил ЧиМину, он заберёт тебя.       — А ты? — я легонько отодвинула отца, — Останешься тут один, для чего пап? Давай уедем, ты, я и мама, далеко, далеко и будем жить как раньше.       — Хорошо, доченька, конечно уедем, — меня прижали так крепко, словно в последний раз.       «Когда нечего бояться, незачем жить». Я стояла возле дерева с именем Буджин, держа в руках огромный букет белых пионов. Задерживаться тут долго я не хотела, как и попадаться кому-либо на глаза, поэтому, положив цветы, я ушла. Человек, которого я знала от силы день, отпечатался глубочайшей тоской и безысходностью.        Постояв немного у реки, я поехала на учёбу. На удивление всё было как всегда. Всё продолжает жить, даже когда тебя нет.       Линь сидела в парке, читая книгу. Я села рядом.       — И тебе доброго утра, — закрыв книгу, девушка развернулась ко мне. — Что-то выглядишь не очень, заболела? — в голосе проскальзывали нотки оставшейся обиды и некой радости.       — Нет, всё отлично, — пожала плечами. — Просто привычка, — я встала, собираясь уйти.       — Угостить кофе по привычке? — спросила вслед Линь, и я улыбнулась, не оборачиваясь.       — Обойдусь! — вскинула руку, отмахиваясь, и пошла в корпус.       Не знаю, по какой причине я обошла все свои любимые места, останавливаясь у доски с рейтингом. Как же я раньше бесилась, что первое место всегда доставалось Сехуну, а я, сколько бы не зубрила, оставалась на пятом, и костерила его всеми мыслимыми и немыслимыми словами, так как мне приходилось платить за учёбу из-за ненавистного мне баскетбольного клуба, а Линь смеялась, говоря, что я просто помешалась на учёбе.       Я усмехнулась, вспомнив посиделки на моей маленькой кухоньке, когда приезжал Хань, и их с Линь ворчание по поводу моей работы в кафе. Тихая война с отцом, и мамины попытки уговорить двух баранов сдаться. Тогда я была счастлива, хоть и очень хотела спать.       Как же хотелось это всё вернуть, а особенно вернуть спокойные деньки моей семье.       Я пошла по направлению к столовой. ЧанЕль показался в конце коридора, смеясь вместе с задорно рассказывающим что-то Бекхёном, и я свернула, не желая сталкиваться, сбегая вниз по пожарной лестнице.       Отец давно ушел спать, а я продолжала гипнотизировать экран телевизора, в котором непрерывно скакал Спанчбоб. Сжав в руках телефон, я собралась с мыслями, набирая номер с визитки, а после слушая однотонные гудки.       — Добрый вечер. Такой поздний звонок явно не с проста, ХеМин?       — Я согласна.       — Вы не…       — Но вы должны выудить О МёнБака из дома и чем-то занять на время Сехуна, думаю, такая небольшая просьба равносильна плате.       — Но платы ещё не было, — усмехнулись на том конце.       — Я жду ответ, — я сейчас была не настроена на долгие беседы.       — С Сехуном проблем не возникнет, он вчера улетел в Америку, — сказал мужчина, и маленький червячок обиды пролез в мысли. — Завтра с часу до трёх. Не потратьте время впустую.       — Не волнуйтесь, — хмыкнула. — И ещё, конгрессмен Пак, небольшая услуга.       — Всё, что хотите, ХеМин.       Ровно в двенадцать мы с БоЁн стояли у дверей особняка. Пак должна была отвлечь разговорами госпожу О, пока я привожу план в действие.       — Добрый день, — женщина выглядела так же изумительно, как и в нашу первую встречу. — Давно не виделись, ХеМин, надеюсь ваша память больше не хранит плохих воспоминаний, — нежно улыбнулась она.       — Нет, всё в прошлом, — почти не соврала, ведь я правда ничего не чувствовала, находясь в этом доме, всё перекрыли более сильные эмоции.       — Я рада. Проходите, стол уже накрыли. БоЁн, я заказала твои любимые пирожные.       — Так нельзя, госпожа О, — прохныкала девушка. — Я и так в последнее время поправилась, а отказать себе в таком удовольствие не в силах, да ещё и с вашим чаем, — полное отсутствие стервозности в поведении девушки меня удивило.       — Где поправилась? Кожа да кости, — по-доброму улыбнулась госпожа. — Но если не сможешь остановиться, подарю абонемент на фитнес.       — Уговорили, — улыбнулась БоЁн.       Они весело разговаривали, пока я продумывала план до мелочей, мне нужно было, минуя прислугу и камеры, попасть в кабинет. Где искать сейф и пароль, я получила от конгрессмена, осталось лишь до него добраться и забрать нужную мне флешку.       — ХеМин? — позвала меня госпожа, и я еле заметно дёрнулась, словно меня уже поймали. — Вам с нами не интересно?       — Что вы, — улыбнулась я. — Просто голова немного разболелась, не против, если я отойду ненадолго?       — Конечно, — кивнула женщина. — Можете отдохнуть в комнате для гостей, или любая, что вам приглянётся, всё равно в них никто не живёт, — грусть проскользнула в её глазах, и мне стало её по-настоящему жаль.       Я уверенно прошла в кабинет, не попадаясь никому на глаза. Тихонько прикрыв дверь, прошла вглубь, всё время боязливо оглядываясь. Отыскать в книжном шкафу у рабочего стола спрятанный сейф было несложно, но если не знать, где он, найти его было бы проблематично. Пальцы чуть-чуть подрагивали, набирая код, но я попыталась прогнать волнение. Сейф пискнул, и я потянула за небольшой выступ, но дверка не поддалась, повторив своё действие, я наткнулась на тот же результат.       — Чёрт! — сжала кулаки до ощутимой боли, пароль был неверен, конгрессмен обманул. — Я так просто не сдамся, не сейчас, — я набирала код за кодом, моля, чтобы хоть один набор рандомных цифр оказался верен, но всё тщетно, ни один не подошел. Я сжала зубы. Должно быть хоть что-то, хоть какая-то подсказка.       Время поджимало, меня могли обнаружить, но, не смотря на страх быть пойманной, я не бросила попыток. Посмотрев во всех ящиках и на столе, перепробовав всё, я беспомощно опустилась на пол, опираясь спиной о стеллажи с книгами. Думай, думай, неужели нет ничего, что могло бы помочь? Неужели моей семье всю жизнь придётся жить в страхе? Я резко поднялась, осматриваясь на наличие мест, где я ещё не смотрела.       — А я думала, почему БоЁн пришла с вами, ХеМин. Это на неё совершенно не похоже.       Я застыла. Меня поймали с поличным. Страх сковал горло и тело, поэтому я продолжала стоять на месте, не говоря ни слова, наблюдая как госпожа О подходит ко мне.       — Дата нашего знакомства, — женщина прошла мимо и повернулась к сейфу, набирая код. — Неправда, что МенБак никогда меня не любил.       Раздался щелчок, и дверь открылась.       — Берите то, за чем пришли, — она отошла, давая мне полную свободу действий. — Я знаю, насколько бывает страшен мой супруг, к тому же я обязана вам, ХеМин, и я отплачу, но не вмешивайте в это моего сына.       Смысл сказанного дошел не сразу. Затуманенный страхом и стыдом мозг включился лишь через какое-то время, подталкивая к действиям.       — Обещаю, — произнесла, еле двигая губами.       Женщина отвела взгляд, а я медленно, боясь нарушить тонкую грань, подошла к сейфу, дрожащими руками исследуя его нутро, выуживая через какое-то время нужный мне объект.       — Надеюсь, это всё, — женщина закрыла дверцу, возвращая всё на свои места.       