* * *
Когда Тэхён вернулся домой, застал умилительную картину: Чонгук спал, разложившись на полу, пока под одним боком лежал, свернувшись калачиком Ёнгук, а с другого бока пристроился сопящий Сонмин. Поглядев на семью и пофоткав милую картину, Тэхён мягко растормошил альфу. – Ох, ты уже пришёл? Извини, я задремал... – пробормотал Чон, широко зевая. – Ничего страшного. Переложи мальчиков в комнату, а я пока переоденусь и приготовлю что-нибудь, хорошо? Чонгук сонно кивает и чмокает мужа в губы, чтобы после подхватить на руки младшего альфочку и отнести в комнату, в кроватку, накрыть одеялом и поцеловать в лоб. Затем он повторил ритуал с омегой, тихо закрывая за собой дверь. Умаялись дети. Пока Тэхён готовил что-нибудь лёгкое на кухне, Чонгук собирал игрушки, разбросанные карандаши и разноцветные самолётики. Тихо матерился, пока собирал разбросанный им же конструктор, подаренный Чимином на четырёхлетие Сонмина и, наконец, зашёл на кухню к любимому омеге, окольцовывая тонкую талию и прижимаясь грудью со спины. – Чимин звонил, – тихо сказал Ким, слегка поворачивая голову в бок. – Звал в гости. Юнми соскучилась по братьям. – Ей явно нравится Сонмин-и, – хохотнул альфа, зарываясь носом в каштановые пряди на затылке Кима. – Имеешь что-то против? Эй, наш ужин сгорит, – тихо шепчет омега, прикрывая глаза, когда на чувствительную шею опустились мягкие губы. – Плевать на ужин. Я соскучился. Тэхён тихо смеётся, отключает плиту и позволяет утащить себя в спальню. Чонгук не даёт расслабиться, толкает на кровать, предварительно плотно закрыв дверь, чтобы всяким там любопытным носикам не приспичило посередине ночи залазить в комнату родителей и накрывает дрожащее тело своим. – Ох, Гукки~... – Давно ты так не называл меня, малыш, – ухмыльнулся Чонгук, но его быстро закрыли поцелуем. – Айщ, хватит смущать... – У нас давно не было, потерпи немного, ладно? – шепчет судорожно альфа и раздвигает колени мужа, вжимаясь своим телом в чужое. Тэхён хрипло дышит, жмурится и стыдливо зажимает колени, когда горячее дыхание опаляет кожу, а влажный язык касается блестящих от природной смазки мышц, слизывая естественную смазку. – Ты влажный там, – улыбается Чонгук и тут же получает ладонью по плечу от вконец смущенного бывшего Кима. – Ладно, ладно, молчу...меньше слов – больше дела, – альфа снова спускается вниз и уже увереннее проводит языком по сжимающейся дырочке, в полной мере ощущая вкус любимого. Тэхён охнул, закусив костяшки пальцев зубами и крепко крепко вцепившись в альфу, чтобы не потерять связь с реальностью. – Чонгук-и, ах~...не медли... – Но ты ещё не готов, – нахмурился Чонгук, отстраняясь и приподнимая голову. – Плевать...хочу ощутить тебя в себе, – Чонгук улыбается тепло и нависает над омегой, целуя опухшие губы и вторгаясь в горячий рот языком. Тэхён стонет, обхватывает шею руками и нетерпеливо трется крепкой задницей по возбужденной плоти альфы, заставляя того зашипеть и толкнуться навстречу, проезжаясь между влажных от смазки ягодиц. Тэхён тихо вскрикнул и выгнулся, ведь Чонгук знает, как омега обожает имитацию секса. – Потерпи немного, – тихо предупреждает Чонгук и нежно целует подставленные приоткрытые губы, заполняя хнычущего Тэ собой. Тот скулит, хватается за широкие плечи и сжимается на члене Чонгука, принося боль и удовольствие одновременно. Чонгук прикрыл глаза, начиная медленно двигаться и заткнув громкого омегу поцелуем. Тот не долго страдал, двигаясь навстречу, поддаваясь бедрами вверх, создавая этим пошлые, неприличные шлепки кожи об кожу и заполняя комнату тихими стонами вперемешку с тяжёлым дыханием Чона. Они меняются позами, Тэхён толкает теперь Чона, заставляя уронить голову на подушку, а сам садится сверху, трется об член альфы и хватается руками за изголовье кровати, чтобы удобнее было двигаться. Помогает Чонгуку направить плоть в себя, медленно насаживается и тут же начинает двигаться, выгнувшись дугой и откинув голову назад. Такое они практиковали не часто, ведь омегу жутко смущали такие позы, но, видимо, тот сильно изголодался по телу любимого альфы, раз идёт на такие жертвы. – Ох~...