Как кошка Хогвартс обносила

В общем, так, народ. Я вас очень люблю, но пора это заканчивать. Почти три года работа висит тут, и мы пинаем ее агонизирующее тело... Видит бог, я старалась: сначала жмякала только себя, потом жмякала соавтора, но особо не помогло. Интерес умер, насиловать себя не собираюсь. Мне пора двигаться дальше, как автору, но этот кусок льда жжет мне жеппу. Я помню о нем каждый раз, когда сажусь писать и, черт возьми, это бесит нереально. Так что вот что я решила. Статус поставлю законченный, положу на полочку и забуду, как страшный сон. Никаких отзывов с работы я получать больше не хочу. Но бросать читателей просто так все равно не хочется, поэтому вот что сделаем. Для начала, я написала краткий план работы, как-хотела-ее-закончить-я-но-увы-не-срослось, (его найти можно далее или в документах моей вкашной группы: https://vk.com/genetic_lab_okarina). Если кому-то интересно узнать основные линии сюжета, то можете ознакомиться, так сказать, вордовских 35 страниц там, но не редактированных и вообще. В связи с правилами фикбука выкладываю их тут, чтобы за голое объявление больше не банили, а то работу уже один раз спрятали. Дальше, я даю разрешение на использование персонажей и вообще передаю Кошку в хорошие руки. Я уже пыталась так сделать, но также бегала-крутилась вокруг, пытаясь сгладить углы. Теперь все, для меня работа закончена. Другое дело, что если кто-то начнет писать и выкладывать, бегать-искать по всему фандому не весело, так что я также забила заявку: https://ficbook.net/requests/525142 Теперь, если хотите, можете забиться в ждуны заявки и надеяться на то, что кто-то поднимет факел и продолжит дело павшего героя. Или продолжить его самим. ___________________________ Собственно, сам план: Остаток 4 года: Затея с отваживанием женихов удалась плохо: кто-то решил, что Скиттер приврала по обыкновению, другие решили, что так даже лучше. Вспомните гендерные стереотипы магов: ведьма и должна быть такой слегка ебо-бо. Так что Лира перешла из желанного кандидата для маггловоспитанных к подходящей невесте для чистокровных. Из огня да в полымя, так сказать. Кроме того, самое время реабилитировать Грюма, а то он подзадержалася в больнице с «детским» отравлением. Скоро начнут консилиум собирать, труп вскрывать и все такое, поскольку все эти перемежающиеся эффекты сильно выматывают организм. Короче, Снейп не смог помочь, и Лира собралась алхимичать снова: опять на основе философского камня сбацала универсальное противоядие против всего, причем такой котлище, что слона не стыдно обмакнуть. Она решила, что такое противоядие вообще всем потомкам пригодится. (Хотя каким потомкам, если она не планирует детей?) И, пробравшись в медкрыло, отвлекла Снейпа и подменила лекарство в пузырьке, наложив иллюзию. Снейп выдав последнюю из своих разработок увидел, что та сработала, вроде бы успокоился, но заподозрил неладное. Тем более, Лира на его занятиях снова приподняла скилл, а недавно задавала парочку подозрительных вопросов. Но нет тела, нет дела. Лире удалось свалить бесследно, а Грюму — продержаться на оборотке в тяжкие времена. В ночь перед первым испытанием Лире снится кошмар, где она добывает яйцо, поднимает под ликование толпы, а из него вылупляется дракончик. Ей говорят, что она украла не то яйцо, выбывает из состязания, а дракончик к ней привязался, она может его себе оставить. Спайс просыпается в холодном поту. Первое испытание с драконами она преодолевает благодаря второй ипостаси: волк быстро бегает, а маска является магическим проводником, а потому допускается до использования на состязании, хотя с тигром тоже сработает. Так же она пользуется базовой трансфигурацией окружающих объектов, чтобы создавать укрытия от огня. Натренировала скилл во время работы с рунами, фигли. *** К рождественскому балу Лира отшивает разномастных кавалеров и напряженно думает, может ли она пригласить Снейпа, или он ее сразу потравит. В итоге она решает рискнуть после одного из уроков, но получает категоричное нет, и они с Невиллом договариваются пригласить Джинни и Луну, потому что вход на бал разрешен только с 14, и младшие девочки не могут сами пройти на бал. Лира и Луна открывают бал с другими чемпионами под злодейский хохот (только в мыслях) Спайс. Потом она целеустремленно клеится к Снейпу, который таки пришел, чтобы следить за своим факультетом, но рожу скорчил зверскую. Даже умудряется развести его на один танец. Немного грустит в саду от меланхолии, ведь все это веселье напоминает о семье и собственном одиночестве [картинка клевая есть]. Ее выхватывают на танец кавалеры, она торжественно бухает и всячески ко всем пристает. Когда уже совсем в говнище и заигрывает с елкой, чувствует, что ее неколебимо уводят спать (Невил и Джинни). Это напоминает ей Я, и она послушно уползает в кроватку, но по дороге ноет, что он черствая скотина, где вообще пропадал все это время, уже засыпания бормочет, что рада его видеть, и засыпает. *** Ответ на второе испытание они разрабатывают с Невиллом, Джинни и Луной, и приходят к жаброслям. Охренеть, как оригинально, но Лира же гений от ума! Она показывает другу на полудурка в очках, какой он несчастный и неприспособленный, и скорее всего умрет, не дожив до двадцати. Невилл со вздохом идет делиться тайнами, предупрежденный, чтобы дал чуть больше часовой дозы на всякий случай. Так как этот способ занят, Лира работает над артефактом и параллельно изучает заклинание воздушного пузыря, оно же заклинание зацикленного дыхания. Его часто используют при работе с зельями. На уроках Грюма они проходят Империю. Лире под действием заклинания кажется, что она нежится утром в постели, прижимается к чьему-то теплому боку и обнимается с обладателем этого прекрасного бока, и когда ей мурлыкают в ушко приказ, она вообще не видит проблемы и хлопает, и прыгает, и вообще что хочешь делает. Покорение Империуса ей категорически не дается, что безмерно остальных удивляет, ведь она "такая волевая". Лира злится на свою мягкотелость, понимая, что вряд ли когда-нибудь сможет сказать "нет" таким просьбам. Кроме того, полнолуние никто не отменял. Ей все еще приходится ходить до лаза в Хижину под сопровождением учителей и выбраться оттуда не получается, хотя тот факт, что до дерева она зачастую доходит уже волком довольно смущает… В тот январский вечер бьет буран, и вообще в такую погоду хозяин собаку из дому не выгонит. Лира умоляюще смотрит на медиведьму, которая ее провожает: "И в дождь, и в снег, и в слякоть Наружу гонит человек... И заставляет какать!" Впрочем, понимая, что Помри — человек подневольный и тоже мерзнет, несмотря на чары, Лира быстро трусит к Иве в тигрином теле и уходит в Хижину, где ее запирают на три дня. Она их проводит в тигрином, более пушистом облике и читает, листая книги беспалочковой магией. Волка она выгуливает в лесу в другие ночи, потому что у нее тоже есть совесть. Да и внутреннее равновесие зависит от того, насколько довольны жизнь обе половины. Также она изучает противников. Делакур специализируется на иллюзиях и тонких чарах. Крам на скорости реакции и оглушении противников. Сама Лира понимает, что у нее два варианта боя: бить насмерть или бежать. Впрочем, по правилам турнира ничего не запрещено, хотя в нынешние времена за хладнокровное убийство языком поцокают. *** Второе испытание грозит быть суперзрелищным, ведь зрители будут просто таращиться на водную гладь целый час, и что-то не видать экранов. В день второго испытания Лира пользуется ошейником — артефактом своей сборки, представляющем собой всего своего рода стационарный пузырь. К тому же она заказала амулет, позволяющий общаться с русалками, подобный тому, который ей дал гоблин для фей. Ее пленником является Джинни. В озере Лира надеется покусать кальмара и вообще пообедать. Ее подводные приключения довольно скучные, она отвлекается на насилие над гриндилоу, на пожрать, пытается пропихнуть через пузырь всякие вкусности (на ее сомнительный вкус), собирает всякие полезные растения и камни в авоську. Так увлекается, что немного забывает о времени. Она приплывает к руслам как раз вовремя, цивилизованно здоровается и одергивает Гарри, который почти собрался кидаться на народ с палочкой. Под ошеломленным взглядом Поттера она уточняет, вернут ли людей на поверхность по истечении часа, на что русалиды закатывают глаза — еще им не хватало тут людей. Они и так, знаете ли, везде расплодились. Они гребут на поверхность, и Лира из ребячества обгоняет Поттера беспалочковой на последних секундах. Мальчишка сердится и ждет в воде, когда сойдет эффект жаброслей. Лира на волне триумфа и ребячества прикидывается Иисусом и бегает вокруг него по воде и уворачивается от перепончатых лапок, которыми жабка-Поттер ее ловит. В конце концов, они выбираются на берег, и Гарри признает ее неплохой девчонкой и предлагает тренироваться к таинственному третьему испытанию вместе. А еще позже обнаружилось, что зрители видели, как она тупила с пузырем, пихая в него всякие гадости, потому что по всему озеру были расставлена сеть чар и иллюзий. *** Лира решает воспользоваться шансом подтянуть Поттера и с радостью соглашается. Однако, оказывается, что в Поттере силищи немеряно, у него заклинания, даже самые простые, по убойности невероятные. Он приглашает Гермиону и Рона, а Лира Невилла, Джинни и Луну. В итоге образуется две кучки: тихих теоретиков, которые делают домашку, и буйнопомешанных энтузиастов (Джинни, Рон, Лира и Гарри), которые кидаются заклинаниями. Занимаются они в комнатах рядом с гриффиндорской гостиной, а потом отводят Луну до ее гостиной. Лира записывает все самые интересные идеи в свой рабочий дневник. Ночами продолжает раскапывать комнату по желанию, общается с альтер-эго из зеркала на языке жестов и работает над собственным посохом, чтобы зачаровать на манер метлы. Ещё ей не даёт покоя заклинание трансфигурации, она грезит нагинатой из гоблинского ножа. Лира-вампирка убивает себя, и на ее место становится Лира, занимающаяся ритуалистикой. Она говорит о том, что можно попробовать ритуал обретения наследия. Мол, магия в их вселенной обязательно происходит от крови магических существ, и все люди обладают так называемыми "наследиями". В их вселенной распространенная практика проводить специальный ритуал для пробуждения этой крови с целью получить дополнительные способности (отсылочка на поттериану с наследиями). Лира относится скептически к идее, смутно припоминая, что в их министерстве есть что-то подобное, и планирует разузнать об этом побольше. Нежданно-негаданно на горизонте образуется Грюм, который подозревает Лиру во всех грехах, в том числе хэллоуинской гадости, припомнив ту самую слабительную конфетку. Он за ней следит и пытается незаметно прибить. Это реально страшно, так как вначале она находит в относительно безопасной грядке для пятых курсов ядовитую жалящую лозу, от которой ее вовремя оттаскивает Невилл. Потом Лира однажды попадает под взрыв в заброшенном классе, на который натыкается — там неправильно нарисован рунический круг, но нет хозяина. В Большом зале на крекеры так сжимается кольцо, что палец едва не отваливается. В общем, по замку Лира передвигается перебежками и планирует убийство. Активно готовит вдохновенную речь для суда, если ее таки засекут. Работать она собирается артефактами, которых предостаточно в замке. Она же выбирает самое коварное из ей известных — свое зеркало. Альтер-эго по ту сторону помогают восстановить смертельные части чар, которые отмерли за годы в Хогвартсе, плюс она добавляет простенькие чары гламура, которыми пользуются девчонки, чтобы однажды пристав взглядом, было не оторваться. Копиям из зеркала все равно, куда денется артефакт для Лиры — у них просто сменится одна из створок, а Пожиратель будет видеть те вселенные, где он и его копии нашли зеркало. Лира по проверенной схеме (та шалость с конфетой) забывает зеркало в классе, оставшись последней в классе. Чтобы отгородиться от магии артефакта и не попасться, она накладывает на себя временные чары слепоты, следя наблюдением за происходящим на уроке. Уходит она ориентируясь на слух и волю. Грюм не может ничего ей сделать, так как ее ждут на следующем уроке, и подвоха не ожидает — какой кретин вообще будет повторять топорный трюк? Он ее окликает, звучно перебирает зеркальными створками и больше не зовет, когда она уходит… *** На третье испытание Лира идет вооружившись всем, чем может, с посохом, шляпой, палочкой и маской. Грюм ее вот уже несколько недель не тревожит. Он вообще больше не бегает по школе как угорелый, а сидит в своих классе/комнатах большую часть времени, выглядит полубезумным и голодным. Но поскольку Грюм обычно так и выглядит, то все считают это нормой. До испытания Лира коротко переговаривается с Гарри, и мальчишка полон решимости ее обойти за то, что она обогнала его на втором испытании, и "пусть победит сильнейший", и все такое. Лира сцепляет зубы и злится, хотя уже привыкла. По крайней мере, он не кидается. Лира спрашивает, поверит ли он, если сейчас она предскажет ему крайние неприятности, если он схватит кубок раньше нее. Поттер хмыкает, потому что, разумеется, нет. Они входят в лабиринт, и Лира, превратившись в волчицу, бежит искать кубок. По пути встречает своего боггарта, хищные растения и прочие мелкие чары, тормозящие продвижение. Выбивает из соревнования Флер, выхватив ее палочку экспелиармусом и выпустив красные искры. Крам без Империуса едва не выбивает ее, устроив засаду, но она сбегает кустами. Выскочив перед сфинксом и Поттером отвечает на загадку, смутно помня ее ответ по книге. Они бегут с Гарри наперегонки к кубку. Лира делает подсечку, обгоняет Поттера. В последний момент парень хватает ее за лодыжку, и она падает на кубок. Они оба переносятся. Лира, быстро сориентировавшись, быстро отскакивает с линии обстрела и притворяется образцово мертвой. Поттера связывают живим. Петтигрю не проверяет ее детально, убедившись, что она померла от авады, оттаскивает и привязывает Гарри к статуе. Лира тихонько отползает, сделав иллюзию своего тела, прячась за надгробными могилами и зло иронизирует над собственной патологической неудачей («такие кулинарные шоу определенно не для детской аудитории, пора убираться»). Лира подбирается к Гарри, который поверил в ее смерть и почти обделался. Хочет перепилить