***
Сехун откинулся на спинку кресла, завершая вызов, так и не дослушав Кенсу. Он посмотрел на Лухана, устроившегося с ногами на небольшом диванчике в гримерной. Блондин читал какую-то книжку, нацепив на нос очки, в которых, по мнению Се, он выглядел чересчур мило. Парень не отвлекался на внимательный взгляд, хотя, младший готов был поспорить, чувствовал его очень хорошо. Раньше О часто так делал: долго смотрел на занятого Лу Ханя с едва заметной улыбкой на губах, пока старший в конец не терял терпения, отвлекаясь и переводя вопросительный взгляд на Сехуна. Тогда парень просто улыбался, довольный собой, и уходил, оставляя раздраженного менеджера в одиночестве вспоминать, чем тот был занят, пока его самым нахальным образом не прервали. — Почему ты не дослушал Кенсу? — спросил Лухан, не отводя глаз от книги. — Зачем слушать то, что он повторяет мне каждый день? — В итоге он и его советы оказываются полезными, — пожал плечами старший. — Он знает, что я не буду его слушать, — Сехун хмыкнул, поднимаясь с места и приближаясь к менеджеру. — Луханни~. Я знаю одно замечательное место недалеко отсюда… — У тебя одна секунда на то, чтобы забыть то, что ты только что хотел предложить, — Лу Хань, наконец, отрывается от текста и поднимает голову на стоящего над душой Хуна. Он часто моргает, а очки чуть сползают с носа, и Хань медленно поправляет их двумя пальчиками, слегка надувшись. — Боже, ты такой милый, — Сехун отводит взгляд, рассматривая, что угодно, только бы снова не зацепиться за прелестную картину. Он думает, что крупно попал, когда решил поухаживать за Луханом. Прав Кенсу: он потерял голову, когда понял, что менеджер ему нравится. — А ты нет, — блондин возвращается к чтению, заставляя Хуна в очередной раз нервно хохотнуть, потому что язвительность и колкость Лу никуда не делись, хоть тот и стал позволять младшему слишком многое. Сехун с минуту разглядывает склонившегося над книгой парня и садится рядом, ненавязчиво обвивая руками талию блондина. Он зарывается носом в его волосы и глубоко вдыхает, отчего начинает кружиться голова, а легкое возбуждение отзывается внизу живота. Он не сопротивляется своим желаниям, когда рядом Лухан, потому что за очень короткое время стал зависим настолько, что, кажется, без будоражащего сознание запаха Ханя и его приятного голоса жить не сможет. — Ты мне мешаешь, — ровным голосом произносит Хань, не отвлекаясь от книги. — Хочу тебя, — шепчет Се и перетаскивает легкого на подъем Лухана к себе на колени. Лухан откладывает в сторону книгу и укоризненно смотрит на младшего, но вскоре понимает, что объяснять тому что-либо сейчас бесполезно: Сехун смотрит на него затуманенным взглядом. Он целует старшего так, что дыхание сбивается у обоих в считанные секунды. Сехуну сносит крышу от влажно блестящих губ напротив и юркого язычка, проскальзывающего по ним. Не отвлекаясь от лица хена, парень рукой забирается под его рубашку, сжимает пальцами бедро и ловко расстегивает ремень на штанах. — Такое ощущение… Что от меня тебе нужен только секс, — Лухан не хотел этого говорить, но слова сами вырвались, выражая все те мысли, которыми терзал себя старший. Сехун быстро пришел в себя, удивленно уставившись на менеджера. — Лухан… — Я… Не то чтобы я хотел серьезных отношений с тобой. Я знаю, что это невозможно, но… — Хань тут же занервничал, на ходу начиная придумывать оправдания. Он не должен был надеяться на что-то. Нет, только не с Сехуном. Они с ним слишком разные. — Лу, — Сехун взял менеджера за подбородок двумя пальцами, стараясь поймать его бегающий взгляд. — Ты до сих пор думаешь, что я играю с тобой? — Я не заставляю тебя быть со мной, если ты этого не хочешь, — Лухан грубо оттолкнул младшего и слез с его коленей, отходя как можно дальше. — С того самого дня я не требовал от тебя ничего. Не знаю, что на меня нашло тогда и почему ты до сих пор устраиваешь этот спектакль, я… Лухан вздрогнул, когда рядом с ним в стену впечатался кулак Сехуна. Он широко распахнул глаза, уставившись на перекошенное от злости лицо младшего, который преградил ему путь. — Перестань уже нести эту чушь, — прошипел О, хватая Лу за руки. — Как тебе такое могло прийти в голову? Я, по-твоему, настолько ужасен? Мне казалось, что мы давно все выяснили по этому поводу. — Но… — Я люблю тебя, Хань. Люблю безумно, — Се приблизился к лицу менеджера, чувствуя на своих губах его прерывистое дыхание. — Прости, что не сказал этого раньше. — Дурак, — прошептал в ответ Лу, прикрывая глаза и позволяя Хуну поцеловать себя. — Кто сначала тащит в постель, а потом признается? — Я думал, ты умный мальчик, — усмехнулся Се. — Неужели мое отношение к тебе не говорит само за себя? — Тебя сложно понять. — Тогда я сделаю так, чтобы ты никогда не забывал о моих чувствах.***
