Под сенью Великого Леса

Создавал легенды, что срывали слезы или громким смехом рассыпали звезды. Детские ладони собирали с пола, жаль, что многим взрослым не хватает роста. © Deacon

      Хранитель Леса стоял на вершине холма и глядел на горизонт, где уже второй день собирались мрачные тучи. Там находился Гарлан. Белая Колдунья давно предупреждала Хранителя, насколько опасно иметь таких соседей. Она знала, что обычных мер защиты будет недостаточно. Теперь Хранитель сожалел, что не послушал ее тогда, в мирный майский день, когда на горизонте не виднелось ни единого облачка, а в воздухе не пахло скверной и темным колдовством.       — Время еще осталось, — задумчиво промолвил Бернак. — Мы должны обратиться к Собранию, Дерк. Нельзя это больше откладывать.       — Нет. Нет, еще не пора. Пока мы еще можем все исправить.       Хранитель развернулся — угрюмая картина на горизонте пугала его — и стал спускаться с холма. Ветер крепчал. Северный ветер, холодный и злой. В Великом Лесу не бывало таких ветров. Дерка это беспокоило даже больше, чем тучи над Гарланом. Белый с золотом плащ хлопал за его спиной, пока он широко шагал вниз по тропке, поросшей травой. Местами трава пожелтела и пожухла. Темные силы Гарлана издалека, через границу миров, тянулись сюда, в Великий Лес. Это значит, за прошедшие века сила рода Мердилов возросла в десятки раз. Именно это озвучил Бернак, точно прочитав мысли хозяина.       — Я не стану обращаться к Собранию, пока не увижу Реданию, — решительно пресек Дерк дальнейшие споры. — Только вместе мы будем решать судьбу Великого Леса.       — Не ты решаешь его судьбу, Хранитель, — предостерегающе сказал Бернак. — Это он управляет твоим предназначением.       Дерк ничего не ответил. Он знал, что старый ворон прав во всем. Он недаром считался самым мудрым в своем племени. Но все же Дерк покрывался потом от одной только мысли, что придется предстать перед Собранием в одиночку. Они ненавидели его, все десять, с тех самых пор, как он открыл портал в мир людей. Без Редании они попросту не станут его слушать. Она нужна ему. Почему же она так долго не возвращается? Не отправилась ли, почуяв опасность, прямиком в Гарлан? От беспокойства Дерк не мог даже толком думать о деле.       Предчувствуя беду, он ускорил шаг и вскоре уже оказался у подножия холма, где в траве клубком свернулся лис. Лис был огромным даже по человеческим меркам: встань он на задние лапы, то оказался бы выше Дерка, а тот отличался немаленьким ростом. Лис был темно-рыжим. Изредка в его шерсти проглядывали золотые нити, а между ушами белело пятно размером с ладонь. Почуяв тревогу хозяина, лис поднял голову и приоткрыл лукавый желтый глаз, похожий на осколок янтаря.       — Уже выдвигаемся, Хранитель? — осведомился он гулким басом, какой мог бы принадлежать рослому мужчине.       — Немедля, — кивнул Дерк. — Я чую беду в Сверкающем Доме.       Лису не пришлось повторять дважды. Едва Дерк перебросил через него ногу, он поднялся и побежал, постепенно набирая скорость, пока все вокруг не слилось в единую сине-зеленую полосу. Тогда Лис, оттолкнувшись могучими лапами, прыгнул. Дерк ощутил, как внутри все перевернулось. Они перенеслись.       Едва лапы Лиса мягко коснулись земли, Дерк скатился с его широкой спины и бросился к Сверкающему Дому. Дверь была распахнута настежь, а за окнами клубился туман: верный признак дурного самочувствия хозяйки. Дерк взбежал по ступенькам и опасливо замер у порога. Стоило предупредить Реданию о своем присутствии. С нее запросто станется нечаянно огреть непрошеного гостя мощным проклятием.       — Реди, это я, Дерк! — крикнул он в туман.       Ответом ему послужила тишина. Дерк обернулся. Лис сидел, обвив лапы хвостом, и тихо поскуливал от беспокойства. Бернак вернулся на любимую ветку старого клена, самого древнего дерева в Великом Лесу. Оба глядели на него и не произносили ни слова. Собравшись с духом, Дерк расправил плечи и шагнул в туман.       