цепи, но сделать это незаметно, не попадаясь на глаза Петтигрю, кружащему в трех метрах у котла, трудновато. К несчастью, сверток Волдеморта — звучит жутко, пахнет еще хуже — кряхтит, что-то чует и подозревает, отчего Петтигрю торопится и без особых церемоний бросает в котел ингредиенты. Что хуже, на торжественной части, перед тем добавлением кости-плоти-крови, Волдеморт неканонно вызывает толпу последователей и ныряет в котел. Тут Лиру, конечно, раскрывают, и она, по своему обыкновению, начинает пафосно превозмогать: выскакивает, разбивает цепи Поттера и хватает его за руку, чтобы сподручнее было парня красть, попутно уворачивается от заклятий. Они прячутся за статуей, где был привязан Поттер. Лира ругается и громко оскорбляет нападающих. В общем, всячески срывает Волдеморту пафосное воскрешение. Перепуганные Пожиратели начинают пальбу во все стороны, пока Петтигрю сквозь крики и истерику кидает в котел последние кость и кусок своего мяса с руки. Чекрыжить руку в суматохе он не решается. Так получается, что остается только кровь врага, и других претендентов, кроме Лиры и Гарри на кладбище нет. Петтигрю командует их взять обязательно живыми и достать кровь. Портал-кубок находится по другую сторону котла. Лира решается рискнуть: призвать кубок и выскочить ему на встречу. Других путей, кроме как напролом особо не предвидится. Предположительно, толпа Пожирателей вряд ли будет стрелять в сторону котла, рискуя задеть начальство. Тем временем Пожиратели заходят с обеих сторон, дальновидно ограждают местность от побега, отсекая лишние варианты. Лира, вычленив момент, резво хватает Поттера, прыгает вперед и выдергивает кубок чарами. За миг до того, как портключ попадает в руку, в них врезается сноп заклятий. Лира узнает режущие, попавшее ей в спину, пару сглазов из школьного арсенала Слизерина, еще часть опознать ей не удается. Еще мимо пролетают целые Круциатус и Империус, но, к счастью, не попадают. Они приземляются на площадке для победителей. Поттер под парализующим. У него на боку тоже длинные порезы. Лире чем-то склеивает конечности, мысли путаются. К ним спешат директора, медиведьма, работники министерства. Авроры успокаивают толпу. Поттера отмораживают довольно быстро, в него почти не попало (что поделать, родился пацан в рубашке). Парень живо вещает о Волдеморте и Пожирателях смерти, ловушке на кладбище и прочих неприятностях. Проникается только Дамблдор. Министр спрашивает у Лиры, так ли это. Та хочет сказать да, но почему-то говорит нет. Министр еще раз переспрашивает, получает тот же ответ (Лира отчаянно все отрицает, надеясь на обратный эффект, и правда получается отрицание), после чего чиновник быстро закругляет происходящее и сбегает делать объявление. Директор отвлекается на него и уходит следом. Гарри зло смотрит на Спайс за предательство. Лира пытается оправдаться, что не хотела этого говорить, но сказать получается только обратное. Однако, когда пытается сказать все наоборот, она именно это и говорит. Лира в ужасе понимает, что попала под реверсивные чары, обращающие вектор всякого действия в обратную сторону. Но чары кривые, наложенные в полевых условиях, так что их действие не переворачивает все действия, а лишь некоторые. Лира обращается к медиведьме: — Мадам Помфри, мне не нужна помощь. — Что? — У меня все хорошо, мне не нужна помощь! На мне нет никаких чар! Мне нужны чары диагностики! (Короче, она несет бред, но бред частичный, что отчаянно усугубляет положение.) К счастью, медиведьма догадывается, что произошло и пытается снять заклятье. Гарри, поняв, что Лиру своеобразно прокляли, пытается привлечь внимание министра и директора, который уже сделал объявление, что чемпионы просто попали в ловушки лабиринта, но плохо справились в силу молодости и неопытности, но теперь все в порядке. Победительницей становится чемпионка Хогвартса, Лира Спайс. Поттер и Дамблдор не успевают его остановить, как министр аппарирует. Лира в ужасе пытается вспомнить, попала ли ее/их кровь в котел Волдеморта и возродился ли он. Пока что склоняется, что да попала и, мать-перемать, у них с волшебным Гитлером будет кровное родство, а вдруг еще и общая ликантропия, вот дерьмо-то получится. (Это очень долгая глава…) *** Традиционная последняя глава года. Лира в поезде напряженно размышляет, что теперь делать с Волдемортом, ведь как-то она не планировала, что будет напрямую конфликтовать с психанутым могущественным темным лордом, руководящем самым радикальным клубом чернокнижников, повернутых на чистоте крови, будучи маглорожденной сиротой. К тому же, так откровенно перейдет ему дорогу. Огромен соблазн перевестись в Дурмстранг, там, говорят, темным искусствам учат и люди неплохие, славяне все же. Однако, Лира привычно вспоминает друзей, Поттера и Ко и со вздохом решает, что пережить можно, что угодно, если правильно подойти к вопросу о выживании. Невилл планирует подтянуть этим летом свои знания о защите и нападении. Луна и Джинни обещают заняться собственной подготовкой, обучаясь сглазам и методам сокрытия. Ксенофилиус уже выразил желание помочь дочке с обучением, все же невыразимец. Лира рассеяно интересуется, что могла значить та выходка с сейфом, в исполнении двух невыразимцев. Луна предполагает от того, что в соседнем сейфе было что-то ценное, а у нее могли просто заблудиться. (Луна знает очень тревожные вещи, знаете ли) *** Год 5 Этим летом Лира решила жить на Косом переулке и найти работу в лавке безразмерных сумок, чтобы разобраться в чарах пространства. Кроме того, Лира задумалась над тем, как спасти свою шкурку от преследования магглорожденных, чтобы не проводить время в бегах, и пришла к выводу, что должна всего лишь перестать быть магглорожденной, то есть, найти род. Свой делать — не вариант, эта бюрократическая бодяга ещё хуже, чем покупка земли, требует лет двадцать на ритуалы всякие, как минимум человек пять в семействе, много всяких условностей и деталей и, что критично, род начинает считаться официальным только для второго поколения. То есть, только Лирины дети будут считаться принадлежащими роду, и то не ахти какого пошиба. А Лире надо прямо сейчас, так что она нашла выход. [О родах: в этом мире существует множество магических явлений, и у каждого мага магия уникальна. Но бывает так, что некоторые магические особенности переходят по наследству. Они могут культивироваться, улучшаться и в целом сохраняются семейством, как черты лица, особые таланты или умственные способности. И если у группы магов, разделяющих признак, есть волшебная земля, то они могут считаться родом. Фича работаете, если у семьи есть алтарный камень: зачарованную каменюку ставят на волшебной земле, и она собирает волшебные потоки и распределяет между пользователями. Обычно у семейства вдобавок есть некий свод правил (книга рода) и глава рода, типа, админа, распределяющего энергию между пользователями по своему разумению. Такая поддержка даёт магам небольшую прибавку к личному резерву и позволяет всегда чувствовать себя везде, как на магической земле, снабжая соответствующими бонусами: развитием волшебного ядра и общим укреплением магической структуры. Это же накладывает на пользователей необходимость слушаться «админа» (Лорда или Леди, главу их рода), если они хотят сохранить свою родовую поддержку или получить больше бонусов (от админа зависит насколько серьезной будет добавка к личной силе). Таааак вот, иногда бывает так, что все пользователи рода погибают без наследников, но магия не может с бухты-барахты исчезнуть в никуда, и переходит в спящий режим, пока не найдётся подходящий приемник. Конечно, вечно это продолжаться не может, но лет триста род в режиме ожидания продержится.] [О магглорожденных: они бывают нескольких видов. Бывают те, кого только зовут магглорожденными, но на самом деле они являются бастардами волшебников или потерянными в младенчестве. То есть, технически, они должны бы принадлежать какому-то роду, но к алтарю не присоединены и знать об этом не знают, семьей не признаны. К этой же категории могут относиться потомки сквибов, заново обретшие магию. А есть магглорожденные, которые прям реально произошли от магглорожденных и скрытого бэкграунда не имеют. Прям вот магия такая хоба — и у кристально-чистых магглов родился волшебненок. Обычно это происходит, потому что какой-то род угас, а магии таки нужен приемник, и вот такая вот лотерея *случается*. Понять, откуда у магглорожденного магия заранее невозможно.] В моей версии поттерианы, которая никогда не была канонной, лол, войти в род можно было выскочив замуж/через помолвку, а также стандартные процедуры братания/усыновления, либо же безродный мог попытаться в ритуал обретения. Данный ритуал, проводимый в спец отделе Министерства, позволял магу без рода воскресить род, чьих представителей больше не осталось, стать новым Лордом/Леди рода и получить некоторое имущество или волшебное наследие (если повезёт). (Помните то правило про триста лет ожидания прежде чем наследство отойдёт государству или гоблинам? Вот он шанс сделать финт ушами и прибрать к себе все богатства угасшего семейства). На самом деле, этот ритуал обладает не только ништяками, но и некоторыми серьезными подводными камнями. Во-первых, пользоваться им могут только те, у кого нет рода и живых волшебных родственников. Если же они есть, то искателя красиво размажет по полу, ибо магия существующего рода крепче, на сторону не пойдет и украсть себя не даст. То бишь, бастарды и потерянные в младенчестве маги, которых НИКАК не отличить от магглорожденных, могут запросто помереть в ходе ритуала. И шансов их спасти в случае неудачи нет — их магия уйдёт к «источнику» вместе с жизнью. Во-вторых, если же все-таки удалось не умереть и магглорожденный таки оказался магглорожденным, начинается лотерея. Большинство родов нормальные и адекватные, но всегда есть ложка дегтя. Можно вытянуть род, который оставил в наследство поместья, набитые золотом банковские ячейки и вообще обрести могущество. А можно купить кота в мешке с долговыми расписками и странными магическими особенностями, которые придётся исполнять. Из длинной преамбулы уже можно догадаться к чему все идёт. Лира в достаточной степени рисковая и терять ей нечего. Максимум, она умрет, и ей придётся заново родиться и расти. Хреново, что друзей потеряет, но не так уж это и критично, они справятся. В каноне же справились! У неё в мире нет особенно тех, кого она не может потерять. В общем, Лира заявляется в министерство вся из себя готовая к русской рулетке, и там ей сообщают, что не могут провести ритуал без хотя бы минимальной уверенности в том, что искатель не скопытится от ритуала. Даже если искатель готов принимать на себя риски, министерство не готово возиться с гарантированными трупами. В общем, для проведения ритуала тамошний чиновник (очевидно чистокровка, но крайне радеющий за участь искателей) потребовал как минимум принести воспоминания-показания под сывороткой правды от родных родителей-магглов, что Лира — их ребёнок, и быть не может никакого подлога в их истории (то есть, убедительные доказательства, что она не бастард и не дочь сквибов, хотя бы в первом поколении). Было бы вообще хорошо опросить всех живых предков, покопаться в истории семьи и генеалогии, но тут уж ладно, магглы часто наплевательски относятся к собственным корням, так что просто родителей достаточно. И Лире выдали под расписку каплю разбавленной сыворотки правды, пригодной для использования только на магглах, бутылёк с зельем родства, чтобы убедиться, что это и правда родные родители, список формальных вопросов и форму для заполнения. Что ж, скрипя зубами, Лира поползла на поиски тех, кого надеялась больше не видеть ещё лет тридцать. Для начала аппарировала по знакомому с далекого детства адресу — 23 Маунтроуд. Там, довольно предсказуемо, но обидно, оказалось, что родители переехали сразу после того, как сдали ее в приют. Куда — не сказали, но их адрес должен был остаться в записях приюта. Что ж, миссис Лонгбат не повезло, ее ждал визит Лиры. Воспитательница была удивлена и так напугана подросшей беглянкой с репутацией чудовища, что выдала все требуемое, не взирая на подозрения, что родителей этот дьявол просто убьёт. И пока Лира ждала ее, наблюдала, как дети играют подручными материалами и задирают друг друга во дворе. Аж заностальгировала, но потом забрала адрес и улетела на Бетти (троллить окружающих как смысл жизни). (Уже было под вечер, а Лира как совершеннолетняя сама за собой смотрит). Воспитательницы попадали. На следующий день (в ней ещё есть вежливость, «кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро») Лира работала, а часам к четырём доехала на Рыцаре по адресу. Дом был почти как прежний, просто на другом конце города. Отец был на работе, и дверь открыла мать. Белинда была в ужасе от появления дочери в классическом амплуа ведьмы с метлой, и Лире пришлось приложить усилия, чтобы ее успокоить. Мать была уверена, что Лира пришла ее убить, но в целом готова со смирением принять такую участь. В конце концов, они подозревали, что этим закончится, когда сдавали своего дьявола в приют. В ходе крайне неловкой беседы, они обсудили, как все проходило для них в разные годы. Спайс жили как все: ходили в церковь почаще, молились во искупление, старались жить праведно и всегда ждали неприятностей. Дэвид теперь работал в успешной компании по продаже компьютеров, повышение недавно получил... Лира рассказывала в общих чертах о том, как ей живётся, что она учится и что в мире бывают волшебники. Когда домой пришёл отец и его удалось успокоить, Лира объяснила, что от них требуется. Конечно, минуя вопли о том, что их хотят отравить, и обещания Лиры, что она исчезнет из их жизни навсегда и окончательно, Спайсы пришли к соглашению. В ходе формальных вопросов, ничего нового не всплыло: Спайсы были насквозь маггловским семейством, древних скелетов у них не завалялось, а Белинда никогда и помыслить не могла об измене мужу. Никаких подозрительных мистерий в рождении Лиры не обнаружилось. Словом, можно было надеяться, что она и правда магглорожденная. Уже в саду (через входную дверь ее разумеется не стали вести, чтобы не показывать соседям), Лира остановилась и выдала матери (отец отказался ее провожать и вообще иметь с ней дело) зачарованный дневник, с помощью которого она могла бы