Властелин японских гор

      Предзакатный сумрак объял лесные просторы. Все вокруг засыпало, а для хищников наступало время охоты.       Стая волков вгрызалась в тушу только что убитого оленя. Сильные зубы ломали кости, грозное рычанием клокотало в глотках серых убийц, которые рвали куски мяса, пытаясь отхватить лучшие на зло конкурентам. За этим жутким зрелищем следил черный матерый вожак, наевшийся одним из первых. Он лежал на нагретом солнцем валуне и глядел на своих шестерок, собачащихся за тушу, но это зрелище ему вконец надоело.       Ему было скучно. У него было все для того, чтобы жить припеваючи: сила, власть, авторитет, но даже вертящие хвостом самки не вызывали в нем желания. Все наслаждение от такой жизни перебивала одинокая мысли, не дававшая покоя темному королю: на его территории ошивается один наглый щенок, имя которого вселяет страх даже в позорных псов! Его прошлая схватка с ним так и осталась незаконченной по милости вмешавшегося «старого хмыря», а статус Властелина так и остался у его противника. И он даже не может отомстить старику за эту упущенную победу, ведь дом божественного хирурга и он сам неприкосновенны, и сей закон существует уже не первое десятилетие. Нет, игра не стоит свеч. Вожак не собирается терять свой титул лишь из-за какой-то мести старику. Оставался единственный способ заполучить абсолютную власть над горами и над всеми волчьими стаями, что охотятся в своих угодьях — это отобрать её у своего врага.       «Акселератор, наш бой ещё не закончен», - злобно заявил он, негодующе сверля взглядом горизонт. - Что ты все скалишься, Кихара? Неужто опять этого щенка вспомнил? - укорительный голос вернул его в реальность.       Сытая альфа-самка улеглась рядом с ним, нагло претендуя на его место под солнцем. - Не твое дело, женщина, - гулко прорычал Кихара в ответ. - Да ты, видно, перегрелся, - ядовито-насмешливо заметила та, не одобряя такого отношения к ней даже со стороны вожака.       Её не волновали мысли о том, что своими действиями она раздражала короля, ведь за это она никак не будет наказана - самцам запрещено поднимать лапу на самок, и этот закон незыблем. Однако даже самая сильная в стае самка способна чувствовать. Она обратилась в человека и прильнула к его плечу. Хвосты у годовалых волков заметались из стороны в сторону, в зобу дыхание сперло, а сердце так и прыгало от вида обворожительной королевы. - Выкинь ты уже его из головы, - ласково нашептывала Олиша ему на ушко, тонкими пальчиками перебирая толстую шерсть волка. - Он уже поди сдох давно — в нем и силы-то никакой не видно, одни кожа да кости, даже альфой не назовешь. - И этот слабак!… - попытался возразить тот, но она не позволила его гневу вырваться из своих цепких и умелых лапок. - Тшшш… Это было давно, - промурлыкала Олиша, прижимаясь к нему своим телом. - Помни, я твой друг и сделаю все, ради того, чтобы ты стал настоящим Властелином. Слабаки из других кланов, называющие себя вожаками, ни в какое сравнение с тобой не идут, они тебе не соперники.       Кому, как не ей было знать тайные стороны характера главы стаи. Вот чуть польстила, глазками ласковыми согрела, ручками поласкала и её мужчина стал расслабленным и довольным, словно медведь, наевшийся меда. А эти завистливые взгляды других самок для неё были наградой, за которую она их благодарила самодовольной улыбкой.       «Он мой, сучки», - насмехались над ними её глаза.       