۞۞۞
– Понимаешь, дело не в самом споре, а в мужской гордости. Ты же буквально обскакала его по всем фронтам, вот он и дуется. Уж такие мы, мужчины, ранимые, ничего не поделаешь, – пожал плечами Тэхён. – Сейчас немного перебесится, остынет и вернется. Поверь мне, будь ты моей дамой сердца, я бы ни за что не стал тебя бросать. Ты прекрасна! – кивал с умным видом Тэхён, отпивая чай из своей кружки: приличных размеров ведра с огромной ручкой. – Ты прав, но я все равно чертовски зла на него, – рядом со сказочником с жутким грохотом приземлился шипастый хвост, повалив несчастный шкаф с посудой. – Еще чаю? – предложила новая знакомая, беря в лапы импровизированный чайник: гигантский котел. – Да, пожалуйста, – согласился мастер слова, подавая свою чашку. У Драэлтерикс, так звали это очаровательное создание, Тэхён прожил всю неделю. Хотя, теоретически, пребывание парня здесь именовалось пленом. По крайней мере, так должен был считать Ректрактус, возлюбленный драконессы, что похитила Тэхёна, когда тот со своим крылатым другом пересекал реку Куо. Шумная потасовка, грозные вопли Шаддара, обжигающий щеки огонь, и вот уже Тэхёна уносит вдаль изумрудный рогатый чешуйчатый зверь, крепко сжимая в когтях добычу. Тэхён не особо-то и сопротивлялся, все еще злясь на Юнги, потому и собственная судьба мало заботила. По дороге умудрился задремать: путь явно был неблизкий. Очнулся уже в замке какого-то великана, не иначе, судя по каменным сводам. Просторные холлы с золотыми украшениями, канделябрами, статуями, гобеленами, дорогой посудой и сундуками, забитыми драгоценными камнями и украшениями. Тэхён будто в пещере Али-Бабы оказался с суровым надзирателем, что рычал при малейшем намеке на побег. Вот только сказочник и не думал уходить, сгорая от любопытства. Захлебываясь восторгом, он засыпал своего похитителя вопросами. Тот, поначалу удивленный реакции пленника, все же пошел на контакт. Ужасным огнедышащим монстром оказалась драконесса Драэлтерикс, немного резкая в суждениях, но, в целом, довольно приятная и милая. Тэхён, очарованный ее изумрудной блестящей чешуей, широким размахом крыльев и изогнутыми рогами, долго восхищался новой знакомой. Сколько жил здесь, ни разу не встречал дракона, а тут такой подарок судьбы. Счастью не было предела. Они быстро нашли общий язык, а после того, как Драэл поведала Тэхёну свою историю, в которой возлюбленный бросил ей вызов, мол, богатства есть, замок есть, не хватает только принцессы-девственницы, Тэхён охотно согласился сыграть роль несчастного пленника. Не остался в долгу и рассказал, как им довелось встретиться. Поскольку из-за ссоры с Юнги мастеру слова оказалось некуда пойти, он решил остаться с драконессой. Правда, немного смущал тот факт, что маленькая тайна о девственности стала кому-либо известна. Впрочем, Драэлтерикс это мало волновало. Она жутко обрадовалась компании Тэхёна, найдя в лице молодого человека приятного собеседника. Так, собственно, он и узнал, что Ректрактус разгневался из-за проигранного спора. Дракон-то полагал, что Драэл не способна даже мышь поймать, не то что принцессу. В итоге скандал, драма, слезы, пожар в гостиной, а психологом пришлось выступать Тэхёну. Слово за слово, и сказочник, желая отвлечь знакомую от мрачных мыслей, поделился историей своей жизни. – Слыхала я о таком зелье, – задумчиво изрекла огнедышащая. – Когда твое время истечет, силы иссякнут. Ты погрузишься в черное забытье, которое поглотит твою душу, – несмотря на два ведра выпитого горячего чая, внутри парня все похолодело. – И если со снятием, к примеру, проклятья вечного сна можно не спешить, то здесь любое промедление будет стоить тебе жизни. С ним можно бороться, как и с любыми другими чарами. Антидоты, микстуры, но самое действенное – поцелуй. Не какой-то там дружеский чмок, – презрительно фыркнула драконесса, отчего из ноздрей вырвались тонкие струйки дыма. – Понимаешь, любовь – самое могущественное оружие. Коснись я сейчас твоих губ своими, ничего не изменится. Ты продолжишь умирать. Поцелуй настоящей же любви способен сломить любые чары, даже такие сильные, как те, что наложил на тебя Хосок. – То есть, только любящий меня человек может исцелить мой