Two Weeks (Две недели)

      – Задница Создателя, Лелиана, кто-то должен знать, где их искать! Я сижу на этой замерзшей груде камней третий день, ожидая хоть кого-то, кто видел орду Храмовников со светящимися красными кристаллами, торчащими из тел. Насколько невидимыми они могут быть?       – Мои агенты ищут везде, Инквизитор…       – Тогда, может, самое время оставить это воронье гнездо и взяться за дело самим, раз нанятые тобой люди совершенно бесполезны?!       Повисла напряженная тишина. Сиплое воронье карканье эхом отразилось от стен высокой башни. Это летучие послы Лелианы перекрикивали друг друга, безразличные к драмам человеческих взаимоотношений.       – Конечно, Инквизитор, – сухо ответила тайный канцлер. – Я отправлюсь немедленно.       Эвелин вздохнула:       – Постой... Прости, Лелиана. Конечно же, твое место здесь, и я уверена, что твои люди делают все, что могут, – она подняла руку, чтобы потереть лоб. – Прости.       Лелиана нерешительно положила ладонь на плечо Инквизитора:       – Сейчас мы все испытываем огромный стресс, – негромко проговорила она, – и ты терзаешься сильнее всех. Я прекрасно понимаю, как может быть мучительно ожидание.       – Мне надо отвлечься, заняться чем нибудь..полезным, – ответила Эвелин. – Наверно, поищу Кассандру. Она всегда рада как следует отделать меня на полигоне.       Да, может длительные физические нагрузки – то что нужно. Прошлой ночью ей с трудом удалось уснуть. Тогда Эвелин почувствовала себя встревоженной, осознав, что уже несколько минут пялится на тканевые подвески на своей кровати, думая в особенности ни о чем. Просто не могла уснуть.       Просто вспоминала.       Просто задумывалась.       Она отвернулась от Лелианы, игнорируя беспокойство в ее зеленых глазах. В этот момент Эвелин не отказалась бы даже оказаться на поле боя. Каким бы облегчением было бы сейчас рвать, бить, кромсать, потопив в адреналине все напряжение и навязчивые мысли. Там нет место самокопанию. Несомненно, вдалеке от Быка она бы опять вернула себе душевное равновесие.       И вдруг до боли знакомый голос привлек ее внимание. Она устремила свой взгляд по направлению к балкону, двери которого были распахнуты для прилетающих и улетающих птиц. Не отдавая отчет своим действиям, Эвелин вышла на парапет и оглядела двор.        С высоты балкона было отлично видно площадь, где тренировались наемники. Между ними шествовал Железный Бык. На ремне, пересекающем его широкое плечо, небрежно висел двуглавый топор, его грудь вздымалась, когда он ревом отдавал приказы.       Ее головная боль вдруг исчезла. Сердце словно разбухло во всю грудную клетку, и все что Инквизитор могла слышать, это пульсацию в своих ушах.       Бык резко остановился на половине поворота, и вскинул голову вверх по направлению к башне. Он знал, каким-то образом знал, что Эвелин сейчас там, следит за ним. Туловищем он слегка наклонился вперед, отчего натянулись мышцы на его рельефной груди. Он молчал. Не сделал ни единого жеста, ни единого движения.       Ее пальцы сжались на перилах, ногти болезненно скреблись по камню. Она поддалась вперед, словно пытаясь лучше его рассмотреть. Бык был словно статуей из мяса и рельефных мускул, отделенный от нее лишь тонким прохладным воздухом. На один момент, ей показалось, что она может почувствовать его запах, языком попробовать его губы—       – Инквизитор?       Испугавшись, Эвелин дернулась назад. Когда она снова вернула свой взгляд на Быка, тот продолжил обучать свои войска, выкрикивая шаги боевого танца, которые могут спасти их жизни в бою.       – Каллен, – разглядела она подошедшего, прижимая руку к груди, словно поддерживая сердце. – Ты напугал меня.       Белокурый воин рассмеялся:       – Прости. Ты казалась потерянной в мыслях.       – Да, пожалуй, – ответила она с натянутой улыбкой.       Мужчина облокотился о балконные перила рядом с ней:       – Я подумал, может, ты хочешь поговорить?       – Поговорить?       – О чем-нибудь… о чем угодно.       Она нахмурилась, затем вздохнула.       – Ох. Я уже немного поговорила с Лелианой несколько минут назад.       Он сгримасничал и рукой потер шею.       – Это было довольно громко.       – А ты что, вытянул короткую спичку?       – Ну, вообще все намного проще: я единственный на данный момент одетый в полную броню.       Эвелин тихо рассмеялась.       – Дело вот в чем, Инквизитор… – продолжил Каллен. – Мы знаем, что ты здесь одна, твоя семья далеко. А те из нас, кого ты знаешь дольше всего, первоначально заковали тебя в цепи. Я думаю.… Наверное, иногда тебе очень одиноко.       Девушка несколько раз моргнула и посмотрела на командующего своей армии.       – Ты что, флиртуешь со мной, Каллен?       – Что?! Создатель, нет! – он резко уставился на нее, а затем насупился, когда она засмеялась. – Ох, очень смешно.       – Прости, – поспешила добавить Эвелин, не переставая хихикать. – Ты звучал так серьезно.       – Я просто хотел сказать, что, может, тебе нужен друг. Кто-то, с кем бы ты могла время от времени поговорить на разные темы.       Она вздохнула и снова посмотрела вниз с балкона, оглядывая людей во дворе. Это были ее люди, но тех, кого она более или менее знала, можно по пальцам пересчитать. Она осознала, что ее взгляд снова возвратился к Быку, наблюдая, как тот схватил у Крэма щит и начал показывать ему, как ставить блок, при этом отталкивая противника на три фута назад.       Эвелин положила локти на каменные перила и подперла руками подбородок.       – Мне бы больше помогло, если б люди не считали меня вторым пришествием Андрасте. Тяжело быть другом тем, кто спешит упасть перед тобой на колени при встрече.       – Да, но от этого не так уж просто избавиться, – согласился он, и затем, проследив за направлением ее взгляда, после недолгой паузы спросил как будто бы невзначай, – ты видишь друга в Железном Быке?       Инквизитор повернулась, чтобы изумленно посмотреть на командира.       – Что?       – Просто хочу сказать, это очевидно, что между вами что-то есть.       – Наверное, да, мы привлекаем друг друга, – ответила Эвелин, неловко пожимая плечами.       Командир молчал некоторое время, после чего нервно поежился, и его броня стукнулась о каменные перила, издав клацающий звук.       – Я думал о том, что он сказал в таверне в ту ночь…       Спина Эвелин тут же напряглась, и она выпрямилась.       – Мы не будем это обсуждать, – твердо возразила она, уходя с балкона.       – Инквизитор! Подождите! – после недолго замешательства Каллен кинулся за девушкой, догоняя ее на лестнице.       Она резко к нему развернулась.       – Возможно, это удивит вас, командир Каллен, но иногда людям просто нравится заниматься сексом.       Услышав голос Инквизитора через всю комнату, Солас медленно оторвался от мозаики, которой украшал стены ротонды.       Они оба проигнорировали его.       – То, что он тебе предлагает, и не секс вовсе. Послушай, – просил Каллен, подходя к ней ближе и кладя обе руки на плечи Эвелин, но та лишь стряхнула их с себя и уставилась на него, хмуря брови. – Просто пообещай мне, что перед тем, как вы зайдете слишком далеко, ты поговоришь с Дорианом.       – С Дорианом? – ее недоуменный возглас раскатился эхом по помещению. – Почему во всем чертовом Тедасе Тевинтерский Маг-гей именно тот, с кем я должна обсудить свою сексуальную жизнь?       – Наверное, мне стоит оставить вас двоих наедине, – неловко произнес маг-отступник.       – Стой на месте! – рявкнул Каллен. – Инквизитор, послушайте меня. Вы должны поговорить с Дорианом. Я уже пообщался с ним, и есть вещи, которые-       – Ты уже поговорил с ним? О моей сексуальной жизни? То есть вы с Дорианом мило посплетничали о том, с кем я занимаюсь сексом?       – Все не так.. Проклятье, Инквизитор, если бы вы просто послушали меня, я пытаюсь сказать вам, что—       Каллен, конечно же, обладал неповторимыми талантами идеального бойца: отточенные до автоматизма разрушительные удары, умение противостоять людям со смертельными, взрывными силами и способными призвать демона одним лишь щелчком пальцев. К тому же, он был полностью экипирован в тяжелую броню.       Но и Эвелин была не промах: натренированная выслеживать и охотиться, появляться там, где ее не ожидают увидеть, словно молния врываясь в бой и также быстро исчезая, оставляя позади окровавленные трупы. Сочетание скорости и точности было ее сильной стороной.       Так что командир и глазом моргнуть не успел, как она, приняв боевую позицию – в идеальном изгибе ее колена и бедра, а также наклоне туловища и плеч, резким ударом заехала кулаком прямо в челюсть Командира.       К тому времени, когда Каллен смог подняться на ноги, Инквизитора уже и след простыл.