Видимость была нулевая. Хранитель зажег над правым плечом крошечный голубой огонек, и он выхватил из полумрака очертания шкафов и свалившихся на пол табуретов. Заметив угасающее рядом белое свечение, Дерк понял, что их задела при неудачном перемещении Редания. Во имя Духов, что же произошло? Обогнув поваленные табуреты, Дерк приблизился к двери во владения Белой Колдуньи. Из-за них не доносилось ни звука, что было непривычно: там то и дело что-то поскрипывало, булькало, хрипело, а порой даже визжало. В дни затишья оттуда доносилась прекрасные эльфийские напевы или мягкая музыка ветра. Сейчас комната молчала, и это испугало Дерка больше, чем упавшие табуреты в кухне. Он еще раз постучал, но Редания так и не ответила. Тогда Дерк толкнул дверь и зашел в комнату, с трудом припоминая, когда бывал здесь в последний раз.       Тогда комната уводила далеко вперед, точно была бесконечной, и Дерк шел мимо библиотеки, зельеварной, маленького кабинета и так называемой экспериментальной комнаты, где Редания выводила удивительных животных и новые заклинания. Так он, минуя множество зон, попадал в спальню: уютную комнату с множеством волшебных предметов и богато украшенным балдахином над кроватью. Сейчас владения Белой Колдуньи состояли из одной только этой комнаты, утратившей вдруг прежние яркие краски. Причудливые артефакты на полках и на столе молчали, только над кроватью мерно покачивался от легкого сквозняка ловец снов.       Редания лежала на кровати. Ее белые волосы разметались по подушке, и бледное лицо почти слилось с ней. Небесно-голубое платье, которым Редания так гордилась, превратилось в лохмотья, а подол дорожного плаща зарос грязью. С кровати свесилась ее исхудавшая белая рука, сплошь покрытая страшными багровыми шрамами. Редания лежала неподвижно и безмятежно. Дерк ощутил, как сердце пропустило удар. Он в мгновение ока оказался у кровати Белой Колдуньи и только тогда с облегчением понял, что она до сих пор жива. Просто погрузилась в целебный сон, а потому не дышала. Он опустился на колени и судорожно выдохнул. Сердце все еще колотилось, как бешеное. Чтобы отвлечься от охватившего его ужаса, Дерк принялся рассматривать шрамы на руке Редании. Они явно были оставлены не клинком. С таким оружием он никогда прежде не имел дела: длинные раны обвивали руку Белой Колдуньи от локтя до запястья, точно были оставлены хлыстом, хотя Дерк знал, что это не так.       Хуже всего было то, что он ничем не мог помочь Редании. Если она погрузилась в сон, то вряд ли проснется до завтрашнего утра, и он так пока и не узнает, что с ней случилось. Лекарь из него посредственный. Пожалуй, единственное что он действительно мог сделать: собрать целебных трав и заварить крепкий чай. Когда Редания проснется, ей потребуются силы для дальнейшего восстановления, а всем жителям Леса известно, что ничто не лечит лучше чая из лепестков дарелии. Дерк коснулся ладони Редании. Она была холодной, как лед. Хорошо, что благодаря магической связи Хранителя и Белой Колдуньи они на близком расстоянии чувствовали состояние другого.       «Она точно побывала в Гарлане, — выходя из комнаты, размышлял Дерк. — Явно что-то узнала и последовала прямиком туда, даже не посоветовавшись со мной… Ох, Реди! Иногда очень плохо быть могущественной колдуньей».       Дерк был так расстроен и озабочен случившимся, что напрочь позабыл позвать с собой Бернака. Ворон обиженно каркнул и скрылся в густой листве Первого Древа. Дерк тем временем углубился в лес. Узкая тропа, заросшая травой и вереском, вела прямиком к реке, где дарелии росли охотнее всего. Даже сюда доносился их приятный запах. Он неизменно напоминал Дерку о далеких днях, когда ему довелось гостить у эльфийского народа в западных мирах. О нежном цветочном запахе, мягких золотых волосах и нежных руках, которые бережно касались его ран. Там, в Аладриэль, он впервые встретил Реданию. Тогда он еще не стал Хранителем, но она уже знала, что он избран Великим Лесом. Редания всегда все знала заранее. Но знала ли она, на какой риск идет, отправляясь в одиночку в Гарлан?       