недуг? – Тэхён вмиг погрустнел, понимая, что спасение ему не светит. Плечи поникли, а глаза скрылись за длинной челкой. Они ведь целовались с Чонгуком – ничего не вышло. Возможно, их чувств недостаточно. – Все верно, – согласно закивала рогатой головой Драэл, а Тэхёну стало дурно: живот будто пронзил невидимый острый крюк, разрывая внутренности, а сердце прошили сотни острых игл. Больно. Но ведь Чонгук… – А что если не знаешь наверняка? Что если не уверен, любовь ты испытываешь к человеку или просто симпатию? – пытался найти оправдание происходящему Тэхён, но правда жгла легкие рвущимся наружу криком. Какая глупость – месяц изводить себя, скучая по равнодушному. – Сердце, терзаемое сомнением, еще страшнее равнодушия. Оно дает ложную надежду на спасение, но не является таковым. Когда не можешь определиться, то разрываешься между двумя составляющими разных чувств. Ошибка может стоить жизни. Любовь – штука тонкая, – и от странного взгляда вертикальных зрачков воздух застрял в легких. Выходит, то, что было между ним и Чонгуком, просто интрижка? Игра или же все-таки нечто большее, чему пока что рано давать название? Как понять, где любовь, а где простой интерес? Они знакомы не больше полугода. О каких вообще чувствах могла идти речь? И снова в голове всплыли те обидные слова, брошенные высокомерной девицей: «Влюбиться в такого осмелится лишь самая отчаянная или самая глупая девушка, потому что вы умираете чаще, чем сменяются времена года». Кто полюбит без пяти минут мертвеца? Никто. Но почему так сильно невидимая сила давила на грудь, заставляя задыхаться, а израненное сердце продолжало во что-то верить? Глаза жгло от невыплаканных слез, когда Тэ попрощался с драконессой и отправился к себе в башню, в которой проживал уже неделю. Всеми забытый и никому не нужный, Тэхён все еще надеялся, что однажды за ним придет Чонгук. Он не мог не прийти. Жутко расстроенный, мастер слова не заметил, как погрузился в беспокойный сон, а проснулся посреди ночи от странного шума. Приоткрыв один глаз, молодой человек заметил чью-то тень, забирающуюся к нему в комнату через окно. Наверняка очередной соискатель руки и сердца. Тут таких уже приходила парочка – летели долго и изящно с вершины башни. Стараясь не делать лишних движений, Тэхён сжал в руках перьевую подушку и, когда незнакомец проник в помещение и оказался аккурат рядом с кроватью, врезал ей тому по голове, услышав в ответ тихие ругательства. На незваного гостя обрушился град ударов, от которых не спасали даже руки, выставленные в защитном жесте. – Проклятье, Тэхён! Тэхён, остановись! – возмущенно восклицал до боли знакомый голос, вот только Тэхён никак не мог вспомнить, где он его слышал. – Да успокойся ты уже, – пришелец с легкостью вырвал у Тэхёна подушку, отбросив ту в сторону, а сам мастер слова испуганно попятился, боясь нападения. Сердце в груди колотилось, как сумасшедшее, а после и вовсе чуть не остановилось, рухнув в пятки, когда глаза ослепил свет от ночника, а перед собой сказочник увидел лицо, которое узнал бы из тысячи других даже в густом полумраке. Не сон ли? – Чонгук? – неверяще, растерянно, на грани хрипа: голос пропал, а в глазах отразился безумный спектр эмоций, от которого у Чонгука дыхание захватило. Всю дорогу до башни демона терзали сомнения. Обрадуется ли ему Тэхён или прогонит? Что сказать при встрече? А вдруг тот уже и думать позабыл про Чонгука? Как вообще оказался здесь? – Чонгук, – тихо, уверенно, на выдохе, а в следующий миг парень повис у Чонгука на шее, утыкаясь в нее носом. Лед, сковавший внутренности, пошел трещинами, и ладони неуверенно легли на спину Тэхёна, утягивая в объятья. – Почему ты так долго? – и этот вопрос, произнесенный дрожащим шепотом на ухо, сказал лучше всяких слов, насколько сильно соскучился Тэхён. Сказочник отстранился, встречаясь с обеспокоенным взглядом Чонгука. Вернулся, нашел его здесь, в лесной глуши, умудрился миновать дракона и забраться наверх. – Но как? – искренне удивился Тэхён, чем заслужил озорную улыбку от демона. Такую необходимую сейчас и такую приятную. Юноше ее очень не хватало. – Знаешь, а я ведь, между прочим, жутко на тебя зол, – доверительно шепнул Чонгук, смещая