В стае оборотней существовала несколько иная иерархия, отличающаяся от иерархии обычных волков. В ней так же альфа-самец был вожаком, а бета — обычные мальчики на побегушках, составляющие основную работающую силу на охоте. Среди самок были несколько специфичные отношения. Альфа-самка отличалась красотой, умом и сообразительностью. А еще стервозностью. Она была главной кандидаткой на внимание вожака и на удовольствие во время весеннего сезона, в то время, как бетам-самкам оставалось лишь скрежетать зубами от зависти и довольствоваться вниманием второсортных самцов. В заботе о потомстве более искусна была, разумеется, альфа, обладающая и харизмой, и силой для защиты щенков, один из которых когда-нибудь обязательно станет вожаком, получив лучшие гены от вожака и его королевы. Щенки бет так и оставались бетами-прислужниками. Но среди самок был некий ранг, самый редкий и ценимый в стае — это самка-омега. Её потомство было всегда здоровым и более многочисленным, чем у альфы, а воспитывать и растить их — призвание омеги. Ещё не было случая, когда щенки омеги пострадали от кого-либо, будь то медведь, собака или охотник. Она всегда находила способ спасти каждое дитя, призывая на помощь свою ловкость и находчивость. И омега — это единственная самка, которую не позволялось подвергать прессингу даже альфа-самке, у которой одна из функций была изводить со свету слабых и неугодных конкуренток. Очень часто омега на зло ей была в большей милости и опеки вожака, нежели сама альфа.       В стае Кихары не было самки-омеги, поэтому Олиша в полной мере пользовалась его расположением и купалась в лучах всеобщего обожания.       Но вот незнакомый вой пронзил небеса. Уши Кихары насторожились, вслушиваясь в этот задорный молодой голос. - Кто это? - спросила Олиша, с подозрением вглядываясь в сторону холма, откуда доносился вой. - Никогда такого не слышала. У волков из соседних кланов совсем иные тембры, их легко отличить, а этот… - Волк-одиночка? - переглядывались волки, гадая, кому бы мог принадлежать этот вой. - Чужак на нашей территории? - Ещё один? Мало нам Акселератора что ли?       Упоминание белоснежного Властелина вызвало гневный рык Кихары. Тот волк, который назвал его имя, трусливо поджал уши и хвост, моля всем видом о пощаде. Увидев этот жалкий вид, Кихара сразу потерял интерес расправляться ним. Выпрямившись, тёмный король оглядел залитые золотым светом холмы и плотоядно ухмыльнулся. - Так, так, так, - протянул он. - У нас тут новенький объявился? Что ж, надо бы его поприветствовать. А ещё спросить, не знает ли он чего про моего дружка — про бывшего Властелина?       Волк соскочил с каменного пьедестала, раздавив огромной лапой белые цветы.       Старый ворон встрепенулся на сухой ветке сосны и прищурено просмотрел на холм. - Слышишь, демон в волчьей шкуре? Слышишь песню своей воспитанницы? - прокаркал он, наклоняясь к сидевшему под деревом парню.       Акселератор слышал свою девчушку. - Она стала уже взрослой волчицей. Голосочек вольный, вся долина услышит.       Тот настороженно поднял глаза на ворона, который заметил в них очевидный вопрос. - Конечно, и он услышит, - прокряхтел ворон. - Это территория Кихары, а то, что на его территории — его собственность. Кому, как не тебе это знать. Ты столько времени изводил его, расхаживая по его владениям, как у себя дома, что не мудрено будет, если он захочет тебе отомстить. Не будь дураком, волчонок, возвращайся к ней. - Если я вернусь, он ещё быстрее найдет Мисаку, а так у ней есть Ёмикава и старик… - тяжело проговорил Акселератор. - Эх, Властелин, в твоей силе поставить Кихару на место, но ты как будто чего-то боишься. - Следи за языком, старый веник! - Разве я сказал неправду? Что ж, тогда докажи мне это! Докажи, что ты не боишься проиграть Кихаре и возвращайся в долину!       Ворон, хлопая чёрными крыльями, кружил над ним, испытывая его терпение своими словами. - Волчица, да к тому же одиночка, лакомый кусочек для любого матерого вожака. А такая милашка явно без ласк не останется… - Клюв закрой! - взбесился Акселератор.       Эта мысль, что её окружат другие мужчины, очень раздражала его. - Провоцируешь меня, да?! Так хочется попробовать на вкус труп Кихары?! Я торчу здесь не потому, что боюсь ему проиграть!! - А что тебя тогда останавливает? - Вот это тебя не касается! Я сам разберусь! - Смотри, как бы к тому времени Кихара не нашел Мисаку, - насмешливо крякнул ворон и взмыл в небесную высь. - Чертова трещотка, - зло сплюнул тот, в полной мере осознавая, что ворон прав.       «Ладно, раз уж на сцену вышел и Кихара, то самое время вышвырнуть его оттуда, - решил белоснежный волк-убийца. - Я успею прикончить эту падаль раньше, чем он доберется до Мисаки!»       Ёмикава встретила Мисаку у дверей дома, и та заметила на её лице обеспокоенность. - Что случилось? - спросила девочка, приблизившись к своей подруге. - Мисака… это… был твой вой?       Хоть Мисака и подсознательно понимала, что девушка хотела услышать совершенно иной ответ, сказала правду: - Да.       Девушка прикрыла лицо ладонью, устало вздыхая. Этим она показала, что случилось то, чего она всем сердце не желала. - Прости, Мисака, я должна была тебе раньше сказать об этом… - сокрушенно призналась она. - В этом лесу мы не одни. Есть еще одна стая, ошивающаяся поблизости, и их вожак тот, кто до сих пор ищет встречи с Акселератором, желая завладеть его титулом Властелина. Если он найдет его, убьет. А если ему известно, что ты как-то с ним связана, то и тебе угрожает опасность. - Мне нельзя было выдавать себя… - поняла Мисака. - Прости меня, Ёмикава! - Всё не так страшно, милая, но впредь будь осторожнее. Теперь пообещай мне, что если встретишь чужого волка, убежишь от него прочь и непременно вернешься домой. - Обещаю, обещаю! Со мной все будет хорошо, только прости меня! - Тебе не за что извиняться, это моя вина… - грустно улыбнулась девушка, обнимая её.       Солнце ещё не успело встать из-за гор, а девчушку уже тянуло в лес. Не забывая слова своего наставника, Мисака тщательно принюхивалась прежде, чем выйти на открытую местность.       Вот перед ней та самая речка, которая помогла когда-то Акселератору сбежать от неё. Сейчас, весной, она была чистой, веселой, приветливой, так и манящей волчонка испить её вкусной воды. Поддавшись соблазну, Мисака подошла к берегу и, пригибаясь, стала быстро пить приятную водичку, которая была сладчайшим напитком для пересохшего горла набегавшейся девочки. Вдоволь напившись и облизнувшись, она огляделась, решая, куда бы пойти теперь. Но внезапно встречный ветер принес ей дурные вести. Запах чужаков ударил в нос. Девочка испугалась. Карие глаза заметались от одного куста к другому, ища незнакомцев. В этом ей лучше помог слух. Вон там, за деревом! Уши ловили неясный, приближающийся шорох листьев.       «Бежать, надо бежать!» - закричали инстинкты, и волчонок сорвался с места.       И в это же момент она услышала страшный треск веток и злобное рычание трех волков, погнавшихся за ней. Мисака еще не до конца осознавала, что происходит, из-за страха, объявшего её маленькое тело. Сердце заколотилось, дыхание вторило такту быстро бегущих лапок. Мисака услышала за собой звон галек и бросилась в спасительную реку. Вода ударила ей по ногам своим глубинным холодом, но это не страшило её. Перепрыгивая с камня на камень, малышка неслась прямо посреди реки, оставляя своих преследователей на берегу. Они думали загнать её в овраг, который ждал их впереди против течения реки, но что-то для них пошло не так — они никак не ожидали такой прыть от беглянки.       Они видели, как она отдаляется от них все дальше и дальше, стремительно несясь по воде, словно юркая рыбка. Они бы и сами прыгнули за ней, но уж очень быстрым им казалось течение разозлившейся реки. Им оставалось только надеяться, что соседний крутой берег заставит волчонка бежать дальше, искать более удобный подъем для того, чтоб выбраться из водного укрытия, что в конце концов лишит его сил, а там они без труда догонят её.       Но нет! Смелая малышка слишком хорошо знала реку, и поэтому, не задумываясь, вскочила на крутые камни противоположного берега. Мокрые, дрожащие от страха лапки, поднимали ее все выше по острым глыбам. И вдруг в голове ненавязчиво сплыли воспоминания о том, как она с трудом взбиралась на утес, к любимой пещере, подталкиваемая сзади ворчливым белым волком, вспомнились его слова, грубый голос, запах... страх отступил. Лапки будто вспомнили все, чему их учли Акселератор и Ёмикава, убедились в твердости горной опоры, и Мисака поверила, что сможет убежать.       