Дерк спустился к реке. Первый Источник незримо пронизывал все миры, но лишь в Великом Лесу можно было воочию увидеть его. Став Хранителем, в дни, лишенные забот, Дерк приходил сюда и садился на травянистый берег, наблюдая за спокойным течением хрустально чистой воды. Сейчас же он еще на подходе ощутил сильную тревогу и магию — чужеродную и невероятно опасную. Сердце Дерка в очередной раз за этот день пустилось вскачь: золотистые цветы дарелии поникли и иссохли, а трава пожелтела, точно вся влага разом ушла из земли. Полоса погибших цветов тянулась вдоль берега, а затем исчезала там, где вода становилась черной, как уголь. Кто-то проходил здесь. Совсем недавно. И незваный гость, вполне возможно, все еще здесь.       Дерк пересек реку и двинулся вверх по склону. Цветы дарелии постепенно вновь сменялись вереском, сухим и пожелтевшим, точно поздней осенью. Дерк чувствовал боль растений, как свою собственную. В нем крепло желание отомстить чужестранцу за причиненный его Лесу вред, и он ускорил шаг. Черная тропа вывела его к погибшему дереву, за которым Дерк заметил двоих незнакомцев. Он навел на себя чары невидимости, нырнул в кусты и затаился, украдкой изучая врагов. Один из них был рослым, мрачным типом, прибывшим, судя по одеждам в черных и огненных тонах, из Гарлана. В таких нарядах ходили адепты культа Мердилов, Дерк не видел их уже очень много лет: могущественные колдуны, они могли легко ходить между мирами, но прошлый Хранитель запечатал для них проход в Великий Лес. Второй была женщина с длинными, до пояса, кудрявыми волосами. Они сверкали на солнце медью. Она, несомненно, была колдуньей: только они носили длинный черный рукав, расшитый серебром, на правой руке. Глаза ее горели неистовством, а ноздри широко раздувались: она на повышенных тонах спорила со своим спутником. Оба казались настолько чужеродными на светлой, залитой солнцем поляне, что Дерк едва не выкинул их из Великого Леса. Он непременно сделал бы это сию минуту, но до него донеслись обрывки разговора, и он замер, не в силах пошевелиться.       — Вы говорили, что все готово, еще три недели назад. Когда я прибыла в Гарлан, я поняла, что твой король в очередной раз обманул меня! — кричала колдунья. — Я решила дать вам шанс. Почему сейчас я узнаю, что дело до сих пор не сдвинулось с мертвой точки?!       Адепт низко и подобострастно поклонился, полы его черного плаща, расшитого огненными узорами, взметнулись.       — Простите, прошу вас! Позвольте, я все объясню.       Лицо колдуньи исказилось. Она скрестила руки на груди и выжидающе уставилась на адепта, который до сих пор не разогнулся.       — Все было готово, мы почти закончили необходимые приготовления, но вчера в Гарлан явилась женщина в белом одеянии, — торопливо заговорил тот. — Она появилась на вершине горы, верхом на алом жеребце, произнесла заклятие, и с небес на нас обрушилась настоящая гроза! Молнии сгубили почти все наши установки. Все чертежи сохранились, но на то, чтобы подготовить следующую партию, у нас уйдет по меньшей мере месяц.       «Молодец, Редания, — мысленно похвалил подругу Дерк. — Ты выиграла нам еще немного времени».       Тем временем колдунья побледнела и пошатнулась, схватившись за сердце. Глаза ее расширились от ужаса. Адепт Гарлана сделал неуверенный шаг в ее сторону, но колдунья лишь взмахнула рукой, останавливая его.       — Редания, — потрясенно промолвила она. — Я думала, она мертва.       Колдунья нервно огляделась, точно боялась увидеть Реданию прямо за спиной.       — Во всех мирах ее называют Белой Колдуньей. Ее считают самой могущественной волшебницей, но я хочу, чтобы ты уяснил: это не так, — она распрямила плечи и повысила голос. — Я намного способнее, и это меня, а не ее, ты со своим королем должен бояться.       Адепт вновь почтительно поклонился.       — Мадам, Белую Колдунью удалось ранить. Наши лучшие маги объединили усилия, чтобы прогнать ее, и больше она не нанесет Гарлану вред. Едва ли она и вовсе переживет проклятие.       Колдунья ничего на это не ответила. Высоко подняв голову, она некоторое время наблюдала за полетом разноцветной пташки над лесом. Мелькнула серебристая вспышка, и птица мертвой упала в траву. Дерк стиснул зубы, чтобы не закричать. Он едва удерживал себя на месте, но знал, что обнаруживать себя неразумно. Ему казалось, будто серебряная вспышка поразила его в самое сердце.       — Передавай Ворлаку, что я не собираюсь больше откладывать наш поход, — задумчиво сказала колдунья. — У него есть в запасе две недели, и после этого я либо убью вас всех, либо мы вместе уничтожим Великий Лес, и тогда вся его магия будет принадлежать нам.       Адепт Гарлана поклонился в последний раз и исчез в клубах черного дыма. Колдунья задумчиво обогнула погибшее дерево. Там, где она проходила, сохла и желтела в мгновение ока трава, и Дерк наконец понял, кто она такая. Черная Колдунья, сестра Редании, ведьма Береника. Неужели это она стоит за армией Гарлана? Это в корне меняет дело. Если это действительно так, Собрание откладывать больше нельзя. Страшно или нет, но Дерк должен предстать перед Последователями и рассказать все, что видел.       Не успел он обдумать эту мысль, как Черная Колдунья стремительно развернулась и посмотрела на него. Дерк поспешно отвел глаза. Он знал, что Береника не может увидеть его, но непременно почувствует, если он ответит на ее проницательный взгляд. Ведьма еще несколько секунд стояла неподвижно, после чего тоже исчезла, окутанная фиолетовым облаком.       Дерк не сразу сдвинулся с места, а когда встал, то обнаружил, что почти не может идти. В Великом Лесу поселилась скверна. На его глазах гибли растения и животные, ни в чем не повинные создания, и Дерк ощущал их страдания. Это его вина, что он так долго откладывал разговор с Последователями, безрассудно поставив на кон чужие жизни. Теперь есть всего две недели, чтобы разузнать больше о планах Ворлака Мердила и Черной Колдуньи и придумать, как дать им отпор. Опираясь на дерево, Дерк встал и медленно вернулся к реке, стараясь не глядеть на черную полосу мертвой травы. Вот только она неизбежно притягивала взгляд.       Он долго сидел у берега, наблюдая, как в реке весело плещутся радужные рыбки. Черное пятно на воде расползалось, точно болезнь. Дерк попробовал убрать его, но ни одно из известных ему заклятий не помогало. Он сумел лишь остановить распространение заразы, но поврежденный участок реки было уже не вернуть. Никаких результатов не принесли и эксперименты над травой. Цветки дарелии и вереск так и остались иссохшими и мертвыми, и никакие высшие чары не помогали им ожить. Дерк набрал достаточное количество золотистых лепестков и двинулся обратно к Сверкающему Дому. Он надеялся, что Редания сумеет расправиться со скверной, когда очнется. А еще он надеялся, что Редания вообще очнется. Подслушав разговор адепта и Черной Колдуньи, он уже не был в этом так уверен.       Дома он первым делом заварил ароматный и душистый чай, который оставил настаиваться до утра, а затем привел в порядок кухню. Табуретки встали на свои места вокруг стола, белесый туман исчез вместе с разводами грязи на полу. Только молчание во владениях Белой Колдуньи напоминало о несчастье. Закончив, Дерк взял со стола медное кольцо, бросил его на пол и забормотал слова заклятия. В воздухе появилась голова смуглого бородатого мужчины. Из-под фиолетового тюрбана пробивались курчавые черные волосы. На шее мужчины висел лунный камень, он источал слабый серебристый свет.       — Дерк! — обрадовался мужчина. — Сколько лет, сколько зим! Подожди минутку.       