связаться с ней. Мать спросила ее за что такая щедрость к ним, предателям. Лира вообще не злилась на родителей и с годами смогла их понять и почти простить. Данная встреча ей скорее даже помогла разрешить последние вопросы: она перестала волноваться о них, убедившись, что они успешно построили новую жизнь после потери бесноватого ребёнка. Лира все эти годы волновалась, что они сойдут с ума или что ее появление сделало их несчастными, но в целом они справились, разве что новых детей не завели, но это ничего, с этим можно жить. Мать вдруг замялась и выдавился из себя... штуку. У Лиры есть сестра на пять лет младше. Спустя несколько лет после отказа от Лиры, они все же набрались храбрости попробовать снова, завели ребёнка, девочку, названную Марией в честь богородицы, но та тоже оказалась волшебной. Такая вот херня. Только обычный младенец не прятал свои всплески магии, и вскрылось это гораздо быстрее, лет эдак в полтора-два. Это почти убило Спайсов, они сочли себя окончательно проклятыми, раз бог их дважды наказал, и они снова отдали девочку в приют. Тот же приют, где была Лира (пришлось сильно потрудиться, чтобы убедить директрису принять ребёнка, она ведь ученая). В то время Лиру уже перевели в другой интернат, пришкольный, откуда она вскорости сбежала, так что они не могли пересечься с сестрой. Мать высказала надежду, что Лира, если в ней есть хоть подобие родственных чувств, может позаботиться о девочке, которая подобна ей как капля от капли. Лира мгновенно представила жизнь девочки в приюте, свою жизнь, если бы она была и в самом деле ребёнком и не могла дать отпор воспитателям и другим детям. Матери Лира ничего не сделала — что взять с магглы. Белинда и так считала себя наглухо проклятой, была несчастна тем, что отказалась от дочерей, и тем, какими они были. Отец тоже скорее всего был таким же. Лира просто злилась, что в этой ситуации не могла помочь младшей сестре раньше. Обычного ребёнка вся эта история могла перемолоть в юного Волдеморта нахрен. Лира напомнила, что Белинда все ещё может с ней связаться через дневник, если ей или отцу понадобится помощь, сказала, что позаботиться о сестре, и улетела. *** Первое, что Лира сделала, это слетала к приюту на ночь и вытрясла из постели миссис Лонгбат. Та, увидев Лиру во второй раз, сразу поняла, что теперь она за сестрой, и рассказала, что та живет в другом общежитии, в той же комнате, где жила Лира. Спайс быстро добралась туда и нашла в окне девочку, и правда походу на неё блондинку с ангельским лицом, тощую правда и неухоженную, но и так сойдёт. Та и в самом деле жила в ее старой комнате, и на подоконнике до сих пор были царапины от когтей. Девочка спала и знать не знала, что у неё есть сестра. Лира решила, что позаботится о ней, что бы не случилось, и укрепилась во мнении, что должна попробовать ритуал обретения, теперь не только ради себя, но и ради девочки, которой грозило поступить в школу в следующем году как раз в преддверии войны. Без рода и какого-никакого опыта ее просто убьют. Однако, теперь Лира с самого утра переписала завещание, к котором все своё богатство завещала Марии Спайс, и заверила у своего управляющего и сделала копию для министерства. В отделе наследования тот же чиновник принял лирины воспоминания, завещание, помог заполнить форму, еще раз попытался ее отговорить от риска. Однако, Лира не сдалась, и они все же приступили к ритуалу. Тот был прост: следовало встать в стационарную печать и пустить магию по рунам. Начался небольшой волшебный вихрь, стали вырисовываться какие-то магические знаки, а потом все распалось. Больше ничего особенного не произошло, и Лира вышла, думая, что где-то скосячила, но чиновник был вполне себе рад, что она жива, и крутил некий артефакт непонятного назначения, пока не призвал в архивных залежах папку с документами ее нового рода. Оказывается, магия рода имеет мало общего в человеческими фамилиями, а потому ритуал никаких конкретных букв не выдал. Вместо этого выдал ряд знаков, обозначающих особенности рода, который бы подошёл Лире и который был в закромах министерства. Род Солтов угас лет так сто пятьдесят в одной из войн страны, оставив после себя почти ничего: одну банковскую ячейку на первом уровне с неизвестным содержимым и, вероятно, задолженностью за ее аренду. Занимались ребята трансфигурацией и артефакторикой, но не блистали. На этом все. Лиру оформили, она оставила прежние имя и фамилию, заменив старое имя рода, прописала свой участок, как родовой. Чуть позднее ей предстояло выбрать герб и девиз рода и занести их в реестр. Дальше Лира, выжив и приобретя род, в котором была лишь она одна, направилась в банк, изучать наследство. Себя она оправдывала тем, что не хочет нести проблемы сестре и вообще... короче, она злостно пыталась отсрочить момент встречи с сестрой. Род Солтов оставили своим преемникам большую, как двуспальная кровать, каменную плиту темного цвета и книгу. Цепграб уверенно сообщил, что это алтарь рода, но скорее всего угасший и мёртвый, и предположил, что книга — книга рода. Книга оказалась вычищенной заклятьем, только надпись на первой странице: «Наши заветы не помогли нам сохранить честь и богатство, пусть вам помогут ваши, но помните о нас». Словом, Лире теперь предстояло ещё и новые правила для рода сочинять. Лира восприняла это философски, только сказала проверить алтарь на жизнеспособность — камни, пропитываясь магией, становились похожими на живые существа, обретали некую волю, могли помогать хозяевам и все такое, но вот отключение от магии и долгое «воздержание», могли испортить алтарь необратимо. Если оживить каменюку возможно, то пусть транспортируют штуку в дом, устанавливают в ритуальную подвальную комнату, подключают к домашней системе рун, она потом сама запустит. (Род Солтов — шутеха века. Спайс на английском можно перевести и как «пряный», и как «острый» (в смысле «остренький», с сексуальным подтекстом), а Solt в свою очередь не только «соленый», но и «разраженный» (без причины, просто противная сучка с дурным настроением и нравом). Пхахаха, вот что Волдеморт делает с людьми.) *** Лира собрала смелость в горсть, и пошла на встречу сестре. Та встретила некую девицу подозрительно, в целом оказалась нервной и жесткой, откровенной змеищей с острым языком, но очень похожей на Лиру своими повадками. Лира даже удивилась, как они похожи, и какая же она все же неприятная особа в общении — Невилу надо памятник выдать. Пока болтали, Лира рассказала о магии, о школе. Марии было всего десять, так что ей предстояло встретить учителя только весной (у неё был день рождения в начале марта) и пойти в школу через год. Поначалу девочка не верила, но Лире удалось ее разговорить и убедить. К вечеру они общались уже гораздо лучше. В ультимативной форме для учителей (и с согласия Марии) Лира организовала пару выходов в Косой переулок, чтобы показать, где она работает и живет, сводить сестру в пару мест. В целом, девочка очень быстро оттаивала. В качестве жеста доброй воли Лира скупала многое из того, что сестра хотела, хотя и старалась держать себя в рамках, чтобы не скупать все бесконтрольно и не выглядеть отчаявшейся и донельзя виноватой взрослой, подкупающей ребёнка. Она скорее озаботилась некоторой скромной, но добротной одежкой для сестры, запасом писчих принадлежностей и парочкой игрушек в качестве исключения. Слишком много роскошеств тоже были бы ошибкой: дети стали бы завидовать, и Марии бы не поздоровилось бы. Ей еще в приюте год жить. *** Занимаясь оформлением рода, стройкой и работой в лавке, Лира теперь параллельно ещё и проводила время с сестрой. Поначалу брала ее на несколько часов, потом на день, потом стала брать на несколько дней, проводя ночёвки. В младшую сестру — в саму идею младшей сестры — она влюбилась безоговорочно и мгновенно. Это очень напоминало дочь и братьев, вот только... ее настоящая дочь была все-таки мальчиком, по ошибке рождённом девочкой, и никогда с ней не удавалось всерьёз понянчиться. Братья тоже, хоть у них и был период детства, когда им требовалась защита, Лире никогда не приходилось нести за них полную ответственность, и они всегда были смышлёными и способными выжить в голом лесу. Мария тоже не была беззащитна, она могла дать отпор, имела в рукаве пару трюков с беспалочковой (подстать юному Вольдеморту), но оставалась десятилетней девочкой, которой хотелось семьи. Они вместе посещали построенный пустой дом: в нем все было готово, только не хватало мебели и финальной шлифовки рун и защитных барьеров. Лира показывает Мари соседям и знакомит ее с Вудом. Вуд показывает себя образцовым придурком, попадая под копыта пегасов, к счастью, он тренированный и отделывается синяками. Мари восхищается магическими животными и вообще блистает, как веточек-пирожочек, вся такая одуванчик, что взрослые вокруг нее готовы порхать и исполнять любые прихоти, лишь бы и дальше улыбалась. Чуть ранее, перетаскивали унаследованную каменюку, и Лира хотела убедиться, что все пройдёт гладко. Алтарь требовалось пробудить, вылив порядочно свежей крови животных и выполнив ритуал. Марию она отправила общаться с феями и планировать, где будет ее комната, какой она будет, пофантазировать об интерьере прочих помещений и всякое такое. Девочка оказалась любопытной и подозрительной, а потому не повелась на посулы, а пробралась и решила подсмотреть. Лира заметила ее, когда вскрывала животных на алтаре. Уже даже решила, что все, каюк отношениям с сестрой, но та досидела молча до конца. Лиру в тот момент больше заботила магия алтаря, которая пробуждалась и требовала настройки. Действовать приходилось больше интуитивно, потому что прочитанные заранее книги о взаимодействии с источником и родовой магии говорили очень мало толкового, типа, почувствуйте связь с магией, направьте, желайте и прочая мура. К счастью, у Лиры была помощь в лице ее волка, который лучше разбирался в природных энергиях и их управлении. В общем, это был едва ли не первый раз, когда гг творила серьезную магию, отличную от классической школьной. Заодно внесла Мари как члена рода на всякий случай. После всей этой вакханалии Лира вывела Марию, заперла ритуальный зал и приготовилась разбираться с обвинениями и всем таким. Оказалось, Мари, с детства вкушавшая манку из «ведьмы — зло», была морально готова, что Лира представит ее самому дьяволу, заставит принять участие в оргии, а после обязательно прирежет какого-нибудь грешника для антуража на чёрном-прочерком алтаре темной безлунной ночью. Словом, животные — это довольно щадяще, и хорошо, что обошлись без дьявола. Девочка оказалась довольно жестокой и не слишком брезгливой, если это значило, что у неё появится человек, которому она будет небезразлична и который станет о ней заботится. Лира обняла такого котеночка и сообщила, что все будет хорошо теперь. *** Они становились дружнее и дружнее. Мари перебралась к Лире на постоянку, ходила с ней хвостом и на работу, и в банк, и помогала выбирать мебель для дома, поэтому в полнолуние в августе у Лиры почти не было шансов скрыть собственное оборотничество. Она решила организовать небольшую ночевку на природе на собственном участке, только спать планировалось спать в доме в спальниках. Там уже было все, что требовалось (огонь и вода), только не было мебели в комнатах. Да в шкафах пусто. Лира планировала закупаться постепенно. В доме к тому же был эльф — Лира сходила в отдел министерства по трудоустройству (в тот раз, когда оформляла род) и спросила, кто пойдёт к ней работам с оплатой в золотой в месяц и выходными. Словом, она определенно не собиралась поддерживать рабство. К ней перешёл работать один эльф, но как оказалось, у него было что-то вроде жены (если такой термин есть у эльфов) с ребёнком, оставшиеся в прошлом доме, и он хотел выкупить их, чтобы они жили с ним. Лира согласилась помочь, не вынуждая своего работника бегать туда обратно годами, и выкупила остаток семейства «в кредит», тайно собираясь как-нибудь почаще выдавать премии по любому поводу и сбивать «долг», чтобы начать платить за работу. Теперь у неё было семейство, которое занималось домом и зарождало в нем жизнь. Таким образом, Мари могла бы провести в доме три дня спокойно, а Лира могла ее оставить, не боясь, что ребёнок с голоду и скуки помрет. Однако, ночью волк конечно же пошёл к сестре (самой лучшей кандидатуре в стаю) с намерением покусать оную, даже стащил маску, чтобы Лира не могла помешать. Словом, гадство и палево. Закончилось все мысленной психотерапией для волка, что не может он никого заразить, хоть тресни. Упёртое животное удалось уговорить на один аккуратный укус, которого было бы достаточно с лихвой (оборотням и капли слюны достаточно). Мария хоть и испугалась, отнеслась с пониманием к загонам сестры (Лире удалось телепатически объясниться). Конечно, сразу стало понятно, что заражение не происходит (оборотень мог это чувствовать), и волка едва удалось удержать от бешенного покусания сестры. К счастью, обошлось, и Спайсы провели полнолунные три дня играясь в саду — тоже неплохая альтернатива. *** Лире перед отбытием в Хогвартс пришлось поставить сестру перед фактом, что она вернётся в приют и следующий год будет жить там. Мари бушевала, сопротивлялась, но была вынуждена принять реальность: жить в одиннадцать одной в пустом необустроенном доме в жопе мира, не считая эльфов и фей, она не могла. Сказка кончилась, оставив горькое послевкусие. Лира ощущала себя ужасно, прекрасно понимая, что фактически пообещала ребёнку семью, а теперь скинула ее с небес на землю. Чтобы не теряться, Лира предложили завести сову и накупить заранее теоретических книг по магии, чтобы она не скучала. С воспитателями Спайс договорилась, что им осталось потерпеть всего год, а потом ведьмочку заберут свои. Те, честно говоря, увидели закономерность (Лира ведь тоже в 11 лет смылась), так что согласились потерпеть сову и прочую херню. Выбора у них все равно не было. Словом, обеспечив сестру средством связи, наставлениями писать по любому поводу и всем, чем могла, Лира отбыла в Хогвартс. В поезде она как-то замялась рассказывать друзьям о сестре (все ещё переживая о том, что оставила ее одну), зато рассказала о роде и трещала о том, что у неё теперь эльфы, о работе в лавке, о том, как она выдумывала девиз рода и герб, похвасталась пустой книгой рода. Друзья были впечатлены донельзя: ритуал обретения был весьма непопулярен и практически неизвестен. Вечером случилось знакомство с Амбридж. Лира была удивлена тем, что кто-то в министерстве додумался исправить разгул опасностей в школьном заповеднике. С одной стороны, она отнеслась к инициативе правительства настороженно, будучи оборотнем и сильно приверженной магическим традициям, настаивающим на жестком обучении молодняка для закалки. С другой стороны, Лира была горячо за, если у детей будет меньше шансов убиться и получить качественное образование. Ибо у неё о Хогвартсе были весьма смутные представления: каждый год она занималась чем угодно, кроме учебы. Словом, Лира решила аккуратно и по возможности содействовать. Уже сидя в тепленькой гостиной, Лира получила сову — эпохальное событие само по себе, ведь до этого были только мыши из банка и любовные записочки в сумке. Да и кому ей писать? Первое сообщение от сестры, которая уже соскучилась и рассказывала о том, как пошел первый день, привело Лиру в состояние кисельной лужицы. Она разрыдалась, приведя всех в состояние неконтролируемой паники: Лира в целом была циничным кирпичом и то, что она умеет так плакать, всех шокировало. Старосты и Невил оперативно призвали декана, и Макгонагал удалось узнать у подуспокившейся Лиры историю целиком. Спайс попросила декана взять ее с собой, когда учитель пойдёт показывать магглорожденной Косую аллею. Минерва, тоже сердце-кремень, обещала сделать все возможное. *** За завтраком Лира с удовольствием вырезает и вклеивает вырезки из магических газет в альбом, чем заинтересовывает Гермиону и Ко. Название альбома тривиальное: «повседневность в волшебном мире», и вырезки соответсвующие: на днях выяснили, что клуб волшебных ботаников под Кардифом пускали магглов на удобрение для росянок; в Кембридже волшебник почти открыл портал в соседнее измерение с целью приобрести уникального фамилиара; артефактор в Льюисе делал протезы для детей-инвалидов используя высшую чёрную магию и тд. В общем, обычные штуки, освещённые в боковых колонках Пророка. Лире доставляет удовольствие собирать такое, как напоминание, что маг.