За маской справедливости

*** Мы с Вильгельмом около десяти минут стояли на крыше главного здания, ожидая прибытия капитана Амари и командира Райса с отрядом. Вертолет уже мелькал на горизонте черной точкой и быстро приближался. - Где же Моррисон? - Страйк-командеру не обязательно встречать каждый прилетающий с миссии вертолет, малыш. - Но они - его друзья. - В любом случае, желание выйти сюда - наша с тобой личная инициатива, а у Джека куча других дел. - Спать с Ангелой, например... - Даже если и так. - Хм. Тоже верно. Но все равно он поступает как-то по скотски. - Придержи коней, парень, и успокойся. Все будет хорошо. - Да, сэр. По нам ударил ветер от крутящихся с огромной скоростью лопастей. Меня захлестнули эмоции пережитые всего несколько часов назад. «Фария... и что ты во мне нашла, глупая?» Едва шасси коснулись бетона, открылся люк и мы увидели капитана Амари. Она лежала на носилках без сознания, а может... То что я увидел не могло быть правдой. Командир Райс уже разговаривал о чем-то с Вильгельмом, а я не слышал. Для меня время остановилось. Я пытался бежать к вертолету, но что-то удерживало меня. Или кто-то. - МакКри, мать твою! Успокойся! «Кто это? Что им от меня надо? Я должен увидеть, что произошло!» - МакКри, Успокойся! Это приказ! «Я всего лишь должен увидеть, жива ли она... Зачем они меня останавливают?» Что-то развернуло меня, а потом я почувствовал острую боль и привкус железа. Как долго я падал, вечность или две? Ударившись о бетон головой приобрел ясность мыслей. Командир потирал кулак и смотрел на меня с ненавистью, как всегда. - Ублюдок! Я отдал тебе прямой приказ и ты не выполнил его! Мне оставалось только сплюнуть кровь и подняться. Когда я посмотрел на вертолет снова - Аны там уже не было. - Командир... что случилось с капитаном Амари, сэр? - Капитан Амари ранена при исполнении. Все внутри сжалось и упало. Боль, что я испытал от удара Райса не идет ни в какое сравнение с той, что я чувствую сейчас. - Ранение с-серьезное? - Да, в брюшную полость. Повреждение кишечника и печени. Мы залатали капитана как смогли, но если бы у нас не было форы в пару часов, мы бы потеряли ее. Сейчас еще есть шанс спасти Ану. Меня трясло, ярость подступала к горлу, руки тряслись, а ноги стали ватными. Мне хотелось провалиться под землю. Это не могло быть правдой, не могло! Но все, что я смог сказать с вмиг пересохшим горлом: - Надеюсь они мертвы, сэр? - Все до единого и мне плевать, что я должен был привезти их живыми. От железяк тоже ничего не осталось, как и от той херовины, что они пытались перепродать. В голосе командира я не чувствовал ничего, словно со мной говорил мертвец, но в его глазах бушевало пламя злости. Обычно в подобные моменты он рвал и метал, но сейчас... его холод нагонял еще больше жути. Как тогда... полтора года назад. - Спасибо Вам, сэр. - С чего это вдруг ты такой учтивый, сукин сын? Думаешь если и дальше будешь лизать мне зад, то я забуду о неподчинении? - Сэр? - Всю неделю ты будешь драить казармы. До блеска, МакКри. А если я замечу хоть пылинку, то отберу тряпку и заставлю вылизывать пол языком. Тебе все ясно? - Так точно, сэр. - А теперь пошел на хуй от сюда. Меня мало волновали слова и наказание Райса. Я уже бежал в больничное крыло по лабиринтам однотипных коридоров, расталкивая всех - должен был увидеть ее. Метаясь от палаты к палате, искал пока не нашел нужную, но дверь была заблокирована. Я пытался открыть ее, выломать. Я должен был увидеть! Не смотря на все увиденное и услышанное, цеплялся за остатки надежды на то, что с ней этого произойти не могло. Из глубин подсознания, вместе с душившей злостью и отчаянием, вырывалась мысль: «Этого не