руки на талию мастера слова. – Возвращаюсь домой, комната пуста, Юнги и Чимин в панике, а ты черт знает где, и что прикажешь мне думать? – на щеках выступил легкий румянец. Поступок был и вправду глупым. Парень неуверенно закусил губу, едва сдерживая желание поцеловать Чонгука. По-детски так, звонко чмокнув. Тот беспокоился о нем, а, значит, все дурные домыслы оказались напрасным. Ну, почти. Может, пока что и не любовь, но симпатия так уж точно. Радость от встречи затмила ядовитую печаль. – Мне ничего не оставалось, кроме как забраться на твоего нового питомца, который, кстати, чуть не спалил мне волосы на голове, и отправиться по следу, который учуял этот монстр. Как тебе только удалось его приручить? – «И меня заодно». Но об этом Чонгук решил умолчать. – Они же не контактируют с людьми. – Шаддар цел? – тут же оживился Тэхён и, вывернувшись из объятий, подбежал к окну, выглядывая наружу. Конь нетерпеливо рыл копытом землю и раздраженно фыркал. Огненная грива рыжими языками пламени пестрела в холодной непроглядной темени. – Слава Богу, я так испугался, когда Драэлтерикс плюнула в него огнем, – облегченно выдохнул Тэхён, позволяя Чонгуку утянуть себя обратно вглубь комнаты. – Драэл… кто? Может, объяснишь, что здесь произошло за время моего отсутствия? – нахмурив брови, потребовал Чонгук, сгорая от любопытства. – И как ты очутился практически на другом конце Королевства? – Начнем с того, что Шаддара я встретил у стен астрономической башни, думаю, Чимин рассказал тебе, – Чонгук согласно кивнул, и Тэхён продолжил: – Юнги не разрешил его оставить, и мне пришлось покинуть замок, потому что я чертовски устал от глупых правил. Еще и ты так долго не появлялся, и, в общем, я… – парень запнулся, стыдливо опустив глаза в пол, и вздрогнул от неожиданности, когда горячая ладонь коснулась прохладной щеки, легко огладив скулу. Обжигающий контраст. Она сместилась на шею, взъерошив чувствительные пряди на затылке. От этой незамысловатой ласки волоски на теле встали дыбом, а сам Тэхён затрепетал от хриплого голоса: – Я тоже по тебе скучал. Очень, – шепнул Чонгук, задыхаясь от нахлынувшей на него нежности. Захватывающей и всепоглощающей. Как же давно он хотел его увидеть. Как же сильно желал коснуться, ощутив бархат чужой кожи. Заглянуть в глаза, полные тоски с блестящими искрами надежды и радости. – Что произошло потом? – напомнил Чонгук, и Тэхён, робко улыбнувшись, продолжил свой рассказ. – Когда мы с Шаддаром пересекали озеро Куо, на нас напала драконесса. Понимаешь, у них обычай такой, – видя недоумение на лице демона, решил внести ясность мастер слова. – Каждый уважающий себя дракон обязан отобрать у купцов золото, обзавестись замком и украсть девственницу. Нет хотя бы одного из атрибутов – все, ты жалок, лишен уважения и почета среди сородичей, – развел руками Тэхён. – А тут возлюбленный Драэл заявил, что она, в силу мягкости характера, никогда не сможет похитить девственницу. В общем, жутко разозлил ее этим. Драэлтерикс возьми да и заключи с ним пари. Я попал под горячую руку. Драконесса похитила меня, чтобы выиграть спор и доказать ему, что подобное для нее – раз плюнуть. Поскольку идти мне все равно было некуда, я решил остаться. Мы с ней довольно быстро подружились. Она славная, вот увидишь, вы поладите, – без умолку тараторил Тэхён, не замечая потемневшего взгляда Чонгука. – Ты девственник? – кровь зашумела в ушах, и в паху разлился жар, оттого и голос охрип, приобретя томные тягучие нотки. Живот сказочника скрутило приятным спазмом, глаза в удивлении расширились, во рту отчего-то пересохло, и мысли разлетелись кто куда, вынуждая терять нить разговора. – Из всего сказанного мной ты только это услышал? – возмутился Тэхён, чьи щеки залил густой румянец. Ему было жутко неловко говорить на подобные темы, тем более с Чонгуком, к которому испытывал далеко не дружеские чувства. Еще и этот взгляд, из-за которого сердце угрожало выпрыгнуть из груди. Какой стыд. – Так да или нет? – требовательный баритон резанул по нервам, заставив Тэхёна тяжело сглотнуть вязкий ком слюны и попятиться к выходу. Чонгук намеренно оттеснял молодого человека к стене. Почему-то сейчас демон до чертиков желал