Последняя стрела

— Хорошо, — сказал Библиотекарь. — Становитесь в круг, возьмитесь за руки. Пока они, отпихивая друг друга, становились неровной кучкой, Стив вопросительно глянул на Люси. — Хочешь посмотреть? — спросила она. — Я тоже. Там так красиво… Столько людей, и никто не оглядывается на небо. — Но как… Она поймала его ладонь. — Становись сюда. За левую руку его держала Люси, в правое запястье вцепился Элайджа. — Закройте глаза, — сказал Библиотекарь и положил ладонь на макушку одному из малышей. Стив закрыл. Из далекого далека приблизился шум, накрыл его с головой. А потом цветная темнота под веками посветлела и… Он стоял на тротуаре, а вокруг были люди! Много людей, больше, чем он когда-нибудь мог себе представить. Человеческая река обтекала его справа и слева. Каждый куда-то спешил. И все были такие разные. Стив открыл рот, когда мимо прошел парень с высоким цветным гребнем волос, в драной куртке с заклепками и в кожаных штанах. А за ним — темнокожая девушка с огромной пышной копной волос и почти голая — так ему показалось. Логан ему не рассказывал, чтобы раньше люди ходили по улице… эээ… в джинсовых трусиках? По проезжей части мчались машины. Они были разноцветные — синие, красные, белые — а не разбитые остовы одинаково ржавого цвета, сваленные в кучи на обочинах позаброшенных дорог. Солнце сияло из зенита и отражалось в стеклянных стенах огромных неразрушенных домов. На переходе красный свет сменился зеленым, и Стив ошеломленно зашагал дальше, разглядывая мир вокруг. На огромной штуке, похожей на экран его ноутбука, только в сто раз больше, крутились яркие, мигающие картинки. В витрине ближайшего магазина расселась целая семья плюшевых медведей. С тележки на углу продавали что-то вкусное — пахло так, что у Стива закружилась голова. Никто не боялся, не прятался. Впереди посреди тротуара стояла, задрав головы, группа людей, а женщина с флажком им что-то рассказывала. — Через дорогу от нас — знаменитая башня Мстителей, которая раньше называлась башней Старка. Сто шесть этажей стали, бронебойного стекла и самых невероятных технологий… Сердце у Стива так и ухнуло вниз, как будто он полетел с обрыва в холодную воду. Он медленно поднял взгляд. Башня сияла в полуденном небе. Солнце рассыпало блики по стеклу и белому металлу, по ее стремительным очертаниям — она как будто рвалась ввысь, показалось Стиву. — Мама, смотри, это Железный человек?! Над верхней площадкой Башни из зенита блеснула золотая искра, заходя на посадку. — Да, наверное, это он, милая. Золотая крупинка скрылась из виду. Стив опустил взгляд. Симпатичная молодая женщина держала за руку пухлую белокурую девочку — у нее рот был открыт восторга. С полосатой штуки на палочке, которую девочка держала в другой руке, упала на землю тяжелая малиновая капля. — У тебя мороженое тает, смотри, — сказала женщина. Девочка лизнула полосатую штуку и прижмурилась от удовольствия. Наверное, это «мороженое» было очень сладкое — Стив почти ощутил на губах его вкус. Слаще дикого меда, даже слаще сахара, который притаскивал с Бардачка Логан… Мир вокруг зарябил, расплылся, как отражение в реке, когда начинается дождь, и исчез. Но капли дождя остались у Стива на щеках, и он вдруг понял, что плачет. *** Он так и не понял, заметила Люси или нет. Кажется, она и сама пару раз странно шмыгнула носом, когда Стив отвернулся. А потом как-то подозрительно засуетилась, разгоняя детей: «Ну чего уставились? За уроки! Я сегодня проверяю домашнее задание по арифметике!» — Это ничего, — тихо сказал Библиотекарь. — Многие плачут, особенно кто постарше. — Я не плачу, — сердито сказал Стив. Смахнул рукавом мокрое со щеки. Выпрямился. — Вы показали башню Мстителей снаружи. А внутри вы бывали? Что вы про них знаете? — Ничего особенного, — покачал головой Библиотекарь. — Не больше, чем любой другой человек. В то время про них много писали в интернете и газетах. Я, как и все, периодически узнавал, что новенького отмочил Тони Старк. Писали-то больше всего о нем: то в обзорах технических новинок, то в светской хронике. Ты же не думаешь, что в то время каждый вот так просто мог зайти в Башню и познакомиться со Мстителями? Стив проглотил тугой комок в горле. «Папа»… — Тогда… Послушайте, я знаю, что вы не любите вспоминать день Катастрофы, хорошо? Но это… Это очень-очень важно для меня, — взмолился он. — Пожалуйста, расскажите, что случилось в тот день. Это тогда вы получили… ваши шрамы? Он боялся, что Библиотекарь рассердился, но тот не рассердился — просто стал очень печальным и немного растерянным. Его лоб перечеркнула напряженная складка, подбородок дрогнул. — Извини, я не могу тебе рассказать. Я… ничего не помню. Наверное, это травматическая амнезия. Может