POV Юичиро Хакуя
Крик из Преисподней заставил меня подскочить на месте и удавиться хлебом. — НА КОВЁР КО МНЕ ФЕРИДА БАТОРИ И ЖИВО! Пока я откашливался, пытаясь выплюнуть мякоть, дьявол продолжала негодовать, угрожая не то мне, не то седовласому, не то всему миру в целом, полностью игнорируя то, что я чуть было не задохнулся. Бельфегор! Я чуть не умер! Ты хотел меня убить? Признавайся, хотел? Как я тебе Ферида принесу?.. — Ты дурачок?! Просто сунь эти мечи в руки этому гаду, а остальное дело за мной. Батори с интересом посмотрел в мою сторону, продолжая увлечённо разговаривать о чём-то с Юсфордом. Я поманил его пальцем, недовольно нахмурившись. Чувствую себя мобильным оператором. Вампир удивился, но всё же подошёл. В его походке чувствовалась уверенность и самодостаточность. Судя по тому, как на него посмотрели Кроули и Мика, то это ему отнюдь не свойственно. — Юи! — похлопав меня по плечу, вампир дружелюбно заулыбался. — Ты о чём-то хотел со мной поговорить? Ну же, не стесняйся, — заметив то, как я отпрянул от него, прощебетал аристократ, — мы ведь друзья, не так ли? — Тебя спрашивают, — буркнул я и, не смотря в его сторону, протянул ему мечи-близнецы. — О, моя старая-старая знакомая хочет со мной поговорить? Сколько лет, сколько зим! — ни с того ни с сего раскричался вампир, играя не то на публику, не то для самого себя. — Что же, давай. Я возьму трубочку, — аккуратно взяв мечи в свои руки, Ферид присел на пол в позу лотоса, закрыв глаза и довольно улыбаясь. И всё-таки любопытно откуда дьявол знает вампира? Ашурамару, к примеру, никогда не просил меня позволить ему пообщаться с каким-нибудь вампиром. Да и вообще он ни разу не упоминал о том, что может быть знаком с каким-то кровососом. Может ли быть так, что Бельфегор вовсе не дьявол, а кто-то другой? А, может, она была раньше вампиром? И как оружие такого масштаба появилось в его особняке?.. Внимательно следя за тем, чтобы этот седовласый никуда не убежал с моим оружием, я также не переставал следить за реакцией Юсфорда. И тот, скажу вам, был удивлён. Крайне удивлён. Может, Бельфегор — их общий знакомый?..***
Я слышала, как Батори изливался красноречием перед этим мальцом, и злобно скрипела зубами, ожидая, когда тот «возьмёт трубку», как выразился сей идиот. Как только мои руки доберутся до него, я его уничтожу. Я сверну ему шею, приколочу надёжно к осиновому кресту, а потом заставлю гореть в вечном адском пламени целую вечность!.. Нет, не так. Это будет слишком банально для него, учитывая, что он уже горел на кресте. Возможно, всё это только пустые угрозы, но в тот момент я действительно верила, что смогу наконец-то прикончить этого клоуна. Внезапный порыв ветра в моём обычно безветренном измерении известил меня о том, что мой духовный сеанс с седовласым начался и я могу свободно осыпать того угрозами прямо сейчас. Ашурамару тактично удалился. Молодец, хороший демон. — Ну здравствуй, Элисон, — раздался его певучий голос. — Ну здравствуй, Ферид Батори, — зло прошипела я. — Какие мы злые и чувствительные! Хорошо, что ты уже заключила контракт с Юичиро, а то мне было бы несдобровать. — Ха. Сыграла так, как ты и хотел, верно? Не обольщайся, я больше не допущу подобной ошибки. — Не сомневаюсь. — Какого чёрта, Батори? Какого чёрта ты творишь?! — гнев, который, как я думала, затих во мне, гнев, который я якобы смогла подавить в себе, загремел пуще прежнего. — Что здесь делает Кроули? Что он здесь делает? Помнится, мы условились, что он не узнает обо мне… Помнится, он не должен был подходить ко мне настолько близко… Чёрт побери, Ферид, так что же он тут делает?! — Страховка, — невозмутимо отвечает мне он. — Что я не разорву тебе глотку? — Пф, ты и так этого не сделаешь, дорогая, ведь из мечей тебе больше не выбраться, не так ли? А я больше не