Кивнула, хоть это был не вопрос. Сжимая в руках флешку, я покинула кабинет, желая быстрее уйти, чтобы чувство стыда перестало грызть изнутри.       — ХеМин, — я остановилась, оборачиваясь. — Я сожалею, что мой муж принес вашей семье столько страданий, но, — она замолчала. — Вы принесли моей не меньше.       Непонимание. Чего ещё отец мне не рассказал?       — Не понимаю.       — Всё вы понимаете, ХеМин, просто не хотите это признавать.       Госпожа прошла вперёд, выходя из кабинета.       — МиГён, попроси ЮнУ стереть все записи с камер.       — Да, Госпожа, — поклонилась горничная.       — Думаю, вам пора, — грустная улыбка коснулась губ женщины. — Несмотря на всё, было приятно вас снова увидеть.       Я молча поклонилась, покидая уже навсегда особняк семьи О.       — Документы переданы, — довольно потёр руки конгрессмен Пак, восседая за столом в своем кабинете. — Свобода мистера Тена не за горами.       — То, что осталось у вас, имеет отношение к Сехуну?       — ХеМин, вы слишком много беспокоитесь. Вашего отца скоро оправдают, и вы заживёте счастливо, какое вам дело до других?       — Вы правы, но всё же я намерена получить ответ на свой вопрос.       Мужчина сложил руки в замок, подпирая им подбородок, многозначительно хмыкнув.       — Сехун участвовал во многих делах, насколько мне известно в очень серьёзных, и как бы мне не хотелось ответить вам нет, но ответ…       — Да, — закончила я за него. Сердце сжалось, а в голове повтором звучало «Прости». — Ради своей дочери, минимизируйте влияние ваших махинаций на него.       — Я думал, вы ненавидите мою дочь.       — Мне не за что её ненавидеть.       Мужчина поднялся, соединяя ладоши.       — Не откажите выпить со мной чаю?       — Откажу. Отец ждет, — я поклонилась и вышла.       Ночью неожиданно прилетел Крис, сбивая меня с ног.       — Как ты умудрилась их откопать? — не унимался брат.       — Что-то прояснилось? Мы сможем уехать?       — Думаю, уже через пару дней, отец напряг кое-каких людей, но всё же О так просто не отстанет, учитывая данные, что ты нарыла и его нынешнее положение.       — Тогда…       — На данном этапе главное, что мы без проблем можем увезти тебя и дядю. Остальное оставь на нас.       Стоило радоваться, но мне было не по себе, словно я поступила неправильно. Я тряхнула головой, это всё усталость, завтра я проснусь, и всё будет отлично!       С приездом Криса, действительно, стало намного легче, не мучили кошмары и утро показалось каким-то необъяснимо ярким и солнечным. Отец уехал в суд для подачи апелляции и вскоре должен был вернуться. Я же сидела в зале, скучая.       — Через час должен приехать адвокат, — Крис говорил по телефону, спускаясь со второго этажа. — Да, пап, я понял. Проверну, без проблем. Я что, не твой сын?       Раздался звонок, и я пошла открывать, наверное, забывшему ключи отцу.       — Добрый, — начала я, утонув в родных глазах. — Хань, — удивление, без должной радости. Я не знала, как себя вести после всего и молила, чтобы Хань расценил это как ступор от неожиданности.       — Моё солнце, — меня притянули к себе, нежно касаясь лопаток, и я спрятала лицо в изгибе шеи. — Как ты тут?       — Привет, ты быстро, — крикнул Крис, не прерывая телефонного разговора. — Это я Ханю. Да, в любом случае без него мы не сможем пока ничего, я был в суде.       — ХеМин, — меня отодвинули за плечи, заставляя смотреть в глаза полные любви и нежности.       Мне нечего было сказать, и я придвинулась обратно, прячась в его объятиях.       — Даже не впустишь в дом? — смешинки проскользнули в голосе, а я мотнула головой.