Cupid

      Работать с луком на задании — это одно. Но когда это оружие становится чёртовым предназначением, совсем другое.       Меня зовут Клинт Бартон, и я — Купидон. Нет, не такой златокудрый пухляш с голой попкой, как все представляют. Но делающий ту же самую работу — соединяю людей.       Когда началась эта вещь, я не знаю. Тогда, вроде, я уже жил у цыган и уже умел стрелять из лука. Помнится, я тренировался, когда их увидел. Это была пара цыган, которые, честно признаться, никак не подходили друг другу. Но я видел не только их. Я видел какой-то ореол вокруг них. Что-то вроде дымки, которая обвивала пару, проходила насквозь через тела. И самое главное — я увидел в их глазах именно то самое чувство, которое и называется "любовь".       И вот я смотрел на них, а в руках стрелы будто горели. Мне прямо до дрожи захотелось выпустить пару стрел. Но дальнейшее меня просто удивило. Я выстрелил в них. Да, в ту счастливую пару. Но стрелы не проткнули их, а, долетев до этого ореола, словно растворились, сделав дымку плотнее и ярче. Ребята же ничего не заметили.       Конечно, я вообще накрутил себе какой-то сдвиг по фазе. Но спустя несколько месяцев беспокойства я нашёл книжку про мифических существ. И, да, там было и про меня написано. Знаете, очень странное ощущение, когда ты читаешь какую-то, откровенно говоря, глупость, но при этом понимаешь, что это ты и есть.       Со временем я смирился со своей участью. И мне даже начало это нравиться. Среди тех, кого я соединил, были запоминающиеся пары. Например, Брюс и Наташа, Баки и Стив, и даже Тор с Локи. Почти весь Нью-Йорк был обстрелян моими стрелами. Видеть счастливые лица людей и их крепкие связи было очень приятно. И всё счастливы...       Кроме меня. Удивительно, но у того, кто приносит любовь, в отношениях был полный провал. Хотя, казалось бы, я видел ту же дымку. Ну, подумаешь, цвет немного другой. Это всё равно связь. Я даже пару раз стрелял в своего партнёра и себе стрелу засаживал. Но этого красивого перевоплощения связи не было. Любимый человек уходил, а раны от стрел у меня на груди, которых, в принципе, не должно быть, кровоточили и жутко ныли, оставляя после себя бледные неровные рубцы.       И ещё я возненавидел 14 февраля. О, Боги, этот розовый цвет... Мало того, что я ненавижу розовый цвет, так ещё и эти парочки всюду! 99 процентов из них были соединены мною же! Смотреть на них было невозможно — эти счастливые глаза, эти нежные объятия, эти робкие поцелуи... В такие моменты раны на груди неприятно пульсировали, будто напоминая о моём одиночестве.       В этот день святого Валентина я сдался и… пошёл к Старку, чтобы с ним пропустить пару бокалов чего-нибудь покрепче.       Кстати, о Тони. Его связи с кем-то я не видел. Конечно, не всё сразу, но мне просто хотелось стрельнуть в него. Но не об этом сейчас.       Я направился к Башне вместе с луком и почти пустым колчаном (неудивительно, 14 февраля я стабильно выпускал все стрелы). Почему почти пустым? Потому что я задолбался шнырять по крышам и искать эту последнюю пару, которую я должен осчастливить. Недоделанная работа знатно испортила мне настроение, и Тони увидел меня в дверях угрюмым, озлобленным лучником, который сразу предложил выпить. — О, вижу, эти розовые сопли и тебе настроение подпортили? — спросил Тони, разливая виски по бокалам, пока я проходил в середину комнаты. — Не то слово, — согласился я, принимая протянутый шот. Крепкий запах алкоголя и его сумасшедший янтарный цвет немного развеселили меня. — Знаешь, а я удивился, когда тебя увидел здесь, — Старк осторожно перешагнул через колчан, прислонённый к стеклянному журнальному столику. — Почему именно я? — С тобой приятно выпить и у тебя много алкоголя, — признался я, отпивая. Холодный горький вкус взбудоражил рецепторы и чуть проветрил голову. — Да и я подумал, что ты не будешь против пьянки в компании такого харизматичного агента, как я.       Тони прыснул в бокал, а уголки глаз пронзили тонкие-тонкие морщинки. Улыбнулся.       