могу погостить в твоём прелестнейшем измерении — там уже гостят Ашурамару и Юи. — Но мне ничего не мешает повредить тебе рассудок, — прорычала я, даже и пальцем не пошевелив. — Оу, а это уже будет неприятно. — Так чего же ты добиваешься своими действиями? Если эти людишки сейчас в твоих руках, соответственно, и я — в твоих. Каким образом ты хочешь использовать мою силу? Точнее, ради чего ты хочешь это сделать? — Хороший вопрос, моя конфетка, — он сделал паузу и выдал следующее: — Пора свергнуть Бога. Я недоумённо уставилась в пространство. Повисла неловкая пауза, которая обычно появляется в тех случаях, когда что-то оказывается за гранью понимания или же выходит за рамки общепринятого. — Ты кому это втираешь? Дьяволу? Серьёзно? Ты ебанулся? Тогда ты куда более сумасшедший, чем я предполагала. — Но я серьёзен как никогда. Пора свергнуть Бога. Он уж слишком долго сидит на своём троне, — как ни странно, я не чувствовала лжи в его словах, как бы сильно ни пыталась уловить её в общем потоке. — А мне что с того? Что мне с того, если я буду сотрудничать с тобой? Ты уже нарушил наш договор, мне нет смысла более подчиняться твоей воле, — саркастично заявляю я. — К тому же, всё, что мне надо, уже в моих руках. Ты просчитался, когда подбросил мне в хозяева этого мальчишку. Завладеть им — проще простого для дьявола моего уровня. Ты и вправду считаешь, что ты можешь мною помыкать? Ты ошибаешься. — Нет, я не просчитался и не ошибся, и я докажу это. Мне стоит произнести всего лишь пять слов, чтобы взять тебя под уздцы. — Неужели? — Даю слово, что так оно и будет. И, при всём при этом, имей в виду — я скажу чистейшую правду. — Охотно выслушаю твои пять слов, — я ухмыльнулась, заправляя одну из прядей себе за ухо. — Я. Верну. Тебе. Человеческий. Облик. Я замерла. Он говорил правду, я вижу это, я знаю это, я чувствую это. Неужели я действительно могу?.. Я стряхнула с себя это наваждение, закрыв глаза и полностью отдаваясь миру моих собственных мыслей. Тело моё расслабленно, но внутри бушевала стихия. Тёмная, тягучая и тяжёлая стихия нечистой природы неумолимо и жестоко разрушает всё внутри, переходя от одного нейрона к другому, от одной клетки к другой. Моё время на исходе. Я не могу оставаться наполовину человеком так долго. Моё существо, которое состоит из эфемерных частиц, требует перестройки, требует равновесия. Дьявол должен быть дьяволом, человек — человеком, и если всё, что осталось от человека, это чувства, то… Они тоже должны последовать в небытие следом за физическим телом. Должны, но я торможу этот процесс. К счастью. Но ничто не вечно, ничто. Моих сил и моей воли не хватит надолго. Открыв глаза, я по-новому посмотрела на тьму перед собой, за мной, вокруг меня. Пучина. Глубокая пучина отчаяния окружает меня, танцует у моего трона, изгибается над моей головой, лижет пол, уносит всё дальше и дальше от меня свет, оставляя лишь тьму, холод и совсем капельку чёрной иронии. Тот ли это мир, где я хотела бы жить, где мне положено жить? Тот ли это мир, который был мне уготован судьбой, который я избрала? Тот ли это мир, что мне снился в радужных снах несколько лет назад, когда я могла дышать, петь и любить, когда я могла познать простое человеческое счастье?.. — Стать снова человеком… Ты и вправду считаешь, что я, чёрт побери, смогу стать обратно человеком? Ты действительно думаешь, что Элисон вернётся? Та Элисон, которую ты знал?.. — его молчание бесило меня. — Молчишь, чтоб тебя, да? Тогда я отвечу, — мрак вокруг меня шептал нечто на ухо, но я сейчас была глуха к нему. — Элисон умерла в подвале какой-то дрянной канализации много лет тому назад. Её убил чёртов архидьявол, и скончалась она одна, на глазах у врагов, вдали от друзей и любимого, — мой голос всё больше приобретал стальных ноток, выражение лица