— Чунмен, может, ты ошибся? — Исин скосил глаза на сидящего на пассажирском сидении парня, который нервно постукивал костяшками пальцев по стеклу автомобиля. -Нет, я точно слышал. И видел, — пробормотал Ким. Он нахмурился, замечая, что они не сдвинулись ни на метр за двадцать минут. — Чертов Сеул! Чертов Хань! — Успокойся! — урезонил парня менеджер, недобро прищурившись. — Если это на самом деле правда, то, что мы поговорим с ними, ничего не изменит. — Я хочу знать, — прошептал Чунмен. — Хочу знать, почему. — Это человеческая природа, Чунмен! Мы ничего не можем с ней поделать, как бы сильно не старались. — На кону репутация! Ты не представляешь, что будет с Сехуном, если он потеряет эту работу! К тому же, если это действительно правда, и она выйдет за пределы кабинета директора, пострадаем мы все! — прикрикнул вновь разбушевавшийся айдол. Исин на мгновение растерял все свое спокойствие, не веря в то, что сейчас говорит человек, которого он знает с самого детства. Где тот добродушный Чунмен, заботящийся обо всех? Где тот, для кого другие люди стояли превыше него самого? Где тот, кто всегда полагался на свои чувства и доверял своему сердцу? — Твоему Сехуну ничего не сделают, а вот Лухан пострадает на самом деле! Он может потерять работу, — Исин нервно ударил кулаком по рулю, осматривая пробку, в которой они застряли. — Он сам виноват, — фыркнул Сухо, отворачиваясь. Лэй шокировано уставился на профиль подопечного, не веря своим ушам. — Как ты можешь судить его? По-твоему, О Сехун — невинный ангел, которого обманул коварный дьявол? Да я поверю во все, что угодно, но не в эту чушь, Ким Чунмен! Что с тобой происходит? Приди в себя и попридержи коней, не то рискуешь потерять мое доверие к тебе! — Исин, я слишком многое упустил из вида, — Сухо прикусил губу. — Я должен был лучше следить за ним. Или хотя бы не знакомить его с Луханом. — Сехун взрослый человек, — Чжан покачал головой, наконец, нажимая на педаль газа. До Мёндона еще полчаса езды. — Ты не обязан был… — Он мне как младший брат, Син. — Как видишь, он прекрасно обходится без твоей опеки, — саркастично бросает менеджер, мысленно прося Сухо промолчать. Тот, к счастью, не отвечает, и Исин очень надеется не поссориться с лучшим другом до конца поездки, в которую они сорвались с рабочего места по прихоти актера. Чжан с трудом находит место для парковки и не дожидается Чунмена, который ниже натягивает кепку и надевает маску, скрывая половину лица. Исин выходит из машины, оглядываясь по сторонам и ища глазами нужное здание. Вокруг просто ошеломительное количество людей, днем в Мёндоне даже в будни очень сложно протолкнуться сквозь толпу и найти то, что тебя интересует. Лэй не любил такие места за большой шум и яркость вывесок, пестрящих на каждом углу и зазывающих посетителей. Еще больше он не любил сопровождать Чунмена в одиночку: бывает, что ни одни очки и маска не спасают от настойчивых фанатов, норовящих задушить Кима в своих объятиях, а вопли девушек раздражают слух Чжана, заставляя глаз нервно дергаться, а руки тянуться к наушникам и плееру. И сегодняшний день не был исключением, хотя Чунмену удалось отделаться десятком фотографий и автографов. Исин без колебаний схватил друга за руку, затаскивая в нужное здание и поднимаясь по лестнице. Отыскать офис, как назло, оказалось непростой задачей. Парни почти сразу запутались во множестве дверей, ведущих то в конференц-залы, то в небольшие отделы. Наконец, они остановились перед арендованным на время съемок офисом. Стафф указал на дверь гримерной, где по идее сейчас должен был находиться Сехун, и Чунмен даже не удосужился постучаться, резко распахнув дверь. — Чунмен-хен? Что ты здесь делаешь? — Сехун удивленно взглянул на нахмурившегося старшего и перевел вопросительный взгляд на Исина, который тоже был не в духе. — Хей, что с лицами? — Где Лухан? — вдохнув поглубже, спросил Ким. — Чунмен, не заводись, — шикнул Исин, прикрывая за собой дверь. — Зачем он вам? — Где Лухан, О Сехун? — Да вышел он, — Сехун все еще не мог понять, что сегодня творится с окружающими его людьми. Почему все интересуются Луханом? Почему Кенсу снова предупреждал