Следом за головой и шеей возникли могучие плечи, покрытые серебристым плащом, широкая голая грудь, перетянутая кожаными ремнями, и ноги, облаченные в фиолетовые шаровары и ботинки с заостренными носами. Фигура мужчины расплывалась, точно он был иллюзией, но вот он сделал широкий шаг и сделался плотным и самым что ни на есть материальным. Посмеиваясь, он протянул широкую ладонь Дерку, и Хранитель с радостью ее пожал. Гаффар был единственным Последователем, который верил Дерку и относился к нему по-дружески. Гость из далекого южного мира, занесенного песками, Гаффар лучился теплом и дружелюбием, а в Собрании единственный обращался ко всем на ты, вызывая всеобщее неудовольствие.       — Рад видеть тебя, Дерк. И рад, что ты до сих пор жив. Скверные новости ходят в последнее время по мирам.       Дерк предложил гостю стул, и Гаффар уселся, протянув длинные ноги. От чая он отказался, зато с удовольствием приложился к льдистой воде, которую так любила пить жаркими летними вечерами Редания.       — Взгляни на горизонт, увидишь, какие тучи собираются над Гарланом, — кивнул Дерк. — Я до последнего откладывал визит к Последователям. Знал, что они в очередной раз вышвырнут меня и даже не послушают. Но теперь доказательства попросту очевидны, а тянуть дальше я не могу. Сегодня я видел в Великом Лесу адепта Мердилов и Черную Колдунью.       Гаффар в изумлении застыл, так и не донеся до рта стакан с прозрачной, чуть светящейся водой.       — Я думал, адептам Гарлана дорога в Великий Лес заказана. Ведь твой предшественник, Мерлин, самолично возвел все барьеры.       — Быть может, они рухнули с его смертью, — предположил Дерк. — Или Мердилы за минувшие годы нашли способ его преодолеть. Меня больше волнует не это. Эти двое не просто так встретились в Великом Лесу. После встречи адепт сразу же отбыл обратно в Гарлан. Он приходил сюда к ней. К Черной Колдунье. Она поселилась где-то в Великом Лесу.       Гаффар сумрачно кивнул.       — У меня есть подозрения, для чего она это сделала, друг мой. Скверна распространяется легко и охотно. Я думаю, она собирается собрать здесь армию. Ударить по Великому Лесу, используя его же собственные силы. Что стоит с помощью скверны создать из волков, например, могучих воинов?       — Ну конечно, — побелел Дерк. — Нужно немедленно найти ее логово. Но сначала — собрать Последователей. Меня они вряд ли послушают, а вот ты обладаешь немаленьким авторитетом. Пожалуйста, предупреди остальных, что я буду ждать их на исходе завтрашнего дня в Зале Провидения.       Гаффар залпом допил стакан с льдистой водой и поднялся. Роста он был такого, что почти доставал макушкой потолок.       — Не переживай, мой друг, я все сделаю. Встретимся завтра в Зале Провидения, с последним лучом заката. А пока что не принимай поспешных решений и не рвись в бой в одиночку. Я многое узнал о Черной Колдунье и скажу так: в последнее время она стала гораздо, гораздо сильнее. Я расскажу об этом завтра на Собрании.       — Ты не останешься? — расстроился Дерк.       Без Редании, в молчащем доме, он остро чувствовал одиночество и необходимость с кем-нибудь поговорить. Но Гаффар покачал головой.       — Твои слова обеспокоили меня, Хранитель. Я спешу обратно в свой мир, чтобы защитить его от скверны Гарлана. Мы встретимся с тобой завтра, и я от начала и до конца буду на твоей стороне.       Гаффар шагнул к кольцу. Фигура его вытянулась, стала терять очертания, пока наконец полностью не исчезла. Лишь пустой стакан из-под льдистой воды напоминал, что в Сверкающем Доме только что был гость. Дерк задумчиво отправил стаканы чиститься, а сам откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Черная Колдунья набирает силы. Она связалась с Гарланом и убедила их создать какие-то установки, чтобы атаковать Великий Лес. Вероятно, она же нашла способ преодолеть заклятие Мерлина, чтобы адепты легко могли перемещаться между мирами. Теперь она прячется в глубине Великого Леса и, если Гаффар прав, собирает армию здесь. Для чего же ей все это нужно? Почему она так стремится уничтожить Великий Лес? Дерк не имел ни малейшего понятия. Он мог лишь надеяться, что у Редании найдутся ответы на эти вопросы.