мир не такой уж и похожий на маггловский, даже если маги вежливо здороваются тебе в кофейне. Учеба в этом году задалась так себе: Амбридж взъелась на Лиру за ее нечеловеческую породу и нацелилась выгнать ее взашей. Лира с удовольствием предъявила справку о собственной незаразной не-оборотистости и зачитала куски школьного устава, делающие ее исключение на почве ликантропии преступлением. Амбридж пришлось затаиться, но она выделила отработки с Пером, ее фраза: «я не должна грубить». Лира запомнила факт применения артефакта на детях и решила, что Амбридж пора на выход. Хотя легальными способами ее было не прижать: учителя могли использовать любые меры наказания учеников на своё усмотрение, в том числе и кровавые артефакты. Во время ужина, когда толпа почти рассосалась, а Лира вернулась с первой отработки Амбридж, к ней подошла группа слизеринцев: Малфой, Забини, Нотт. Причём, инициатором стал Нотт, что странно, ибо двое других парней выталкивали его вперёд, пытались подбадривать и всячески стебались, хотя и осторожно (у Нотта была зловещая репутация ледяного кирпича, которого побаивались парни и на которую капали слюной девушки). Лира приготовилась, что сейчас ее будут приглашать на традиционную свиданку. Нотт взял выше: — Выходи за меня. Лира подавилась слюной. Невил покачнулся и чуть не упал с лавки. Джинни вышвырнула стакан с соком. Слизеринская группа поддержки сама выпала. Все слышавшие — тоже. Нотт невозмутимо ждал ответа. — тебе не кажется, что это весьма неосмотрительно? Мы едва знакомы. — Ты всегда соглашаешься только на первое предложение, Лира. И Спайс-Солт искренне восхитилась такому финту. И у неё заскреблись подозрения, что дело нечисто. — а если нет? Нотт не отреагировал как ожидалось от влюбленного и пожал плечами. Он поднял глаза, и Лира вдруг ясно осознала, что это Я. — Что ты хочешь за свое сердце? Я могу дать тебе все. И Нотт протянул руку в знакомом жесте. Сделка. Лира мгновенно пришла в бешенство и ощетинилась: все эти годы Нотт был рядом — они были ровесниками с разницей в несколько месяцев, но этот гребанный гад даже не сделал ни намёка на то, кто он, и не попытался ее найти, пока она переживала кризис в одиночестве, плакала по углам о потерянной семье и вообще всех своих близких, а он ходил рядом как ни в чем ни бывало. Лира тяжело вздохнула: а чего она ожидала от древней бессмертной твари? Сказала бы спасибо, что хоть сейчас объявился. Если прикинуть, то Я вообще был как флэш: они с Ноттом одногодки — то есть, он максимум полгода разницы с ней. Он прискакал как только так сразу по меркам существа, которое прожило черт знает сколько вечностей и в принципе плевать хотело на все. Он мог бы вообще не приходить, так что было бы глупо строить из себя оскорбленную невинность и упустить его. К тому же, это Я, и судить его по человеческим меркам крайне глупо. Древнее божество вообще, если так подумать, приложило много усилий на этот раз: он родился, причём человеческим мужчиной, а не крокодилом каким-то, и жил в человеческом обществе пятнадцать лет, даже не казался психопатом и не выказывал слишком много странностей, и это при том, что Я вообще не видит смысла ни в чем и самые простые действия, типа дыхания, ему влом. Лира посмотрела на протянутую руку и усмехнулась. — Почему сейчас? — Ты была слаба, а я пытаюсь не сломать тебя слишком быстро. И правда: ещё пару месяцев назад, она бы бросилась на предложение как голодная собака на кость, потому что у нее не было семьи, почти не было друзей. Теперь у неё была сестра — поддержка. Плюс все эти годы Лира лечила себя, переживала скорбь, потерю и депрессию, и теперь могла адекватно оценить появление Я и его опасность. А демон был и в самом деле опасен. Лира улыбнулась, вспоминая, сколько ужасных минут они с Я пережили, вспоминая резонанс эмоций и то, как Демон всегда был отражением ее чувств. — Пока один из нас не умрет, ты принадлежишь мне, — с хищной ухмылкой поставила она условие. — В этот раз делить тело не будем, и так обойдешься. — Сделка заключена, дитя, — оскалился демон. Лира осела на скамью под навалившейся тяжестью. Перестало хватать воздуха, грудь будто сомкнуло тисками. Нулевое эмоциональное состояние Я давило на неё. В прошлый раз она такого эффекта не заметила, потому что уже была подавлена, и ее заботили другие вопросы. Однако, эта тяжесть напомнила Лире, что теперь у неё есть Я, знакомый полуинфернальный ублюдок, который пальцем не пошевелит без пинка, но который всегда примет и выслушает, а потом спросит «зачем», и все проблемы разом покажутся незначительными. — я уже и забыла, какой ты тяжелый, — по-доброму посетовала Лира, медленно приходя в норму. Руку Нотта она так и не отпустила. Нотт зеркально улыбнулся, хотя его лицо явно было к такому непривычно, скорее оскалился. Малфой смотрел с благоговейным ужасом, Забини заинтересован — они определенно никогда не видели, чтобы Нотт выражал эмоции, и вообще, кажется, они подозревали, что с их одноклассником не все чисто. [Тео невзначай предлагает избавить ее от энергетической надстройки, которая считается в этом мире оборотничеством. Лира холодеет от ужаса, представив, что лишилась своего зверя и выдергивает руку.] — так, — бодро говорит Лира, поднимаясь и осматривая доставшееся ей в этой жизни тело Нотта, — что ты там про брак говорил? Сначала давай-ка сходим на пару свиданок, хочу оценить товар в деле. *** Школа натурально охренела от такого поворота сюжета (сами понимаете, сообщество закрытое новостей немного, а тут такой скандал). Мнения разделились: гриффиндорцы решили, что Лиру опоили, ибо Нотт был известным кирпичом, а как известно минус на минус плюс не дает. Тем более, слизеринец и сын бывшего пожирателя, ну его нахрен. Тем более никто не верил, что у нее вдруг чувства воспылали такие, что аж замуж захотелось, у Лиры стойкая репутация недотроги и вертихвостки. Слизеринцы в свою очередь решили наоборот: Лира приворожила наследника древнего рода, чтобы получить статус и защиту в преддверии волдемортового пришествия, уж ей-то должно быть известно, что грядет. Плюс были те, кто ставил, как быстро они расстанутся, и Лира бросит Теодора и снова начнет бегать на разовые свиданки. Однако, Теодор пытался улыбаться и смеяться (Господь, спаси и помоги свидетелям этого чудовищного явления, ибо делал он это, кажется, вообще невпопад). А Лира казалась благовоспитанным существом без своего обычного зловещего подтекста. Кажется, даже нормальной стала… Надо заметить, что школа в принципе меньше озабочена подступающей войной: Поттера не травят все кому не лень, газеты не называли его сумасшедшим, и в турнире никто не умер. Амбридж поначалу не особо и бузит: у нее директива присмотреть от взволнованного грядущими выборами министра, который не собирается спускать на тормозах лепет Дамблдора и Поттера с турнира, но в целом нет приказа давить неугодных, так что и занятия на курсе адекватные, с практикой. Впрочем, Амбридж из бюрократов и опыта в преподавании не имеет, а потому после первого же занятия, которое обошлось в пару оглушенных и проклятых тел, все дружно вернулись к тезису «нет практики, нет проблемы». Поттера это, конечно, выводит, и он начинает отпускать язвительные комментарии о том, как им всем эти знания очень пригодятся в спасении жизни. Амбридж начинает огрызаться, проталкивает законы, но директор ее тормозит, министр дает зеленый свет, что усугубляет конфликт в школе. В целом, поскольку никто не орет с трибун о том, что зреет заговор, булки напрягаются только сильнее. И не как министр советовал в каноне, а прям всерьез: в газетах мелькают статьи о пропажах людей, аврорат набирает людей, начинают писать о заговорах, хотя подобные статьи редкость, так как министр бдит и не допускает утечек. Школьники еще и видят, что Поттеру становится плоховато, шрам красный и болит, кошмары в спальной мальчиков пятого курса начинают тревожить народ. Дети начинают шушукаться о том, что грядет, и быстро, буквально на глазах, начинают обретать разум, выдавая дельные предложения: Поттер и Ко просиживают в библиотеке, составляя план занятий на год, чтобы выучить основные приемы дуэлинга, которые еще не знают. Гермиона изучает о том, как выживать на подножном корме и все такое. Лира впервые задумывается, какой Гарри на самом деле, что он, блин, не олененочек из сладкой ваты, а вполне себе пацан пятнадцати лет, причем, закаленный, как бы она ни пыталась его сберечь. Гг вынуждена признать, что никогда не стремилась узнать Поттера по-настоящему, довольствуясь нарисованным образом из книг. Тем более Гарри никогда не выбивался из образа мальчика «я против проблем», но ушки держал на макушке. Словом, темный он, оказывается, пони, если немного подумать. Тревожненько, но Лира решает, что в этот раз она будет держаться за сестру, Невила, Джинни и Луну, а не ловить убегающих из корзинки котят, тем более что «котята» этого никогда не ценили. Тем более, кто-то там обещал свиданку. Они с Я(Теодором) выползли на свиданку. Причем, приглашала Лира из серии (Го тусить в субботу?! — ок. на весь Большой зал). Разумеется, о каких-то высоких чувствах речи не идет, но Лире больше всего на свете нравится стебаться над всей школой. Она даже попросила мысленно зайти за ней в гостиную грифов. За их парочкой (она слышала лично) решили пронаблюдать добрых человек пять, а сколько на самом деле будет один Я ведает. Тем более, Лире интересно и в самом деле пообщаться с Я, расспросить о жизни в его теле, «как добрался», чем занимался и так далее. Говорить с ним и смотреть в чье-то лицо при этом ей в новинку. В субботу Теодор и правда явился в гостиную, чуть не огреб от старшекурсников, но и глазом не дернул, только отметил, что теперь понимает, почему гриффиндорцы такие дерганные и задиристые. У них вся гостинная полна ярко-красных элементов декора, а интерьер способствует исключительно развитию совревнования: столов мало, у камина мест мало, чашек тоже меньше, чем надо на такое количество людей. Словом, не отожмешь, будет на полу жопу морозить. Тут Лира решила, что пора сворачивать интересную дискуссию, а то Нотт будет щеголять разбитой рожей. Не то, чтобы ей или самому Нотту до этого было дело, Я бы еще и оценил боль, он больной ублюдок, но лучше не настолько заигрываться. По дороге в Хогсмит Спайс вспоминает «Сакэ Бинкса», хотя никак не может вспомнить все слова. Нотт ей легко помогает. И вдвоем они, как придурки, хором запевают песню на неизвестном языке, шокируя окружающих. В целом их интерактив строго зеркален: то, что чувствует Лира, отображает Нотт. А если она чувствует что-то слишком сильно, обоих накрывает резонанс, сродни истерике. Спайс-Солт уже забыла, как это бывает. Но от того, что она не одна, ей гораздо лучше. *** Амбридж уже трисьот от того, какие упыри учатся и преподают в Хоге. Остальных от нее, впрочем, тоже. Дети медленно и плавно укрепляются в мысли, что Волдеморт скоро тут объявится, или еще какое дерьмо случится в ближайшем будущем, а она тут в теорию играет. Словом, бунтарский дух, Поттер и Ко легко обретают поддержку, но за неимением Комнаты по Желанию мыкаются, где придется. Лира выдавать свой схрон ценного барахла не собирается, тем более она не знает о других функциях комнаты. Потом ее, конечно, просвещают, но она не в восторге: теперь эти гады заседают в комнате 24/7, как тут что-то выносить? Лира тусит с другими, но довольно вяло. Дети тренируются по правилам цивильной дуэли, а это не совсем то. Но не призывать же их калечить друг друга? Тем более, дети в принципе не могут особенно в силу, так как она с возрастом развивается, и взрослые по-любому будут сильнее в плане мощи. Так что ограничивается тем, что жестко сражается с теми, кто вызовется на свой страх и риск, а также учит технично отступать, прятаться и строить ловушки. Детям это не особо заходит, им бы в героику, но кто в теме, те ценят. Между тем Лира решила планировать свадьбу после школы и изучала книгу с обрядами, выбирая позаковыристее. Остановилась на варианте, где супруги делают друг другу мантии, только мужчина ткет (чтобы глубоко погрузиться в быт будущей жены), а женщине полагается сделать наряд из шкур убитых ею животных (дабы осознать участь