узнать правду. Увлажнившиеся ладони и кровь, стучащая в ушах, были тому прямым подтверждением. Сам факт того, что до Тэхёна никто не касался настолько интимно, безумно возбуждал, заставляя терять голову. – Это имеет какое-то значение? – зажевав губу, растерянно пролепетал Тэхён, пряча глаза за челкой, потому что бездонные черные омуты проникали прямиком в душу, забираясь в самые потаенные ее уголки. Голос предательски дрогнул на последнем слоге от волнения. Почему-то именно сейчас сознание решило подкинуть воспоминания о той постыдной мастурбации. Казалось, у Тэхёна горело все лицо и шея в придачу, хотя на деле лишь слегка окрасились розовым скулы и кончик носа. А Чонгук все наступал, спина уперлась в холодный камень, по обе стороны от плеч расположились ладони демона, перекрыв пути к отступлению. – Нет, – соврал Чонгук, едва задевая своими губами чужие, а в голове мелькнула мысль: «Но осознание того, что я буду первым, меня заводит». Казалось, весь жар и тяжесть скопились в одном месте, внушительным бугорком выделяясь на брюках. Они ведь не заходили настолько далеко. Ночь под звездами да горящие от поцелуев губы. Он не хотел спешить, тем более, если для Тэхёна подобный сексуальный опыт первый. Тихое «да», как признание в чем-то сокровенном, прошило позвоночник разрядами тока. Сердце угрожало разбиться о хрупкую клетку из ребер, а в голове будто невидимый переключатель дернули, сменив похоть безграничной нежностью. Интересно, насколько Тэхён чувствительный? – Чонгук, мы же в башне Драэлтерикс, – учащенное дыхание в шею и приятная тяжесть тела, вжимающего Тэхёна в стену. Тэхён не сопротивлялся. Не сказал категоричное «нет», пряча лицо на груди Чонгука. Так тесно, горячо и волнительно. А от рук, легко огладивших бока, бросило в жар, особенно когда тонкие пальцы забрались под одежду, скользя подушечками по ребрам, пересчитывая изящные звенья и подбираясь к крошечным бусинам сосков. Тэхён потерялся в водовороте новых для него ощущений. Чувствительные мимолетные прикосновения разожгли в нем первые искры страсти. – Да плевать вообще, – Тэхён с ума сходил от такого наглого и самоуверенного Чонгука. Соблазнительного и чуткого, что прислушивался к малейшим изменениям в настроении мастера слова. Колено уперлось между его ног, слегка надавливая на пах, вынуждая поначалу вставать Тэхёна на цыпочки в попытке избежать контакта, а после сдаться во власть накатывающего волнами возбуждения. Сдавленный вздох поражения сорвался с губ, и тихий смешок сразу прозвучал в ответ. Ослепленный вспышкой экстаза, Тэхён откинул голову назад, больно ударяясь затылком о стену и подставляясь под ласки. Кожу опалило сорванное дыхание, и пальцы невольно впились в широкие плечи, притягивая ближе за ткань плаща. Их носы соприкоснулись, отчего сказочник невольно улыбнулся, когда Чонгук потерся своим кончиком о чужой. Он дразняще мазнул губами по приоткрывшимся в ответ губам Тэхёна и сместился ниже, оставляя дорожку из влажных поцелуев от подбородка до адамова яблока, втянул в рот тонкую кожу и поставил свою метку, заслужив полузадушенный всхлип. – Чонгук, – укоризненно пробормотал сказочник скорее для виду, потому что от демона не укрылись умоляющие нотки, мелькнувшие в обращении. Тэхён и вправду был жутко чувствительным, вздрагивая от малейших прикосновений и замирая каждый раз, когда демон чуть сильнее сжимал руки на талии, вновь пробирался под одежду и едва ощутимо царапал нежную кожу поясницы. Мастер слова склонил голову на бок, позволяя сухим губам пройтись по изгибу. Первый тихий стон от легкого укуса в плечо, по которому тут же скользнул язык, зализывая отметину, и проникновенный хриплый шепот на ухо, от которого тело бросило в дрожь. – Как же мне тебя не хватало, – и, черт возьми, это было взаимно. До того смущающе и неловко от подобных слов. В штанах, напротив, стало жутко тесно из-за глубокого низкого голоса. Он будто задел невидимые струны где-то глубоко внутри мастера слова, заставляя растекаться тягучей субстанцией в умелых руках, покорно выгибаясь навстречу. Еще никто и никогда не трогал его так откровенно. Для Тэхёна подобное происходило впервые, и парень, по правде говоря, одновременно страшился