Бокал за бокалом, бутылка за бутылкой, мы с Тони опустошили три бутылки виски и решили перейти на вино. Праздник же, нужно атмосферу создать. Старк, сидящий до этого напротив меня, уже пересел на один диван со мной, нагло заняв добрую половину мебели. Глаза у него были пьяными, а смеялся, сволочь, заразительно. И с ним, честно, моё подавленное состояние улучшилось. — Слушай... — начал Тони, пододвинувшись ближе ко мне и беря в руки колчан. — А ты чего в выходной и при параде? — Да так, обстоятельства заставили, — отмахнулся я. В самом деле, не скажу же, кем я являюсь. — А ещё ты слышал, что Наташа с Брюсом сошлись? — Тони вынул одну стрелу из колчана и начал вертеть её. — Вот уж не подумал, что такие разные по характеру люди могут так притереться друг к другу. — Ничего удивительного в этом нет. Они просто созданы друг для друга. — Говоришь как автор сопливого женского романа, — Старк фыркнул. — Такого быть не может. — Может! — воскликнул я, ставя бокал на столик. Пару капель вина выплеснулись из бокала. — Ты, может, и не видишь этого всего, но это не повод утверждать, что этого не существует! — и тут я умолк, понимая, что явно сболтнул лишнего. — О чём ты? — Да ты всё равно не поверишь. Ты же скептик в областях мистики и сверхъестественных сил. — А ты попробуй. Может, и поверю. — Ты слышал про Купидонов? Нет, они не эти пупсы, которых рисуют в мультиках. Это… люди, которые видят связи соулмейтов. — Я читал про них как-то, — протянул Тони, укладывая стрелу обратно в колчан. — Только не особо верится... — А если я скажу, что я один из них? — аккуратно подытожил я, вставая с дивана и подходя к панорамному окну. Ух, а за городом уже темно. Сколько же мы времени тут посидели?.. — Что? — Старк от такой новости, видимо, протрезвел. — Нет, это же... — Когда сошлись Наташа с Брюсом? — Ну, примерно, месяц назад, — начал рассуждения Тони. — Они были с тобой на миссии... — и тут глаза миллиардера округлились и взгляд стал абсолютно трезвым. — То есть... — Да, это я посодействовал. — Ты прямо выстрелил в них? — Да. Они ничего не почувствовали, кроме осознания того, что они чувствуют друг к другу. — Воу... — выдохнул Тони. — Поразительно.       Я только покивал головой. Надо же, скептик Старк поверил в такую вещь... — Ну а у тебя самого как дело обстоит с этим? — спросил Тони. — Ты что-то всё время один. — Мне с этим не везёт, — признался я, понурив голову. — Было много кого, но всё заканчивалось печально. И в итоге я решил, что к чёрту всё это. — Но как так? Ты, значит, другим счастье даёшь, а сам один? — Получается, что да. — Почему? — Не знаю... Я с бывшими видел эту связь. И поэтому не сомневался, что вот этот человек и есть тот самый, но...       Я вернулся к Тони, по пути снимая футболку. Он тут же уставился на рубцы, покрывающие мою грудь. — Их не должно быть, если стрелы соединяют соулмейтов, — ответил я на безмолвный вопрос Старка. — А так как все эти люди не были моими соулмейтами, то последствия на лицо. — Тяжело тебе... — выдохнул Тони, садясь рядом. Я учуял аромат его одеколона сквозь стойкий запах алкоголя. — А как тебе самому соулмейта найти? — Без понятия. Я вижу связь со всеми, и при этом я знаю, чем это черевато... — А у тебя не было такого, чтобы ты не видел связи? — Есть один... Это ты. У тебя ни с кем нет связи. Хотя, может, это временно. — А, кстати! Я читал про связи. Твоим соулмейтом может быть либо такой же Купидон, либо человек с так называемым "мёртвым бьющимся сердцем". — Да, именно. Но Купидонов на свете нет, а человек с мёртвым бьющимся сердцем...       И тут меня осенило. Тони! Этот придурок с реактором в груди! Может, попробовать? Я быстро схватил стрелы и лук. Одну стрелу зарядил, а вторую взял в зубы. На заряд и нацеливание лука ушли какие-то мгновения, Тони даже не успел среагировать. И только когда он уже был под прицелом, понял, что я хочу сделать. — Слушай, Клинт, ты, конечно, харизматичный, привлекательный и всё такое, — Тони осторожно поднялся и поднял руки в жесте сдачи. — Но я не думаю, что мы соулмейты. — Лучше попробовать, — пробормотал я. — Если мы не соулмейты, то тебе ничего не будет, а я снова потеряю две сотни миллилитров крови. Не двигайся.       Я выпустил стрелу прямо в сердце Тони и та вдруг растворилась, делая невидимую дымку яркой. Пока та расползалась вокруг Старка, я воткнул себе в грудь последнюю стрелу.       И вокруг себя я увидел ту же яркую, плотную дымку, такого же цвета, как у Тони. А затем я не помню, что было. Помню, что мы с Тони смотрели друг другу в глаза, помню, что мы подошли ближе...       