***

      Эвелин сразу же пошла во двор, чтобы потренироваться с короткими деревянными кольями на собранных в виде фигуры человека набитых сеном мешках. Она начинала с неспешных равномерных взмахов и осторожных ударов. И лишь только восстановив над собой контроль, будучи полностью уверенной в точности бросков, она увеличила скорость атак.       Размытые движения, четыре сильных удар, пауза, повтор. Подобная рутинная работа действовала на нее успокаивающе. В такие моменты она противостояла самой себе, оттачивая скорость и точность.       Когда руки уже ломило от усталости, она переключилась на новое упражнение, к другим манекенам. И вот снова, она начала с долгих тщательно выверенных движений, обдумывая направление каждого удара. Она плавно прошла между двух соломенных чучел, грациозная и уверенная, обогнула их сзади, затем по диагонали вернулась в исходную точку. С каждым повтором, скорость ее все увеличивалась. В конечном итоге, время между проходами сократилось до такой степени, что ее движения стали похожи на едва уловимый танец, танец насилия, каждое па которого попадало точно в цель и несло смерть.       Наконец, когда девушка уже практически не чувствовала рук, а легкие горели, она остановилась, тяжело дыша.       – П-прошу прощения, Ваша Честь.       Слишком уставшая, чтобы разозлиться на подобное обращение, Эвелин просто вздохнула и повернулась к служанке.       – Да? – отозвалась она.       – Командир Каллен выражает вам свое почтение, моя леди, а также просил передать, что для вас приготовили ванну и доставили в ваши покои бутылку вина.       Как извинение, подобный жест был достаточно неплохим. Она, конечно же, все еще не простила его. Но лучше подумать о прощении в горячей ванне, сжимая в руках прохладный бокал с пряным вином. Инквизитор кивнула, сдерживая раздраженный стон, представляя сколько ступеней ей придется пройти по пути наверх. Но менее крутыми пролеты не станут, если она будет просто стоять тут и ждать. Лучше пойти прямо сейчас, пока ее мышцы все еще разогреты, а вода в ванной не остыла.       Подходя к резным дверям своей комнаты, Эвелин позволила себе издать вдох облегчения, радуясь тишине и тому, что ненавистные лестницы остались позади. Тот, кто решил, что покои Инквизитора должны представлять собой огромную комнату размером с сарай в самой верхней части Скайхолда был определенно не тем несчастным, который таскал сюда дрова, чтобы обеспечить помещение теплом.       И она была готова поспорить, что камин находился от ванной на таком расстоянии, что вряд ли смог поддерживать нагретую температуру воды. Что ж, достаточное количество вина поможет забыть об этом маленьком неудобстве, размышляла Эвелин, преодолевая последние ступеньки.       И в этот момент она услышала всплеск воды.       Нахмурившись, девушка толкнула дверь, гадая, не служанка ли это все еще наполняет ванну водой.       Но это была не служанка, и ванна была заполненной до краев.       – Не знала, что меня поджидает компания, – заметила Эвелин, небрежно кидая тренировочные палки на кушетку рядом с книгой, которую она не дочитала прошлой ночью. – Напомни мне позже, чтобы я приказала Каллену поставить охрану на входе.       Бык сделал мощный глоток вина из наполовину пустой бутылки.       – Не стесняйся приставить кого угодно, кто по твоему мнению заслуживает трепки, – ответил Кунари.       – Я слишком устала, – проговорила она, – и слишком—       Опечалена? – подсказывал ее разум. Уязвлена? Одинока?       –…потная, чтобы быть в настроении для этого. Пожалуйста, уходи.       Не спеша, Бык поднялся во весь свой рост.       Вода стекала вниз по его телу. Огонь камина превращал каждую капельку в золото янтаря на его блестящей коже. В комнате повисла тишина, ее прерывали лишь звуки каплей, бьющихся о поверхность воды.       