Jinxed

- Тебе это нравится, да? Чертов придурок... - Блять, от его взгляда можно в штаны наложить... Чонин немного замедлил шаг, услышав разъяренные матерные крики и звуки избиваемой плоти и костей, приглушенные шаркающей одеждой. Даже не видя этой картины, ему не нужно было целиком включать воображение, чтобы знать, что происходит. Просто не вмешивайся, даже не смотри. Игнорируй, это не твое дело, говорил он сам себе и, завернув за угол, направился к школьным воротам. Он прищурил глаза и посмотрел вперед. Он знал, что такое выражение лица придавало ему высокомерный и холодный вид, но ничего не мог с этим поделать. Краем глаза он заметил трех старшеклассников, всего лишь в нескольких метрах от себя, которые окружили и пинали кого-то, кто лежал на земле. Натянув посильнее лямку своего рюкзака и спрятав другую руку поглубже в карман, он продолжал идти вперед так, словно происходящее вокруг вообще его не касалось. Потому что так оно и было на самом деле, и он это знал. Он не был бессердечным или подлым, он просто был практичен, как он сам себя уверял, даже несмотря на то, что обратная сторона его сознания была другого мнения. Он видел много подобных сцен раньше. На рубеже веков ребята из средней и старшей школы принимали все более болезненную и продвинутую форму, когда дело касалось издевательств над другими. И, по мнению Чонина, очередной такой случай не должен был иметь никакого значения, да, он не имел значения. Если бы только все были такими же практичными как он, и не лезли бы в чужие дела, тогда, возможно, у них бы не было проблем, с которыми они не могли справиться. До Чонина доносилось все больше звуков избиваемой плоти и трущихся друг о дружку костей, и скрежет скоблящихся о землю ног и путающейся одежды, и тихий скулеж. Он хотел игнорировать всю эту смесь, но не мог, потому что его рефлексы были лучше, чем у любого среднего игрока в баскетбол. Еще пара шагов, и он уже за воротами, все как обычно. Его охватило теплое чувство облегчения и свободы, которое всегда приходило в пятницу после обеда. Он пошел дальше, прочь от всего. Еще через несколько метров – и он в автобусе, едет домой, подальше от возни и шарканья. Но только когда он добрался до дома и утопился в своей кровати, эти уродливые и болезненные звуки, наконец, умерли полностью. ### Он сказал, что его зовут До Кенсу, и Чонин, составив первое впечатление о нем, подумал, что хоть этот парень и был старшеклассником, он не выглядел старше. А еще он пугал людей своим широко открытым и исследующим взглядом. Чонин не знал его, никогда не встречал его раньше, не считая нескольких минут назад. Он никогда даже не догадывался, что на той же самой планете вместе с ним живет такой пучеглазый 17-летний старшеклассник по имени До Кенсу. И, впервые подвергнувшись нападению этого широко открытого, исследующего, смотрящего-прямо-в-душу взгляда, Чонин ощутил смесь из шока и трепета, потому что он не привык, чтобы люди так на него смотрели. Чонин был красив и горяч, и он знал это, и он знал, что люди вокруг него это знали. Поэтому, когда кто-то смотрел на него как на ничем непримечательного человека, Чонину становилось немного не по себе, потому что он даже не догадывался, что о нем думают в этот момент. Он был практичен и не пренебрегал использовать свою внешность для достижения целей. Но он никогда не встречал человека, который бы не выразил даже мягчайшего шока, трепета, страха, восхищения или вообще никакой реакции по отношению к его внешности. Он привык к людям, которые избегали его глаз, то ли от страха, благоговения или скромности. Но в данный момент, Кенсу смотрел на него своими многозначительными шарами безо всяких подобных эмоций, и Чонин не знал, что с этим поделать. Порезы и синяки на его лице и шее не сильно отвлекали Чонина от его глаз; настолько эти глаза выделялись. - Чего ты так на меня уставился? - первая мысль, которая пришла Чонину в голову, а глаза Кенсу еще больше расширились от удивления. Не потому, что ему задавал этот вопрос чуть ли не каждый, с кем ему случалось встретиться, но потому, что он только что спросил у младшего имя представителя их класса. - Что, прости? - ответил Кенсу, и до Чонина дошло, что он довольно грубо отмахнулся от вопроса старшеклассника. - Ты... твои глаза, почему они так смотрят... это...