Очнулся я от ярчайшего света, бьющего мне в глаза. Тело казалось лёгким, голова чуть-чуть болела и кружилась, а в горле было ощущение пустыни. Я открыл глаза и попытался перевернуться, но мне помешала тяжёлая рука, лежащая поперёк груди. Я трижды удивился, увидев обстановку. Во-первых, я был в спальне Старка. Во-вторых, на груди не было кровотечения. А в-третьих, лежащая рука принадлежала Тони.       Я громко проматерился и вскочил с кровати. И тут было четвёртое удивление — я был обнажён. Полностью. Секунда и я натянул чьи-то (Иисусе, неужели Тони тоже раздет) штаны. Но Старк всё равно увидел мою суматоху и сейчас лежал, улыбаясь самой широкой улыбкой. — Можешь не прикрываться, я там всё видел, — Тони усмехнулся. — Вдобавок, штаны мои. — Слушай, я не знаю, что произошло, но то, что алкоголь плохо влияет на мозги, я уже понял, — признался я, пытаясь отдышаться. — Тебе так сказать, или сам догадаешься? — Старк тоже поднялся с кровати и обвязал вокруг бёдер мятую простыню. — Ты вчера выстрелил в меня, засандалил стрелу себе и, тем самым, создал нашу связь, — Тони говорил таким тоном, будто я ребёнок. — Создать её специально невозможно, — оправдался я. — Такая попытка заканчивается ранением. — Но у тебя не единой раны, — Тони подошёл ко мне и провёл пальцами по моей груди. — Даже следа не осталось. — Ну, значит, мы — соулмейты, — заключил я, вздыхая. — Но что произошло после выстрела? — Могу напомнить, — Старк приподнял бровь и, схватив меня за задницу, притянул к себе. — После выстрела ты подошёл ко мне, схватил меня точно так же, как я тебя сейчас и...       Оказывается, Тони прекрасно целуется. Несвежее утреннее дыхание вперемешку со вчерашней дозой алкоголя ни чуть не испортили нежность глубокого поцелуя. Старк целовал меня с напором, настойчиво, но ненавязчиво. Не ответить было просто невозможно, и поэтому я, обняв его за шею, ответил. — Кстати, с праздником, пупс, — с улыбкой пробормотал Тони, не сильно шлёпнув меня по заднице, когда мы (с неохотой) прервали поцелуй. — Кажется, ты именно так себя и назвал. — Я назвал себя не так, — я пригрозил Старку пальцем. — А назовёшь меня пупсом ещё раз, всажу ещё одну стрелу.       Тони отскочил, подняв руки. Но тут же, смеясь, схватил меня за руку и повалил на кровать. Его руки властно схватили меня за задницу, а губы удивительно нежно прикоснулись к плечу. Я невольно задохнулся. Чёрт, этот гений с ума меня сведёт, честное слово. — Знаешь, я думал, что ничего не произойдёт, — горячо прошептал Тони. — О чём ты? — я слез со Старка и лёг рядом, положив руку ему на грудь. Свечение реактора терялось в солнечном свете. — Вообще, я давно в тебя влюблён, — Тони вдруг засмущался и его скулы покрылись нежным румянцем. Какой же он милый... — Но боялся признаться. Где же видано, чтобы вот так всё творилось. — Ты? Боялся? — я приподнялся на локте, заглядывая в чистые глаза цвета виски. — Не замечал за тобой приступов страха, особенно тогда, с боеголовкой. — Атомная бомба — это одно. А вот ты — другое. Я отказа боялся. Ты ведь такой… непринуждённый, свободный. Вдруг тебе и не нужно было всё это. — Боялся он... — пробурчал я. — А то, что я к тебе почти каждую неделю приходил под разными предлогами, это так, для виду? — глаза у Тони стали чуть испуганными, а зрачок немного увеличился. — Я ведь...       Старк не дал мне договорить. Он только сгреб меня в объятия, уткнувшись носом мне в макушку. Тони был тёплым, от него пахло утренним потом, остатками алкоголя и, совсем отголоском, сексом. Было уютно вот так, в руках своего соулмейта, с осознанием того, что тебя любили и любят до сих пор. — Я не знаю, почему ты, — Тони вновь заговорил. — С тобой просто, понятно, приятно. Ты каким-то эфемерным образом притягивал к себе. Вот я и сдался. — Я видел, Тони, — я погладил кожу вокруг реактора, от чего Старк неровно задышал. — Только я не понимал этого, точнее, не верил. У тебя такое окружение, куча людей, которые в сотни раз лучше меня. — И ты думал, зачем ты мне нужен? — Тони усмехнулся. — Ты был тихой гаванью. С тобой можно было вести себя так, как хочешь и при этом знать, что не будешь осужден, осмеян.       Я невольно улыбнулся. Осознание этого приятно грело душу, а осторожный, даже целомудренный поцелуй в висок поставил точку в сомнениях. Мы, оказывается, любили друг друга, но просто не могли этого понять. Хорошо, что сейчас всё встало на свои места. И в груди нет очередной раны.