мужа). Словом, посмотреть, что там древнее божество наткет — бесценно. Эпатировать публику Лире понравилось. А еще она объявила, что наследник Ноттом значит меньше, чем глава рода Солт (хотя по чистоте крови они как небо и земля), но юридически она имеет право требовать перехода будущего мужа под свои знамена. Она сообщила эту новость жених, и тот безропотно согласился. Драко, которому не повезло присутствовать в библиотеке вместе с компашкой, аж поперхнулся ядом. И с обряда, и с возмутительного требования. Забини, кажется, уже начал наслаждаться происходящим, как хорошим кино, так что он промолчал. Ему только попкорна не хватало, но он был чистокровным, так что и не знал, что в нем нуждается. Лира быстро загнала Драко в юридическую ловушку, процитировав необходимые уложения законодательства, на что тот кинул предъяву, что тогда церемония и ее самодельная мантия должна быть выше всяких похвал, а что она там может наловить, все полнолуния в хижине запертая проводит. Лира заверила, что все схвачено и уточнила у Нотта, какую шкуру он хочет: василиска, тролля, мантикору… панцирь акромантула? От себя обещала шикарную шубу из пушистиков, тут без вариантов. *** Амбридж рвет и мечет, запрещает кружки. Даже Снейп планирует ее потравить за это, ибо дети без досуга — это ходящий атомный пиздец, а когда рванет неясно. Дамблдор, понимая, что из школы мобилизацию хрен проведешь, добивается отстранения с поттеровским «клубом темной магии по вторникам и четвергам» и сваливает в закат. Амбридж радостно начинает медленно, но верно холпотать над отстранением Лиры на почве оборотничества, но ничего у нее не выходит, единственную наследницу рода Солт так просто не вытурить, тем более за обучение она заранее за семь лет заплатила... Лира за щедрость решает одарить учительницу ЗОТИ чем-нибудь ценным и подстроить несчастный случай, чтобы прислали замену. Ногу там ненароком откусить или еще чего… А тут из тюрьмы сбегает Беллатриса с мужьями и прочий контингент: кто-то бахнул целое азкабанское крыло с Пожирателями. Маги напрягают булки еще больше, теперь почти нет сомнений, что Волдеморт жив и оклемался. Ну, или это, или прижатый к ногтю Кардиффский клуб ботаников, который пытается создать видимость воскрешения темного лорда и повесить на них все свои убийства. Других вариантов избежать правосудия у них нет. Тем более где-то там бегает на свободе Дамблдор и основательно мутит народ. (можно как интерлюдию от Драко?) Лира заявляется в гостиную Слизерина и ноет под дверью, чтобы впустили. Слизеринцы аж чаем пообливались, когда ее на пороге узрели на ночь глядя. Драко начинает задирать (до сих пор не может смириться, что ему она отказала, а Нотту сразу на все да). Появляется Тео и спрашивает, зачем пришла, замечает, что до полнолуния недолго осталось. [Лиру перестали держать на коротком поводке, когда она объяснила, что ее зверь разобрался с собственной незаразностью, и она провела полнолуние с сестрой. Но ей больше не надо превращаться трое суток, всего дня достаточно.] Спайс приглашает прогуляться этой ночью, улыбается клыкасто и сообщает, что ее будущий муж просто обязан разделить с ней полнолуние в обороте и сходить в гнездо акромантулов потусить. Их там как раз проредить надо. Тео с каменным лицом соглашается, хотя вся гостинная думает, что пиздец ну нахуй на такие свиданки ходить, Скиттер не врала, Волдеморт и то не такой живодер. Нотт еще и уточняет, надо ли иметь в комплекте ликантропию. Лира аж передергивается, представив зверя Я, это ж конец света. А может ничего, как обычно. Лира фыркает и обращается в волка под визг слизеринцев, едва выходит за порог гостиной. Тео забирается ей на спину, будто все норм (хотя он всегда такой, и до этого все как-то не особенно понимали масштаб его пофигизма). Драко угрожает рассказать учителям. Забини неуверенно желает удачного вечера. [— Вот потому я и выбрала его, Малфой, — телепатирует Лира, подставляя лапу, чтобы Нотт забрался на спину. Драко падает в обморок от ужаса, когда морда оборотня от него отодвигается. (пугать Драко как смысл жизни Лиры).] Парочка всю ночь они тусят у пауканов. [Тео, как и ожидалось, отлично умеет держаться на спине оборотня без седла и стрелять пауков, и ржать как припадочный от резонанса — особенно. Они вдвоем так увлеклись, что чуть всю колонию не выжгли. Закончили гонять к утру последних, даже полнолуние кончилось. Возвращаются они в замок, когда там уже занятия идут.] Драко весьма обеспокоен тем, что полоумная маньячка украла его сокурсника, а в лесу полночи полыхало под аккомпанемент диких воплей, так что с утра пораньше он пошел скандалить с Макгонагал, которая попыталась его загнать в кабинет. Малфой отказывается, пока ее ученица не вернет ему друга. Лира(тигр) и Нотт на ней верхом, оба в слизи и грязи по уши, пытаются невозмутимо проехать мимо. Минерва и Драко затыкаются, глядя на такой наглеж. Макги тормозит загульных и спрашивает, не пострадал ли Нотт и куда это они собрались. Теодор любезно объясняет, что полнолуние выдалось весьма насыщенным, но прошло хорошо, и теперь они направляются в покои профессора Амбридж, чтобы оставить ей небольшой подарок из леса. Лира вовремя пинает его ногу задней лапой, затыкая. Минерва подозрительно уточняет, что за подарок. Лира что-то там мяукает и едва не упускает из пасти живого маленького акромантула. Нотт хватает невесту за уши и пришпоривает каблуками. Вместе они сигают с лестницы и скрываются в одном из коридоров. Глупо, но Я просто зеркалит желание Лиры свалить. Минерва, осознав, что Амбридж получит паукана в комнату, решает, что это не так уж плохо, и уточняет у Драко, видел ли он что-то. Малфой, охренев от такого фаворитизма, решает, что лучше бы ему заткнуться до поры до времени. Амбридж у чистокровных тоже не в чести оказалась, когда решилась выталкивать из школы наследницу какого-то рода, пусть даже Спайс. По факту Лира даже в своем праве на месть и, кхм, она, дьявольское отродье, знает, что делает. *** Лирин павук навел шороху, Амбридж ревела белугой, и вся школа аж заслушалась. К несчастью, профессор не стала гадать, откуда хвост растет и начала преследование нелюдя всеми доступными ей способами и за пределами школы, начала копать под Лиру вообще все и, будучи родственницей адвокату Лиры, могла бы пришить ей укрывательство Блека, пока тот был преступником, но сомнительно. Лира не стала беспокоиться о себе, но за других. Да, Блэк счастливо отбыл во Францию лечиться от последствий тюрьмы у психиатра, чтобы поскорее забрать Гарри насовсем, что обещало случиться уже в это рождество, но он до сих пор был не особо стабилен эмоционально. Поттер спал и видел свой переезд к крестному, порхая между классами после коротких весточек врачей. Еще не хватало, чтобы Амбридж туда залезла и испортила мальчишке последние деньки перед грядущим пиздецом. А еще Долорес неосмотрительно намекнула, что в ее силах не дать младшей сестре поступить в школу, так как она по факту директор. Лира вдруг вспомнила, что у нее есть замечательное зелье, а еще лучше просто полнолуние… Пока она злилась и жаждала крови Амбридж, но продумывала о том, как остаться с алиби, Теодор уже принял меры и наложил на профессора метку невезения. Та упала на лестницы и свернула шею. Событие эпохального масштаба, если знать лестницы Хогвартса. Авроры исползали все подряд, но так и не добились ответов на сакральные вопросы. Авроры уже были знакомы, Лира им как друзьям приветик кинула. Кингсли вздохнул. Спайс опять подергали, но ей то что, она не имела ни малейшего понятия, что Я так может (ок, он все может), но что он и правда это сделает. Нотт пожал плечами: сделка есть сделка. Он помогает, взамен делит с ней чувства. Сейчас они удачно попали под руку. Кто знает, может, в следующий раз ей не так повезет, и она пожелает кого-то убить, когда он будет наедине с ее друзьями… (криптит ебаный, бесит меня своими выебонами. Хотя Лире и правда нужно делать такие прививки, чтобы она не забывала, что Я не ее дружочек-пирожочек, вроде братьев или Ло). Под шумок директор приглашает министра на серьезный разговор, и тот еще раз спрашивает Поттера и Лиру о Волдеморте. На этот раз Лира отвечает, что да, конечно, воскрес, но сама сомневается. Она правда не помнит, чтобы кровь попала в котел и завершила ритуал, но кошмары Поттера и побег Пожирателей весьма показательны. Если только у подростка не сдали нервы на почве произошедшего на кладбище и это не происки каких-то заговорщиков, поднимающих панику населения. Минист предполагает то же самое, разве что приписав Лире мнительность или честолюбие, которое упоминала Скиттер. Словом, без доказательств, министр не собирается трясти народ и делает вид, что у него других дел полно. Только Спайс-Солт подкидывает идейку, а что если и правда возродился и об этом люди узнают не от министра. Лететь ему с трона такому министру. Фадж обеспокоен и, определенно, начинает задумываться о том, что ему предпочтительнее: молот или наковальня. *** Ученики получили нового учителя из авторов, и хотя Лиру никаким боком не смогли притянуть за уши к убийству, то, что это она, все задним умом признавали. Только у нее достаточно кровожадности в яйцах, чтобы такое учудить. Все уже уяснили, что Спайс-Солт наглухо отбитая. Нотту с одной стороны сочувствовали, что попал под руку, но с другой завидовали — завидная же невеста, капец, легендарная ведьма растет. Известие горячо обсуждается подростками, особенно в ключе, какая Беллатриса горячая штучка, хотя и беглая зечка, и дважды замужняя. Поттер решает активироваться и начать заниматься теперь прям всерьез вместе со своим клубом «темной магии». [Название с подачи Лиры, которая напомнила, что Поттер состоит в этом клубе по ее эксклюзивному приглашению аж со второго курса, а темной считается магия запрещенная министерством, то есть, они ею и занимаются, нарушая запреты Амбридж. Она думала, что альтернатива с именем Дамблдора весьма палевная, а директор ей так-то сильно подсобил, так что не надобно его подставлять. Все как-то согласились, всем было по фану состоять в кружке по темной магии и учить каких-то патронусов. Когда Амбридж отошла в мир иной, название уже прижилось.] В целом, Волдеморт ведет себя тихо и копит сторонников, может, отъедается, кто его знает, есть ли он вообще, ибо Лира до сих пор не может сказать на сто процентов, попала ли кровь в котел. Пока что все исходят из расчета, что главгад жив и здравствует, а также процветает. Поттер уверен, что да, но его сны мутные. Лира расспрашивала, но во снах Волдик только ведет беседы с чистокровными магами, каждый раз с разными, имен почти не упоминает. Кажется, пытается договариваться, но ему через раз несут какую-то околесицу из серии «принеси мне то, не знаю что, и я подумаю над твоим предложением». Лира делает дикое предположение: Пожиратели в этой вселенной решили, что и без Волдика обойдутся, и теперь динамят его. Не совсем в открытую, но уже и не слепо подчиняются. У главгада проблемы с обретением сторонников. Она просит Поттера записать о людях или зарисовать, по каким гостям там кочует злыдень. Поскольку в поддержке Волдеморту вежливо отказывают, лютует гад перманентно, у Поттера голова болит 24/7, но пока пацан держится, сам к Дамблдору идти не планирует, ибо ничего сверхъестественного в снах не видит. Чем ему помочь, никто не знает, хотя Лира уже напросилась даже на беседу с Дамблдором на тему, что за херня и как с ней бороться. Директор распыляться секретными сведениями не стал, но донос во внимание принял и отослал за Снейпом. Будут теперь заниматься вдвоем. Лира, такого подвоха для профессора и Поттера не ожидавшая, плавно ретируется, пока на нее не повесили собак. Видя, как парню плохо, она подыскивает книги по окклюменции. Сама Лира, обретя зверя, стала весьма неплохо защищена: вторженцы вначале наткнутся на энергетическую надстройку, то есть, напорются зверя. Ментальная схватка с оборотнем — такое себе развлечение. Хотя и его преодолеть можно. Но Лира использовала до сих пор амулеты и артефакты. (Словом, тут можно проследить подвижки между предыдущим интерактивом Лиры с Поттер и Ко, и нынешним. Теперь она весьма отчетливо интересуется именно парнем как им самим и присматривает за ним, а не за образом книжного героя. И трио теперь принимает ее помощь, потому что Лира учитывает их интересы и желания, а не врывается с наскока, переделывая все по своему хотению. Да и за столько лет они привыкли к ее зловещей подоплеке, которую она привносит.) Другое дело, что Поттеру начинают сниться сны от лица змеи, которая ползет к Отделу Тайн. Таинственно и ни хрена не понятно. Лира недоумевает, что Волдеморту понадобилось у невыразимцев, не политическое же убежище, которое те могли бы предоставить. Лира гадает, зачем предсказание могло понадобиться сейчас. Хотя и в книжке было неясно. Она прикидывает, что не так давно Волдеморт получил поддержку у какого-то аристократа, которого Поттер упустил, но заметил, что интерьер у Волдеморта во снах теперь нечасто меняется. Все чаще одни и те же покои — кто-то приютил неприкаянного монстра. А это тревожненько. И теперь эта парочка ищет пророчество. *** Новость бомба: министр признает, что найдены следы воскрешения Волдеморта. В доказательство показывают размытое фото какого-то хмыря в темной мантии с глубоким капюшоном. Газеты заходятся визгом, население бегает, как наскипидаренное, и прикидывает, куда запасаться провизией и туалетной бумагой для подполья. Лира сама не ожидала, что такое случится, но теперь маги активизируются и панически ищут. Клуб ботаников отпускают с миром, списав их жертвы Пожирателям. В страну прилетает, как метеорит, оправданный не так давно Блэк, организовав еще одну сенсацию. Крестный Поттера на гиппогрифе мчит в Хог на выручку крестнику, призывает сваливать во Францию. К сожалению, героя уводят санитары Мунго. С ними связались французские коллеги и попросили завернуть селянку-беглянку с его терапевтическим животным. «Сэр, этот гиппогриф оказывает мне эмоциональную поддержку». Народ возвращается к обсуждению Волдеморта и буквально за несколько дней находится опровержение новости, десять магов сообщают, что это они тот хмырь с фотки и вообще. Потом население требует подтверждений от министра, тот ничего внятного сказать не может, шлет к Дамблдору и Поттеру. Гарри и Лира кроме голословия