Чонгук-а...не могу... Чонгук все понимает без слов, валит Тэхёна на постель, мягко переворачивает, поставив на колени и снова входит в податливое тело. Тэхён вскрикивает, сильно сжимается и утыкается покрасневшим лицом в скрещенные руки, поддаваясь бедрами назад, чтобы насадиться сильнее и в полной мере почувствовать плоть мужа. Тот толкается резко, быстро, в какой-то степени грубо, до синяков сжимая кожу бедер и стараясь не кончить тут же, стоит омеге сжать мышцы на явно перевозбужденном члене альфы. – Чонн-и... – вскрикивает омега, а после сладко стонет, когда в него бурно кончают, тут же придавливая своим весом. Он кончает на одно из одеял и сразу же сметает его на пол, удобно устроив на груди альфы голову и всем телом прижимаясь к нему. Он уснул, так и не поняв, что Чонгук из него так и не вышел, успев лишь накрыть их вторым одеялом и тут же следом отправившись в царство морфея.* * *
– Как же мы могли проспать, – бормочет Чонгук, разогревая завтрак для сонных детей, пока Тэхён был в душе. Ну вообще-то, истинную причину он знает. Тэхён с утра ерзал, бурчал и пытался выбраться в душ, но тихо вскрикнул, когда почувствовал увеличившуюся в нем плоть. Поняв, в чем суть, Тэхён разбудил Чонгука и они все утро пробыли в постели, медленно занимаясь сексом, лаская друг друга и забивая на приглашения в гости от Чимина. Лишь потом омега вспомнил, испарившись в душ и попросив альфу разбудить детей. Те, видимо, не очень были рады побудке, но услышав о том, куда они собираются, тут же вскрикнули и, оставив ошарашенного Чонгука с ложкой в руке и в фартучке, бросились одеваться. Тэхён, зашедший на кухню и увидевший картину прыснул, забирая ложку из рук фыркнувшего альфы. Пока собрались, пока доехали, оказалось, что опоздали они на целый час. Но выскочившая в прихожую Юнми, а следом и весёлый Чимин дали понять, что не в обиде. – А Юнги где? – поинтересовался Тэхён, разуваясь и строго запретив малышам брать сладкое от доброго дядечки, пока нормально не поедят. – На работу вызвали, сказал к вечеру вырвется, – с улыбкой сказал Чимин и пригласил всех на кухню. Пока Тэхён с Чимином готовили ужин, разговаривая о всякой ерунде, Чонгука забрали дети, заставляя играть с собой. Не то, чтобы он был не рад этому факту, все же дети его очень любят, но эти маленькие садисты придумывают странные игры для детей... – Как там Югём с Хосоком? – поинтересовался Чимин, мешая что-то кастрюле. – Все так же. Их медовый месяц пестрит красками. Недавно звонил Хосок и жаловался на то, что у Югёма начался токсикоз и тот требует среди ночи огурцов со сливками. – Бе, – скривился Чимин, передернувшись, – у меня беременность не так кардинально протекала. – А мне очень хотелось апельсинов вечно. Почти ими только и питался, – отмахнулся омега, наблюдая за Чимином. – Вы второго ещё не думаете рожать? – ехидно спросил Тэхён и Чимин рассмеялся. – Мне Юнги сделал намёк на счёт этого, планируя сделать это в мою следующую течку. Она через полтора месяца. – Ух, ты...я до сих пор помню, как Юнги боялся твоих первых родов и примчался в больницу пьяный, ведь сильно нервничал. А потом ему показали ребёнка и он грохнулся в обморок. Вот это было что-то с чем-то, – рассмеялся Тэхён, вспоминая эту картину. Вся больница потом откачивала и отпаивала горе-папашу. А тот почти плакал, без конца благодарил Чимина за подарок и чуть ли не звезды предлагал. Да...