Я совсем не о таком мечтал...

Каждый день, омега придумывал всё новые и новые способы гонять альфу, прося то или иное. Как-то раз, Чимин разбудил Юнги в три часа ночи, со словами, что хочет арбуз. Юнги начал ворчать, что где он его возьмёт в такое время, что сходит за ним утром. Чим начал обиженно сопеть и попытался отвернулся, но большой живот и тёплые, большие ладони не дали этого сделать. Юнги положил одну руку на уже достаточно большой животик, а вторую за шею. Он нависал над младшим, терзая его губы и ловя тихие стоны. Это длилось до тех пор, пока Юнги не почувствовал слабые пинки в животе. Отстранившись от Чимина, он начал поглаживать животик. Альфа не ожидал того, что впервые за восемь с половиной месяцев, он почувствует слабые пинки. Он оторвался от сухих губ Чима и счастливо улыбнулся, прижимаясь своим лбом к чужому.

***

Сейчас же, Юнги сидел в больничном коридоре, напротив двери, за которой сейчас был Чимин, издавая полные боли крики. Ему было страшно, ведь он мог потерять и его... Ночью, девятого декабря, когда был день рождения Чима, сам омега проснулся от того, что его штаны с боксёрами резко стали мокрыми, а низ живота свело резкой болью, Юнги же разбудил болезненный крик младшего, который лежал на кровати, согнувшись в три погибели. Спустя три с половиной часа после того как Юнги привёз Чимина опытным, по сравнению с самим альфой врачам, из кабинета показался доктор, тут же подходя к нему. — Поздравляю вас, господин Мин, у вас родились мальчики-двойняшки, — Врач улыбнулся и пожал руку Юнги, — Мальчики здоровы, как и их папочка, через сорок минут вы сможете прийти к ним в палату. — Спасибо вам, доктор, — Юн счастливо улыбался, смотря на мужчину перед ним. Оставалось подождать всего-то чуть больше получаса. Альфа немного задремал, и пока он спал, то видел, как он заходит в палату к Чиму, а он в бессознательном состоянии лежит на кровати, с ребёнком на руках. Малыш начинает шевелится и выпадает из ослабевших рук родителя, а Юнги чуть чуть не успевает, чтобы поймать ребёнка… — Молодой человек, проснитесь, — Пожилая женщина трясла Юна за плечо, — Молодой человек, вам уже можно пройти к вашему супругу с детьми, он в триста четвёртой палате. — Простите, спасибо, — Юнги поднялся со своего места и поклонившись женщине, направился к дверям палаты. Робко постучавшись, он аккуратно зашёл внутрь, там сидел Чимин, держа в обеих руках свёртки с малышами. Младший посмотрел на альфу хоть и вымученным, но счастливым взглядом. — Иди сюда, не бойся, они не спят, — Чим подозвал к себе Юнги, не скрывая самодовольной улыбки, — Не хочешь взять на ручки? Юнги аккуратно взял на руки малыша, покачивая его из стороны в сторону, указательным пальцем одной руки поглаживая щёчку малыша и счастливо улыбаясь. — Это омежка, как мы их назовём? — Хм, я давно думал и, давай назовём омежку Лухан, а альфочку Сехун? — Юнги всё так же стоял с малышом на руках и не мог отвести от него глаз. Маленькие, чёрные глазёнки напротив, смотрели изучающим взглядом. Юнги положил палец в крохотную ладошку малыша, на что тот, слабо сжал его. На глазах старшего выступили слёзы счастья. Он смотрел, на трёх самых дорогих ему людей, забота о которых, теперь полностью лежала на нём. — Мне нравится, тогда пусть будут Сехун и Лухан, — Чим прижался губами к лобику ребёнка на его руках, который мирно посапывал, находясь в тёплых и безопасных объятьях своего папочки. — Простите, мне нужно забрать малышей, чтобы взять у них все анализы и проверить их на вес и рост, — Молодая девушка зашла в палату, а следом за ней зашёл парень, лет двадцати пяти. Он тоже был в белом халате, что означало что он тоже был медбратом. Нехотя передав детей врачам, Юнги сказали, что он может посидеть тут ещё не больше пятнадцати минут, ведь молодому организму омеги тоже нужно был отдых. — Спасибо тебе, котёнок, — Юнги навис над младшим, терзая его губы своими. Чимин же притягивал его к себе за шею, тем самым не давая отстраниться. Когда же воздух в лёгких начал заканчиваться, то Чим всё же отпустил альфу, позволяя ему отойти от своей кровати. — Малыш мой, отдыхай, я к вам приду с утра, тебе что-нибудь принести будет? — Юнги с немым трепетом, как обычно, смотрел прямо в глаза Чимина. — Мне ничего не нужно, самое главное, приди ко мне…

Спустя четыре года Сехун и Лухан играли в гостиной, пока Юнги был на работе, а Чимин готовил обед на кухне. Малыши были очень дружные, хоть и с разными характерами. Старший, омежка, был очень ранимым ребёнком, а ещё, что подметил в нём Юнги, он очень похож на оленёнка, а младший же наоборот, был независимым от мнения других и почти не показывал свои эмоции. — Папа, папа, смотри что мне Сехун сделал, — На кухню вихрем забежал омежка, следом за которым спокойно зашёл Сехун, — Папа смотри, — мальчик отогнул край футболки, и на шее, под мягкой тканью, оказалась метка. — Как это так? — Чимин смотрел на своего сына и понимал, что не уследил за собственными детьми, а метку было никак не снять, это уже было навсегда…