Как кошка Хогвартс обносила

Мне не улыбалось, однажды прогуливаясь по лесу, наткнуться на Волдеморта. Тем более слетевшего с катушек и убивающего единорогов. Не дай бог я попаду Магии под горячую руку! А еще кентавры могли решить, что это я таки добралась до заветных крупов. От их стрел и копыт меня бы не спасло даже превращение в человека и щит из Воли Усиления в три слоя. Убивать или вредить учителю в закрытой школе — я уже размышляла об этом — идея не самая лучшая. Места мало, бежать некуда, а я еще не изучила тонкости взаимодействия с аврорами, местными дозорными. Без понятия даже, как они работают и чью политику транслируют. Все что я о них знаю — по аналогии с лимонными мантиями целителей они носят алые плащи. На этом мои познания о них заканчиваются, и я пока не хочу расширять свой кругозор на эту тему. Но и делать что-то надо… Так что мои прогулки, без которых мне жизни спокойной не было, перебазировались в пустые коридоры. Ночной замок был не менее занимателен, чем лесные просторы. Очень быстро меня нашла и присоединилась Миссис Норрис. Старушка-полукниззл была резвее иных зайцев, а страха перед огромным хищником в ней не было и вовсе. Филч об играх своей питомицы разумеется не знал, хотя, будучи в человеческом облике, я пару раз слышала, как он шаркал по коридорам и сварливо спрашивал у кошки, будет ли она и сегодня отлынивать от патрулирования или он может надеяться на ее компанию. Ночью кошка выбирала все-таки меня, но это скорее оттого, что я появлялась не каждую ночь. Иногда я все-таки сплю. И мы не просто так носились. Киса ненароком показывала мне, где можно спрятаться или сократить путь. Мои навыки ориентирования в пересеченной лабиринтообразной местности под командованием облезлого комочка выросли в разы… А я помогала ей пугать неслухов. Было очень весело. С Филчем у нас было не все так радужно, но по крайней мере он мне не грубил, если нам случалось пересекаться. Просто потому, что я не обижала его кошку, и Миссис Норрис ко мне ластилась, чуя подругу. Так же я помогала за ней ухаживать и защищала перед факультетом и другими учениками. Поразительно, сколько среди волшебников живодеров со средневековым юмором! Особенно выделялись близнецы Уизли, которые завхоза, кажется, вообще за человека не считали. Им я подсыпала слабительное и снотворное —жестокая, но самая милосердная шутка, которую смогло выдать мое больное воображение. Остальное было из разряда «запугать до усрачки» или «запереть и пусть думают над своим поведением». Шутники, при всей их изворотливости, так и не осознали связь между обижанием кошки и своими туалетными ночевками. А потом проверяли свои напитки всегда. Ну, я не гордая, не сок, так закуски. Не закуски, так пропитанная ткань или спрей. Зелья вообще штука многофункциональная, как и чары. А не поймут, будут и дальше заседать на белом троне, клюя носом так низко, что есть шанс перевернуться. Но до конца года все было более-менее спокойно, и самым ужасным событием стал взрыв навозной бомбы у главного входа. Во всяком случае, для меня. Гермиона пыхтела над экзаменами и бегала с круглыми глазами пуще прежнего. Рон с Гарри носились по школе то за Снейпом, то еще за чем… Был еще инцидент на турнире по квиддичу, но я его пропустила. Меня игра не вдохновляла, и я не посчитала нужным ходить на столпотворение. Детям не могла грозить там никакая опасность: там был весь цвет пед.состава, а также совет попечителей. И как-то они все же умудрились прохлопать ушами! Ну, что сказать — маги. Виновного они, кстати, не нашли… Да и не пытались искать, если честно. Все ведь живы остались, даже игру закончили, а главный пострадавший и вовсе ничего не предъявлял. Разве что мантию Снейпа кто-то поджег — тут все поржали. Да и ожидаемо это покушение было, наверно — Квирелл совсем с катушек поехал, повстречав Поттера в Лесу. Я на уроках этого психа, которые приобрели зловещий привкус безумия, вообще боялась внимание привлекать: все сдавала вовремя вместе со всеми, в глаза не смотрела, по стенке стелилась. Квиринус напоминал бомбу с подмокшим порохом: видна опасность, но когда рванет — неясно, и транспортировать чревато... Признаться, следить за состоянием Квирелла было куда проще, чем за оленьим отрядом. Те бегали где ни попадя, а учитель всегда на месте, заикается в своем кабинете или в учительской. Кстати, шпион из Волдеморта был знатный: в обществе учителей он собирался в кучку и становился мальчиком-одуванчиком, даже безумие уходило временно из его глаз. Ни деканы, ни Дамблдор даже не чесались, обращая на неловкого учителя ЗОТИ лишь необходимый минимум внимания. Подозревал разве что Северус, но он в принципе подозрительный. Он и меня начал подозревать, когда заметил пару раз возле учительской. Как бы то ни было, а конец года близился. Чтобы точно не пропустить час Хэ, я повесила на каждого из трио следящие чары… Раз в несколько дней приходилось их обновлять, причем незаметно для каждой из жертв, да и сил это требовало прилично, но ради безопасности детей я была готова и не на такие жертвы. О, ну вот нашла, о чем париться ваще! Конспирация для них — это же просто красивое слово! Позвольте же поведать мне сагу