Древней книги чистые листы
Я переворачивал тихонько.
Сколько он оставит красоты
И помарок безобразных сколько?
Обе-Рек — Ребенок
Грей возвращался с одиночного задания. В последнее время он получал некоторое количество личных запросов, связанных с уничтожением демонов. Это были интересные задания. Иногда приходилось сопровождать ученых, раскопавших очередной храм, на случай, если там обнаружится нечто демоническое, иногда по запросам тех же ученых ему приходилось обезвреживать уже найденное. Иной раз всплывали артефакты Зерефа и всякое такое. Грей потихоньку обрастал связями, не все из них были хорошими, но все-таки. И еще больше — получал знаний в области демонологии, не то, чтобы он хотел знать все эти вещи, но приходилось. И Грей учился. Таскал домой горы литературы, разбирал тексты Зерефа, лазил в запретные области темного знания, молясь, чтобы в гильдии не узнали. Всего каких-то пару лет, и Грей мог спорить с Фридом на тему темномагических текстов. И даже лепить свои. Задания как-то становились все доходнее, а жизнь — стабильнее. Экзамен на S-класс — с честью пройден, и Грей начал чувствовать, что скоро грядут перемены. Вроде ощущения «слишком хорошо, чтобы мне на голову не упал кирпич через минуту». Грей шел знакомыми улицами, направляясь к дому, где его ждала Джувия. Вообще, она часто ходила с ним на вот такие одиночные запросы, но иногда случались удачные совпадения, когда они оба получали работу в разных местах. Грей не жаловался: несмотря на то, что они уже были женаты, у Джувии вполне могла быть своя жизнь и личные задания, хоть она и старательно пыталась это игнорировать. Но Грей не давал ей забывать о себе. Собственно, они жили вместе уже полтора года как супруги, и жизнь казалась нормальной такой вещью. Конечно, к гильдии так и липли всякие неприятности, темные культы и прочая зловредная шушера, но так называемая «Группа Тенрю», то есть те, кто пропал на семь лет, успели достигнуть зверского уровня силы, и совет, назначая «Святых магов», старательно игнорировал «Фейри Тейл», потому что в гильдии уже человек семь могли претендовать на данное звание, и если всех впихнуть, то группу стоит уже сразу переименовывать в «Святую Фейри». В общем, они все стали весьма сильными, и любая проблема, пережившая встречу с огненным кулаком Нацу, умирала уже на следующем в очереди, не доходя до Лаксаса, который как мастер гильдии были последним оплотом на случай проблем. Джувия была дома, Грей на подходе к Магнолии предупредил ее, так что она уже была во всеоружии, едва ли не у порога его дожидаясь. — Привет, — говорит он, поднимая руку, и ловит лазурную волну, накатившую на него, в объятия. Джувия прижимается к нему крепко, обвивает руками, тянется за поцелуем. И Грей в такие минуты чувствует, что любит эту жизнь без всяких «но» и условий. Он любил, когда они ходили вместе на задания, сражаясь спина к спине, но, когда она его ждала, он тоже любил. Было в этом что-то такое необъяснимо приятное — знать, что тебя ждут, ловить этот самый первый взгляд, полный искристого счастья, и прикасаться в первый раз после разлуки. Джувия затаскивает его в дом, вытряхивает из немного запылившегося плаща, и гонит на кухню. Плащ, который Джувия тащит в корзину для стирки, закономерно издает твердый звук удара, когда содержимое карманов сталкивается с перилами лестницы. Джувия останавливается, поворачивается к нему и смотрит. — Сувенир для Миры, — пожимает плечами Грей. — Дай сам вытащу, не трогай. Иногда особо сильных демонов Грей брал с собой для Мираджейн, потому что он был хорошим другом, а Мира — в основном работала в гильдии, пусть уже не официанткой, а полноценной управляющей, следящей за всем происходящим в зале и за поползновениями людей в сторону заказов. Лаксас всем, кто не стремился шататься где ни попадя, выдал по официальной должности, начиная от Каны, которая была ответственна за возвращающихся, заканчивая Фридом, который разбирал кривые каракули отчетности по заданиям средней-повышенной сложности. Джувия послушно протянула плащ обратно Грею, и тот из кармана выудил ту самую душу демона, закованную в лед девилслеера. Выглядела