стало безучастным и отстранённым, как будто это не моя история, а история какого-то совсем другого человека. — И всё это из-за тебя, Ферид Батори. Тебе скучно, понимаю, и я в твоих руках — милая игрушка. Тебе лишь бы вдоволь насладиться своей властью надо мной, а мне что делать? Второй раз я не умру. Точнее, по-новому умирать не стану. Отныне я буду вести свою игру, на какую способен только дьявол. И, будь спокоен, это будет блестящая партия против твоего белого короля. Пока что, — я отвела взгляд в сторону, прислушиваясь к звукам во внешнем мире, — я позволю тебе убедить меня в том, что я могу получить свой человеческий облик, а ты сделаешь свой следующий ход. Игра началась, миленький. Боюсь, ты уже проиграл. Ха, как же я смешна. Не верить в собственные слова — это же какой идиоткой надо быть?..***
POV Кай Лука, пятый прародитель
Я расположился под склоном горы, которая находилась на северо-западе в нескольких сотнях километров от бывшего места моей дислокации, однако, на этот раз, подальше от возможных пунктов обитания людишек и прочей живности. Крул преспокойно горела на своём кресте рядом со мной. Я не мог не беспокоиться о новом нападении этой странной компании, поэтому позаботился о том, чтобы дым не выдавал моего местонахождения сейчас: частично он был сокрыт местной растительностью, частично — смешивался с сильным набережным ветром. Не спорю, не особо помогает, но это лучший вариант из предоставленных мне на данный момент. Я прилёг на гладкий камень, смотря на голубое небо. В тот момент, когда тот малец чуть не разрубил меня пополам, я увидел кого-то очень знакомого мне. Девушку с алыми волосами и бледной кожей. Я её точно где-то видел ранее, но где? Кто она и что она делала рядом с тем человечишкой? И, самое главное, какое она имеет отношение к удивительному оружию в руках этого юнца? Рана на моей руке до сих пор шипит. Если бы ущерб был нанесён обычными демоническими мечами, то он бы уже давно пропал. То есть, рука была бы уже целой и невредимой, однако, что мы имеем на самом деле? После нанесения урона организм восстанавливается медленно и болезненно, а разрушительная мощь может варьироваться от минимальной до максимальной, причём грани этого фактора мною до конца не выяснены. Дальность цели от источника нанесения удара не влияет на разрушительность и стабильность оружия. Попытка создать отдачу между мечами и отбить их не удалась — мечи-близнецы либо не подчиняются установленным законам физики, либо созданы из уникального вида материала. Мой вывод очевиден: это необычное демоническое оружие и то явление рядом с людишкой напрямик связано с ним. Весь секрет наверняка в этой мисс. Аловолосая девушка, где же я тебя видел? Если она — мёртвое существо, то, соответственно, ранее она была жива. Если это так, то я мог видеть её только живой, поскольку с загробным миром мне не приходилось контактировать ранее. Итак, выяснили, теперь следующий вопрос. В виде вампира или в виде человека? Это куда более сложный ребус, учитывая то, что я присутствовал и в том, и в другом обществе. Тогда попробуем проанализировать и то, и другое. Если она была вампиром, то она могла принадлежать только к высшей знати, то есть, к аристократии, поскольку я посещаю исключительно великосветские события и редко вожусь с обычными рядовыми вампирами. Однако, если она была человеком, то я мог заметить её где угодно: и в Подземном городе, и в виде разлагающегося трупа на улице разрушенного человеческого города, и в тылу демонической армии. Эта девушка исключительная, уникальная, а, значит, посредственное амплуа ей не идёт. При жизни у неё наверняка был особенный статус, или же, в виде исключения, она могла быть непризнанным и незаметным субъектом. Я нахмурился, но моя лёгкая улыбка ни на миг не увядала. Мои умозаключения