ничего предоставить не могут, как, впрочем, Дамблдор, который пытается всех убедить, но у него в аргументах «колебания Силы поведали мне» и солянка из мутных фактов и смертей. Словом, хайп начался и захлебнулся с пшиком. Народ пережил истерию и успокоился, уверившись, что Дамблдор и Поттер просто мутят воду с целью отполировать свою тускнеющую славу. Зато министр выбрался чистеньким и, если что, «он предупреждал». Поттер, обиженный сюжетным поворотом, собирается к невыразимцам — самостоятельно ловить курсирующую там змею, никого из ответственных не извещая. Со Снейпом они недавно разосрались на почве ненависти. Профессор его послал, и вообще. Крестного законопатили за побег еще на полгода, у него рецидив, а это значит, что каникулы опять с Дурслями. Народ ополчился. Клуб темной магии в упадке. Аврор с ЗОТИ требует дисциплины и учиться. Короче, все плохо, пора сваливать. Лира со вздохом соглашается идти следом, чтобы друзья не убились в гнезде «магических тварей», не Нагайна, так невыразимцы отлупят. И раз уж не получилось в этом году прошариться по комнате Потеряшек, она лелеет мысль о криво лежащих штучках у невыразимцев, хотя надежды мало — те берегут свои секреты. Выбрав день, когда по прикидкам Поттера ему должен присниться сон о змее (он это чувствует усилением мигрени), они отправляются вечерком в министерство. Лира выводит всех из замка. В отличие от книги, когда им пришлось хрен знает, как и на чем добираться, она озаботилась портключом. Теодора она спрашивала помочь, но тот идти с ними отказался. Лира указала, что, согласно сделке, он должен помогать. Нотт объяснил, что его присутствие не принесет смысловой нагрузки, он и так помогает. Разве Лира теперь не влияет на сюжет ощутимо? Разве она не стала «своей» там, где хотела? Спайс уточняет, каким это образом в этом его заслуга. Теодор пояснять не собирается, но смотрит очень оскорбленно: малявок не спрашивали, пусть берет, что дадут, и не жалуется. Не умеет разбираться в изнаночных течениям мировых энергий, ее проблемы, а ему тут обидок кидать не надо. Сделку он делает на совесть. Лира решает, что уточнять не будет. Влом ему тащиться на криминальную вылазку, так влом. Напоследок демон предупреждает, чтобы Лира не вставала между Избранными. От чистых глупостей он спасать не нанимался. [Оказывается, судьба в этом мире имеет вполне реальную силу. Было предрешено, что эти двое сразятся насмерть, значит, хоть грудью на амбразуру ляг, а по тебе поезд событий проедет и не споткнется: случайности так сойдутся, что тебя заблаговременно снесет, а предсказанное сбудется. Фигурантам можно «подавать патроны», чтобы получить выгодный результат, можно их прятать друг от друга до поры, но мир впишется в рамки пророчества. Мешающиеся будут устранены. Словом, потому Лира и получала из раза в раз, когда вставала между Поттером и Лордом. Если бы она не пыталась перехватить инициативу по убиению Лорда, обошлась бы меньшими травмами. А если бы у нее все же получилось, мир бы сломался. Просто сломался, потом апокалипсис по чудовищной цепочке случайностей, нашествие всякой дряни за полставки и далее, далее, пророчества появляются, когда мир на перекрестке и умирать не хочет. Древнее божество может переселить предзнаменование, но это путь в один конец. Лире, ведь, жалко мир, верно?] Кароч, Нотт отказался, группа спасения отбыла всем составом ловить змею Волдеморта. У невыразимцев они постучались в парочку запертых дверей. Все послонялись, и тут явилась змеища. Завязалась потасовка. Зверюга оказалась мутантом, давшим солидный отпор. Лира помня о том, что Поттер должен сразиться с Лордом сам (змея — часть лорда), только и успевала оттаскивать школьников, которые просились между жерновами судьбы, как она когда-то. Судьба не подвела в убийственности: какая-то из дверей открылась, они прокатились по комнате маховиков, перебили много чего вдребезги, а потом свалили в зал пророчеств. Там Нагайна затерялась под стеллажами, хогвартсиане направились ее искать. Побродили немного, пророчества трогать не стали. Лира нашла пророчество о себе, притянувшись к одной из полок, датированное прошлым веком. Там чей-то мужской голос вещал о том, что древнее зло грядет, и опаснее его нет во всех мирах, и берегитесь, и стерегитесь, короче, ничего вам не поможет кроме соли и специй. Ну короче, о ее женихе, ничего интересного, идите нахрен, ничего нового не сообщили. Хотя шарик Лира прихватила с собой, для хозяйства полезно. Пока бродили, Волдеморт где-то там сообразил, что любимицы долго нет и послал на разведку парочку своих вассалов. Те прошли мимо разгромленных комнат и обнаружили школоту. Встреча века. Пришлось драться, Пожиратели вызвали еще подмоги, дети разбежались. За Лирой побежал Малфой, увидев у нее шарик пророчества, она его в какой-то комнате у стенки зажала и потребовала объяснить ситуацию с Волдемортом. Люц понял, что сопротивляться скалящемуся оборотню, не имея палочки, чревато и решил подмазаться с другого бока. Лира слушала и делала свои выводы. В общем, давным-давно, одна блондинистая головка в пабе отключила фильтр между мозгом и ртом и выдала ценную мюслю, что темный лорд — мало того, что не ключевой элемент революции, так еще и заменяемый. И один особо умный аристократ впитал этот шальной выкидыш политических изысканий. Много лет он тихонько мутил воду на эту тему, и теперь, стоит только Поттеру извести неубиваемого Лорда, как у руля встанет он, Малфой, и почему бы к нему такому красивому не присоединиться. Почему бы нет, Спайс-Солт теперь имеет род, чистокровная в первом поколении и все такое, теплое место и жениха подыщут шикарные, у Малфоя (читай, будущего лорда) под боком. Лира сообщила, что у нее есть жених, а сынишка Люца не вышел статью, чтобы ее пережить, но четкого нет идее не стала выражать, у нее сестра на подходе, ей при власти в случае чего будет теплее, чем в бегах. Скорее выразила что-то вроде «сначала добейся», а то пока что ей резона рисковать нет, Волдеморт ее прикончит за то, что на кладбище устроила. Лира отпустила Малфоя, сообщив, что тот теперь ей должен. И пророчество не то, оно у Поттера. Собственно, разошлись почти при своих, если не считать, что будущего темного лорда вырубили. Ничего личного, тут каждый сам за себя. Пока она «общалась» с Малфоем, Поттер уже устроил махач с Волдемортом. Лира, едва его увидела, чуть не заржала. Темный Лорд, получивший кровь анимага и оборотня плюсом к крови заклятого врага, стал пушист. Белая шерстка и розовый нос-кнопочка появлялась, когда у Волдеморта загоралась в жопе злость, выдавая Лорда напрочь. Поттер как раз «развлекался», заставляя враженя пушиться и кидаться авадами. Лира не смогла сражаться и была вынуждена уползти «в кусты» проржаться. Ситуация из серии смех и грех, потому что от пушистости градус злобности и опасности у темного лорда только подлетел до небес. Он и раньше не подарок, а теперь стихийное бедствие. Тут развлечение накрылось медным тазом, ибо Поттера прикрыл Дамблдор, заметив, что бывшему ученику теперь шерстяные носки не нужны. Полыхнуло еще грандиозней. Лира поспешила скрыться и найти остальных. Кто-то нашелся где-то, большинство Пожирателей было скручено и оставлено аврорам — те не ожидали такой прыти от детей и были ослаблены Азкабаном. Лира также нашла записку с предложением поступить к невыразимцам на работу, которую могла прочесть только она. Темный Лорд в тот день смылся, показавшись толпе, Дамблдор сообщал всем, что он говорил, как, впрочем, и министр, заблаговременно подстеливший подушечку. Другое дело, теперь мало кто понимал, что теперь делать. Дамблдор, которому теперь в рот смотрели, сообщил, что час сражения еще не пришел и понес пургу свою дальше. Теперь Лира понимала получше: пророчество, собака — не убьет оно бравных воинов, так потом всем мало не покажется. Хотя прилагать усилия Дамблдору приходилось усиленные: пушистый Волдеморт ужас вызывал лишь у некоторых одаренных, остальные начали подозревать, что не так страшен черт, как его малюют. *** Конец года. Все напряженно думают, че ж делать, куда спасаться, но по плану экзамены СОВ. Лира до сих пор слабо понимает, чем собирается заниматься по жизни, так что выбирает сдаваться на все, что может, собираясь стать артефактором или как получится. Школа предоставляет по умолчанию возможность сдать три СОВа за счет обучения, а прочие — уже за доплату. Невилл тихой сапой движется к гербологии, но так незаметно, что кажется, будто он готовится стать аврором по настоянию бабушки. Даже Зелья затащил нечеловеческим усилием. Четверть учеников надеется свалить из страны на следующий, остальные думают пережить за счет чистоты крови или на авось. Лира планирует, как будет вытаскивать сестру и друзей. Мари же Солт, она на жопе сидеть ровно вряд ли будет, хотя девочка разумная, мало ли. На вокзале ее ловит отец Теодора, Кантанкерус. Нотт-младший ведь загонами подростков не обременен, написал главе семейства о своих планах, как они появились. Лира уже получала от него громовещатель, сулящий нехорошие штуки наглой девчонке, позарившейся на богатства чистокровного рода. Спайс-Солт и не думала впечатляться, хотя в Большом зале в тот ужин была тишина подавленная, ибо Нотт в выражениях не стеснялся. При личной же встрече стало понятно, что мужчина боится своего сына и весьма надеется, что это существо каким-нибудь волшебным образом куда-нибудь денется. А за Лиру скорее переживает, потому что лучше прочих знает, насколько Теодор далек от прочих людей и магов. Лира оценивает завуалированный порыв по достоинству и чистосердечно заверяет, мол, уж она-то отлично знает, с кем связалась. Собссна, потому и связалась. И вообще, она тут единственная вытерпит это исчадие, будьте благодарны, что она милостиво забирает это чудовище себе. Батька Теодора заботы не ценит и пытается запугать с другого бока, считая, что девчонка просто повелась на сказку о «Красавице и чудовище». Лира позволяет себе иронично посмотреть, добавив в глаза свой настоящий возраст и оттенок зловещести (по легендам, желтый с вертикальным зрачком). Теодор, будучи зеркалом, идеально подыгрывает в запугивании родителя (о, блеск, теперь этих отморозков в школе двое, раньше Тео был не буйнопомешанным…). От такого поворота маг аж отшатывается, и собрав в кучку остатки достоинства, дает отмашку на брак. Лира советует ему завести еще ребенка, потому что она детей не планирует. — Ты запугала моего отца. Удобно. — А то. Насколько фигово, что мне начинает нравиться запугивать окружающих? — Насколько хочешь считать. В твоем возрасте это кажется веселым. — Ты как всегда. Увидимся в сентябре. И они расходятся. *** Лето, как лето. Лира занимается тем, закупает мебель для дома. Также оформляет документы на опеку сестры. В этот раз бюрократическая система заставляет побегать. Раньше-то Лира хлопотала только о себе, будучи магглорожденной, а Леди рода Солт теперь должна убедить окружающих, что сироте будет в таком вот куцом роду лучше, чем самой по себе. Но, в коне концов, все получается. Будущий дом оживает, эльфы обживаются, феечки получили новую порцию колечек и блесток, шикуют в своем Стразограде и в ус не дуют. Мари играет с ними и бегает к соседям на ферму, испытывая к волшебным лошадям нежные чувства (кажется, ей передалось все то, что не досталось Лире). Особых происшествий нет, разве что редкие тревожные новости о том, что кто-то опять убит или сменился на посту, Оливандера свистнули. Авроры носом землю роют, но особых подвижек нет, ибо директор призывает быть готовыми, но не настолько готовыми, а еще нужно подготовиться, но скорее морально… В общем, придерживает всех в состоянии мобилизации, но действовать не дает. Уже начинаются роптания на тему, но пока шепотом. Берк, с которым Лира возобновила торговые отношения, старается умаслить оборотницу и подгоняет сведения, что Волдеморта до сих пор немного динамят, и тому приходится прилагать усилия, чтобы держать в узде свой экзотически гастрономический клуб. *** Первого сентября Лира приводит Мари на вокзал. У нее скорее материнские, чем сестринские чувства к девочке, так что она радуется не тому, что они будут тусить с сестричкой подольше на протяжении года, а тому, что у воспитаницы наступила новая важная веха в жизни, она найдет друзей и все такое. Пока закидывают чемодан, на них натыкаются слизеринское трио — Драко, Тео, Блейз. Лира радуется Малфою, как родному, представляет сестру. Они трещат о том, что Малфой, вообще-то староста и вообще невежливо запугивать наследника древнего рода на глазах у публики. Словом, агрессивно флиртуют, как обычно, Драко уже в достаточной степени вырос, чтобы ловить несерьезность происходящего. Мари скучает и убегает в вагон первоклашек занимать места и знакомиться с лучшими ровесниками, напоследок получив поцелуй Лиры и напутствие. Спайс и слизерины смотрят ей вслед. — Слизерин. Однозначно Слизерин. — Не будешь агитировать Гриффиндор? — удивляется Драко. — Нет, ее на моем факультете затравят, а вот у змей она славно приживется. Присмотришь за ней. — уже Тео. — Пушинки сдувать, кашку за нее жевать и в ротик складывать? — Не, скорее когда потонет в говне по уши и не сможет выбраться, дерни за косичку и вытащи голову. А выгребет или нет, будет от нее зависеть. — Какая мудрая позиция по воспитанию детей. — Безусловно. Малфой, услышу, что кто-то ее травит, голову откушу тебе. Блейз, рада была тебя увидеть, ты, как всегда, идеален. Всю дорогу в поезде Лира прыгает по дивану, жмякает пушистиков и ждет не дождется распределения. Невилл замечает, что она так даже с свой раз не прыгала, будто дочь провожает. Лира аж хмурится в замешательстве — Мари ей и правда как ребенок. Друзья решают не теребить. На распределении Мари и правда распределяют на Слизерин без задержек, девочка уже подружилась с будущими сокурсницами и впитала слизеринское достоинство, вся такая сдержанная. Лира хлопает и свистит так оглушительно, что все в зале шалеют: в преддверии войны даже на первоклашек-слизеринцев смотрят как на будущих врагов народа, а тут Лира как мячик-диско. Словом, сразу видно, что глубоко она срала на мнение общественности. Мари сидит, закрыв красное лицо руками и не знает, куда деваться от такого внимания, устроившись рядом с Ноттом. Тот отражает радость Лиры, но на самом деле это радость тихая и теплая. Шумит