эту о том, как было дело сие. В школе шли экзамены. Учителя бегали как в зад укушенные, за ними, высунув языки, следовали пяти- и семикурсники. Вероятно, они же и кусали достопочтимых профессоров, но доказательств не было. И жила-была в этом безумном краю профессор Макгонагалл, не только профессор, но и декан самого раздолбайного факультета. И вот однажды завалились к ней в кабинет трое чад и начали говорить вещи всякие… возмутительные и просто секретные, мол, жаждет злодей-шпионъ камень волшебный скрасть. И охренела Минерва от того, как фривольно плавают запретные знания по школе, раз даже одиннадцатилетним отрокам стало известно, что и где лежит. А между тем «злодей-шпион» и не злодей вовсе… человек проверенный, хотя и шпион! — Молодые люди, я не знаю, откуда вы взяли эту информацию, — величественно, аки английская королева, подбоченилась профессор за своим столом, — но забудьте этот вздор! Камень находится под надежной охраной, а профессор Снейп не такой человек, чтобы его красть. Вам следует вернуться к учебе и не морочить другим головы! В любом случае это не ваши проблемы, а директора Дамблдора. И были разбиты отроки жестокой логикой, но не отчаялись они! Вскричал тогда отважный юноша с волосами воронова крыла и глазами ведьмачьими, что нет Дамблдора, укатил сей джентльмен-с-сомнительными-пристрастиями по делам замка, ему в заботы вверенного! И оглядела Макгонагалл этого колоритного персонажа… Уже через минуту за смутьянами закрылась с хлопком дверь, а они остались с пустыми заверениями, что де «нормас все», не парьтесь. Деканшу кусали студиозусы постарше, и ей некогда было размусоливать, что да как, с первоклашками. — Она нам не поверила! — досадливо стукнул по каменной стенке Рон. — Что же нам теперь делать? — картинно вздохнула Гермиона. — Мы справимся сами! Нельзя позволить украсть Философский камень! — героически воскликнул Бэмби. — Мы задержим Снейпа сами! Ну, вот так все и было. Когда трио воодушевилось и побежало на штурм, я отлипла от потолка. О, спросите вы, что же я там делала? Ничего особенного. Просто пятью минутами ранее я решила заскочить к Минерве, уточнить по поводу экзаменационных тем по Трансфигурации. А услышав топотание шести знакомых ножек да звон моих же чар на автомате спряталась. Другое дело, что прятаться в коридоре было особо некуда, и все ниши были расположены слишком далеко, чтобы я могла добежать до них за десяток секунд. Вот и пришлось изображать спайдер-вумен. Уверившись, что сама судьба Бэмби бережет, я побежала за детишками. Тайные проходы здорово сократили мне путь, и уже через пять минут я с видом не то древнего мудреца, не то невозмутимого индейца (а, впрочем, древние мудрые невозмутимые индейцы тоже существуют) сидела у Запретного коридора на третьем этаже. Все мое существо было за участие в этой афере с целью защитить беспечных подопечных и слямзить легендарный артефакт из-под носа… кхм, рыла… КХМ, торца злобнейшего и темнейшего Лорда! Немного подумав и пожалев, что у моего образа нет морщин, седин и трубки, я поднялась. Дислокация никуда не годилась. Вот прибегут они, а тут я… Ну разве это дело? Появляться надо совсем не так! Во мне проснулся актер большой сцены. Вот странно, что раньше он дремал где-то на задворках моего сознания, а теперь подорвался и давай лихачить. Причем фантазии этого господина отдавали тяжелой степенью опьянения. Однако, подумав еще минутку, пришлось признать, что идея влиться в коллектив внезапно, гораздо лучше, чем поджидать отряд, а потом их уговаривать. Да и какие у меня аргументы? Поттер вообще может решить, что я со Снейпом заодно! У мальчика хорошие задатки параноика — сможет достойно дожить до совершеннолетия. Уговаривая себя не хихикать, я спряталась за одной из колонн. Дети, так и не доставши палочки, уверенно пробежали мимо. На лицах их застыли похвальные отвага и решимость. Они бесстрашно распахнули дверь Цербера. Пес спал, сладко свернувшись в стороне от люка. Изредка гигант похрюкивал тремя носами, но не выражал угрозы. Скорее наоборот, мог служить иллюстрацией здоровой средиземноморской сиесты. Ребята сгрудились вокруг открытого люка с чернеющим нутром и дали себе последнюю возможность помалодушничать. Я воспользовалась шансом и навесила на каждого по заклятью для смягчения падения. Кто этот люк знает, что там внутри?! — Кто пойдет первый? — спросил Поттер, но ответа не дождался. Гермиона и Рон колебались куда сильнее — они еще не вошли в раж, так что Гарри сжал кулаки, состряпал морду посвирепей и камнем упал в дыру. Его верные оруженосцы обменивались взглядами, будто аргументами, силясь убедить оппонента, что именно он или она должны идти последними. Наконец снизу послышался шлепок, будто кто-то наступил на комок грязи. От этого звука парочка передернулась, зажмурившись и замотав головами. Вот и мой шанс! Я беспардонно показалась в поле зрения сначала Гермионы, а потом Рона, когда они открыли глаза. Дети испуганно вскрикнули, но быстро заткнулись, не решаясь будить собаку. — Ты что тут делаешь? — с отчаянием зашипела Грейнджер. — Ты с ума сошла? — одновременно с ней спросил Рон. — Я увидела вас и решила, что тут будет что-то