поразительно, как могут измениться альфы, когда у них появляются в жизни новое живое, крохотное создание, похожее на него. Тэхён так же помнит и вряд ли забудет, как Чонгук встречал его с цветами и шоколадом, как бережно прижимал к себе тогда ещё маленького Ёнгука и шептал что-то о том, что у него глаза Тэхёна. И омега может поклясться, что видел в тот день слёзы в глазах непробиваемого альфы. Он думал, что после все заботы свалятся на него, но крупно ошибся. Чонгук от ребёнка не отходил, помогал кормить, укладывал спать, игрался с ним и менял пелёнки. Тогда Тэхён понял, что сделал правильный выбор, когда влюбился в популярного, холодного новичка-альфу. – Ох, Юнги написал, что едет домой, – вырвал Тэхёна из потока мыслей и воспоминаний голос Чимина. – Он заедет в магазин и купит что-нибудь вкусненького. Тэхён кивает, а после идёт к детям, видя, как те эксплуатируют Чонгука как только могут и не отлипают от бедного альфы, но тот лишь улыбается тепло и продолжает играть с детишками. – Чонгукки, Юнги скоро приедет, – шепчет негромко Тэхён, отвоевав альфу у детей и выходя с ним в коридор. – Отлично. Не одному мне мучаться, – альфа потягивается и разминает затекшие мышцы. – Устал? – тихо смеётся Тэхён и прижимается к любимым губам своими. А через некоторое время открывается дверь и раздаётся громкое и слаженное "Папа!" и "Юнги!". Никто так и не понял, кто первый оказался возле усталого, но довольного Мина, Чимин или Юнми. Юнми пришлось все-таки отстранить, чтобы поцеловать мягкие пухлые губы и утонуть в карамельных глазах омеги. Юнги, на самом деле, несколько месяцев Пака добивался. Следил незаметно, пытаясь понять, как ему живется, все ли с ним хорошо. Чимин не выглядел тогда довольным жизнью или предстоящей женитьбой: под глазами круги, лицо осунулось, а сам омега похудел, что было заметно даже в мешковатой одежде. Сердце Мина каждый раз разрывалось, стоило увидеть такого Чимина, но сделать он ничего не мог, ведь сам все испортил. Но однажды случилось то, из-за чего потом Юнги долго благодарил небеса за то, что у него вошло в привычку ехать незаметно за Чимином, чтобы проводить до дома и удостовериться в том, что с ним и ребёнком все в порядке. Тогда на него напали какие-то хулиганы, выкрикивали похабщину и тянули мерзкие лапы к дрожащему омеге, который лишь прикрывал ещё незаметный животик и молил кого-то там о том, чтобы все обошлось. Небеса его услышали, ведь появился разъяренный Юнги и раскидал малолеток как котят, заставив Чимина залезть в машину и отвёз домой. Тот долго благодарил и извинялся за причиненные неудобства, но Юнги лишь прижал Чимина к себе и судорожно шепнул беречь себя. Чимин тогда убежал, как ошпаренный, сверкая покрасневшими щеками и тогда Мин понял, что это шанс. Не сразу, но Чимин начал подпускать его к себе, после они даже подружились, а Юнги продолжал при их встречах смотреть на все округлившийся живот, скрытый тканью одежды и с тоской думал о том, что дальше они точно не продвинутся. Но ошибся, ведь Чимин вскоре сдался, расплакался и признался в любви, заставляя Юнги на коленях просить прощения. Тот вечер был трогательным, нежным и полным новых открытий и признаний, который закончился жаркой ночью, что плавно перешла в солнечное утро, когда Чимина разбудил Юнги, преподнося завтрак в постель. Вскоре Чимин признался отцу в том, что вернулся к Юнги и тот сделал ему предложение. На самом деле, многое изменилось с того времени, но это уже совсем другая история. И сейчас, когда неуверенный когда-то в себе Тэхён, мрачный, одинокий Чонгук, милый Чимин и грубый Юнги нашли своё счастье, эту историю их жизни можно закончить. Все ведь имеют право на счастье, не так ли?The end.