быть, что-то случилось со мной в тот день, такое страшное, что психика просто вытеснила эти воспоминания. Я не знаю. Помню, что был врачом. Хирургом. Помню, как учился в медицинском колледже, потом операции, свою квартиру. Но чем ближе к дню Катастрофы, тем меньше воспоминаний. Кажется, я путешествовал. Или жил где-то в горах. Одно из последних воспоминаний — вершины в снегу. Дальше только темнота. — Простите, — прошептал Стив. — Ничего. Я помню только, как очнулся посреди Манхэттена, с жуткой болью в этих ожогах. Я лежал где-то в переулке, рядом из окон дома уже валил дым, начинался пожар. Я пополз. Ну и… — он неловко обвел рукой все вокруг, — ну и вот. Мне повезло. Другим нет. Я до сих пор чувствую себя виноватым. — А эта ваша… способность? Показывать картинки прямо в голове? Она была у вас всегда? — Не помню. Когда пытаюсь вспоминать, у меня просто начинает болеть голова. — Это… страшно? Ничего не помнить? Библиотекарь помолчал, а потом еле заметно кивнул. *** — Говорят, когда Библиотекарь появился на Манхэттене, он еле ходил. Люси сдвинула на лоб защитные очки и осторожно стащила с рук старые резиновые перчатки. Рядом со столом скопилась груда грязных бутылок. В аппарат для экстрагирования слили раствор пенициллина после обработки эфиром. Аппарат тихо гудел: работал насос, откачивая из внутренней емкости воздух. Оставалась последняя стадия — выпаривание при низкой температуре в условиях вакуума. Сменившийся с дежурства Чжан — он занимался всей электрикой в здании — рассказал Стиву, что энергии ветряков хватало, чтобы запитать лабораторию — но и только. «Освещение мы решили не делать: оно только привлекает пиявок», пояснил он. Чжан Стиву очень понравился: цепкий и немногословный гений-самоучка. Для начала он уволок Стива к себе в мастерскую и попросил показать, как устроен взвод в арбалете. «Остроумно, — признал он без тени зависти, — лучше, чем у меня, — Дай перечерчу». Оказалось, что Стив не умеет читать и рисовать чертежи, так что он на полчаса даже забыл про Люси, пока Чжан объяснял ему стереометрию. Потом, конечно, помчался к ней. Люси с командой химиков уже заканчивали приготовления. Так что он уселся на пол в углу, чтобы не мешать, и наблюдал, как они осторожно отцеживают водную часть раствора через фильтры. Люси здесь была другая. Не такая, как на ночных улицах — громче и решительней. Все ее слушались! Глядя, как она заправляет под ремешок защитных очков выбившуюся светлую прядку, Стив решил, что такая она еще больше ему нравится. Нравится. Он налетел на эту мысль, как лбом в столб со всего размаху. И она его ошарашила. Вот как называется это сладкое обмирание, это тесное, золотое, расплавленное, нежное внутри, и это… стыдное, тайное внизу живота. Не то что бы Логан и Брюс не рассказывали ему, что бывает между мужчинами и женщинами. Но… Он не представлял, что это так… Стив не мог подобрать слова. Так много, что тесно под ребрами и трудно дышать? Так, как будто тебя подхватила бурная река и тащит — и дикий восторг, и страшно, и непонятно, что вообще делать. *** … ты меня совсем не слушаешь, — сказала Люси. — Слушаю. Ты говорила про Библиотекаря. — Да. В первые месяцы после Катастрофы был ужас. Часть людей просто рассыпалась в пепел — говорят, это тоже была магия Таноса. Многих убили крии. Оставшиеся не знали, куда бежать и что делать. В городах люди сбивались в банды и воевали между собой за еду и боеприпасы. И тут он… каждый день ковыляет по улицам с тростью и с полным рюкзаком книг за плечами. Папа говорил — все думали, что он чокнулся и долго не протянет. Но он день за днем выползал наружу из своей норы и собирал книги и детей. — Детей? — Тогда многие остались без родителей, на улицах было полно беспризорников. Он подкармливал их — они ему стали помогать. Он учил и лечил их, давал им карты, объяснял, где можно найти консервы и лекарства. Они делились с ним хабаром, приносили, что он просил. Некоторые стали селиться у него в Доме — мы так называем это место. Здание-то огромное, места всем хватит. А еще он собирал совсем мелких, которые бы без него не выжили. Взрослые платили ему едой за лечение и мелкие вещи, которые начали производить в Доме. Потом, уже при мне, мы стали сами растить еду. — Много тут народу? — Сотни две. Кто-то приходит, кто-то уходит — Библиотекарь учит всех, кто хочет учиться. Кстати, помнишь того парня с ножом, Акула вроде его зовут? — Ты его знала?! — Да, он тоже учился у Библиотекаря, потом ушел, прибился к банде. — Как же так… Получается, можно учиться у хорошего человека — и стать плохим? Как так выходит? Люси немного помолчала. — Я не знаю, — тихо сказала она. Аппарат перестал гудеть, Люси приподняла крышку, посмотрела внутрь, довольно кивнула