интересное, — я сделала улыбку постервозней. — И не прогадала, как видите. — Уходи! — шикнул Уизли. — Эй, ребят, что там случилось? — звонко спросил Гарри в полной тишине. Мы замерли, слушая отсутствие звуков в помещении. Это появилась совсем ненадолго, а потом наполнилась нарастающим рыком. Я без задней мысли затянула что-то, чему предполагалось быть мелодичным. Вышло нескладно, да я и не надеялась. Смело встречая красные глаза зверюги и перекрашивая свои, я смела детей в люк, будто крошки со стола. Цербер оторопел всего на секунду, но этого хватило, чтобы детские макушки скрылись в темноте. Сделав вид, что сейчас брошусь в атаку, я шагнула в люк. Челюсти пса мелькнули над головой. Приземлилась я на что-то мягкое, продолговатое и покрытое влажной слизью. Меня всю передернуло. Уверена, будь у меня хвост, его бы распушило в щетку. Оглядевшись, я распознала в полумраке силуэты детей и окружающее пространство. Лучше бы я этого не делала. Это было в каноне? Срань господня, эти тентакли были в фильме или книжке?! Почему я ничего не помню?! Гарри сидел тут и дергался больше всех, так что лианы оплели и сжали все его тело. Рон с Гермионой упали вместе, но по неловкости забарахтались и оказались стянуты в один кокон. Меня саму обсыпало при падении растительными веревками, и теперь они зловеще сужали хватку. Мое сердце забилось где-то в горле, а мысли заметались. Так, тихо, нам еще устраивать боевик с Волдемортом! Без паники! Это всего лишь увеличенные до нереальных размеров дьявольские силки, которые мы проходили пару месяцев назад. Мне Невил в ушах мозоли натер — так старался проехаться побольше на эту тему. Я, конечно, не слушала, но не такой уж и бесчувственный пень. В «силки» я вполне себе вникла. — Никому не двигаться! Не дергаться, не дышать, расслаб… — лиана самым наглым образом меня заткнула. Рон истерически заверещал, но его тоже качественно заткнули и скрутили еще больше, отчего он стал похож на клубок из темно-серых сосисок. Гарри и Гермиона наоборот, смогли преодолеть панику и задумались. Я расслабилась, и растение меня выронило. Дьявольские силки ловили жертв, душили, а потом бросали, позволяя приманивать других жертв и гнить, обеспечивая почву полезными веществами. Расслабившись, мы просто прикинулись дохлыми, и нас кинули «к корням». Снизу стало видно, что эти растения разрослись на нескольких веревках. Сверху еще слышался голос Гермионы, а потом она упала ко мне. Почти сразу за ней последовал Рон. Последним силки отпустили Гарри. Я вздохнула с облегчением. Отряд Бэмби успешно и без потерь преодолел первый рубикон и готов двигаться дальше! Я прикрыла на секунду глаза, массируя переносицу. Только что мне пришла в голову гениальнейшая идея просто связать детей и кинуть тут, а дальше идти уже самой. Почему я просто сразу не сказала Минерве, куда эти клопы поскакали? Ах ну да, я же хотела Философский камень и приключений… А еще посчитала происходящее адекватной подготовкой «героя для геройств». Если я буду совсем уж держать подушечку, то у Бэмби рожки не вырастут, копытца не окрепнут. Как и у остальных, впрочем. А потому, але-оп, встали-поскакали! Я осмотрела свое войско и кивнула. — Ты за нами следила! — возмущенно воскликнул Гарри. Я едва досадливо не поморщилась. Вот же упертый пацан! Нет бы порадоваться, что я такая умная оказалась в нужном месте в нужное время… — Ну и что? Какая теперь разница, вернуться назад будет довольно затруднительно. Я развернулась и направилась дальше по полутемному коридору, заставляя однокурсников подбирать юбки и следовать за мной. Гарри норовил заглянуть мне в глаза, но и ему приходилось бежать, чтобы поспеть за мной. Гермиона пыталась успокоить перенервничавшего Уизли да и сама успокоиться. Однако, мои слова вывели ее из шока, и она разозлилась: — Что значит «какая разница», Лира? Это неправильно! Нельзя следить за людьми! — «ха-ха-ха, Гермиона!» — И уж тем более ты не должна была лезть сюда за нами! Это может быть опасно! — Хап! — я сделала жест рукой, и Гермиона заткнулась, так как ее губы склеились. Кое-какие навыки беспалочковой я все-таки вернула. Остановившись посреди коридора, я повернулась к детям, придавливая каждого тяжелым взглядом. Все они были возмущены тем, с какой наглостью я вторглась в их тайну, веду себя так хамски и не собираюсь их слушаться. В их глазах не было ни намека на понимание, чем они собрались заниматься — серьезная стычка со взрослым магом не самое приятное занятие для первокурсников. До тролля я бы даже позволила им эту роскошь действовать без оглядки, но Хэллоуин меня многому научил, и я не собираюсь наступать на те же грабли. — Значит так, дети, вы явно не понимаете с кем связались и куда попали, — вкрадчиво начала я, расклеивая рот метелки. — В данный момент вы идете за чокнутым темным магом, который не постеснялся сунуться в Запретный коридор под носом у Дамблдора, не побоялся убивать единорогов и заговорил метлу Гарри на матче при всех. Это взрослый, сильный, обученный магии волшебник, и крыша его давно и прочно съехала. Вы, даже если бы вас был тут десяток, ему не ровня! Ваши шансы на успех смешаны с дерьмом, и единственный призрачный шанс выбраться