это странно, - тупо закончил Чонин и нахмурился в замешательстве, потому что обычно он был более красноречив, когда чувствовал необходимость говорить. К тому же он понимал, что его вопросы и утверждения возможно были довольно грубыми, но он не знал, что еще сказать парню, глаза которого занимали чуть ли не половину его лица и глядели на него так, словно они могли прочесть все самые глубокие, грязные секреты в голове Чонина. Когда Кенсу не ответил, а продолжил глядеть на него, он мягко пробормотал неважно, не бери в голову и уставился в точку на полу в нескольких метрах от них. К его удивлению, Кенсу весело захихикал, так резко переменившись в лице, что Чонин снова остался ошеломленным. - Все нормально, мне задавали вопросы и похуже, - просто ответил Кенсу, словно это обычное дело, и Чонин подумал, что так оно и должно было быть, ведь парень жил с такими глазами 17 лет, и наверняка люди высказывались о них раньше. У него появилось ощущение, что, может быть, именно эти глаза служили причиной порезов и синяков, но Чонин отогнал эту мысль прочь и проигнорировал ее, ведь она была непрактичной. - Ээм... да, ладно, так что ты там хотел... - спросил Чонин, напоминая Кенсу причину его нахождения в младшем классе. Чонин не мог не заметить очевидную, открытую перемену в выражении лица Кенсу, и он задумался, как этот парень умудрился прожить 17 лет с такими глазами и таким лицом, которые напрочь выдают все его мысли. - А, точно! Я хотел спросить имя представителя вашего класса... ээм, 2-Б, правильно? Мьянэ, ты наверное занят, я только... - Чон Сучжон, высокая девушка, это она, - перебил его Чонин, будучи совсем незаинтересованным в его объяснениях, чего нельзя было сказать о его эмоциях. Кенсу выглядел слегка озадаченным (теперь Чонин мог уверенно поклясться, что его лицо абсолютно ничего не скрывало), но вскоре он широко улыбнулся, и от этого показался еще моложе своей нелепой, едва-ли-13-летней внешности. - Спасибо большое, Чонин-щи! - охотно сказал Кенсу, и перед тем, как Чонин успел спросить, откуда старший вообще знает его имя, когда он готов был поклясться, что он даже не представился, Кенсу уже махал ему на прощанье, убегая к следующему классу так быстро, насколько ему позволяли его худые ноги. А Чонин остался тупо стоять в дверном проеме, с чувством, будто он только что попал в вихрь и его выбросило черт знает где, без возможности вернуться обратно домой. - Ебать, что это было? - Он чуть не отпрыгнул на километр, но ему удалось сохранить крутое выражение лица, когда голос Исина ворвался в его размышления, и его лучший друг лениво повесил руку на его плечо. Исин высунулся из-за плеча Чонина, чтобы посмотреть в коридор. Чонин не стал следить за траекторией взгляда Исина, потому что так он бы снова увидел маленькое озорное лицо и тело Кенсу. - Ничего. Он только спросил некоторые вещи, - сказал Чонин, пожимая плечами, но, скорее всего, это не прозвучало так круто, как он думал, потому что в следующий момент Исин наградил его особым взглядом. И Чонин ненавидел эти взгляды Исина, потому что Исин смотрел таким взглядом только на тех людей, которых считал идиотами, уродами или которые вели себя несвойственным им образом. Например, когда У Фань внезапно начинал улыбаться и становился вежливым. И так как Чонин знал, что он не принадлежал к первым двум категориям, то, возможно, он вел себя не так, как обычно. Возможно – ключевое слово. - Что? - спросил Чонин с небольшим, осуждающим подрагиванием брови, когда Исин наклонился к нему. Чонин поморщился; ему не нравилось, когда в его личное пространство вторгались без его разрешения. А Исин смотрел на него так, словно читая его мысли, и довольно строго осуждая, судя по тому, что он видел. - Серьезно, что с тобой такое, Чжан Исин? Затем Исин беззаботно рассмеялся и похлопал его по спине, как он обычно это делал. И у Чонина сложилось впечатление, что он серьезно упустил что-то в данном конкретном случае. - Ничего, капитан. Я просто удивился, когда увидел, что ты сдружился с местным придурком, и все, - сказал Исин с веселой улыбкой, а Чонин закатил глаза, потому что он знал, что это именно то, что от него ожидали. Он все еще не привык к тому, что его называли капитаном вне баскетбольной площадки, так как прошло только около четырех недель после того, как его таковым назначили. Но даже через год, он просто знал, что не привыкнет к этому. - Это напомнило мне... пропустишь еще одну тренировку, и я скажу Минсоку, чтобы он надрал твою ленивую, жалкую задницу, - сказал Чонин, эффективно стирая глупую улыбку с лица Исина, перед тем как вернуться за свою парту и забыть все, что связано с До Кенсу и его большие, темные глаза. ###