и желал, чтобы Чонгук перешел черту. Но тот никуда не торопился, щекоча шею поцелуями, лениво посасывая мочку уха и проникая языком в раковину, получая в ответ удивленный вздох. Сам того не осознавая, сказочник подался вперед, потеревшись пахом о колено Чонгука, гортанно застонав. От приятного трения живот скрутило тугим узлом, разгоняя огонь по венам, а у Чонгука голова закружилась от такого податливого и откровенно наслаждающегося ласками Тэхёна. Самоконтроль начал трещать по швам, желание опрокинуть сказочника на кровать, стянув с него мешающуюся одежду, стало навязчивой идеей. Чонгук бы непременно воплотил ее в реальность, если бы не яростный оглушающий вопль, раздавшийся со стороны улицы. Он подействовал лучше любой отрезвляющей пощечины, потому что демон мгновенно отстранился от разомлевшего Тэхёна и кинулся к окну, высматривая противника. Струя огня прошла в паре сантиметров от его лица, заставив мастера слова испуганно ахнуть. – Чонгук! – встревоженный крик Тэхёна заглушил новый рев. Молодой человек дернул демона на себя, отчего тот потерял равновесие, рухнув прямо на него, что и спасло им жизнь, потому как новая волна пламени ворвалась в комнату. Мебель и шторы мгновенно вспыхнули, перекидываясь на другие предметы интерьера. Неразборчивым клубком парни вывалились в коридор, заходясь в кашле от едкого дыма, проникающего в легкие. Глаза безбожно слезились, картинка расплывалась в неразборчивые пятна, но Тэхён лишь крепче сжимал ладонь Чонгука, уводя за собой по крутым ступеням вниз. – Кажется, Драэл не рада тебе, – Чонгук невесело рассмеялся, послушно следуя за Тэхёном, что прекрасно ориентировался в громадных катакомбах. Только он мог шутить тогда, когда на хвосте у них висела опасность. – Ну еще бы, я пришел, чтобы забрать тебя отсюда. Конечно же она будет вне себя от ярости, – осматривая просторное помещение на предмет выхода, заявил Чонгук и тут же возмущенно зашипел от подзатыльника, отвешенного сказочником. – Ауч, за что?! – Мы никуда не уйдем, пока не помирим двух влюбленных, – упрямо задрав подбородок, заявил Тэхён, глядя на вытянувшееся в удивлении лицо демона. Чонгук-то полагал, что самое сложное будет заключаться в побеге из замка, но нет. Тэхён вновь удивил его, и демон не знал даже, злиться ему или смеяться. – Не смотри на меня таким тоном! – обиженно надув губы и скрестив руки на груди, возмутился Тэхён, а Чонгук, не удержавшись, прыснул со смеху. – Перестань, это не смешно! Драэлтерикс нужна наша помощь, – это огромному-то дракону. Губы предательски растянулись в улыбке, а на душе вдруг стало светло и легко от того, как Чонгук потрепал Тэхёна по голове. – Знаешь, Тэ, ты неисправим, – отдышавшись, наконец произнес Чонгук и в тот же момент испуганно дернулся, прикрывая Тэхёна собой, потому что гигантские двустворчатые двери распахнулись, и в холл ворвалась разъяренная драконесса, подняв в воздух клубы пыли. Огнедышащая окинула свирепым взглядом помещение и, завидев в углу две хрупкие фигурки, ринулась к ним с диким ревом, угрожая разорвать демона на части. Тэхён, испугавшись такой перспективы, вырвался из крепких объятий, выбегая вперед. – Драэл, стой, это Чонгук! – закричал он, раскинув руки в стороны, стараясь тем самым привлечь ее внимание к себе. Драконесса, уже собравшаяся было пустить в наглого похитителя струю огня, резко остановилась, злобно сверкая в сторону Чонгука желтыми глазами. Из ноздрей валил густой сизый пар, когти яростно царапали каменный пол, а шипастый хвост норовил одним ударом отбросить мешающегося Тэхёна в сторону, чтобы разорвать добычу. Но Драэлтерикс отчего-то медлила. Ждала объяснений. – Это Чонгук. Мой Чонгук, – и от того, с какой нежностью и теплом Тэхён произнес это, у Чонгука сердце зашлось в приступе аритмии, и грудь обожгло волной удушающего жара. Мой Чонгук. Так трепетно, бережно, будто в одной фразе хотел передать всю ту какофонию из чувств, что испытывал к демону. – Чонгук? – драконесса недовольно повела мордой, но нападать не стала. – Какой-то он тощий. Совсем не подходит на роль принца, – Чонгук возмущенно фыркнул на такое заявление, выходя из-за спины Тэхёна (сказочник до последнего не хотел выпускать его, смещаясь