живыми, это слушаться меня и прятаться за мою спину. Вам ясно? — А кто ты такая, что мы должны тебя слушаться? Сама не сильно старше! — взбеленились дети едва ли не разом. Я подавила порыв превратиться в огромного тигра и проникновенно заглянуть им в глаза. Они этого не оценят. Они этого не оценят. С детьми, даже дурными, так не разговаривают. — Я сильнее тролля. Физически. Я умнее. Быстрее. Сильнее. Еще вопросы? Гермиона пристыжено заткнулась. Ее оценки, несмотря на всю зубрежку, были слегка хуже моих, и она это со скрипом признавала, хоть и не могла разгадать секрет успеха. Рон и так был уверен, что круче меня нет даже яиц, но гонор мешал признать очевидное. Впрочем, он слушал Гарри. А Гарри не был идиотом и понимал, что я пытаюсь им втюхать. Жизнь с Дурслями научила его быть совершенно такой же приспособленистой приютской крыской, хоть и менее опытной. — Ладно, пошли дальше, — буркнул пацан. И мы пошли. Дорога быстро вывела нас к пустынному залу, в конце которого была красивая дверь. Под потолком, как стая летучих мышей, сверкала серебристыми крылышками туча каких-то существ. Они были похожи на огромные семена одуванчиков, которые налипли на потолок. Настороженно кося глазами на зловещих тварей, мы порысили к двери. Что ожидаемо, она оказалась заперта. Пришлось оглядеться и подумать, что происходит, я достала очки. Как оказалось, разглядывать плетения чар в этом помещении можно только если очень хочется ослепнуть: заколдовано было буквально все. И даже мы умудрились насобирать на одежду какие-то проклятия. Рассмотреть их тщательнее не получилось, поскольку глаза от яркости просто резало до слез. Массируя пострадавшие органы, я стащила очки. Кажется, руны перегорели, и потребуется замена — какая потеря. Оставалось только надеяться, что Квирелл собрал все самое опасное на себя, а мы, бабочки-наивняшки, пролетим мимо без тревожных последствий для здоровья. В конце концов, это школа, дети — святое и далее по списку. Учителя должны были учитывать, что сюда могут забрести дети разных возрастов… Пока я беспокоилась о таких высоких материях как чары, дети рассредоточились и обнаружили метлу. Вот честно, я бы на такую не села, но Поттер меня и не спрашивал. Он ее просто схватил, а потом все пришло в движение. Серебрянные тучи взметнулись с потолка, как рой, и пошли на снижение. У пацана не оставалось иного выбора, кроме как закинуть ногу на древко и взмыть в воздух. Рон и Гермиона бросились в стороны и на землю, избегая волшебных насекомых. Существа не отставали, и Гарри пришлось кружить по помещению, запутывая рой. Получалось у него сносно, но чем дольше я это наблюдала, тем яснее понимала, что тут что-то не так. Почему они не кусаются? Что это вообще такое? — Это ключи, Лира, это ключи! — завопила вдруг Гермиона. — Гарри, найди… — она метнулась к двери. — Найди старый, с вензелем. Возможно у него сломаны крылья! Я ошарашенно посмотрела на нее, а потом пригляделась снова. Серебряное месиво разом обрело детали, и я вычленила сотни разных ключиков, к которым были приделаны стрекозиные крылышки. В каком сне это приснилось создателю? Гарри, впрочем, таким вопросом не задавался: он собрался, вычленил из месива отстающий ключ и пошел на петлю, чтобы его поймать. Через пяток минут Гермиона уже сжимала пойманное, пока Поттер отвлекал товарок. Мне оставалось только поразиться, как пацан вынюхал один единственный кореженный артефакт из тысяч других. Может, это избранность так выражается? Или в ловцах действительно талант требуется? В любом случае, мы быстро проскочили в следующее помещение, пропустили Гарри и закрыли двери, слушая, как металлические носики стучатся по дереву. Наш отряд выдохнул с облегчением и направился дальше, готовый встречать новые препятствия. Перед нами в стене были неприметные пять дверей. Вокруг каждой из них были вычерчены аккуратные ленты рун, заставившие меня одним своим видом побледнеть до синевы. Решив, что настал мой звездный час, я не позволила детям подойти ближе, остановив жестом. Сама вышла вперед и чутко принюхалась. Квирелл тут топтался везде, что было обидно. Руны держали ловушки, и пройти в любую из дверей, не попавшись, было нереально. Надо было подправить код, чтобы получить доступ… ну, или как минимум не подохнуть от соприкосновения с проемом. Я, точно заправская гончая, вынюхала дверь, где больше всего пахло Квиреллом, после чего приступила к изучению рун. Цепочка была мне не известна, но комбинации знаков — вполне. Цель — ограждение периметра, последствия в случае проникновения: оцепенение, ожоги или боль. Еще никогда мои мозги не работали так быстро. Я высчитывала, что можно убрать. Рунная цепочка работает, пока едина и непрерывна. Если затереть хоть пару символов, она ослабнет или вообще изменит свое значение. Как и в головоломке со спичками, тут тоже надо убрать один элемент, чтобы сложить другое уравнение. Причем, в случае неудачи последствия могут быть куда хуже, чем при цельной цепи: паралич станет смертью, боль сравняется с Круцио, а ожоги могут и вовсе оставить от тела только пепел… Детские задачки, вы глядите, ха-ха-ха! Впрочем, это если возиться с цепочками, а если идти так, то все