Завороженный взгляд Эвелин медленно прошелся сверху от его гладкой мускулистой груди вниз, к упругим кубиками пресса и еще ниже. Ее удивило, что в области паха совсем не было волос, как у мужчин ее расы.То есть совершенно ничего, что прикрывало бы длину его внушительного органа.       Она была не в силах отвести взгляд от Быка, слово заколдованная. Ей вдруг остро захотелось отдаться ему, подчиниться его воле и желаниям.       – Подойди ко мне.       Чувствуя, словно бушующая река подхватывает и уносит ее на своих волнах, она подчинилась его приказу. Бык перешагнул через бортик ванны и ступил на пол, когда девушка подошла к нему почти вплотную. По напряженной линии его подбородка и складке между бровей было видно, что он зол.       Но отчего-то он совсем не пугал Эвелин. Можно было лишь восхищаться тому, что она не побоялась остаться наедине с Кунари, ростом в добрые семь футов.       Инквизитор не успела удивиться, когда Бык неожиданно встал перед ней на одно колено и похлопал по своему массивному бедру.       – Ногу, – сухо сказал он.       Эвелин непонимающе заморгала.       Не дожидаясь, когда до нее дойдут сказанные им слова, и не потрудившись повторить, Бык обхватил широкой ладонью ее правую лодыжку. Сейчас ее стопа на его могучем бедре казалась совсем маленькой и тонкой. Быстрыми движениями пальцев он развязал шнурки на ее обуви, после чего стянул ботинок и отложил в сторону.       – Вторую, – коротко приказал он, жестом указывая на левую ногу.       На этот раз она выполнила просьбу сама, поспешно водрузив стопу на его теплое бедро. Бык одобряющие закряхтел, снимая второй ботинок и кладя его рядом с первым.       Эвелин тут же принялась снимать с себя рубашку, планируя просто стянуть ее через голову, чтобы не терять время на расстегивание пуговиц. Но, как и в прошлый раз, он остановил ее.       – На-а, – пропел он, нахмурившись. – Выпрямись.       Инквизитор изумленно вскинула брови от такого резкого приказа. Но не успела она ему возразить, как он стремительным движением распустил шнуровку на ее штанах, и дернул их вниз.       Его поведение неожиданно изменилось. Изначально Бык действовал строго и деловито, но как только его широкие ладони легли на нежную кожу ее обнаженных бедер, она услышала необычно протяжный вдох. Мышцы на его спине напряглись, а пальцы судорожно сжались. Он торопливо спустил ее штаны до самых лодыжек, после чего его руки вернулись обратно к манящим изгибам ее попы. Кончикам пальцем он касался гладкой кожи ее упругих ягодиц, прямо под нижним краем ее трусиков.       Девушка закусила губу, стараясь не проронить и звука, и закрыла глаза, чтобы постараться взять над собой контроль, но в этот самый момент она почувствовала его горячее дыхание на внутренней стороне ее бедер, почти у самой промежности. И тихий-тихий стон все-таки сорвался с ее уст.       Но этого было достаточно. Бык отклонился назад, и его пальцы скользнули за шелковую ткань ее нижнего белья, стягивая его вслед за штанами. Когда он выпрямился, лицо его было абсолютно непроницаемо, словно маска, и Эвелин не могла понять какие эмоции он сейчас испытывает.       Короткими четкими движениями он снял с нее рубашку и тканевую повязку с груди так же быстро, как справился с обувью. Теперь девушка стояла перед ним полностью обнаженная. Переступив через кольцо одежды, она ногой отбросила ее в сторону и потянулась к нему.       Но Бык перехватил ее запястья, нежно сжимая их в горячих ладонях.       – Полотенце, – сказал он.       В своем нынешнем состоянии, это слово не имело для Эвелин никакого значения, и она решила просто проигнорировать его. Но когда она дернула руки, чтобы освободиться, Бык лишь усилил свой захват.       – Эвелин, – сказал он, привлекая ее внимание к себе. – Принеси полотенце.       