Лира, чтобы привлечь внимание на себя и указать, кто стоит за вроде бы безродной девочкой не их круга, что весьма сносно работает. Лира путь и ноль, но как стартовая площадка — на диво перспективна и богата, а как невеста Нотта еще краше. *** В целом, школа находится в режиме напряженного ожидания грядущей бури. Старшекурсники бешено учатся и ищут, куда приткнуться в лихорадящем мире. Поттер бегает на свиданки с Дамблдором, их уже почти поженили. Хотя все понимают, что это ж-ж неспроста. Другое дело, что Гарри отбивается от любопытствующих умело и со сноровкой. Ему хватило предыдущих сношений с учителями ЗОТИ, которые неизменно настигали его благодаря разгоряченной подростковой фантазии. Джинни бегает на свиданки и на тренировки по Квиддичу. Луна уже считает гуру крафтинга на субботнем кружке. Лира иногда настигает Мари в коридорах и увлеченно тискает ослизериневшуюся сестричку. Иногда даже приходит под двери Слизеринской гостиной и скребется, пока не пустят. В Лесу после тотального поджога паучьего лога делать нечего. Лира возвращается к работе в Потеряшкинской, благо, темный клуб теперь встречается свободно, где придется и гораздо реже, ведь Снейп нормальный такой препод ЗОТИ. Все ученики бегают в Хогсмит как в последний раз, потому что запретить могут в любой момент, если ситуация в политике накалится. И на одном из таких выходов, кто-то проклинает Кэтти Бэлл. Поттер утверждает, что это Малфой, и, знаете что, это разнообразие настораживает, так что к бледнолицему начинают приглядываться, хотя без доказательств никто ничего всерьез сделать не может. Разве что теперь походы в Хогсмит запрещены, и козлом отпущения становится Малфой. Парня, и без того дерганного, так загоняют, что он находит комнату Потерянных Вещей. Лира наблюдает за этим со смешанными чувствами и сообщает, что будет сохранять принцип невмешательства: пока Малфой молчит о том, что она обчищает замок, она молчит о том, что Малфой подвывает, окопавшись в ворохе мусора. Хотя жалость берет свое, и она тактично предлагает какаушку с зефирками и убежище. Драко уже настолько выбит из колеи привычной ему жизни, что соглашается. Так они начинают тусить. При близком рассмотрении Лира обнаруживает, что Малфой — умильный пацан, когда захочет: умный, образованный, хотя и не особо определившийся со своей идеологией. Лира решает дать ему время, ничего не выспрашивая. Драко пока что ничего в комнате не делает, просто прячется от «поклонников» и общается с противоположной стороной без посторонних глаз. Сама Лира не то, чтобы такая уж светлая, потому что быть с Дамблдором в этой войне — нарисовать себе крестик на груди. Лучше быть нейтральной, так больше шансов не попасть под удар и спасти других. Она упоминает, что Люциус предлагал ей много чего, так что кто знает, как все повернется. Драко параллельно с беседами бродит по комнате и разглядывает хлам. Где-то вытаскивает сломанный шкаф, похожий на гроб. Лира стебется, конечно, что у Малфоя нет вкуса, но Драко загорается желанием починить штуковину, и Спайс, вообще без понятия, что это не терапевтическая арка по восстановлению уверенности Малфоя в себе, соглашается помогать, почему бы нет. *** Дела в школе идут своим чередом, Драко нихрена не понимает в артефакторике, но учится у Лиры и показывает себя если не способным, то старательным учеником. Заодно их странное знакомство выходит на уровень: «Как папенька, как Корт Волдебурт*? — Лютует, орет. А отец неплохо, недавно заработал на падении курса золота». Совершается попытка отравления Дамблдора медовухой, а Малфой становится еще более дерганным. Лира думает, что Драко таки причастен и успокаивает парня, что ему до Дамблдора как до луны, ничего он архимагу не сделает. (вот, блин, поддержала, от души в душу прям!) *Лира не чувствует в себе уверенности орать настоящее имя, как Поттер или Дамблдор, но звать «сами-знаете-кем» и почтительно трепетать отказывается, особенно после увиденного в Атриуме, так что коверкает имя темного лорда на манер имени Кембербетча, и это становится их с Драко внутренней шутехой, хотя Малфой иногда с ужасом отмечает, что если назовет так господина в его присутствии, ему пиздец. Но тинейджер он и в Пожирательстве тинейджер. Мода на коверканье распространяется как пожар, потому что Лира как-то в разговоре с Поттером оговорилась, и пошло-поехало. В один из дней Лира в комнате разгребает завалы и находит диадему. Что это, она конечно не ебет. Совершив десяток проверок, она приходит к логичному выводу, что когда-то артефакт был с подвохом, а теперь просто проясняет ум, прибавляет концентрации и защищает от чтения мыслей. В общем, зело полезная штука. Да и вид какой-то знакомый… Видела где-то, что ли? Однако, Лира регулярно просматривала журналы и книги с изображениями легендарных и просто особенных артефактов, в надежде не упустить таковой, когда встретится, так что решила, что это оно. Интуиция зверя поворчала для порядка, так что она проверила штуку, чем могла, но ничего так и не обнаружила. И решила, что не обойдется без красования в обновке перез зеркалом. Короче, вляпалась, зверь и рмякнуть не успел. Крестраж занял сознание Лиры не сразу, хотя волю отобрал влет. Она еще что-то осознавала, когда встретила в коридоре Драко. Потом Спайс в тумане вышла из замка и куда-то ушагала, ведомая волей артефакта. *** Дальнейшее повествование обрывками. Лира плохо себя понимает, то приходит в себя, то снова падает в никуда и постоянно куда-то идет. Иногда осознает, что что-то не так, но сделать ничего не может, знает только, что надо идти. В полнолуние она почти приходит в себя, потому что зверь перехватывает контроль, и крестражу не хватает сил его вернуть. Таким образом, ситуация становится совсем фиговой, когда крестраж и зверь начинают ее сознание делить, как придется. Лира это понимает опосредованно, потому что ей лично надо найти вторую часть души. Только какую? У нее то образ Волдеморта средних лет, то Теодор. И Лиру шатает то туда, то обратно. Она то на четырех лапах, то на двух ногах. Иногда забирается в чужие дома и ворует еду там, иногда ловит какую-то фигню в маггловских лесах. Хотя по большей части она живет на магии. Становится чуть полегче, когда сознание Лиры не выдерживает, и она не бунтует. Ее выкидывает в Теодора. В доме Малфоев собрание Пожирателей. Лира с осознает, что сидит рядом с Ноттом-старшим, черед несколько мест от него сидит бледно-зеленый Драко. Ее восприятие приглушено безразличием Тео, она наблюдает, как разглагольствует Волдеморт, взявший под контроль свой темперамент, как убивают их профессора маггловедения, и ее ест змеюка. Лира глубоко равнофигственно, хотя она прекрасно понимает происходящее: она пропустила несколько месяцев, что произошло с Мари неясно, что с друзьями и положением в стране — тоже полный шлак. Но она постепенно «вспоминает», что сестра напросилась на летний постой к Гринграссам, там как раз девочка ее возраста и возраста Лиры, так что Гринграссы вошли в положение, чтобы плавно отвести Солт-младшую, что Драко не лучшая для нее партия, куда лучше обратить внимание на кого-то еще… В общем, мелкая при нейтралах и пристроена. «Вспоминает», что на Хогвартс произошло нападение: вторжение произошло через Воющую Хижину, проход к которой обновили и о котором Лира сообщила Малфою. Дамблдор был убит Снейпом (так вот, как это было), и был установлен неофициальный ультиматум для всех хогвортсян: либо слушаетесь новой идеалогии, либо уваливаете из школы. Также Лира понимает, что будучи с подавленной волей, она никак не влияет на ситуацию с Ноттом — тот только присматривает за сестрой по старой просьбе, а так без всяких возражений вступил в Пожиратели, получил моднявую татушку и иногда убивает людей. Словом, образцово себя ведет. Поскольку чувств Лира не испытывает, то и ей это глубоко ок. Ей все ок, даже то, что Волдеморт вот только что получил известие, что Фадж под угрозой империуса и при щедрой денежной смазке вступил в сговор с преступными лицами и оформил указ хватать всех безродных и тащить на определение рода — тот самый ритуал с огромными рисками, который проходила Лира. Обсуждают необходимость егерей и комиссий. Лира слушает отстраненно, разглядывая, как за окнами ползает огромная тигриная туша с диадемой на макушке, пытаясь проникнуть внутрь, будто не осознающая своего веса и рыщущая в поисках щелочки. От близости к собственному телу Лире становится чуть легче, она понимает пиздец происходящего, по большей части потому, что Драко тоже заметил копошащуюся «одноклассницу» и вид у него стал такой, что щас завизжит. Она отвешивает магией оплеуху и, пока Врот Мордеудот не разгневался на младшее поколение, свирепо шикает. Малфой, получив такое, от кирпича-Нотта впадает в ступор и слава богу. Лира пытается внушить своему телу, пока может, что-то ценное. Типа, свалить или не отсвечивать хотя бы, то не буянит, но помогать не собирается. В режиме аврала диктует Нотту, что делать в условиях войны (быть нейтральным, никого не злить, чтобы потом не влететь в Азкабан, Мари и ребят прикрыть), не особо надеясь, что демон выполнит хоть что-то — она за это эмоциями не платит, и так уже вляпалась. Если бы Тео было бы чуть меньше все равно, он мог бы и в позу встать и возмещения какого-нибудь потребовать. После собрания все расходятся, Лира, преодолевая тотальное безразличие Нотта, шагает в сад, осознавая, что ее тело сейчас движимо двумя директивами: найти самую живую часть/самую крупную Волдеморта и найти Нотта. Тигр, топчущий петунии под окнами Малфой-мэнора, это прямое следствие того, что оба вектора движения собрались в одно место, так что если Нотт будет косить от собраний, Лире повезет, и ее тело будет шататься где-нибудь между Великобританией и Шотландией, то бишь, между Хогом и кочующим Волдемортом. В идеале она должны сейчас аппарировать его куда-либо или содрать диадему. Хотя последняя мысль кажется ей отчего-то противной или просто низкой. (Даже так она остается под властью Волдеморта все еще.) Драко выскакивает за Ноттом (Лирой) и требует объяснений, какого черта. Лира честно хочет ответить, что глубоко плевала ему что-то объяснять. Ей вломину дышать, моргать и стучать сердем, не говоря уже о том, что идти прямо вообще никакого смысла она не видит. Нахер люди это вообще придумали? Впрочем, злится Лира тоже отстраненно, под прессом «а, пофиг». Тигриное мурло несется к ней так, что земля трясется. Лира, как только оно приближается с неясными угрожающими целями, начинает уплывать к себе. Она пытается махнуть Драко, чтобы аппарировал ее, но выходит только дернуть рукой, а потом она снова в ничто. Зверь, между тем, понимает, что Нотт им не помощник и выбирает новую цель — Поттер. С фига ли Поттер сказать трудно, Лира ощущает удивление, но потом ее на пару успокаивают добрые санитары, что у руля ее тела: Поттер удачный компромисс между Волдемортом и кем-то, кто ей поможет и к кому мог бы стремиться зверь. Лира едва понимает, почему. Ей устраивает даже то, что мальчишку придется сожрать. *** Поттер постоянно бегает по стране и это чертовски бесит. Лишь однажды Поттер и Волдеморт снова сходятся в одно место, и когда ее «рулевые» на всех порах слаженно аппарируют туда, Лиру выбивает в тело Нотта. Она в школе, вовсю действует подполье. Слизеринцы сами ходят бледные и запуганные, особенно младшеклашки, которым без подготовки начали херачить пропагандой о том, что магглы зло. В этот раз Лира, будучи ментально за тридевять земель от крестража, более эмоциональна и осознанна. Она мгновенно утаскивает зеленую Мари в коридорную подворотню от лишних глаз (Солт хоть и родовитая, но не особенно, тем более выросшая у магглов, ей попадает просто за компанию, когда на детях испытывают круцио). Лира обнимает-целует сестру, забыв, что не в своем теле. Мари сначала отмахивается, потому что привыкла, что Нотт тотально холоден, но в жопной ситуации прикроет и послушает, но осознает, что это Лира каким-то образом влезла и сама обнимает ее и плачет. Лира ее успокаивает и узнает подробности: Поттер и Ко свалили в туман, а в школе диктатура и подпольные движения процветают. Слизеринцев всех по умолчанию считают личинками зла и спасать не собираются, да и учителя-Пожиратели их выделяют. Мари винится, что на регулярной основе толкает речи о ненависти к магглам. Ей приходится выражать лояльность идеям Пожирателей, чтобы не получать круцио со всеми остальными. Слизеров тоже трясут, просто не при всех, они на койках в лазарете оказываются постфактум. Лира ее успокаивается, говорит, что молодец, сообразила, не стала ерепениться и играть в диверсантов. Факультет не пропьешь и вообще всем бы так, Снейпу было бы в разы легче обеспечивать безопасность учеников. Она просит передать Невилу или Джинни, что попала под крестраж и объявится там, где сойдутся Волдеморт и Поттер, как две гребаных звезды на небе. Вкратце объясняет, что будет агрессивно и щадить ее не стоит. А если она будет в образе человека, то вообще съебывать во все лопатки. Еще раз повторяет, что Мари молодец, что бы ни случилось, надо просто пережить, а не лесть на амбразуру, чай, не гриффиндорка. Пусть лучше позаботиться о том, чтобы маленькие слизеринцы были пристроены на момент нападения. С друзьями Лиры — Джинни или Невилом — она сможет договориться. Лира ощущает, как ее снова усасывает в бесправный обморок — аудиенция Волдеморта и Поттера закончилась, и они расстались, вернув две полярности к перетягиванию Лиры. *** Следующий проблеск сознания случается перед битвой за Хогвартс, когда Поттер и Волдеморт сходятся. И на этот раз Лира быстро понимает, что находится в центре боевых действий и включается в эвакуацию детей. Младших до четвертого курса по общему сговору удалили всех, за них волноваться не приходилось, остальные оставались/уходили, как хотели. Лира тепло прощается с Мари и просит присмотреть за тем, чтобы никто не своевольничал. Та быстро понимает, что снова произошла замена, но как-то отреагировать не успевает, потому что проход закрывается. Разобравшись с основной статьей, где могли сгореть ее нервы, Лира идет к совятне и отправляет одну из своих мышей в банк принести ряд артефактов на защиту и вооружение. Впрочем, надеяться на это не особо приходится, потому что лететь долго. Тут как раз трескаются защитные чары замка, и Пожиратели, и защитники замка смешиваются в единую кучу. Лира не мудрствуя лукаво, сбегает прямо по стене и вливается в общее месиво. Насколько она может судить, Волдеморт и Поттер больше не собираются никуда идти, так что и ей не грозит внезапно кинуть тело Нотта на произвол судьбы (хотя какая к черту разница, где это бревно ходячее кидать). [Поскольку у Поттера получился приоритет в сознании Спайс, к нему направилось тигриное тело, чтобы поглотить крестраж и получить помощь. Выпал сей знаменательный момент, как раз, когда собирались замочить Снейпа в Хижине. Волдеморт увидел диадему на башке зверя, и его пушистые булки напряглись. Сфера с защитой для Нагайны лопнула, когда в нее впилась намагиченная крестражем тигрица, змея оказалась разодрана и ассимилирована тигрицей-крестражем, и произошло много всего, в ходе чего Снейпу пришлось сваливать с Поттером и Ко на руках, в открытую отстреливаясь от Волдеморта и бегущей за ними одержимой оборотницы.] Поскольку две части души побольше одного зверя, сознание Лиры окончательно оказалось подавлено. Ее выкинуло из тела Нотта. [Все части Волдеморта на тот момент единодушно решили, что это предательство со стороны создателя. А раз носитель глюкнулся настолько, что сам себя убить решил, то они теперь сами по себе. Сначала поглотят осколок Поттера. Потом, когда других больше не останется, они станут новой основой, поглотят прежнюю и вернут целостность (у волшебных вещей, очевидно, плохо с математикой). [Т.