почти безобидно. Прикинув шансы решить все верно или выбирать между не самыми приятными эффектами, я решила спросить у публики. Дети сбились в кучку, где я и сказала им стоять, напряженно следя за моими изысканиями. Я сжала зубы. Лучше не рисковать. Я закуталась в Волю и дернула за ручку. Боль прошила от руки до копчика. Я дрогнула, но даже не согнулась. Разве что колени ослабели на секунду, но я не дала себе упасть. Вцепившись в круглую ручку и опираясь на дверь, я раскрыла проем шире. Дальше оказалась огромная шахматная доска, которую я помнила из фильма, и я покровительственно кивнула детям. Те обрадованно проскочили, а я позволила себе отпустить согнутую в комочек ручку и ввалиться в зал, скорчив мученическую рожу, которая соответствовала моему состоянию. В жопу бы эти геройства, но детей жалко. В дальнейшем я участия не принимала, устроившись на месте ладьи и надеясь на мозги Уизли. В каноне он победил, и тут справится. Мне оставалось только шагать, куда сказали, и толкать побежденные фигуры, дабы они свалили с поля. Позвоночник болел, глаза стелило белесой пеленой. Вот же я вляпалась. Партия года прошла мимо меня, но мы ее однозначно выиграли, пожертвовав конем-Роном. Гарри поставил мат, и мы сгрудились вокруг стукнутого обломками огромной статуи мальчишки. Мое заклинание мягкого приземления помогло ему избежать синяков, но не спасло от осколков-обломков шахматного коня. Я достала палочку и быстро наколдовала повязки, вправила плечевой сустав. Моя методичка по целительским заклинаниям не подвела, и все получилось хорошо, хотя практика у меня не ахти. Дети были в восхищении. Кажется, они только что признали, что и от меня есть польза… Обидно даже, что фигня какая-то заслужила почтение быстрее, чем все мучения до этого. Впрочем, благодарный взгляд Рона примирил меня с действительностью. Сама я старательно делала вид, что крепкий несгибаемый орешек, но мне было до сих пор плохо. Внутри поселилась слабость и какая-то больная немощность — чувство не из приятных. Но я старалась держать спину ровно и не давать детям повода лишний раз волноваться. Шахматные фигуры почтительно расступились, когда мы подошли к проходу, и мы попали в крошечную комнатку. Стоило Уизли, последнему из нашей могучей кучки, переступить порог, как путь назад отрезало черное пламя. Я взметнулась, но впереди появилась аналогичная преграда. Если бы у меня был загривок, он бы встал дыбом. За писком отряда не было слышно моего сдавленного рычания. В этой комнате все, что было — стол и ряд пробирок на нем. Перед этим щедрым великолепием лежала пояснительная записка. Задавив взметнувшиеся огнем инстинкты, я сунула нос в листочек. Ко мне быстро присоединились дети, и пришлось с ними делиться. Логические задачки — не то чтобы «не мое», но я в них не так хороша, как в играх на выживание. Общим решением стала передача пергамента Гермионе. Мальчишки решили тревожно ждать итога, а я повернулась к разного рода склянкам. Вино пахнет, яд пахнет, зелья тоже пахнут. Будь я на месте учителей, я бы просто всех потравила и дело с концом. Просто так. После шахмат, рун и ключей утверждать, что «мы тут случайно забрели», уже поздновато! А говорить, что с Темными Лордами надо играть честно — одна большая нереалистичная глупость. На сосуды было наложено какое-то заклинание, мешающее распознаванию запахов, а разный уровень жидкости совершенно не подсказывал, где кто хлебал… Хотя отсутствие тела Квирелла красноречиво подтверждало дерзкое предположение, что он смог отгадать загадку, и с головой у них с Волдемортом на пару все в порядке. Пока Гермиона пыжилась все решить, я изучала разводы на стекле. Может, и нельзя сказать по уровню жидкости, но из одного стакана выливали через край, а луж нигде не видно. Я остановила взгляд на самом мелком флаконе, в котором жижи было на глоточек. Вот моя прелесть отпитая. Гермиона подтвердила мой диагноз практически секунда в секунду, и я кивнула. Несмотря на мои опасения, это не яд… Или от тела Квирелла просто ничего не осталось. Я провела по лицу, напуганная и ошеломленная догадкой. Это детская книжка! Это реальность. И книжка была не детской… У детей не стояло таких дурацких вопросов, они бесхитростно и бесстрашно собирались биться с темным магом, злодеем, и им было совершенно до фени, что Снейп вполне мог сварить убойную дрянь. Тот самый Снейп, которого они подозревали во всех смертных грехах и надеялись увидеть за поворотом. Рон самоустранился, а Гермиона решила последовать за ним и позвать на помощь учителей. Гарри сжал склянку так сильно — там было только на один глоток — что не было никакой возможности ее отобрать, не разлив… На месте Квирелла я бы дососала все без остатка, чтобы никто не мог за мной пойти. Но видимо, места во рту не хватило, а может, мозгов в голове или времени… В любом случае Поттер без задней мысли хлебнул бордовую жидкость и сморщился, после чего выразительно передернул плечами и съежился. — Я с тобой! Возьми меня за руку, — потребовала я тут же. — Но там!.. — он показал на черные языки пламени. — Уж разберусь как-нибудь, — рявкнула я, хватая его за ледяную ладошку и толкая первым в черный проем. Надеялась я на