Неуверенно, она оглянулась вокруг. Наверняка, тот, кто готовил ей ванну, должен был принести с собой стопку полотенец и оставить у очага. Бык отпустил ее, она подошла к камину и, прихватив полотенце, вернулась. В ее движениях читалось замешательство, сомнения, и она посмотрела на него, ища подсказки.       В его сверкающих глазах отражалось веселье.       – Я мокрый, – протянул он.       Эвелин перевела взгляд с полотенца на его тело. Капли воды все еще блестели на коже Кунари, отражая золотистый огонь очага. Ее губы сложились в легкую улыбку, и она испустила вздох чистого благоговения. То, что до этого казалось невозможным – исследовать каждый дюйм его тела, – внезапно стало самым желанным на свете. Прошлым вечером он едва позволил ей прикоснуться к себе.       Возможно, стоило задуматься о последствиях, но Эвелин уже медленно приложила край полотенца к его телу. Она начала с его вздымающейся груди и крепких рук, прижимая ткань к влажной коже. Его мощные мускулы перекатывались под ее прикосновениями.       Аромат воды и мыла не перебивал его собственный запах, острый и мускусный. Она приблизилась, чтобы вдохнуть его, чувствуя, как он заполняет ее нос и рот, и окутывает язык. Рот девушки наполнился слюной, она возжелала попробовать Кунари на вкус. Она разжала ладонь, и махровая ткань упала на пол, раскрывая пред ней его плоть.       Широкая ладонь Быка зарылась в ее волосах, схватила и потянула назад, заставляя Инквизитора запрокинуть голову. Он смотрел на нее сверху вниз, ошарашенную и ожидающую, и уголок его рта скривился.       – Полотенце, Эвелин, – напомнил ей он.       Эвелин насупилась и надула губы, как ребенок, чего никогда не делала в своей жизни, но, всё же, повинуясь, быстро нагнулась и подхватила полотенце. Стараясь не упустить ни капельки, она и продолжила вытирать его, круговыми движениями водя по бледной коже. Она обошла его со спины, нежно коснулась затылка, спустилась по позвоночнику вниз между идеально слепленными мускулами, что напрягались и расслаблялись под ее манипуляциями. Она прошлась по ширине его плеч, сильнее надавливая и потирая.       Наконец, Эвелин снова вернулась на место перед ним,лицом к лицу, дразня себя так же сильно, как и его. Верхняя часть его тела теперь была полностью высушена.       Она опустилась на колени перед ним, ее пятки упирались в ягодицы, и, держа полотенце двумя руками, принялась растирать правую лодыжку Быка. Икры на его ногах были такие же крепкие и накаченные, как и все его тело, сухожилия на коленях тугие и толстые. Его бедро было сплошь покрыто шрамами, некоторые из них едва заметные, другие же – серебряными рубцами пересекали его бледную кожу. Заинтересовавшись, она даже несколько отвлеклась, прощупывая подушечками пальцев неровности.       Покончив с ногами, она не сомневалась и не стала медлить. Ее ладонь скользнула кверху по внутренней стороне его бедра, легонько, почти незаметно задевая яички. Бык выдохнул приглушенно, но четко – смесь рычания и стона. Теперь его член был определенно возведен: стоящий колом, толстый и крепкий, с аппетитной головкой, он касался его плоского каменного живота. Мучительно медленно, будто издеваясь, она прошлась рукой, завернутой в полотенце, по его длине. Затем, так же медленно приподнявшись на коленях, поддалась вперед, и теперь ее рот приблизился почти вплотную к его паху. Она подняла взгляд на Быка и дьявольски ему улыбнулась.       – Эвелин… – раздалось хриплое предостережение.       Не отводя глаз, она разомкнула губы, облизнула их язычком и потянулась вперед, чтобы вот-вот попробовать—       Он резко дернул ее вверх, подкинул, и, перехватив за пояс, без каких либо усилий швырнул ее в сторону, легко, как если бы Инквизитор щелчком пальцев отбросила яблочный огрызок. Благодаря многочисленным тренировкам, Эвелин удалось избежать неуклюжего падения. Она приземлилась прямо на кровать, выставив перед собой руки.       