When your world's colliding Crashing from the sky I’ll be your satellite To guide you home No, you are not alone © Tritonal ft. Jonathan Mendelsohn - Satellite
Механические колебания, вызванные сомнениями, непрерывно тяготили дерзновенное сердце воина и походили на лёгкий трепет благоговейного ужаса, какой испытывает загнанный в ловушку зверь, понимающий, что вот она, рядом, близится, издеваясь, — гибель. Тревога медленно растекалась по жилам вязким серебром, точно фиолетовая жидкость, что заменяла Мономакиям кровь. Тревога бесцеремонно хватала за горло, глубоко вонзала незримые когти, терзала душу, разрывала её, догрызала гниющее там смирение. Впивалась, как клещ, держала крепко, не отпуская. И не отпустит, пока не заменится тихим белым шумом, забирающим всякую мысль. Пайон не шелохнулся, остриё его штык-меча не коснулось земли. — Я тебе не оружие! — оскорблённо вскинулся Орион Уайт. Интонации его слов вторило эхо — так отзывалась цепь крутых высоких скал, окольцовывающих территорию. Бескрайняя голая местность простиралась на многие километры вокруг, столь же серая и мёртвая, как те валуны невдалеке, скрывающие от чужих глаз уродливую паутину широких трещин, затронувших твёрдую поверхность земли, внутри которой бурлила лава. Извержение вулкана уже миновало жителей Бригадуна. Оно не обернулось для них чем-то нежданным или из ряда вон выходящим: фактически коллапс набирал мощь и активировал любые природные катаклизмы с бешеной периодичностью, медленно, но верно уничтожая результат столетней эволюции. В воздухе по-прежнему витал чудовищный запах гари; атмосфера пропахла им и невесомо жгла броне-пластины двоих Мономакий. То, что лица не прикрыты забралами, братьев мало волновало: в их разговоре ключевую роль играл именно зрительный контакт. — Кто ты, если не оружие? — хлёстко отчеканил Пайон, начиная хмуриться и нервничать. Взаимное разрушение день назад достигло своего апогея и вот-вот грозило глобальными убытками, истощением трудновосполнимых ресурсов и кое-чем гораздо более кошмарным, чем всё вышеперечисленное. У воина нет времени на психологические консультации — буквально сейчас и Земля, и Бригадун постепенно распадаются на атомы, а Крэйс Мариин до сих пор не найдена! — Я живое существо, не лишённое говора, мыслей, тактильного восприятия, чувств. — Орион говорил, и в его линзах мерцали глухое отчаяние и немая мольба. Или всему виной густой дым, застилающий взор и обманывающий Пайона? Плечи Стрелка-Мечника ломил яростный груз ответственности. Свинцовые тучи цвета кровавого заката сдавливали их, не щадя ни на йоту; казалось, стоит Пайону лишь немного расслабиться — и броня уверенности, застилающая как его корпус, так и душу, оглушительно треснет, отдавшись фрагментации. Крупные хлопья пепла образовывали плавный, тяжёлый круговорот. Дышать им воин не рискнул бы, даже если закончится дополнительный резерв чистого, не омрачённого никакой гадостью воздуха, хранившегося в блоке питания и тщательно им, Пайоном, оберегаемого. Интересно, что произойдёт, когда, по меркам синоптиков Бригадуна, наступит землетрясение? Новое извержение вулкана? Не исключено: послезавтра восточная часть мира, над которой держатся братья, обернётся в прах. А что станется с ними обоими? Умрут ли они? Умрёт ли Орион, исступлённо отстаивающий собственную позицию? Неужели он не понимает, насколько опасно грядущее? Или понимает, но не хочет принимать? Или. Оно таилось везде. Оно не давало покоя. Травило разум. Закованный в серебряные доспехи боец категорически отказывался признавать речь младшего товарища; внутри него клокотала неизбежность надвигающейся катастрофы и обособленные моменты, следуя которым можно было воссоздать другую картину её предотвращения. Однако, нынешняя проблема находилась немногим дальше четырех метров от Пайона и, подливая масло в огонь, заставляла его сердце метаться в бессильной агонии. Юный воин не решался открыть брату истину своего неподобающего поведения и серьёзно тормозил чётко диктованный Председателем этап на завершение их обоюдной миссии. Так дьявол боялся крестного знамения, как Орион — реакции Пайона. Растолковав молчание товарища по ощущению, молодой Стрелок-Мечник уперся в мёртвую точку и вознамерился добиться своего. — Я никогда не буду косвенным манипулятором Ассамблеи! — крикнул он, подстрекаемый железной уверенностью. — Скажи мне, Орион, — у воина, чьё спокойствие и терпение медленно растворялись, оставался последний шанс разузнать, какова же всё-таки причина, — был ли ранее кем-либо затронут набор твоих Д-ТНК? Юноша выпрямил спину, будто внутри него создался твёрдый энергетический стержень, горько усмехнулся и качнул головой, отчего Пайон крепко стиснул губы и, чуть-чуть опустив веки, взглянул на брата из-под полуопущенных ресниц. Ему надоело играть в неопределённости. — Не ищи корень бед в себе, ибо его истоки кроются глубоко в моём сердце, — запнувшись вначале, наконец сознался мальчишка. — Ты всегда говорил мне, брат, что своим происхождением должно гордиться. Стрелок-Мечник... — Орион умолк, смакуя надлежащее ему имя. — Мне нравится, но... Я не могу гордиться тем, что мне чуждо. Обычные слова, произнесённые непринуждённо и беспечно, громогласно ударили по аудио-датчикам Пайона — мрачное небо, размахивая чёрными крыльями и теряя перья, затмили вороны. — Какое ты имеешь право осуждать наш род? — его механический голос не сулил юноше ничего хорошего. — Я хочу освобождения. Убей меня, Пайон. «Убей меня». — Ветер унёс просьбу туда, где кончается надежда и начинается сущее пекло. Ещё одно неосторожное мгновение едва не стало роковым для них: невдалеке послышался грохот. Извержение вулкана. Снова. Ныне природа Бригадуна и Земли объявила своим жителям непредсказуемую войну. Так больше не должно продолжаться. Необходимо остановить процесс, пока не поздно, ведь... Пайон заметил на губах Ориона мягкую улыбку и невольно ужаснулся. Убей меня. Это она. Предпоследняя стадия коллапса. Её не должно было быть.Глава 1. Чёрные вороны.
19 февраля 2017 г. в 11:48
Примечания:
Не желаю, чтобы мои силы и время пропадали даром. Я закончу работу, чего бы мне это ни стоило.