она как обычный кристалл. Вместе с демоном Грей вытряхнул всю мелочь из карманов и блокнот, который напоминал записки сумасшедшего, где с заметками о демонах и встреченной магии соседствовали списки дел или покупок. Вернув одежду жене, Грей отправился отмывать руки от дорожной пыли. На кухне пахло, по меньшей мере, божественно. Джувия явно убила на приготовление всего этого прорву времени. А ведь сейчас, если верить часам, девять утра. Грей вздыхает, вот не было печали, да черти накачали. Джувия спустилась — Грей теперь видел — преувеличено веселая и немного бледноватая. Она захлопотала, наполняя тарелку Грея, а потом уселась напротив, не собираясь присоединяться за едой. — Мне немного неловко есть все это одному, Джувия, — замечает Грей и смотрит за реакцией. А реакция… интересная. Джувия немного вздрагивает, чуть зеленеет и при взгляде на еду в ее глазах вспыхивает на мгновение паника, а затем она подхватывает с ближайшей тарелки булочку и без аппетита откусывает, старательно жует и тяжело сглатывает. — Ты была у Полюшки? — интересуется Грей. — Д-джувия… нет, с ней все хорошо! Зачем бы ей? — а взгляд блуждает, не останавливаясь на Грее. — Значит, после еды пойдем. Грей еще до отъезда заметил, что она ведет себя странновато, но тогда ее поступки еще вписывались в нормальное для Джувии странное поведение. И она не проявляла столь явных признаков недомогания. — С Джувией все… — В порядке? Неужели? Ты на еду смотреть не можешь, а еще, похоже, не спала ночью. С тобой точно что-то не то. — Хорошо, — отозвалась Джувия. — Как скажет Грей-сама. Остальной завтрак прошел в тишине, Джувия молча цедила свой чай, а Грей — сверлил ее глазами, пытаясь понять, что еще в Джувии его настораживает. Было что-то, но Грей не мог понять, что. Джувия ежилась под его взглядом и старательно изображала, что не понимает, в чем проблема. Наконец, трапеза была завершена, и Грей отправился в душ, где стоя под струями воды, наконец, смог сконцентрироваться на своих ощущениях. Не зря же для медитации выбирается чаще всего текущая вода. Он чувствовал, как на первом этаже убирает посуду Джувия. Чувствовал эту прохладную водную энергию, чистую и сияющую, и в ней, в самом центре, как ядро, окутанное мягкой цитоплазмой, покоилось что-то более холодное. Небольшое, едва заметное. Грей бы не обнаружил, если бы не усиленное восприятие убийцы демонов, способное выследить демона, какое бы обличье тот ни принял, какое бы тело ни занял. И в этом крошечном вкраплении в энергии было что-то демоническое. То же самое, что мирно дремало в Грее, пока отец не пробудил это, сделав убийцей демонов. Джувия ждала ребенка. Его ребенка. Грей, оглушенный этим осознанием, вспомнил, что нужно дышать, только когда легкие начали гореть. Тяжело оперся на стену. — Черт подери! — шипит Грей. Джувия ведь точно должна была заметить это, как давно она знает? И молчит! Думает, что ли, что Грей слепой и рано или поздно не заметит? Или свалит на новое столетнее задание на годик-другой? Грей едва не забывает напялить на себя штаны, вываливаясь из ванной. Не то, чтобы Джувия там что-то не видела, но с ней в разы сложнее вести серьезный разговор, находясь в чем мать родила. — Джувия, — начинает Грей, забирая из ее рук тарелку. — Ты ничего не хочешь мне сказать? Джувия выглядит виноватой, Грею не нравится, когда она так выглядит. Лучше пусть улыбается и фонтанирует энергией. — Или подождем, пока не станет видно, а? Но Грей ее дожмет. — Как долго ты собиралась молчать? Джувия всхлипывает, и Грей почти готов начать перед ней извиняться, но она, наконец, говорит. — Джувия не знает, — говорит она дрожащим голосом. — Джувия не знала, как сказать, что делать… она даже не очень уверена, что этой действительно так, просто чувствует. — Я тоже это чувствую, — говорит Грей. — Ребенка. Джувия несколько раз кивает, руки у нее дрожат, она вся дрожит, и Грей подхватывает ее на руки, унося в гостиную, чтобы удобно усадить на диван. — Наверное, просто сказать «Грей, у нас будет ребенок» было бы достаточно, — замечает он, беря Джувию за руку. — Простите, простите, простите… — Не извиняйся, — мягко