ни к чему не привели. Слишком мало фактов, слишком много предположений. А если дело не в прошлой ипостаси миссис, а в теперешней? Эфемерный дух, наверняка, обладает большей властью и силой, нежели остальные представители демонов. К примеру, оружие друзей-людишек того дурачка. Но это оружие — исключительное, а, значит, и сама нечисть должна быть исключительной в своём роде. Я перевёл свой взгляд с неба на горящий силуэт Цепеш на кресте и широко ухмыльнулся. Давненько я не видал такого представления. Любопытненько, знал ли Ферид Батори, что ему удастся улизнуть из этой передряги, или же всё это произошло благодаря чистой случайности и его везению? Как бы только людишкам не взбрело в голову погнаться за мной. Пока я не выясню особенности мечей-близнецов, я предпочитаю не ввязываться в битву с ними. И тринадцатый прародитель тоже хорош. После полтора месяца подозрительного аскетизма вдруг присоединяется к безумной команде Батори, участвуя в весьма сомнительных махинациях последнего. Неспроста же он оказался среди людей, ох неспроста. Я был также не менее удивлён присутствием любимца третьей прародительницы, хотя оно и было вполне объяснимо. В общей сумме, эта гремучая смесь вампиров и людишек могла отыграться на мне по полной, если бы я вовремя не дал заднего. Рана в который раз больно зашипела. Да, и вправду, что-то долго затягивается. Надеюсь, через час рука полностью восстановится.***
POV Курето Хиираги
В моих руках была отчётность о результатах последнего проведённого эксперимента. Мы добились больших успехов в области генной инженерии и уже отлично справляемся с силой серафима, однако, буквально на днях мы столкнулись с одной проблемой, которая поставила в тупик все исследования. Проблема была напрямую связана с балансом. В отчёте упоминалось, как испытуемые один за другим скончались, так и не переходя от этапа трансформации к этапу перерождения. А это означает, что испытуемые не достигли равновесия между двух противоположных состояний: человека и серафима. Конечно, мы могли бы и довольствоваться одним успешным экземпляром, однако, эта маленькая девочка нестабильна, может выходить из-под контроля, из-за чего и несёт угрозу для наших солдат. Да и вечной она быть не может. Не сегодня, так завтра девочка умрёт, и мы потеряем наше сверхоружие. Нужен запасной вариант. Я встал со стола и присел на небольшое кожаное кресло недалеко от несгораемого шкафа с важными архивами. За моей спиной уже было несколько бессонных ночей, поэтому я себя не очень-то хорошо и чувствовал. Бессонница у меня из-за одной навязчивой идеи, которая не желала просто так выходить из головы, которая жаждала своего воплощения в жизнь. Задумка была невероятно проста. Демоны и прочая нечисть — вот ключ к успеху. Мы их прекрасно контролируем, мы прекрасно знаем их повадки, мотивы и сущность, и, в конце концов, на этом поприще мы достигли куда больших результатов, чем на остальных, так почему бы нам не использовать их и на этот раз? То есть, почему бы не использовать достаточно сильного демона, дабы уравновесить баланс, который постоянно нарушен из-за каких-то малозначительных, на первый взгляд, факторов? Вот только есть одно «но»… В дверь тихо постучались. — Входи. Худосочная, молодая и высокая девушка бесшумно подошла ко мне, положив синюю папку мне на колени. Подол её белого халата был весь в багровых причудливых пятнах, а левая перчатка из белоснежной превратилась в алую. Вторую руку она спрятала за спиной. Я приподнял бровь, спрашивая, мол, что она скрывает, на что девушка отвела взгляд, виновато опустив голову. Понятно, ещё один мальчишка скончался на руках этой новенькой. Сделав ей знак рукой, чтобы она ушла, я перевёл свой взгляд на интересующую меня папку. Блондинка поклонилась и быстро ушла, бесшумно закрыв за