могло произойти, все что он сказал - ложь!» Но тут же руки обжигала сталь дверной ручки. «Тупица! Тогда кто же за этой сраной дверью?» От палаты меня оттащили санитары, я пытался поговорить с ними, но язык заплетался. Пытался решить проблему иначе, но мне в довольной грубой форме объяснили, что попасть в палату невозможно - капитана Амари подготавливают к операции и шуметь строго запрещено. После этих слов даже самые крохотные надежды разбились. Обессиленный, я сполз по стене на пол и закрыл глаза. Все что мне сейчас хотелось - убить тех ублюдков еще раз. *** Три дня прошло с тех пор, как капитана Амари прооперировали. Отношения с Джеком портились все больше - постоянные ссоры. Мы даже не ночевали вместе. Я видела как он винит себя в том, что произошло. Я искала Моррисона, чтобы поговорить. Вчера все стало совсем плохо, он разозлился из-за пустяка и ушел, запретив приближаться. Может хоть сейчас все наладится. Нужно было идти в палату к капитану Амари. Утром ее открыли для посещения. С Райсом Джек с тех пор старался не пересекаться. Командир винил Габриэля в том, что тот не смог ее уберечь, а тот в свою очередь обвинял Джека в том, что это он отправил ее на это задание. Благо, драк не было до сих пор. Словно они оба пытаются их избежать, ради данного капитану обещания. Мед крыло - лабиринт белых коридоров и десятки палат. Все здесь мне знакомо, поэтому не составило труда найти нужную... Когда я вошла, увидела, что Джек и МакКри стоят возле нее. Ана подключена к системам жизнеобеспечения. Все оказалось куда хуже, чем предполагали и времени на ее спасение оставалось совсем немного. Она потеряла много крови... И поэтому все еще не пришла в сознание. Кажется, они и вовсе не заметили меня. Они смотрели друг на друга. МакКри не скрывал своей ярости, а Джек был подобен скале. Напряжение в палате можно было черпать ложкой, сколь загустел воздух. - Вот и наша подстилка приперлась. Добро пожаловать! - Закрой свой рот, щенок. - А то что, командир? Что ты мне сделаешь, ну, что? Это ведь из-за нее капитан ранена и из-за тебя. - Не говори ерунды, Джесси... все не так! - Тебя вообще не спрашивали!... А пока ты, сукин сын, развлекался с ней, Ана улетела не на свое задание и была ранена. Из-за ВАС! Глаза МакКри пылали яростью, как и у Райса в худшие дни. Он слишком многое взял от него. А Джек... Джек, смотревший на спокойно лежащую Амари, медленно повернулся к Джесси и ответил: - Ангела тут не при чем. Во всем виноват лишь я и если ты думаешь, что я не осознаю этого, то ты ошибаешься. - Для меня вы оба - суки! Джек сорвался с места и впечатал Джесси в стену, выбив из него воздух. Дальше все произошло так быстро, что я не успела заметить как кулак командира пробил бетонную стену рядом с головой МакКри. - Еще одно слово про Ангелу и я тебя убью, падаль! Нужно было приказать Райсу еще тогда тебя пристрелить вместе со всеми. Зубы Джесси заметно стучали, но язвительности он не утерял, даже в такой ситуации. - Я бы пристрелил тебя с радостью... за нее. Но увы, она не мне принадлежит. Самое обидное, что когда она очнется, то и вовсе скажет, что так и должно быть. Но так, черт вас дери, быть не должно! Блять! Блять! Блять! Джесси не мог сдержать слез, а Джек ослабил хватку и отошел в сторону. - Джек, что ты делаешь? Он достал пистолет и протянул его Джесси... - Возьми его и стреляй, если такой смелый. - Джек, прекрати, прошу! - Ангела, не вмешивайся! Командир достаточно грубо отодвинул меня себе за спину. - Но... - Я сказал, замолчи и не вмешивайся! Джесси в этот момент смотрел на нас и не понимал, что происходит. - Ты меня слышал? Бери пистолет и стреляй! Ты же у нас смельчак и готов подтвердить