Желанный младший брат.

С тебя спадает одежда, И мы растаяли в объятиях друг друга. Целую плечи твои не земные - Они ведь мягче любого шелка; И знать бы тебе всю правду о них, Но я буду молчать. Твое дыхание пропало, Тело трепещет с моим , Я счастлив как ребенок с тобой. И Я ВЛЮБЛЯЮСЬ СИЛЬНЕЙ! Минорная песня Осомацу заканчивается, и подпольный зал взрывается бурей оваций и криков фанатов. Он не просто звезда этого вечера, он – первый и лучший сын, идеальный брат, превосходный ученик, любимчик всего Токио, что уж там говорить об одних девушках, когда его приглашают на съемки даже редакции мужских журналов, как пример чужой зависти и подражания. Казалось бы, у этого человека судьба благосклонно сама расстилает красную ковровую дорожку, предлагая в пути лишь самое лучшее от жизни. Однако это совершенно не удовлетворяло стоящего на сцене идола. Ему нужно было одно единственное признание, то самое признание, которое, даже столь знаменитому человеку как он, заполучить можно лишь в сладких снах и грезах. Эта песня была финальной. Он часто так поступал на сцене; оставлял песню с посланием о своей неразделенной любви всей публике, по всей видимости, надеясь, что тот, кому она адресована, услышит вложенный в нее смысл. Глотку обжигало сухостью, а зрение сводилось на нет. Это был предел. Слегка пошатываясь, он вешает радио микрофон обратно на журавль и делает свой финальный жест, посылая куда-то в глубину зала воздушный поцелуй. Поклон. Занавес. За пределами площадки со сценой еще с минут десять можно было слышать ревущую публику фанатов. Охрана сопроводила молодого человека до его гримерной, а менеджер уже обсуждал по телефону с продюсером новые концерты и устанавливал какие-то сроки. - У меня есть дела. Рассчитываю на тебя, – похлопал по плечу мужчина, оставляя Осомацу в уединении с самим с собой, когда оба дошли до гримерной. - Нет проблем, - успел лишь вдогонку крикнуть ему идол, явно давая понять, что счастлив такому повороту. - Ах, Осомацу?! – донесся знакомый голос позади . Охрана провожала младшего брата рок-звезды едва ли не за шкирок. Перевозбужденный увиденным концертом старшего брата, он корчил странные гримасы, в попытке нормально улыбнуться, но все было тщетно, а выглядел он так, словно вот-вот заплачет. И хоть со стороны это и выглядело забавно и неуклюже, Осомацу все равно любил эту его черту. - Карамацу, как я рад тебя видеть! Приехал в столицу на мой концерт? – широко улыбнулся парень, почувствовав прилив сил от очередного поворота событий. - Д-да, мы все видели твой концерт. – замялся мальчишка, не зная как поступить, ведь очень хотел обнять брата, которого давно не видел, но охрана стояла подле и зрела во все очи. – Знаешь, ну, мы все очень соскучились по тебе. Осомацу от таких слов обдало холодком по всему телу. Семья? Как давно он был с семьей? Сложно было вспомнить, но парень всем своим видом показывал, что действительно сожалеет о потраченном на карьеру времени, не уделив даже пару часов на то, чтобы повидаться с родными. Идол открыл дверь своей гримерной, за которой уже ждали визажисты. Две прелестные девушки захлопотали вокруг звезды, предлагая нанесение масок на выбор. Осомацу умоляюще попросил обеих покинуть комнату и оставить наедине с его младшим братом. - Проходи. - А, простите за вторжение. - Пфф. Оставь эти формальности для дома. – усмехнулся Осомацу, запирая дверь со своей стороны на замок. – Так, ты говорил, что все были на концерте?! А почему пришел только ты? - На концерте были я и родители. Остальные сказали, что займутся своими дела тут. – мальчишка громко шмыгнул носом. Осомацу развернулся лицом к младшему брату, но представшая пред его взглядом картина хнычущего Карамацу сильно ударила по статусу старшего брата. - Прости, я хотел, чтобы они… Мы правда скучаем все. Ты, тебя не было два года. А еще ты сегодня был невероятно крутым! Последнее предложение младший