говорит Грей. — Я не сержусь, просто не понимаю. Поговори со мной? — Джувия, незадолго до отъезда Грея-сама проснулась со странным ощущением, будто бы в ней что-то есть, как если бы она держала что-то в водном теле. Но там ничего не было. А потом Джувия поняла, что ее цикл сбился, и все это… — Ты поняла, что беременна, — заключил Грей. — Но если я был дома, почему не сказала сразу? — Джувия не была уверена, и не хотела зря будоражить. И… Грей-сама много работает… — О, вот не надо про то, что тебе стыдно меня беспокоить. Тебе не стыдно, — усмехается Грей. — Ладно. Что на самом деле? — Джувии… страшно? Очень страшно. Она не знает, что ей делать, не знает, как быть хорошей мамой. И не знает, как Грей-сама отреагирует… — Ты боялась того, что скажу я? Джувия, я на тебе женился, и это подразумевало то, что однажды у нас будут дети. — Но… Джувия до сих пор не знает, что Грей-сама думает об этом. И Грей-сама никогда не говорил, о том, что хотел бы детей, Джувия знает только об учениках. Грей призадумался, они действительно не говорили никогда о детях, он однажды, правда, заикался о том, что хочет стать для кого-то таким же хорошим учителем, каким была для него Ур. И хоть для Грея это было очевидно, что «хотеть учеников» равно «любить детей» для Джувии это не имело смысла. И она действительно могла думать, что их удел — кучка детишек-сирот. — Твоя правда, — медленно говорит Грей, пытаясь отделить реакцию на то, что Джувия молчала, от реакции на то, что у них будет ребенок. — Я в ужасе, знаешь. Это… это безумная ответственность. Я тоже не знаю, что мы будем делать, ты хоть вспомни, мои родители умерли еще до того, как я понял, как должен вести себя нормальный отец, а когда я его последний раз видел, он, вопя, что он Делиора, познакомил мое лицо с каждым камнем в округе. Я вообще могу быть нормальным родителем? — Грей-сама… — А сколько еще я смогу выполнять задания, потому что оставлять тебя одну надолго я не смогу (и не захочу), а ездить со мной все время ты явно не сможешь. Значит, придется набрать кучу заданий и пометаться по миру, пока это возможно, чтобы у нас были деньги… — Грей-сама… — И, черт возьми, я даже не держал на руках детей, и совсем не знаю, как их там надо воспитывать, и по дому у нас валяются всякие темномагические артефакты и книги. Я убиваю демонов, и сам отчасти один из них. И моя дурацкая привычка раздеваться, чему я могу научить ребенка? А если это будет девочка, и она подхватит это от меня… Словесный поток прерывается поцелуем. Впервые за все их знакомство, это Джувия затыкает его, а не наоборот. — В общем, я в ужасе, — говорит Грей, переводя дыхание после крепкого поцелуя. — Но это чертовски хорошая новость. Джувия смотрит на него с улыбкой, и глаза ее сияют от непролитых слез счастья. — Это очень хорошая новость, — перефразирует Грей. — У нас будет ребенок. Джувия кивает. — Грей-сама… так сильно об этом волнуется и много думает… Джувия уверена, что лучшего отца для нашего ребенка, — она машинально опускает руку на живот, — и быть не может. Грей хмыкает, у него на языке вертится еще с десяток собственных вредных привычек и всяких ошибок, совершенных им по жизни. — Поговорим с Алом и Биской, Гажилом и Леви, они через это уже проходили. Может, и Макао с Вакабой что подскажут, но на них бы я не надеялся особо, — предлагает Грей. — Когда вернемся от Полюшки. И я бы с удовольствием сейчас в аниму нырнул, спросить у Эдо-нас, как все прошло. — А Эдо-Грей-сама и Эдо-Джувия… как Грей-сама думает… — Я надеюсь, что наши миры все-таки различаются сильнее, чем кажется, и у нас будет хоть какой-то элемент неожиданности. И я ни за что не зову нашего ребенка Грейджем. Это нелепо. — Джувия думает, что это мило, конечно, что имя их сына звучит, как комбинация их имен, но это как-то… — Как назвать ребенка «Доказательство секса Грея и Джувии». Джувия прыскает в кулак, очаровательно краснея. — Джувия хотела сказать «без фантазии», «без фантазии», — пищит она, хихикая. Грей смеется и сам, сгребая ее в объятия. Предчувствие грядущих перемен не обмануло его, но в кои-то веки это было чертовки хорошее событие.