каждое слово, что сказал мне. МакКри вжался в стену и не мог вымолвить ни слова... для него все происходящее, так же как и для меня, было похоже на страшный сон. Мы оба и не думали, что Джек... такой светлый человек, может быть таким... таким темным. Мне ничего не оставалось как обнять командира... нет, своего любимого и прижаться к спине. - Джек, дорогой, прекрати... прошу тебя, ради меня. - Нет, я буду стоять здесь, пока этот слабак не возьмет чертов пистолет и не выстрелит! - Джек, он не возьмет... не возьмет пистолет. Пожалуйста, убери его и пойдем от сюда... - ... - Убери этот чертов пистолет Джек! Если не хочешь этого делать ради меня, то сделай ради нее! Он медленно убрал пистолет в кобуру и мое сердце упало. Я не могла сдержать слез. Они сами капали на пол палаты и не желали останавливаться. Моррисон, не сказав больше ни слова, ушел хлопнув дверью. У меня не было сил, чтобы двинуться с места, ноги словно окаменели. Мысли путались. Почему, почему, почему? Он сделал это ради нее, а не ради меня... Что такое происходит? - Видимо, не так уж и сильно он тебя любит, Циглер. Что же, удачи тебе в страданиях, ты их заслужила. Все до капли, сука! У меня не было ни сил, ни слов, чтобы ответить МакКри... и пришла в себя я только когда он вышел из палаты. Я долго смотрела на спокойно лежащую Амари и меня душила ненависть к этому человеку. Все, абсолютно все носятся с ней как с куклой! Даже Джек, я отдала ему всю себя и даже больше, но он все равно выбирает ее, вновь и вновь. Стоит этой старухе появится на горизонте, он тут же бросает меня! «За что он так со мной? Неужели все слова о любви - ложь?» Пока злость окончательно не захлестнула меня, выбежала из палаты. Ноги несли куда-то вперед, я даже не разбирала дороги. Так или иначе я оказалась дома и проплакала до вечера, уткнувшись в подушку. Ближе к ночи пришел Джек. Я открыла дверь и услышала то, что выбило почву у меня из под ног, лишило воздуха и вывернуло душу наизнанку: - Ангела, прости, но нам пора расстаться... *** Дорога от квартиры Ангелы казалась мне бесконечной тропой сквозь вселенскую пустоту. Соловьи все так же пели, а холодные звезды взирали с темных небес, но в их взгляде было полное безразличие. Вселенной плевать на нас. Ночь не несла ничего, кроме тоски. Каждое дуновение пробирающего до костей ветра с моря, соленого, забирающегося липкими пальцами под кожу, лишь усиливало боль. «Я сам все сломал! Абсолютно все!» Хотелось выть как волку на луну... но, как на зло, и луны на небе нет. Лишь свет фонарей, желтый до тошноты. Ноги заплетались как у пьяного, ботинки задевали каждый камень. Не помню, когда в последний раз мне было так плохо. «Я сам все сломал! Все испортил!» Словно мантра эти слова всплывали в голове. «Но ведь так будет лучше? Что-то я не уверен. Для нее - наверняка... А я... Я, как всегда, переживу. Всю жизнь я делал это ради других.» Тени сгустились. Из тьмы вынырнули очертания знакомой двери. Ударился головой в деревянную поверхность. Злость на самого себя поднималась из самого нутра. После всего сказанного мной, я не имел права ее больше видеть. Бился кулаками, раздирая кожу в кровь, разбивая дерево в щепки, лил кровавые слезы. «Господь Всемогущий, когда я успел так низко пасть. Когда, когда черт возьми!? Я не заметил, как делаю ей больно... Я не видел ничего и никого кроме себя, как тупой осел, ублюдок, выродок!» Когда от двери ничего не осталось, вошел в дом, ориентируясь в кромешной тьме дошел до кухни и взял бутылку бурбона. Крышка полетела на пол, а горячее пойло обожгло горло. Глоток за глотком я пил не в силах остановится, пил до тех пор, пока не согнуло пополам от отвращения. «А что у меня