брат выделил с особой ноткой в голосе. Это были восхищение и гордость за успех, достигнутый за два года становления рок-звездой. Старший брат громко выдохнул и крепко обхватил младшего за его хрупкие плечи. В ответ на объятие Осомацу мальчик лишь уткнулся носом в его грудь, давая волю своим эмоциям. Спустя пару минут оба брата собрали всю мужественность в кулак и неуверенно посмеялись. Осомацу все же предложил пересидеть часок другой с ним в гримерной до тех пор, пока не вернулся бы менеджер. - Братец Осомацу, кто та девушка, о которой ты пел сегодня? – с искрой любопытства в глазах поинтересовался младший. - Хм, дай-ка вспомню. Она удивительная. – отмахнулся идол, не веря своим словам. Он старался прятать ложь за искреннюю улыбку, которую дарил своему дорогому брату. – Не высокого роста, короткая стрижка, очень наивная и добрая… «Девушка? Ты, правда, думаешь, что это я пою о девушке? Хотя ладно, так даже будет лучше»: – пронеслось в мыслях у парня, пока младший брат мотал головой по сторонам и все также неуклюже выдавливал из себя улыбку. Осомацу подсел рядом к нему на двуместный диванчик и закинул руку на спинку мягкой мебели. Лисьими глазами он осмотрел совсем юное тело мальчишки, корыстно продумывая грядущую беседу. Парень поджал зубами нижнюю губу, затем кончиком языка смочил от одного конца к другому. - Ну, так, ты сейчас в старшей школе учишься, да? - Угу, но только я не такой умный, как все мои старшие братья. Мне до вас как до Китая плыть. – нервно засмеялся Карамацу, почесывая затылок. – Я даже не знаю, куда мне поступать после школы, хотя я и имею успехи в баскетбольном клубе. - О, так мой младший братишка записался в спортсмены? Ха-ха, ты действительно нечто. Ну а девушка у тебя есть? - Дев… Нет у меня никакой девушки! – воскликнул Карамацу, после чего смущенно оглянулся в противоположную сторону от лица старшего брата, который не стал скрывать свой смех. Подсознательно идол был счастлив, что его младшего брата никто не совратил из нынешних распутных дам. Может, конечно, и грешно судить всех девушек под одну копирку, но братская любовь преобладала над разумом. Хм, братская ли та любовь? - А у старшего брата тоже все еще нет девушки? – все еще смущенный спросил Карамацу, но взгляд свой не вернул. - Сейчас нет. Да и к чему она мне сейчас? – устало ответил парень. Карамацу резко развернулся лицом к лицу Осомацу. На щеках и кончиках ушей красовался пунцовый румянец, а глаза переполняли понимающие слезы. Видимо никто с ним до этого и не пытался разговаривать о девушках, или об отношениях вообще. Осомацу был так счастлив видеть его таким милым и невинным, что даже мысленно позавидовал всем братьям, которые могли бы лицезреть младшего в подобном состоянии. Как же хотелось быть единственным, кто бы видел такую мордашку Карамацу. Позабыв о сдержанности, старший брат коснулся кончиками пальцев по горящей щеке мальчика и провел ими вниз, останавливаясь на подбородке. В след за этим действием он оттянул щеку брата так, словно дурачился с ним. Карамацу от неожиданности пискнул и подался корпусом назад, дабы старший брат отцепился. - Ну что это за выражение такое? Старший братик никогда не будет одиноким, ты так не думаешь? – усмехнулся Осомацу, растрепав ладонью всю макушку школьника. В дверь громко постучали и напомнили, что время посещения ограничено. Осомацу бухтел про себя, что терпеть не может эти обязательства по посещению. Для него семья была важной галочкой вернуться в Токио и дать сольный концерт не полным составом группы. Карамацу грустно смотрел на старшего брата, но все понимал. Школьник поднялся, и, как человек, спокойно относившийся к данной проблеме, совершенно расслабленно улыбнулся идолу, намеривая покинуть комнату. Изумленный Осомацу напоследок схватил младшего за руку и прислонил его ухо к своим губам. «Завтра вечером я приеду на ужин»:- шепнул парень, открыв брату дверь.