то вправо, то влево). – Хорошо, есть я его не буду, но и с ним никуда не отпущу, – не успел Тэхён и рта раскрыть, как вмешался Чонгук, вплотную подходя к чешуйчатой громадине. В отличие от него, демон не испытал никакого благоговейного ужаса. – Минуточку, дамочка, это мой мастер слова, и тот факт, что мне пришлось на месяц с ним разлучиться, ни коим образом не дает вам права держать его здесь, – Тэхён, услышав такое заявление, обреченно закатил глаза и, заприметив неподалеку наименее пыльное кресло, расположился в нем, выслушивая перепалку двух до безумия упрямых существ. Одна стояла на своем, уверяя, что украденное по праву принадлежит ей, другой пытался доказать, что у них свободное Королевство, а, значит, никто не смел запирать Тэхёна в замке насильно. Где-то через час парню надоело слушать ругань, и он поспешил оттащить Чонгука подальше, пока они с Драэлтерикс не поубивали друг друга. – Перестань с ней спорить, ты этим ничего не добьешься, – недовольно цокнул языком Тэхён, впиваясь пальцами в руку раскрасневшегося Чонгука, что слишком увлекся спором, порываясь возобновить дискуссию, бормоча что-то смутно похожее на: «Да я почти отбил тебя у нее». – Лучше возьми Шаддара и отыщи Ректрактуса. Он должен быть где-то неподалеку. Если нам удастся их помирить, то она позабудет про меня, и мы благополучно сможем сбежать, – Чонгук недовольно насупился, но спорить не стал: уж слишком заманчивой была перспектива вернуться домой со сказочником. – Никуда не уходи, я скоро вернусь, – приказал ему Чонгук, не заметив, как дрогнули губы Тэхёна, едва сдерживаемые от улыбки. Злобно зыркнув в сторону драконессы, юноша широкими шагами пересек холл и скрылся в коридоре, намереваясь как можно скорее разобраться с раздражающей огнедышащей.۞۞۞
– Ума не приложу, как тебе удалось уговорить его, – блаженно потянулся Тэхён, жадно вдыхая ароматный запах запеченной курицы, поднос с которой Чимин разместил прямо напротив него. По телу разлилась блаженная нега сонливости, а желудок жалобно заурчал, напоминая о себе. У них все же получилось вернуться домой, и Тэхёну довелось услышать извинения из уст самого Мин Юнги, который, правда, после недовольно скривился и не удержался от нотаций на тему, почему нельзя сбегать из дома. Сказочник счастливо улыбался и молча кивал, ощущая тепло чужой ладони в своей. Чонгук был рядом, а остальное не имело значения в данный момент. – Все просто, – пожал плечами Чонгук. Обитатели замка перебрались на кухню, где во всю хозяйничал Чимин, в который раз удивляя своим кулинарным мастерством, провожаемый восхищенным взглядом Юнги. – Я сказал ему, что никто, кроме нее, не будет терпеть его скверный характер, а, если он не вернется, я расскажу всем драконам, как Драэл обскакала собственного возлюбленного, – комната потонула в дружном хохоте, и лишь Юнги отделался едва заметной улыбкой, хитро поглядывая в сторону мастера слова. Поздний ужин или, скорее, ранний завтрак проходил в четвертом часу утра. Все жутко устали, не выспались, но позабыли об этом, взахлеб делясь новостями. – А я вот другого не пойму, как это ты до сих пор в девственниках ходишь? – Тэхён поперхнулся чаем, никак не ожидая от чародея такой подставы, а Чонгук понимающе усмехнулся, смело встречая взгляд мага. В отличие от мастера слова, его данная тема ни капли не смущала, наоборот, в какой-то степени даже заставляла втайне ликовать. Все-таки демон был тем еще собственником. И только Чимин разделял чувства сконфуженного Тэхёна, ободряюще похлопав того по плечу. – По-твоему, если поцеловались, так сразу нужно переступать черту? – наконец выдавил из себя сказочник, пытаясь защитить честь и достоинство от насмешек волшебника. Уши горели, и хотелось провалиться сквозь землю от повышенного внимания к собственной персоне. Казалось, во взглядах всех присутствующих читалось какое-то снисхождение, словно он был маленьким несмышленым мальчишкой. – Вы только поцеловаться успели до отъезда Гука? Какое упущение. Я думал, вы давно простыни проминаете, – пораженно присвистнул маг, залпом осушая свой кубок, за что получил ощутимый тычок в бок от Чимина и угрозу остаться сегодня в холодной постели одному. – Впрочем, тут