его об осторожности? Почему Чунмен-хен сердится? Почему всегда сдержанный Лэй сейчас не скрывает своего раздражения? — Ладно, поговорим с тобой, — Сухо прислонился к стене, сверля взглядом Хуна. — В каких ты отношениях со своим менеджером? — Сухо! — Х-хен? — Ни слова лишнего, кроме нужной мне информации, понял? О потерял дар речи. Его мысли завертелись вокруг Лухана, которого он обнимал еще пять минут назад, нежно целуя и наслаждаясь тихим постаныванием старшего. Откуда Чунмену знать о том, что он неравнодушен к своему менеджеру? — Ну? Неожиданно для себя самого Сехун разозлился. Страх за то, что правду может узнать вся страна и, что еще хуже, заграничные фанаты, отступил, давая место злости и какой-то совсем неуместной обиде. — Какая тебе разница? Какая вам всем разница?! — Се сорвался с места, намереваясь покинуть комнату, но дорогу преградил Чунмен, со всей серьезностью заглядывая в глаза младшего. — Сехун, ты навредишь себе. — С каких пор я должен жить для других, постоянно спрашивая разрешения? То, что я знаменит, не дает мне право иметь личную жизнь? — Хун скинул с плеча руку Сухо и кивком головы приказал Исину отойти от входа в помещение. Не успел он и шагу ступить, как дверь приоткрылась, и в проеме появился Лухан, повторяя выражение лица Сехуна при виде незваных гостей. Чунмен опомнился первым и схватил Лу Ханя за руку, вытаскивая его из комнаты, несмотря на грозные восклицания Сехуна, которого всеми силами пытался сдержать Чжан. — Что происходит? — они остановились на пустой лестнице, только когда Ким убедился в отсутствии людей. — Расстанься с Сехуном, — выпалил актер. — Ч-что? — Лухан, — Чунмен схватил менеджера за плечи, несильно встряхивая парня. — Очнись. Вы не можете быть вместе, Хань. — Разве это не только наше с ним дело? — Лу нахмурился, сбитый с толку. Он понимал, что совершает огромную ошибку, отвечая на признание Сехуна, но в то же время младший, преданно заглядывающий ему в глаза, вселял в блондина надежду. Надежду на то, что даже их, со всех точек зрения неправильная любовь, имеет право на существование. — У тебя нет права решать все за него! — рассердился Сухо. — За него? Я ничего не решал за него! — Лухан также повысил тон. — Сехун признался мне сам, я не заставлял его это говорить. — Он еще неопытен в таких делах, вот и сглупил. Хань, оставь его. — Ты… Ты что такое говоришь? — старший изумленно наблюдал, как меняются эмоции на лице актера от злобы до отчаяния, и его собственная решимость стала гаснуть. — Почему вы просто не оставите нас в покое? — Потому что нет никаких вас, никогда не было, и быть не может! — взорвался Ким, ударяя ладонью по перилам лестницы. — Ты совсем сошел с ума от любви к нему? Я ведь еще тогда заметил, как ты смотришь на него! — Какая тебе разница, как я смотрю на него? — Ты причиняешь ему вред, Лухан. Одумайся! — Ты не понимаешь… — Я все прекрасно понимаю. Я понимаю, как тебе тяжело оставить его, но, пожалуйста, Хань, ради его же блага, отпусти его. — Я не могу… — Хань, — Чунмен приблизился к старшему, заглядывая в его глаза, в которых уже собирались непрошеные слезы. Актер вздохнул и мысленно попросил прощения у Сехуна и Ханя. — Хань, кто-то следит за вами. Сегодня я случайно услышал, как директор Ким ругался с кем-то по телефону. Он упоминал ваши имена и размахивал какой-то папкой. Оттуда выпала фотография, а он этого не заметил и ушел. Взгляни. Ким пошарил по карманам куртки, вытащил сложенное пополам фото и протянул его застывшему Лухану. Окруженные всяческой аппаратурой для съемок, за ширмой стояли они — Сехун и Хань. Се страстно целовал менеджера, ухватившегося за широкие плечи актера. Его руки лежали на тонкой талии блондина и прижимали к крепкому телу так близко, будто О хотел навсегда оставить Ханя при себе. Их лица были ярко освещены, поэтому любой без сомнения мог бы сказать, что на фото корейская знаменитость О Сехун и его менеджер Лу Хань. — Как… — Лу задрожал, не смея отводить взгляда от фотографии. Теперь он по-настоящему испытывал страх, приходя в себя и вспоминая, как иногда бывает жесток мир шоу-бизнеса. Огромный стыд перед наблюдающим за его реакцией Чунменом накрыл менеджера с головой, потому что он так не вовремя вспомнил, каким был всего месяц-другой назад. Сухо, словно прочитав его мысли, тихо произнес: — Я знаю другого Ханя. Этот мне незнаком. Актер быстрым шагом покинул коридор, оставляя всхлипывающего Лухана на полу с помятой фотографией в дрожащих руках.