Волю, что не ново. Будь там смертельная опасность, я бы заметила Наблюдением, но ничего такого мой внутренний взор не предрекал, так что я рискнула. Вдруг ладонь Бэмби выскользнула из моей и исчезла за темнотой прохода. Я бесстрашно прыгнула в проем, надеясь, что ничего непоправимого не случилось. За доли секунды я увидела, как в меня летят лучи заклятья, и отпрыгнула, приземляясь на четыре лапы в стороне. Заклинание рассыпалось совсем рядом. — Пертификус Тоталус! Ступефай! — нервозным фальцетом выкрикивал Квирелл. Я отпрыгнула еще раз и нашла наконец секундочку оглядеться. Помещение было похоже на амфитеатр, имело широкий круг колонн и красивые лесенки, ведущие к низкой сцене. На центральной площадке располагалось вычурное огромное зеркало в золотой раме. Освещалось все это огненными чашами на цепях, прикрученными к стенам и колоннам. Тени плясали на поверхностях. Квирелл стоял на первых ступенях, Гарри, замороженный Пертификусом, лежал столбом (а иначе не скажешь) возле дверей, до сих пор объятых черным огнем. Я затаилась за колоннами по краю. — Кого ты с собой привел, мальчишка? — психовал злодей, следя за мной палочкой. — Спайс? Вот уж не ожидал тебя тут увидеть. Я ждал только Поттера! Подобраться незаметно к свихнувшемуся, но не потерявшему голову профессору было невозможно: местность была открытая. Впрочем, будучи рисковой дурой, я могла попробовать рискнуть, тем более имелся шанс подцепить Бэмби, разморозить и спрятать. Благо, он был ближе ко мне, чем к Квиреллу. Главное — не засветиться с оборотом, но и это не так критично. Несмотря на досужие сплетни школьников, под стрессом Квирелл соображал неплохо, и он тоже осознал, что Поттер не выгодно лежит. Щетинясь палочкой, он начал подбираться к нему ближе. Я выжидала момент, прячась в тенях. Напружинившись, я зигзагами бросилась на него. В эту секунду я была скорее кошкой человеческого размера, чем человеком, так что движения выходили быстрыми, мощными и невероятно грациозными. Один раз даже появился хвост, уравновесивший опасный выпад, и я смогла избежать связывания с оглушением. Чем ближе я оказывалась, тем сильнее верещал Квирелл. Однако, в какой-то момент дух лузерства уступил холодной ярости, и в меня полетело Инкарцеро Максима. Что это за зверь такой, я поняла, когда шмякнулась, как подкошенная, опутанная тонкими металлическими канатами на манер копченой колбаски. Видимо, Волдеморт учел мой опыт с троллем, раз озаботился таким радикальным средством. Встретившись глазами с перепуганным Квиреллом, я угрожающе заклокотала, скаля клыки, не помещающиеся во рту. Хотя разницы от моей пантомимы было немного: в панике этот гад кидался чем попало, и одним из проклятий стало Силенцио. Выбирая между тишиной и заклинанием щекотки, я выбрала, разумеется, молчание. Удостоверившись, что я надежно упакована и безопасна, Квирелл перехватил палочку и направил на меня. — Круцио, девчонка! — шикнул он. Красный луч поразил меня всего на секунду, но мне вполне хватило, чтобы выгнуться до хруста и взвизгнуть. Тюрбанистый, впрочем, уже через секунду сменил триумф на подобострастие, и прекратил издеваться над «трофеем» хозяина, и торопливо поднялся к Гарри. — Инкарцеро! — послышалось сверху, пока я приходила в себя после вспышки боли. — Фините. Непростительное вполне усмирило мой нрав, и я притихла. Даже тело вернулось в свою тощую норму. Веревки как обхватывали плотно мышцы, так и продолжили, стянувшись вместе с изменением размера. Я подняла голову и нашарила взглядом мальца. Гарри связали совершенно не так, как меня: тонкие веревки оставляли ноги свободными, а руки держали по швам, не более того. Я же была затянула в мечту любителя бондажа: дергаться я могла только на манер гусенички. Квирелл протащил его, подцепил меня, и вместе мы двинулись к основанию лестницы. Там нас и бросили. Сам Квирелл вернулся к изучению зеркала и бормотанию с отражением. Я вцепилась в серебристую веревку, не надеясь даже ее перегрызть, но стараясь изо всех сил. — Лира, ты как? Он в тебя не… — Заткнулся, или тоже получишь Круцио и Силенцио, — хмуро бросил Квирелл. Бэмби удивленно вытаращил зеленые глазенки. Очевидно, он не знал ни что такое Круцио, ни Силенцио. Все-таки крика моего он не слышал и меня не видел… А может, просто не мог поверить, что Квирелл на такое осмелится? Я сделала выражение поувереннее, чтобы подросток не волновался так сильно, и еще раз огляделась. Мою палочку зажало вместе с рукой, но воспользоваться ею не было возможности. Даром, что не сломалась! — Используй ребенка, — раздалось холодным, шипящим голосом, заставившим нас с Гарри побледнеть и пропотеть. Поттер навострил тапки на побег, но его перехватил за шиворот вездесущий профессор и потащил к зеркалу. — Что ты видишь? — требовательно спросил он, тыкая в мальца палочкой. Я озадаченно завозилась. Это вообще что происходит? Это так и должно быть? Когда начнется махач? Будучи гусеничкой, я решила не терять времени и целеустремленно ползти. Черепаха ползла и обогнала кролика, и я доползу. А потом укушу за лодыжку. Че я, не тигр, что ли? Оторву ногу — будет знать, как меня пленять! Так сосредоточившись на процессе