- Ребёнок, — вздохнул он, скидывая сумку и неожиданно подхватывая меня на руки.       — Хань, — пришлось вылезти из укрытия и удивлённо уставиться на парня.       — Держись крепче, — меня перехватили удобнее и понесли вглубь дома, усаживая на диван, а через секунду Хань сел рядом. — Что произошло? — без долгих прелюдий начал он.       — Ничего, — я хотела вновь укрыться в его объятиях, но меня остановили.       — Не ври мне, — серьезно.       — Я тебя столько не видела, и всё, о чём ты хочешь поговорить, это мои проблемы? — вспылила.       — Моё солнце, — мою руку перехватили, успокаивающе поглаживая. — Последнее, что я хотел бы, это причинить тебе боль. Но иначе твой взгляд так и будет боязливо-потерянным.       Я отвела глаза, так как невыносимо было смотреть в его.       — Будешь просить о переводе? — резко сменил тему Хань.       — Нет, после всего, что с моей семьёй сотворили СМИ, не хочу как-либо к ним относиться, — я уставилась на свои руки в руках парня.       — По твоей логике, я во имя всех плохих хирургов не должен был им становиться? — усмехнулся он. — Больше не хочешь путешествовать и писать об этом?       — Хочу, — буркнула я.       — И?       — Завтра начну подготовку к переводу, — сдалась.       — Точно? А как же плохие журналисты?       — Эй! — я подняла обиженный взгляд на парня.       — Любительница делать поспешные выводы, — потрепал меня по волосам Лу.       — Почему тебя не было рядом? — я поддалась ближе, укладывая свою голову ему на плечо.       — Потому что ты сказала уйти.       — И ты послушал любительницу принимать необдуманные решения?       — Понял претензию, — улыбнулся он, целуя меня в кончик носа. — Больше не уйду, даже если прогонишь, — он переплёл наши пальцы. — И предложение, как я вижу, мне придётся делать заново, — театрально вздыхая.       Было как никогда спокойно, тепло и уютно. Моя голова удобно лежала на плече Ханя, а его пальцы медленно поглаживали мои ладони, переходя на пальцы, иногда доходя до запястья и медленно возвращаясь назад, касаясь так интимно, нежно, так как умел только Хань.       — Хань, ты со мной по делам, Мин, передай дяде, что он должен подписать запрос, он в кабинете, — командный тон Криса разрушил всю прелесть момента.       — Он только приехал, езжай сам! — зло посмотрела на брата.       — Он мой друг или кто? Поехали!       — Ща припущу в тебя чем тяжелым!       — Ожила наконец, — улыбнулся брат. — Подзарядки на пару часов хватит.       — Важные дела? — серьезно спросил Хань, прекращая нашу войну.       — К господину Ли, — стал серьёзен брат. — О удачно решил стать президентом. Чем выше птица, тем больнее падать, — хищно улыбнулся Крис.       — Крис?       — ХеМин, ничего с тобой и Ханем за пару часов не случится, он мне нужен.       — Будьте осторожней, — сдалась, получая нежный поцелуй в лоб от Ханя.       Посмотрев пару кулинарных передач, я, не долго думая, пошла готовить ужин. Мысль о том, что скоро всё закончится, грела душу, и появление Ханя, несмотря на все, было сродни глотку свежего воздуха. Я уеду и не вспомню, что когда-либо существовал в моей жизни О Сехун. Забуду всё, Хань поможет.       — Все вокруг устроили мне пиздец, и поэтому ты решила, что тебе можно не возвращаться? — я выронила нож от неожиданности и неприкрытой злости в голосе О.       — Ч-что ты тут делаешь? — голос дрогнул, я наклонилась за ножом.       — Я все ещё адвокат твоего отца, — папка с шумом упала на стол. — Слышал, твой брат приехал не один, я что-то не знаю, ХеМин?       — Я не твоя собственность, и имею право оставаться жить там, где хочу.       — Правда? А как же наш контракт? — Сехун подошел ближе, присаживаясь на край стола, подхватывая нарезанный огурец, кусая. — Или думаешь, что сможете обойтись без меня? Не пожалеешь потом?       — Запугиваешь? Может, хватит?       — ХеМин, я не бандит, а бизнесмен, — нахмурился О, подцепляя ещё один огурчик. — Чувствую себя несколько обманутым.       — Зато твой отец бандит! Сехун, я не хочу трястись в ожидании пули в лоб.       — Вероятность получить пулю в лоб рядом со мной в разы меньше, чем без, — самодовольно хмыкнул он.       Я промолчала. Пытаясь уйти от этого пристального взгляда, продолжила готовку, взяла в руки упавший нож и подошла к раковине, чтобы ополоснуть.       — ХеМин, — Сехун подошел сзади, поставив руки по краям, не давая шевельнуться. — Неужели ты думаешь, что от меня так просто уйти? — шепот, от которого волосы встали дыбом, я неосознанно сжала рукоять ножа. Вода продолжала литься, шумя кажется в самой голове. — Эквивалентный обмен, — едкий шепот у самого уха. — Ты уходишь, а я навсегда забираю у тебя Ханя.       Дрожь прошла по всему телу, и я резко дернулась, отталкивая не ожидавшего такого Сехуна, наставляя на него всё ещё находящийся в руках нож.       — Ты не посмеешь! — вскрикнула. — Что ты хочешь? Меня? Бери, но потом мы уедем. Я никогда не появлюсь больше в твоей жизни. Только не смей, никогда!        — ХеМин? — взволнованный голос Ханя. Воду отключают и мои дрожащие руки перехватывают, откидывая нож. — Что ты творишь? — злость, направленная на Сехуна.       — Пришёл за своим.       — Что? — Хань почти до хруста сжал челюсть. — Тут твоего нет и не было.       — Ты так думаешь? — кривая ухмылка исказила губы. — ХеМин, ты не сказала своему цветочному мальчику? — Сехун издевался над нами. — Моей невесте следует вернуться.       — Хань, — жалобно, не зная, что ещё сказать в свое оправдание.       — Идём, — Хань перехвалил меня поперёк талии, уводя из кухни.       — Ты знаешь, что она меня любит.       Хань напрягся, застывая на месте.       — Так дождись, когда она сама это скажет.       — Вы чего такие? — вошедший брат удивлённо уставился на нас. — А, — его взгляд остановился в проеме кухни. — Понятно. Адвокат О, вы привезли необходимые документы, — перешел на деловой тон.       — На столе.       Я вновь вздрогнула, когда вошел отец.       — Добрый день, господин Тен, — странные, пугающие нотки в голосе заставили сильнее вцепиться в руку Лу. Чего он добивается? — Я вас предупреждал, что благотворительностью не занимаюсь.       — Я всё прекрасно помню, Сехун.       — Значит, я могу забрать вашу дочь?       Хань подорвался, я еле удержала его рядом с собой.       — Уходи, Сехун, — папины глаза, наполненные болью, коснулись нас. — Мы обговорим условия позже.       — Я терпелив, — Сехун прошел мимо нас, останавливаясь возле папы. — Но не безгранично, — смотря на него сверху вниз.       Отец болезненно сжался, стоило Сехуну уйти, молча кивнул Крису, и они оба ушли, оставляя нас с Ханем.       — Любимая, — тихо, на выдохе. Сухие губы коснулись моего лба, успокаивая. — Я прощу тебе всё, — лоб соприкоснулся с моим. — Ведь в этом есть и моя вина.       — Хань, я…       — Не надо, — сильные руки притянули ближе, гладя по голове. — Я пойду поговорю с твоим отцом и Крисом, — я сильнее вцепилась, не желая отпускать. — Я вернусь, и мы поговорим, — моё лицо подняли за подбородок, нежно улыбаясь. — Хорошо?       Я кивнула и родное тепло исчезло, оставляя наедине со своими мыслями.