сама себе. — Неплохо. Теперь экстракт надо подсушить, с этим ребята справятся без меня. Пойдем, покажу тебе раздел нашей библиотеки про Мстителей. — Пойдем! — Стив подскочил с места. Он почти и забыл, за чем пришел. *** Библиотека его поразила. В полукруглом зале на втором этаже на самодельных стеллажах стояли и лежали тысячи книг! Больше, чем он в жизни сможет прочитать! Это богатство поразило его. Вот бы можно было жить прямо здесь и читать днями напролет! Ведь дома он зачитал до дыр все книжки, которые когда-то принес Брюс. — Идем, — Люси взяла его за руку и потащила к высокому деревянному стеллажу, над которым была укреплена выкрашенная в красное и синее самодельная буква А. Там были старые газеты и плакаты, а еще пожелтевшие книжки, состоявшие из одних только картинок — Люси сказал, что они называются «комиксы», и что в них почти все неправда. — Библиотекарь говорит, в газетах тоже была неправда, но меньше, — сказала Люси, осторожно вытаскивая из разлохмаченной стопки желтый, ломкий от времени газетный лист. — Вот, смотри. Это они. Половину листа занимала выцветшая, но все еще четкая фотография. Стив жадно всмотрелся в человека в красно-золотой броне. Тут Железный человек был без шлема. Стив рассматривал его тонкое, породистое лицо, темные глаза, под которыми собрались усталые тени, четкую и упрямую линию рта. Интересно, а он хоть немножко похож на отца? Вот бы ему сейчас зеркало! — Осторожнее, сомнешь края, — Люси легко прикоснулась к его судорожно сжавшимся пальцам. — Да-да, конечно. Стив перевел взгляд на широкоплечего и высокого парня с белой звездой на щите. Выражение лица, горбинка носа, очерк скул, форма плеч, даже движение, которым он поднимал щит, — все было до странного знакомым. — Люси, — прошептал он. — Ты видишь? Капитан Америка здесь точно такой, как на том граффити, которое ты мне показывала. Тот странный человек… художник, — он бывал здесь? Он рисовал с этой фотографии? — Нет, — покачала головой она. — Он никогда у нас не был. Мне кажется, он избегает встречаться с Библиотекарем. Мы пару раз ходили туда с Библиотекарем — и художник каждый раз убегал. Или вообще не показывался. — Странно, — Стив покусал губу. — Но ведь получается, если он рисовал не с фотографии… то… — Он был знаком с живым Капитаном Америка! — ахнула Люси. *** Доннн… — по коридорам поплыл мелодичный долгий звон. И еще раз — доннн. — Что это? — спросил Стив. — Ночной колокол. Сигнал для тех, кто не живет в Доме, что им надо идти, если они хотят добраться к себе домой до темноты. Через час дежурные закроют двери. — А нам? Нам надо идти? — А мы — разведчики. Ходим, где хотим и когда хотим, — усмехнулась Люси. — Но папа просил прийти сегодня домой ночевать, так что скоро двинем. Они спустили обратно в большой зал и пошли к выходу. Возле дверей Библиотекарь втолковывал что-то выходящим детям. Стив заметил Питера с неизменной винтовкой на плече — тот уходил с группой малышей. Стив понял, что если не сейчас, то он может вообще не решиться. Он стиснул зубы, решительно раздвинул малышню, тронул Библиотекаря за плечо. — Послушайте. Я… очень вас прошу. Вы знаете Художника? Того странного парня, который нарисовал Мстителей на стене в метро. — Я видел его издалека. Кажется, он меня боится, — сказал Библиотекарь. — Каждый раз убегает. — Я хочу попытаться… поговорить с ним. Уговорить его… Мне кажется, он что-то знает про Мстителей и про день Катастрофы. — Но что ты хочешь от меня? — Чтобы вы пошли с нами. И если он согласится… чтобы вы показали мне его воспоминания. Вы же можете, правда? Вот так, как вы делали, только показать не свои мысли, а чужие. Библиотекарь долго молчал. Стив видел, как под его пергаментно-белой кожей на скуле ходит маленький желвак. — Могу, — вздохнул он. — Только я почему-то и сам очень боюсь. — Ну пожалуйста! — Люси подхватила его с другой стороны под руку. — Помогите Стиву! А мы для вас что хотите сделаем и достанем! Хотите, я еще разок смотаюсь в тот же колледж за книгами? — Я хочу, чтобы ты поменьше рисковала и побольше учила химию, — сухо сказал Библиотекарь, и Стив понял, что он все-таки сдался. *** Они вышли из Дома последними, когда уже стемнело. Стив оглянулся и увидел, что за ними дежурные поднимают высокий стальной щит, закрывая вход. Ночь была ясная. Огромное небо над ними сияло спелыми зернами звезд. Они нырнули в высокую рожь, пошли по тропинке. И вдруг Люси остановилась. — Ты чего? Что-то уви… Но она вдруг тихо рассмеялась, обхватила его руками и поцеловала прямо в губы. А потом сняла свою курточку, бросила ее в гущу колосьев и потянула Стива за собой, опускаясь на землю. Звезды над ними смешались с колосьями. А потом вспыхнули перед глазами и осыпались на землю.