переворачивания, я, кажется, пропустила важную часть происходящего. Квирелл выслушал мальчишку, но недовольно выкинул его прочь, повязав ноги, а потом направился ко мне. Безбоязненно хватать за шиворот хищную колбаску он не стал: взял за веревки на лопатках и поднял. Я не погнушалась сделать попытку его тяпнуть — хотя бы за пальцы. Усмирив меня перспективой еще одного Непростительного, Квирелл притащил меня к зеркалу. Ну и? Я, стреляя в мага исподлобья глазами, посмотрела на собственное отражение. Я была бледной, встрепанной прямоходящей русалкой в криво выполненном бондаже. Глаза горели золотом, но клыков я не показывала. Все-таки так откровенно палиться не стоило (сказала скакавшая перед Волдемортом на четырех лапах). Ну, хоть Гарри не видел, и ладно… Слушайте, а вот в каноне так тоже было? А то я не знаю, чего ждать. Квирелл меня встряхнул, и я покладисто вперилась в зеркало. Отражение изменилось, чем меня весьма удивило. Теперь я в прошлом теле стояла несвязанная полуголая (как и положено амазонке с Лили), поставив одну ногу на труп Квирелла с разорванным горлом. Меня обнимали брат и дочь, на заднем плане веселились пираты, моя Семья. И мышцы у меня были нормальные, а не, что сейчас! Я широко улыбалась и что-то рассказывала им… Наверняка приукрашала действительность, но кого это волнует? Меня перекосило от подступивших слез. — Отвечай, что ты там видишь! Камень видишь? Как его достать? Стоило упомянуть о камне, как мое отражение залихватски выудило алый булыжник, похожий на осколок толстого красного стекла, из сумки на бедре и игриво прикусило край, похоже, решив его использовать по прямому назначению. Я рассмеялась. Неужели я этого хочу? А потом погрустнела, сникла и расползлась в лужицу. Уже поздно, я умерла, а в том мире прошло уже слишком много времени, чтобы я могла вернуться. Я не увижу больше ни Семьи, ни друзей… — Ну! — Я вижу камень, — выдавила я. — И вижу свою семью. Я собираюсь использовать камень, чтобы… — Агх! От тебя нет пользы моему Господину! — взорвался тюрбанистый, отшвыривая меня к Гарри. Я приземлилась ровно на мальчишку, отчего тот полузадушенно крякнул. — Используй мальчишку! Используй его… — раздался шипящий голос, заставивший меня покрыться холодным потом и прекратить трепыхаться. — И поживее, у нас мало времени… Квирелл разом забыл обо всех своих бедах, выудил из нашей стопочки колбаску-Гарри, развязал и вновь поставил перед зеркалом, едва ли не почтительно отряхивая полы его замызгавшейся мантии. Я в процессе смогла перевернуться на живот и снова устремилась к вражеским лодыжкам, пытаясь в этот раз уделить внимание видениям-отражениям Гарри. — Я… Я… Я вижу… — взгляд Гарри красноречиво метнулся сверху вниз, а потом мордашка Бэмби стала чрезвычайно испуганной и удивленной. — Как получаю кубок школы! А Дамблдор пожимает мне руку, и я… Я стукнулась мордой об пол. Как можно так врать? Он же жил у Дурслей, в нем что, никакого актерского таланта не выросло? Даже Гермиона врет лучше! — Мальчишка вре-ет, он лжет!.. — рассержено зашипел Волдеморт. У меня аж глаза закатились. Это было ясно и без гениального замечания Его Величества. Можно меня развяжут, пока руки и ноги не затекли окончательно, а потом мы начнем долгожданный махач? Я снова поползла. Шутки-шутками, а мое положение мне категорически не нравится! — Дай мне поговорить с ним… — Но, Господин, вы слишком слабы… — робко вякнул Квирелл. — Я сам решу! Покажи меня ему… — взвился голос, напугав Гарри. Я устало расслабилась. Да что за день такой? Почему все идет не так, как я хочу? Очнувшись, что время не терпит, я задвигалась с еще большим усердием. Бэмби с тревожно-большими глазами наблюдал, как профессор разворачивает тюрбан, а потом поворачивается спиной. Я, признаться, даже забыла, куда ползла, заинтригованная происходящим. Неужели я увижу настоящего Волдеморта?! Одно дело его слушать через тряпочку, а совсем другое — видеть своими глазами главного антагониста любимой книжки. Красные глаза? Нос? Я даже голову вытянула и встала в позу кобры из учебника по йоге. НУ! Как и много раз до этого, моим фанатским чувствам пришел не то, чтобы конец, но сеточка трещин угрожающе покрыла мирок моих фантазий. Волдеморт не был ужасным двуликим монстром с бледной чешуйчатой кожей и горящими огнем красными глазами. Ну да, устроился у Квирелла на затылке, но, право слово, я и похуже видала! Черные глаза и прямой нос были совсем не чудовищными… Я слишком взрослая для этого дерьма! Хочу возврат билетов и новые приключения! — Видишь, что ты сделал со мной, Гарри Поттер? — шипяще вопросил злодей, сполна насладившись перекошенной рожей мальчишки и его трагическим вздохом-всхлипом. Я вздохнула и опять поползла. Беседа была бессодержательной и весьма лишенной логики: великий Темный Лорд требовал у одиннадцатилетки на полном серьезе присоединиться к политической группировке, которая напрямую виновна в смерти его родителей. Гарри даже слова не мог выдавить — так, бедняжка, ошалел. О, будь проклята моя дурная привычка сосредотачиваться на чем-то одном и забывать об окружающей обстановке! Сколько раз ты подводила меня к краю! Увлекшись всецело процессом передвижения колбасного изделия имени