А вот и вершина! Покорив её, малышка остановился на секунду перевести дух, и взгляд её упал на другой берег, с которого злобно рычали серые волки, с досадой заходя в бурлящую реку, но тут же выпрыгивающие из неё, испуганные её гневом.       «Получилось...» - радостно и устало вздохнула Мисака.       Кихара с вопросительно-раздраженным презрением смотрел на своих промокших волков, которые, поджав хвост, стояли перед ним, ожидая кары. - То есть вы хотите сказать, что не сумели поймать… мелкого волчонка? - медленно произнес вожак, вкладывая в свой голос все свое королевское недовольство. - Босс, мы… - раболепно начал один из несчастной тройки, - мы нашли её около реки… думали... загнать в ловушку, но… откуда нам было знать, что ей в голову ударит в реку кинуться? - Что?! Она, что, сдохла?! - вскинулся Кихара, нависая над волками, которые вдруг как-то уменьшились в размерах. - Нет, нет, жива… просто убежала… по реке… а потом по крутым камням заскочила… - Неужели? - с недоверием поинтересовался тот. - Это правда, босс. И… может нам показалось, но… возможно, эта девчонка — омега… - Омега? - подала голос Олиша, лежащая на огромном камне.       Это известие её не обрадовало. Появление самки-омеги может угрожать ей потерей положения рядом с вожаком, который, разумеется, обратит внимание на молодую и скромную омежку, обладающую природным обаянием, и даже она, альфа, никак не сможет ей противостоять — вся стая встанет на сторону омеги и не позволит альфе навредить ей.       «Плохо. Мне уже не терпится встретиться с этой выскочкой. Нужно будет найти её раньше Кихары и разобраться с ней до того, как она войдет в нашу стаю», - решила она, кусая красивую нижнюю губу. - Очень интересно, - настроение вожака заметно переменилось. - В моей стае как раз не хватает омеги. - Да, босс, верно, - завиляли хвостами бета-волки, почувствовав, что могут избежать наказания за проваленное задание. - Она такая симпатичная, юная, рыженькая… - Рыжая? Вот так новости.       Кихара оглядел своих серых самок, среди которых выделялась только альфа своим красивым телосложением, но не расцветкой шерсти. - Рыженькая омежка, - мечтательно протянул вожак, не замечая, что этими словами разозлил ревнивую альфу. - Она будет моей.       Ёмикава с испуганным удивлением встретила насквозь промокшую девочку, которая стояла стояла на пороге и виновато улыбалась. Посадив её ближе к огню и растирая сухим полотенцем, она всячески ругала серых волчар, посмешивших напасть на её дорогую ученицу. - Совсем обнаглел старый! - бросала она, упоминая Кихару. - Попадись мне его отродья, всем глотки перегрызу!       Мисака смирно сидела, чувствуя, будто это негодование девушки и ей адресовано. Она всё жалела о том, что завыла тогда, на холме, раскрывая себя с головой и не думая о последствия, которые сейчас так расстраивают Ёмикаву. Грозная тирада закончилась тем, что девочке запрещалось выходить в лес без ведома наставника. - Нужно затаится на некоторое время, чтобы они след потеряли, - объясняла девушка, гладя Мисаку по головке. - Уж я об этом позабочусь, век искать тебя будут, не тронут. А может тебя лучше к дедушке отправить? Там безопаснее будет… - Нет, не рассказывай ему об этом, пожалуйста! Он сильно волноваться будет, а ему это вредно, - сказал малышка, умоляюще глядя на неё. - Но ведь… - Пожалуйста, не надо. Не хочу, чтобы кому-то ещё было плохо из-за меня. Пожалуйста, Ёмикава! Я никуда не буду уходить, только не говори дедушке! - Хорошо.       Вороны, сидящие на голых ветках старых деревьев, с оживлением смотрели вниз на пробегающего мимо белоснежного волка. Они догадывались, куда лежит его путь. Скоро случиться нечто знаменательное.       «Я чую его! Вот они, его владения! Теперь тебе не скрыться, Кихара».