Но не успела она оттолкнуться и встать на ноги, как Бык опустился на нее, всем своим весом придавливая девушку к матрацу. Он крепко обхватил ее запястья и вздернул вверх руки, отчего все тело Эвелин вытянулось, словно тетива лука. Одной своей гигантской ладонью он перехватил ее тонкие руки и вжал сильнее в кровать, закрепляя их положение над головой.       Все ее боевые инстинкты заставляли противостоять хватке, и Эвелин пыталась скинуть Кунари с себя. Годами натренированное тело попыталось найти выход: особым образом вывернув запястье, Инквизитор рывком выдернула руку из захвата и резко выставила локоть назад, направив удар в твердую поверхность его мышц.       Бык немного сместился, уходя от ее маневра. Но все же ему удалось вновь стиснуть ее запястья и с еще большей силой прижать их к матрацу. Совокупность его могучего роста и мощи не дали ей никаких шансов, он одолел ее еще до того, как она начала сопротивляться. Она попросту была не в состоянии скинуть с себя кого-то его размеров и веса.       – Тише, – прошептал он ей на ухо. – Успокойся. Ты в порядке, – свободной рукой он поглаживал ее бок, неспешно проводя ладонью, и, раз за разом огибая округлость ее груди, он касался ее пальцами, – шшш, Эвелин. Спокойно. Все хорошо.       По телу ее пробежала сладостная судорога и девушка замерла. Тело ее трясло от рвавшегося наружу адреналина, но все же стоило признать, что ее попытки к сопротивлению бесполезны. Вес Быка был настолько огромен, что, казалось, весь воздух выкачали из ее легких. Малейший вздох давался ей с трудом. Но Бык явно не торопился сдвинуться. Он просто держал ее, прижав к кровати, ожидая, когда она окончательно сдастся.       Около минуты прошло в молчании. Постепенно напряжение в ее скованном теле исчезало. Несмотря на его грубую хватку, Эвелин не испытывала ни страха, ни опасности. Поверхность ее кровати, обычно холодная перед тем, как она согреет ее своим телом, сейчас была мягкой и удобной. И все то время, пока она лежала, распластавшись под ним совершенно беспомощная и побежденная, он едва шелохнулся.       И Бык мог простить ей ее небольшую выходку. Ей почти удалось обхватить головку его члена губами, и теперь он, совершенно голый, оседлал ее сверху, метавшуюся, словно пойманная птица. Но то, что он мог позволить ей, когда она была свободной решать, совершенно отличалось от того, что он мог взять силой.       Но он не сделал ничего. Просто держал ее.       – В порядке? – спросил Кунари.       Эвелин слегка кивнула головой.       Бык поменял положение и немного сполз с нее, чтобы ей было легче дышать, но все же не позволил ей приподняться.       – Я должен был преподать тебе урок, – начал он. – У тебя есть власть. Но здесь, у меня власти больше. Ты сильная. Я сильнее. Ты борешься. Я побеждаю. Это понятно?       Она нерешительно кивнула.       – Хорошо. А теперь я готов простить тебе тот инцидент у ванны, но лишь потому, что мне, черт возьми, это понравилось, но все-таки мы должны сначала поговорить о твоем отношении.       Она нахмурила брови, и, повернувшись к нему, уже было открыла рот, как—       Он приложил ладонь к ее губам.       – Я не закончил, – сказал он.       Она косо на него зыркнула.       – Хм, понятно, – вздохнул Кунари.       Убрав руку с ее рта, Бык перекинул через нее ногу и отсел назад. Он позволил ей перевернуться на спину, но все еще держал ее за запястья. Теперь Инквизитор могла взглянуть в его глаза.       Медленно он опустил ее руки вниз, кладя их на место чуть ниже ее груди.       Эвелин едва себя сдерживала. Десятки невозможных эмоций бурлили в ней, словно грозовой шторм, что способен сотрясти небеса и разрушить горы. Злость. Растерянность. Задетая гордость. Обида. И глубоко под этим всем пряталась все возрастающая похоть, которая, кажется, никогда не успокоится. И Эвелин хотелось выпустить ее на волю.       