е. у раздробленной души есть своя система защиты на случай, если основная личность поехала кукухой, ведь первоочередная задача крестражей — цепляться за жизнь.] Поймать Поттера оказалось не так-то просто. Хотя на этот раз конкретно судьба тут не причем. Технически ведь Лира таки стала даже более Волдемортом, чем сам Волдеморт, и имела полное право пытаться покончить с Поттером. В этот раз одержимое чудовище почти добралось до Поттера и Ко во главе с защищающим их Снейпом, но прежде чем их схарчили, вмешался кто-то третий, отогнав оборотня серебром. Трио и Снейп поспешили скрыться от погони, а вот тигрицу уже несло к полю боя, она тоже скрывалась от преследования Пожирателей, заодно нападая на всех подряд. Пару раз чувствительно получила по зубам за это. [Это можно представить, что все воспоминания, пока Лира была в отрубе, вернулись или типа того. Хотя с Джинни воспоминаний вроде не было. Похуй, я уже запуталась, что происходит, а еще даже не начался основной движ…] Пришла она в себя от того, что Невил сдернул с нее диадему и разрубил на части мечом Гриффиндора где-то под конец кровавой бани, где-то что-то рухнуло, везде пиздец. Невил рассказывает, что Волдеморт на глазах лишившись нагайны, в порыве гнева потребовал уничтожить ее и вернуть диадему, но каким-то чудом одержимая Лира сменила курс и убежала от погони. В общем, Лира очухалась и включилась в драку, в основном принимая на себя оставшихся оборотней и сталкивая великанов. Все замерло, когда Хагрид принес Гарри. Лира осталась почти спокойна, так как знала, что Поттер жив. Жив же, да? Когда объявляют о смерти, она уже не так уверена. Герой очухивается, скрещивает палочки с остатком Волдеморта, и выигрывает. Битва завершена, все ликуют или пытаются свалить в зависимости от идеологии. Но по большей части люди падают, где стояли, вымотанные произошедшим. Авроры собирают преступников с собой, школьники и учителя ведут перекличку и начинают собирать тела. Лира ищет своих, отправив патронус (он выглядит, как белая человекоподобная тень, в честь Я, который никогда не знаешь, где вылезет) сестре с известием, что все закончилось, и она жива. Находит Джинни и Луну, других однокурсников и просто знакомых. Некоторые волшебники по неизведанным причинам говорят ей спасибо или кивают, Лира начинает кое-что подозревать, и кивает, когда Теодор приносит ей вынесенные из банка артефакты, в том числе и маховик невыразимцев, который она таки свистнула когда-то у Гермионы. На плече демона ее летучая мышка (кто заказал, тому и принесла). Лира спрашивает, пойдет ли он с ней или снова не пошевелит и пальцем. Нотт поднимает брови весьма красноречиво, и Лира машет на него рукой. Экипировавшись по самые брови, Спайс спрашивает у Поттера мантию и под шокированным взглядом охреневшей от такого поворота Гермионы, заводит маховик. Лира специально не спрашивает, кто мертв, а кто жив, чтобы не знать, кого спасать. Четкого плана действий у нее нет, просто старая-добрая импровизация. Она планирует просто бить невменяемых и спасать тех, кто выглядит знакомо или просто молодо, тащит с собой мешок артефактов, будто магический Санта клаус. Хоу-хоу-хоу, детишки, счастливой кровавой бани. Дальше весьма стандартный экшн с стиле Лиры. В основном она старается минимизировать вред от себя самой, злобной и невменяемой. Заранее узнав у Поттера, где они там наткнулись на тигрицу, помогает тем сбежать, оставаясь невидимой, сбивает на какое-то время со следа погоню Пожирателей, помогает отогнать от трио и Снейпа призраки Волдеморта. Группа разделяется: Поттер в лес, уходить оврагами в тыл врага, откуда планируется вызвать враженя на дуэль до смерти (Снейп говорит надо, избранный говорит есть З:). Остальные — к замку, ловить бешенное кошачье. Лира не дожидается пояснений от Снейпа по поводу Гарри-крестража и спешит за собой, вытаскивая подвернувшихся светлых магов из собственных клыков. Особенно отметить: старается не касаться себя в прошлом, хотя попадаться на глаза не особо боится, потому что срать, что в этом бедламе деется. Хотя от знакомых немного бережется. Умудряется вытащить Драко из пасти обезумевшего от крови и озверевшего без луны Грэйбэка, отправляет его в замок. Прикрывает неосторожных и раздает защитные артефакты допотопной работы, их, наверно, пару веков назад школота Хога на уроках труда делала. Они простенькие, но надежные, и их много. Хватает на всех. Потом умудряется достать из собственной пасти второго Малфоя. Неудавшийся темный лорд просто в ужасе от происходящего. Лира указывает, где искать сына, но советует сваливать уже сейчас. Она знает, что до развязки осталось недолго, и она будет не в пользу Волдеморта. Малфой кивает и улетучивается. Ему еще правдоподобное алиби сочинять. Когда Лира из прошлого приходит в себя, второй приходится уйти в коридоры замка, но и там забот навалом. Великаны крошили стены, немногочисленные павуки пытались штормовать бреши. Лира кидалась их мертвыми или оглушенными тушками в толпу. Когда стала подуставать магичить, перешла на копьемахание Бэтти, стараясь экономить магию, если без нее можно обойтись. Пока Волдеморт и Поттер пафосно сходились в исполнении пророчества, Лира шуровала в замке, отлавливая некоторых бегунов и разгребая под завалами людей. Откопала рыжего близнеца, чем несказанно удивилась, ибо не помнила, чтобы они умирали в книге. Также нашла Блэка. Он то ли снова из психушки сбежал, то ли его выпустили, пока ее не было в сознании, но в битве за замок крестный Поттера героически оказался ранен. Вот им-то Лира и осталась заниматься до прибытия медиков. Кто знает, может, и жизнь спасла. Когда маховик запульсировал, она поспешила вернуться на место отправления. К ней уже спешили невыразимцы в серых мантиях. Говорили же, что будут отслеживать, вот и отследили. Всего разок сбегать успела. Лира взвесила пульсирующие часики на ладони, задумчиво прикинула — а не попробовать ли еще раз? У нее был шанс попытаться еще разок, но тут Теодор протянул руку и с хрустом раздавил артефакт. Песок времени осел на коже, резко его состарив, но, кажется, ощутимого вреда не принес. Нотт невыразительно отряхнул кисть и мрачно сообщил: — Ты использовала свой шанс. Кажется, Лира чего-то в происходящем не поняла, потому что Теодор выглядел зловеще и устало, как обычно, под стать настроению Лиры. Она отдала обломки маховика невыразимцам и мило сообщила, что нашла его таким. Те сделали вид, что поверили, перешептываясь о том, каким нереальным способом эта девица вклинилась в поток вероятностей. *** Лира планировала закончить свои «шестой» и «седьмой» год (вместе с курсом Джинни). Помогала восстанавливать Хогвартс и свидетельствовала в судах против пожирателей, которые длились и длились. После войны осталось много сирот, которым некуда было пойти, потому что их родня оказалась перебита, посажена или потеряна, а имущество — уничтожено или реквизировано государством в качестве штрафов и санкций. Лира, добрая тушонка, предложила забрать их себе, если Министерство пообещает образование детям ее приюта. Кингсли, не знавший, куда девать детей, был очень рад. Заведение быстро официально оформили, сделав первым магическим приютом. Раньше маги как-то не занимались подобного рода благотворительностью, вводя в рода отдельных детей, но никогда не десятками. Поначалу детей селили как придется, но их быстро разобрали по родам страждущие: магов осталось мало, некоторые буквально на последних издыханиях, а род продолжить некому… В общем, осталось у Лиры немного воспитанников. Министерство под предводительством Кингсли, а потом и Гермионы спонсировало приют и помогало устраивать детей в жизни. Впоследствии, Лира посетила все маггловские приюты Соединенного Королевства, забрала волшебнят из маггловских приютов и оставила свои визитки на случай, если оные еще появятся. Всех принимала в семью, так что род (скорее клан уже) Солтов разросся, как на дрожжах и обрез знаменитость в считанный десяток лет. Церемония бракосочетания Лиры и Теодора прошла через пару лет после выпуска, и была такой, как и мечтала Лира — она таки нацепила на древнее существо свою розовую шубу. В ответный дар получила настолько красиво сотканное платье из какой-то магической травы, что стало стыдно, что у нее просто пушистики с подкладкой из шкуры василиска без особых изысков. Гости на свадьбе дружно думали, как прекрасно, что эти двое нашли друг друга и не будут терроризировать окружающих… так уж сильно… Многие весьма скептически отнеслись в их союзу, но время показало, что их семейство оказалось весьма стабильным и надежным, построенным на сотрудничестве нежели романтике, хотя Мария вечно причитала, что где же тогда место для великой любви, но Лиру все и так устраивало. Букетик на свадьбе, кстати, поймала Мари, и сразу после окончания школы выскочила замуж за Вуда, которого соблазняла нон-стоп все время их знакомства. В отличие от сестры, которая довольствовалась ордой воспитанников, эта парочка в кратчайшие сроки настрогала несколько штук детей. Которых, впрочем, растили в одном вольере с остальными. Лира от племянников была в щенячьем восторге. Сцена «тридцать лет спустя»: Многочисленное семейство Солтов пришло на перрон провожать новеньких и отправлять стареньких. Мари и Оливер едва успевали со всеми справляться. Мари в который раз была круглая, как шарик, поддерживаясь за спину и заставляя окружающих приседать от нервного ожидания. Теодор помог загрузить чемоданы детей в вагон. Он действовал, как обычно, но жизни в нем больше не чувствовалось. Дождавшись отправления поезда, Вуды и Нотт-Солт поприветствовали старых знакомых и друзей, подошедших выразить соболезнования внезапной утратой. Даже Малфой не поскупился подойти и пожать руку бывшему однокурснику. Лира оставила этот мир буквально на днях. Все случилось так внезапно и нелепо, что до сих пор мало кто не мог всерьез поверить, что неубиваемую Спайс подкосила вспышка детской магии, заставившая сдетонировать незаконченный конструкт. Она погибла, успев прикрыть воспитанников, забравшихся в мастерскую без спроса. Только Теодор, который за годы брака научился тепло уместно улыбаться, теперь казался вновь застывшей восковой фигурой. Знавшие его не так хорошо, как супруга, люди выражали ему свои горячие соболезнования и предлагали помощь и поддержку, на что Нотт-Солт спокойно отвечал, что ему осталось только завершить несколько дел, завещанных Лирой, чтобы со спокойной совестью отойти от дел. Через несколько дней Теодор, как и собирался, отошел от дел. Только забыл уточнить, что отошел в мир иной. Семейство Солтов хотело бы, но не могло долго грустить: слишком много дел. В конце концов, идея Лиры не ждать угасания любимых людей, а «запомнить» их такими, окупилась для нее на свой лад… *** ИЛИ *** (БОНУС) Лира взвесила пульсирующий артефакт на ладони, задумчиво прикинула — а не попробовать ли еще раз? У нее был шанс попытаться еще разок. Часики запульсировали активнее, и Лира, стиснув зубы, смело крутанула колесико. Вот только вместо обыкновенного перемещения, Спайс почувствовала, что время летит назад слишком быстро: мимо пролетали сезоны, года, десятки лет, пока ход часиков не замедлился. Лира оказалась перед замком в глубоком одиночестве. Был день, и шли уроки. Школьники играли на траве, не особо обратив внимание на появление нового человека. Спайс чуть сжала часики от волнения, но даже простейшего движения хватило, чтобы они рассыпались. Остатки золотой крошки высыпались на траву, наглядно сообщив, что обратного пути не предвидится. От обручального кольца вдруг по коже побежали следы проклятья и поблекли. Лира побледнела от ужаса, узнав «проклятье вечной беглой невесты». Нотт (надо было проверить кольцо, которое тебе дал демон, дура!) дал ей семейное кольцо, и она убежала слишком далеко от своего нареченного. Теперь у нее есть сутки прежде, чем она все забудет. И каждый сутки в назначенный час ее память будет обнуляться, пока она не вернется к жениху. Она будет стареть гораздо медленнее обычного, но ее жизнь будет наполнена бессмысленным скитанием и поиском забытых воспоминаний... Лира бы вернулась немедленно, но проблема в том, что возвращаться не к кому, а через сутки она забудет вообще все, в том числе и кто ее жених. Она накинулась на ближайшего мальчишку-хафлпаффа, мирно что-то читавшего и узнав ради приличия имя (Ньют) вытрясла из него перо, чернила… Потом запоздало вспомнила, что у нее есть своя шляпа, и достала свой дневник. Засела лихорадочно писать, боясь упустить что-либо в своих воспоминаниях. Мальчишка обосновался рядом и сидел, пока не начало смеркаться, даже обед и уроки пропустил. Лира говорила ему, лихорадочно объясняя ситуацию. Этот ребенок — был ее единственным шансом на сохранение воспоминаний в этом времени, она больше никого не знала. Скамандер был готов помочь. Его интересовали магические звери. Но это уже другая история.