остается, кроме отвращения к самому себе? Мне нет прощения. Надеюсь, она возненавидит меня и забудет. Какой же я кретин, раз посмел думать, что это будет легко. Все чего я хочу - оказаться в ее объятиях, но не бывать этому. Не бывать! Черт!» В глазах окончательно поплыло, а разум затмился. Боль и алкоголь - идеальный коктейль для этого вечера. Ее слова все еще звучали в голове, словно она произнесла их не пол часа назад, а только что: - Джек, ты не можешь так просто взять и уйти без причины! Скажи, что ты лжешь, что это неудачная шутка... Ну пожалуйста, скажи мне! Уронив полку на пол, раздавил ногой стоявшие на ней фотографии. Стекло хрустнуло под подошвой ботинка. - Это не шутка, Ангела. Я действительно должен уйти... так будет лучше, для всех и ничто не будет отвлекать нас от работы. Стол полетел в стену, хруст дерева о камень резанул по ушам. Вслед за столом в окно полетела посуда - чашки и стаканы. Сделав еще пару больших глотков, почти опустошил бутылку и разбил ее об пол. Брызги стекла оцарапали щеки и руки. - Т-ты... ты стал для меня всем давным-давно! Поверь... я... я люблю тебя всем сердцем! Я все отдала тебе, лишь бы ты был рядом со мной... а ты так... почему? Бил кулаками в стену, ломал стулья ударами ног, бил посуду и домашнюю утварь, выбрасывал медали и награды. Ломал самого себя, воя от боли и отчаяния. А кровь с раненых рук капала на пол, смешиваясь со слезами. - Так будет лучше для тебя! Ангела, пойми, наши отношения - ошибка. Не нужно было тебя использовать... Прости меня, за все. Перед глазами все еще стояла она. Как она сползает по стене на пол, захлебываясь слезами, а я не мог ее успокоить, стоял и смотрел, как она погружается в пучины отчаяния. Никогда еще я не чувствовал себя таким беспомощным, разрываясь от желания все исправить, если это было вообще возможно. Поднять ее, поцеловать и сказать, что никуда не уйду. И желанием уйти не оборачиваясь, наплевав и на нее и на себя. И все же я выбрал последнее. Мне нечего было ответить ей. Я прекрасно понимал, что поступаю эгоистично и глупо, но все это ради общего блага. Я должен был так поступить! Должен? Я не думал, что это будет ТАК больно. Сердце бешено билось о ребра, ломая их. Разбив все в доме, хотел крушить еще и еще, давить, уничтожать, кричать, извиваться от боли... «Блять! Боже, что со мной?» - Джек... постой... не уходи... любимый, побудь рядом, хоть напоследок. Когда она ухватилась за мою руку, я почувствовал лишь жар пламени, она до сих пор горела огнем. Мне пришлось вырваться, может даже грубее, чем следовало. Я слышал как она зовет меня, как плачет одна во тьме. Пыталась бежать, но ноги подвели ее. А меня подвела самоуверенность и разум. Надо было остаться с ней... но теперь, все кончено. Рухнув на пол посреди обломков мебели и осколков посуды, уставился пустым взглядом в потолок, даже сейчас казалось, что небо давит всем своим весом, пытаясь раздавить. «Ну и пусть! Я заслужил!» Закрывая глаза, я вижу ее, если открываю, то все равно картина та же - ее боль и слезы. - Чертов ублюдок, надеюсь ты все же есть, где-то там, на небесах. Надеюсь, что ты услышишь меня. Я никогда в тебя особо не верил, но сейчас не знаю кому могу высказать все, что накопилось... Нет, этого я не могу сказать даже тебе. Но тогда, попытайся ответить на один вопрос, всего-лишь один блядский вопрос, ублюдок! Зачем нам столько боли? Ладони сами сжались в кулаки. Я бил себя по лицу, желая боли и она пришла вместе с кровью. Ее железный привкус на губах горячил еще больше. Хотелось взять пистолет и вынести себе мозги... но не было сил. Я просто слишком слаб для этого... - Ангела, возненавидь меня, а я буду любить тебя... всегда...