меня, я пропустила момент, когда на сцене появился такой фактор как Философский Камень. То ли его Гарри из кармана достал, то ли он просто появился, но психопат кинулся на ребенка. Все завертелось в доли секунд. От страха за мальчишку я превратилась. Вот честно — я рисковая дебилка, а Волдеморт колдует на совесть. Канаты как держали меня, так и продолжили это делать, не меняя, впрочем, размера. Это же не резина, черт ее подери! Мгновенно осознав ошибку, я вернулась к свои натуральным размерам. Было больно, все тело исполосовали синяки и настоящие раны от врезавшихся веревок, а эти двое даже не заметили, что что-то случилось, продолжая самозабвенно кувыркаться в пыли. Превращение вытянуло из меня больше сил, чем Круцио, но не дало ровным счетом ничего. Вообще ничего. Квирелл вцепился Гарри в горло и увлеченно душил. Я дернулась, но поморщилась и зарычала от бессилия и боли. Мальчишка хватался за двулицего, чтобы остановить, но вовремя заметил, что прикосновения оставляют на злодее натуральные ожоги и начал лапать прицельно. Я вздохнула спокойнее, позволяя себе расслабиться. Все обошлось практически безболезненно и даже без моего вмешательства… Квирелл тоже вдруг заметил, что смертельно ранен в морду, и отшатнулся, но процесс был неостановим, и его тело начало крошиться. Гарри сжал руками драгоценный камушек и наблюдал за этим душераздирающим зрелищем с ужасом. Я тоже. Беру свои слова назад — книжка не детская, а видеть тлеющие и крошащиеся мозги и лицо, орущее, даже когда половины головы уже не стало, это не то самое, что я захочу когда-нибудь повторить. Когда голова раскрошилась до конца, тело наконец прекратило дергаться в агонии, упало и затихло. Бэмби стоял, не шевелясь и даже не дыша. Я тоже забыла на время о боли. В ушах все еще слышались ужасные крики бедняги. Ну и жесть… Как оказалось, наши приключения еще не окончились: от тела Квирелла поднялась черная тень, похожая на облако пыли, и обернулось к Бэмби. И хотя лица или подобия головы у тени не было, мы оба — и я, и Гарри — почувствовали, что смотрит оно на Поттера. Все замерли на секунду, а потом рванулись: я, беспомощная колбаска — наперерез, тень — на Гарри, а Гарри — от тени. Мое начинание было обречено на провал, а Поттер смог отступить на пару шагов прежде, чем Волдеморт его настиг. Мальчик упал навзничь, красиво выронив камень. Алый булыжник описал живописную дугу и приземлился на пол, разлетевшись во все стороны мелкими осколками. Тень, прошедшая насквозь тела мальчишки, но не задержавшаяся там, обернулась уже ко мне. Я со страху покрылась Волей так толсто, как только могла, и оскалилась — сбежать все равно не могла, а так хоть не слишком страшно. Волна энергии, с которой чужая душа прошлась по мне, будто вода обтекла камень, нисколько не повредила. Я только дрогнула от ощущения ползущих по телу, копошащихся мерзких червей. Тень злобно загудела, а потом взвилась в воздух и скрылась. Я вытянула голову, осторожно оглядываясь. Бэмби потерял сознание, шлепнувшись затылком прямо на ступеньки. Опасный угол пришелся на изгиб шеи, так что черепушка не пострадала слишком уж сильно. Во всяком случае я на это очень понадеялась. Камень в полной тишине, разбавляемой слабым трепетанием пламени и моим тяжелым дыханием, разбрызгался осколками по каменным плитам. Все произошло слишком быстро, но когда закончилось, я вдруг поняла, что я тут одна, затянута в беспомощную гусеничку, и помощь че-то не спешит, сверкая пятками да с палочками наголо. В довершение картины я совсем обессилена и не могу ползти, поскольку ступила. Гарри развалился на ступеньках, и ему требуется помощь, а Волдеморт усвистал куда-то в вентиляцию. Шик, блеск, овации, Лира, ты была великолепна, а пользы от тебя — не счесть! Будто мне было мало несчастий, в паре метров от себя я увидела осколок камня. Крупный такой, острый, как иголка, но толстый как щепка. Я уставилась на него как диабетик на сахарный кубик. Сволочь. Он специально! Просто специально! В неровном свете факелов он поблескивал красными боками, будто подмигивая и красуясь. Страдальчески застонав от собственного бессилия перед неизбежным, я двинулась в сторону осколка. Нахрена я тратила свои нервы, свое здоровье, свои силы, если выйду из этой передряги ни с чем?! Ну хоть кусочек Философского Камня я получить обязана! Ползти было больно. Моя выходка с оборотом стоила мне слишком дорого. Давясь слезами от боли и обиды, я продолжала упорно ползти. Тут уже даже не нужда или жадность были, а банальный принцип. Я получу этот чертов камень, даже если подохну по дороге! Когда до заветного осколка оставались считанные сантиметры, огонь мигнул, а помещение наполнилось звуками голосов. Сходу я узнала Филиуса, Минерву и Дамблдора, но ног было куда больше. Нет-нет-нет! Вселенная, они не могли еще минутку подождать? Сделав отчаянный рывок, я шлепнулась на осколок ртом. В жопу пыль и цивилизованность — это дело жизни и смерти! Я спрятала вожделенное сокровище за щеку, сплюнула грязь и позволила наконец организму шлепнуться в обморок. Уже в темноте блаженного расслабления я почувствовала, как веревки опадают с тела, а магия бережно обнимает побитые бока.