Глядя на нее, Бык, кажется, все понял. Неопределенно мотнув головой и пожав плечами, он освободил ее руки и поднялся с кровати. Он подошел к ванной, подобрал валяющуюся рядом одежду и хорошенько ее встряхнул.       Эвелин села, потирая запястья. Он не навредил ей, но боль от длительной хватки все же ощущалась. Подозрительным взглядом она наблюдала за его передвижением по комнате, но он не смотрел на нее и продолжал одеваться.       – Что такое? – наконец, она подала голос. – Что заставило тебя вдруг отступить?       Бык взглянул на нее через плечо, слегка улыбнувшись, и ответил:       – И речи никогда не было о том, чтобы сломать тебя. Мне хотелось приручить тебя к своей руке. И ты сама пришла ко мне, помнишь? Тогда в таверне, ты хотела, чтобы я поцеловал тебя, хотела ощутить мои губы на своей груди. Я просто дал тебе то, что ты желала, но о чем не смела просить. А теперь, хочешь, чтобы я ушел? Так я ухожу.       Он осмотрелся вокруг в поисках своих ботинок, затем сел на табуретку, стоящую у камина, и начал обуваться.       Эвелин встала с кровати, наблюдая за ним, обеспокоенная и неуверенная.       Бык же продолжал натягивать ботинок, не обращая на девушку внимания.       Она нерешительно переминалась с ноги на ногу, обхватив одной рукой живот.       Он не стал заниматься перевязкой ремня на своем плече, просто перекинул кожаную ткань через него и направился к выходу.       – Подожди, – позвала Эвелин, кинувшись за ним вдогонку.       Бык остановился и наклонил голову в сторону.       – Да, Ваша милость.       Она нахмурилась.       – Не делай так.       – Как?       – Не надо, – она закрыла глаза и вздохнула, отворачиваясь от него с поникшими плечами. – Не называй меня так. Я ненавижу это.       Его тяжелая поступь эхом отразилась от стен комнаты, затем теплая рука легла на ее голое плечо.       – Эвелин, скажи мне, чего ты хочешь.       – Останься.       Бык притянул ее к себе, обнимая одной рукой, и Эвелин зарылась носом в его груди.       На какой-то момент он положил подбородок ей на голову, затем увернулся, чтобы поцеловать ее в макушку.       – Никогда, – тихо пробормотал он, – никогда больше не приказывай мне уйти. Не надо рассказывать мне, какое у тебя настроение. Я прекрасно знаю, в каком ты настроении, Эвелин. Знаю, что тебе нужно. Доверься мне.       Они постояли так, обнявшись, какое то время, а затем она спросила:       – Выходит, ты знал, что я не хочу, чтобы ты уходил?       – Конечно. Но и ты сама должна была это понять.       – Это так бесит.       Звук его смеха рокотом раздался рядом с ее ухом.       – Знаю. А теперь обратно постель.       Эвелин поплелась к кровати, но почти сразу остановилась.       – Что?       – Я так и не приняла ванну, – заметила она. – От меня воняет.       На что Бык рассмеялся еще громче.       – Вы люди. От вас пахнет сражением и сексом. И почему вам не нравится этот запах?       Она покривила носом.       – Я ощущаю этот запах совсем иначе.       Кунари покачал головой, затем жестом указал на ванну.       – Тогда вперед, – сказал он и развернулся к двери.       – Подожди, ты все же уходишь?       – Время ужина. Я голоден.       – Но—       Бык криво ухмыльнулся, оскалив зубы, и за этой ухмылкой явно скрывался плохой замысел.       – С тебя достаточно за один день, – отрезал он. – Завтра.       После чего Бык ушел, но Эвелин продолжала стоять, полностью обнаженная на холодном полу своей слишком огромной комнаты, не отрывая взгляда от закрытой двери.       – Я действительно ненавижу его, – произнесла она в пустоту. С протяжным вздохом она полезла в ванну, вода в которой уже порядком остыла, и постаралась отключить мозг.       Завтра, сказал он.       И по телу ее пробежала волна дрожи...