В глазах смотрящего (Eye of the Beholder)

У Джона был секс и раньше. Естественно, он у него был. Самое раннее его воспоминание о человеке, разделившим с ним постель, осталось ещё с тех пор, когда он учился в школе: хорошенькая девушка недвусмысленно улыбнулась и пригласила его к себе домой, потому что её родители работали допоздна. Но ни разу за весь его многолетний опыт он не чувствовал себя так, как сейчас. Шерлок внутри обжигающе горячий и сжимает член Джона, подобно тискам. Каждое сладкое и мучительное подрагивание мышц вызывает новый прилив удовольствия, пронзающий насквозь. Джон задыхается, судорожно хватая ртом воздух, но лёгкие, кажется, отказываются работать. Он слегка наклоняется вперёд, перенося вес своего тела на здоровую руку, опираясь о кровать над плечом Шерлока. — Грёбаный ад, — выдавливает он. — Ты убьёшь меня, Шерлок. Обычно в ответ Шерлок выдавал какой-нибудь саркастический или язвительный комментарий, но сейчас он, кажется, временно утратил дар речи. И когда Джон смотрит на него сверху вниз, то видит его широко распахнутые глаза, очаровательный румянец на щеках и то, как жадно он заглатывает воздух — будто кто-то пытается его задушить. И хотя он по-прежнему крепко обхватывает ногами бёдра Джона, его руки слегка дрожат, сжимая простыни по обе стороны от его талии. Джон старается совершать как можно меньше лишних движений, протягивая свободную руку и отводя локон со лба Шерлока. — Эй, — произносит он. — Эй, я всё ещё здесь. Не закрывайся от меня, слышишь? Я не собираюсь делать что-то из того, чего ты не хочешь, но мне нужно, чтобы ты поговорил со мной. — Не двигайся, — отвечает Шерлок, и эти слова звучат так, будто они вырвались из самых его глубин. Раскатистый баритон — с непривычной хрипотцой, и звук этот устремляется прямиком к члену Джона, который (если это вообще возможно) твердеет ещё больше. Мягкий стон срывается с губ Шерлока, он откидывает голову назад, его руки расслабляются, но тут же рефлекторно сжимаются снова, вцепляясь в простыни. Импульсивно Джон хватает его за руку и переплетает их пальцы вместе. Он будет ждать ровно столько, сколько потребуется Шерлоку, независимо от того, как тяжело ему совладать с собой, будучи погребённым в шелковистое тепло. «Как зависимость», — смутно размышляет он, прослеживая за тем, как румянец расползается по всей груди Шерлока. Его соски напряглись и округлились, живот подрагивает от ускоренного дыхания, а отяжелевший член в такт ударяется о него, оставляя блестящие мазки предэякулята. В комнате пахнет потом и сексом — влажный и пьянящий аромат, заставляющий испытывать головокружение. И Шерлок, чьи тёмные кудри разметались по подушке, выглядит словно падший ангел, который смотрит на него так, будто Джон — единственное, что имеет значение. — Боже, — бормочет он. — Господи, Шерлок, ты такой красивый. Шерлок краснеет ещё больше, отвечая: — Ты предвзят. Джон печально усмехается. — Нет, я практически всегда так считал, начиная с момента нашего знакомства. Даже тогда, в Бартсе, когда ты был для меня просто незнакомцем, с первого взгляда узнавшим обо мне всё, — признаётся он. Изо всех сил цепляясь за отрицание этого в течение нескольких месяцев, он занял позицию «Я не гей», чтобы защитить себя от боли после того, как Шерлок чётко дал понять, что он не заинтересован. А теперь Джон сжимает его руку в своей, прикидывая, сколько времени они потеряли просто из-за того, что он не решился сделать первый шаг, не догадываясь, насколько сильно этот потрясающий человек был изранен в прошлом. Слава богу, он решил заскочить домой, прежде чем поехать прямиком к Гарри. Он представляет, что мог бы сейчас просто лежать на диване в квартире сестры, слушая её скулёж о Кларе, и оказывается не в силах сдержать дрожь. Шерлок наблюдает за ним, пристально всматриваясь в лицо. Внезапно он приподнимает бёдра, выгибаясь в спине, сжимая мышцы вокруг Джона. Оба громко стонут, и их голоса сливаются воедино, превращаясь в один протяжный и медленно затихающий крик. Джон уверен, что видит звёзды от такого простого, казалось бы, движения, и ему приходится освободить руку, чтобы помочь себе удержаться в вертикальном положении. Освободившаяся же рука Шерлока скользит вдоль тазовой кости и по поверхности живота, чтобы затем обернуться вокруг его члена. Большой палец дразняще очерчивает головку, почти играючи, и Джон, остолбенев, наблюдает, изумлённый, что Шерлок устраивает это шоу только ради него. — Теперь ты можешь двигаться, — почти застенчиво произносит Шерлок. И как бы сильно Джон не хотел продолжать наблюдать, эти слова напоминают ему о желании, что растекается по всему его телу. Он смещается и выходит почти полностью, пока внутри не остаётся ничего, за исключением головки, а затем проникает вновь — так медленно, как только может. Шерлок стонет, его глаза закрываются, рука сильнее сжимается, усиливая давление на член. Джон приглушённо чертыхается себе под нос и делает это снова. Темп безумно разочаровывает их обоих, но это того стоит — достаточно просто посмотреть, как Шерлок всё более беспорядочно ласкает себя, пытаясь добиться нужного трения, которое привело бы его к разрядке. И у него, видимо, не удаётся этого достичь при помощи дразняще-медленных толчков Джона, и с его губ, наконец, срывается разочарованное хныканье. Ничего не говоря, Джон наклоняется, жадно овладевая его ртом, утягивая в глубокий поцелуй. Одновременно с этим он ускоряет ритм, толкаясь немного сильнее и быстрее, проглатывая ответное всхлипывание Шерлока. — Прикоснись к себе, — шепчет он на ухо, разорвав поцелуй, после чего втягивает мочку в рот, прихватывая зубами, нежно покусывая, пока Шерлок извивается под ним. — Я хочу видеть тебя, Шерлок. Хочу, чтобы ты кончил для меня. Даже этого недостаточно, чтобы заставить исчезнуть неуверенность, отражающуюся во взгляде, но Шерлок послушно усиливает хватку на своём члене. Он вздрагивает, его дыхание сбивается на очередном вдохе, когда подушечка большого пальца скользит по крохотному отверстию, сбивчиво поглаживая головку. Джон каждый раз безошибочно попадает по простате, не зная, куда при этом смотреть: на член или же на лицо Шерлока, пытаясь охватить и то и другое. В конце концов, он полностью переключается на лицо, наблюдая за тем, как расширяются глаза цвета вердигри, как приоткрываются пухлые губы, складываясь в небольшое круглое «о» — как если бы оргазм стал самым настоящим шоком для него. Ещё один грубый толчок, и Шерлок изгибается, совершенно беззвучно выплёскиваясь: первый выстрел попадает Джону на грудь, прежде чем следуют остальные, сопровождаемые быстрыми движениями руки. Для Джона оргазм становится настоящим сюрпризом. Одного только вида Шерлока оказывается достаточно, чтобы отправить за грань и его самого. И никогда ещё он не кончал так бурно и ярко.