нет твоей вины, Тэхён, она полностью лежит на Чонгуке. – Боже, замолчи, – обреченно застонал Тэхён, пряча красное от стыда лицо в ладонях. И за что ему все это? Жил бы сейчас в человеческом мире, ходил в университет и не знал бы подобного унижения. А еще упустил бы лучшие месяцы в своей жизни, полные незабываемых приключений. Хотя кого Тэхён обманывал, несмотря на неловкие разговоры, ему нравилось в сказочном мире. Здесь он обрел новую семью и место, которое по праву мог называть домом. – Эх, если бы, – мечтательно протянул Чонгук, опираясь рукой на щеку и глядя на Тэхёна, что казался ему сейчас чертовски милым и очаровательным. Подтрунивать над ним – одно удовольствие. К счастью, Чимин пришел на помощь молодому человеку, вставая из-за стола и отвлекая внимание на себя: – Хватит уже смущать бедного Тэ, давайте лучше выпьем за Чонгука. У него сегодня день рождения, как-никак, – слова ворвались в сознание сказочника колючими иглами, заставив оторвать лицо от ладоней и растерянно оглядеть всех присутствующих. Слух ведь не обманул парня? У Чонгука сегодня был день рождения? Но почему тот ни разу не говорил ему об этом? Какой стыд – прийти на праздник без подарка. Чонгук рядом с ним неуверенно улыбнулся, не понимая странной реакции Тэхёна. – Что-то не так, Тэхён? – но Тэхён уже не слышал Чимина. В комнате стало жутко душно, а к горлу подступил комок из слез: сказывались усталость и недосып. Не желая опозориться перед всеми присутствующими, мастер слова резко поднялся из-за стола и пулей выскочил из кухни, провожаемый удивленными взглядами. – Только не говори мне, что ты еще и про свой день рождения умолчал, – устало вздохнул Юнги, прожигая Чонгука уничтожающим взглядом. Испуганный вид и слабый кивок послужили ему ответом. Чонгук не понимал, что он сделал не так на этот раз, зато сообразил маг. – И за что мне такое мучение? – ни к кому конкретно не обращаясь, задал вопрос Юнги. – Вот иди теперь и объясняйся с ним, мы будем ждать вас вечером в гостиной, если вы, конечно, вообще выйдите сегодня из спальни, – подхватив джинна под руку, чародей удалился вслед за мастером слова, оставив Чонгука наедине с собственными мыслями. Тэхён нашелся у себя в башне. Он сидел на кровати, рассеянно очерчивая пальцем узор на пледе, накинутом поверх одеяла. Низко склоненная голова, слегка красный кончик носа и припухшие веки. Нетрудно догадаться, чем тот занимался буквально пару минут назад. На вошедшего Чонгука сказочник даже не взглянул. Лишь напрягся всем телом, когда постель прогнулась под тяжестью чужого веса. Молчание затягивалось, тяжелой вуалью оседая на плечи. Чонгук ощущал неловкость и не знал, с чего начать, а молодой человек напротив никак не хотел помогать ему с этим. – Прости меня, – рука неуверенно коснулась чужой, накрывая сверху. Тэхён вздрогнул, но не отстранился. Осмелевший Чонгук придвинулся ближе, задевая своим носом лоб мастера слова и вынуждая того поднять голову, встречаясь с бездонными черными глазами, от которых внутри Тэхёна что-то с жутким треском сломалось пополам и рухнуло куда-то вниз, оставив после себя странный осадок и трепет. На душе скреблись кошки. Не от злости и не от тоски, нет. Просто было обидно снова остаться где-то позади. Получается, он единственный, кто не знал о дне рождения демона. Демона, который, похоже, ему безумно нравился. Так сильно, что колени подкашивались в его присутствии и сердце отбивало сумасшедший ритм, отдаваясь эхом в ушах. – Почему раньше не сказал? – глухой голос Тэхёна, хриплый от слез, резанул по нервам, заставляя Чонгука стыдливо опустить глаза, а после вновь взглянуть на сказочника, отмечая чуть вытянувшееся за время расставания лицо и нездоровую бледность. Насколько сильно юноша переживал разлуку? – Я бы хотя бы приготовил подарок. Чувствую себя полным идиотом. – Никто бы и не узнал, это случайно вышло, когда я объяснял Юнги, из-за чего уезжаю. Просто для меня день рождения – не тот праздник, который хотелось бы отмечать. Знаешь, у нас в Царстве Ночи не принято баловать детей подарками, а те, что мне преподносили, и принимать-то не хотелось. Клыки василиска, смертоносные зелья, шкура саблезубого тигра или чешуя дракона. На совершеннолетие, а стареем мы дольше обычных людей, я должен был убить человека, чтобы пройти обряд инициации, но я не смог. Отказался, и меня изгнали, оклеймив отщепенцем. У меня никогда не было желания праздновать этот день, потому что он служил напоминанием всех тех отвратительных вещей, что происходили со мной на протяжении почти ста лет, – правда далась Чонгуку нелегко. – Чимин случайно подслушал наш с Юнги разговор, и я, честно говоря, не понимаю, зачем он сегодня поднял эту тему. По мне, так обычный день, ничем не отличающийся от других. – Но это не так, Чонгук, – Тэхён придвинулся ближе, обнимая ладонями лицо Чонгука и ободряюще улыбаясь. – День рождения – это в первую очередь твой праздник, а потом уже подарки, званые вечера и прочее. Главное: провести его в компании дорогих твоему сердцу людей. То, что было у тебя, – сущий кошмар, но ведь мы могли бы это исправить, или ты нам не доверяешь? – губы невольно растянулись в улыбке, когда Чонгук представил, что мог бы учудить мастер слова, раздумывая над подарком для него. Как бы замок не взлетел на воздух после празднества. Именно в этот момент ему на ум пришла потрясающая идея. – На самом деле, у меня есть один подарок, о котором я мечтаю довольно давно, – едва слышно шепнул он, сокращая расстояние между ними до минимума. Свободная рука легла на талию Тэхёна, легко огладив бок, и сместилась на спину. Парень напротив тяжело сглотнул, упираясь ладонью ему в грудь. Лица оказались возмутительно близко друг от друга, сливая их дыхания воедино. – И, если ты согласишься, это будет самый лучший подарок на свете. – И что же это? – заинтригованный, Тэхён переплел с демоном пальцы, размышляя над тем, что могло бы по-настоящему обрадовать Чонгука. А у самого сердце выстукивало нервную дробь по ребрам, на щеках вновь выступила краска смущения, и дыхание подозрительно сбилось, выдавая волнение молодого человека с головой. Он утонул в темном агатовом взгляде, забыл про обиды и сомнения, мечтая лишь о том, чтобы это мгновение длилось вечно. Чтобы вот так же уютно и тепло – глаза в глаза, чтобы улавливать чужие мысли без лишних слов и радоваться малейшим прикосновениям. – Что бы ты хотел на день рождения? – Поцелуй меня, – и таким Чонгук выглядел неуверенным и беззащитным, будто боялся быть отвергнутым, что у Тэхёна внутри взорвались миллионы фейерверков. Он ждал этого, наверное, с первой минуты встречи там, в башне, а теперь не мог поверить собственным ушам. Сделать первый шаг порою очень сложно. Мастер слова медленно сократил разделяющее расстояние, а затем робко накрыл своими губами губы Чонгука, ощутив их мягкость. У него не такой уж и богатый опыт в этом деле, но почему-то именно с демоном его не терзали сомнения касаемо техники поцелуя. Тэхён действовал инстинктивно. Глаза закрылись сами собой, и все чувства разом обострились, ощущая каждой клеточкой тела жар от контакта с руками Чонгука. Оказывается, целоваться – чертовски приятно и захватывающе. Легчайшее прикосновение, осторожное, тягучее, сладкое, как нуга. Если подумать, их последний поцелуй произошел целую вечность назад, и теперь они вновь исследовали друг друга. Не спеша, размеренно, пили из чужих уст дыхание другого, наслаждаясь драгоценными моментами уединения. Легкий толчок, и Тэхёна опрокинули в ворох из одеял, а сверху над ним навис Чонгук, возобновляя поцелуй. Губы Тэхёна раскрылись в ответ, позволяя наглому языку проникнуть внутрь, а рукам пробраться под одежду, огладив мгновенно напрягшийся живот. Пальцы зарылись в смоляные пряди, слегка оттягивая те и получая в ответ протяжный стон, щекочущей вибрацией влившийся в рот. Похоже, Тэхён оказался прав, когда говорил Чонгуку, что день рождения – одно из самых запоминающихся событий в году и провести его надо в компании самых близких людей. Именно так он и поступил, сжимая в своих объятьях хрупкое тело сказочника, что доверчиво жался к нему и соблазнительно выгибался, выпрашивая ласку. Самый лучший подарок из всех возможных. Они не переступали черту, нет, но сделали огромный шаг в долгом и извилистом пути, ожидающем их впереди. Потому что зло, хищно скалясь, выжидало своего часа, отсчитывая оставшиеся Тэхёну минуты жизни.