собой дверь. Как я и говорил, есть одно «но», без которого все исследования будут обречены на провал. Если запечатать в человека, в которого уже была внедрена нечеловеческая часть серафима, ещё и демона, то это может привести к фатальным последствиям как для испытуемого, так для всего человечества. Основная задача демона — справиться с той колоссальной мощью, с которой он столкнётся на пути от этапа трансформации к этапу перерождения, и если этот демон будет слишком слаб для этого, то… Да, тотального разрушения и массовых смертей нам не избежать. Также мы не можем запечатать двух и больше демонов в одного человека, поскольку это вызовет ещё больший дисбаланс, чем прежде, а этого нам точно не надо. И что тогда нам остаётся? А остаётся только одно. Взяв в руки синюю папку, я открыл её и изъял оттуда три испорченных временем жёлтых жёстких листа. Это были списки тех, чьи имена были до сегодняшнего дня засекречены и чьи фамилии завтра будут крутиться в моей голове. Ни для кого не секрет, что Махиру Хиираги не без поддержки нашей семьи и имеющихся в наших руках ресурсов возглавляла исследования в области демонического оружия. Её исследования увенчались головокружительным успехом, однако, она могла зайти ещё дальше, если бы ею не овладел демон. И я говорю про тот самый эксперимент, который так и остался незаконченным. Про тот эксперимент, который был всего лишь маленькой частью большого эксперимента — «Серафим конца Времён». Про тот самый эксперимент, в котором участвовали всего лишь десять младенцев. Про тот эксперимент, в котором выжили всего лишь двое — мальчик и девочка, Ооцука Рэйден, в сознание которого успешно внедрили сущность архидьявола Левиафана, и Даркрайт Элисон, в сознании которой благополучно устроился архидьявол Бельфегор. Да, это был эксперимент по контролю советников Сатаны и самого Сатаны вообще. Да, это был эксперимент по созданию уникальных солдатов с невообразимой мощью и исключительными способностями, но он не был доведён до конца, к сожалению. Необходимо найти этих двух и, если они всё ещё живы, использовать во благо человечества, довести тот злополучный дьявольский эксперимент до конца. Смерть двоих уродцев в обмен на счастливую жизнь всего человечества — я считаю, что для них ничего лучше этого быть не может. И я знаю, что я прав.***
Какое-то скверное чувство овладело мной. Обычно оно наведывается ко мне, когда вот-вот должно произойти что-то из ряда вон. И это отнюдь не приятные сюрпризы. Что скрывать-то, я уже настроилась на предстоящую беду и была готова абсолютно ко всему. Но, видимо, кое-что я всё-таки упустила. «Элисон.» Что? Что такое? «Ты, блять, работать собираешься?! Котлы в девятом кругу ждут.» Я фыркнула, но ничего ему не ответила. Он прав, у меня уже накопилось слишком много невыполненных дел, и это так геморно, если честно. Взять хотя бы этот девятый круг с богохульниками. Орут, визжат, слова сказать не дадут. Видят рога, видят узкий зрачок, видят в моих руках список моих жертв на сегодня — всё, это уже повод для массовой истерии. А если я просто на чай зашла? А если просто поговорить, вместо того, чтобы казнить? Так нет же, из-за них мне приходится брать в руки кнут, ибо на нас уже обратила внимание большая часть населения Ада.***
POV Кроули Юсфорд, тринадцатый прародитель
Я, конечно, знал, что у Ферида были самые разнообразные знакомства, но я ещё никогда не слышал, чтобы он водился с демонами и дьяволами. Сказать, что я удивился, значит, ничего не сказать. Я был в самом настоящем культурном шоке. Поэтому, когда Батори быстро отдал мечи-близнецы обратно Юичиро и так же быстро вернулся назад ко мне, я немедля спросил: — Значит, ты теперь и с дьяволами дружишь? — О чём ты? — удивился седовласый. — О твоей милой беседе с нечистью, конечно же, — с ухмылкой отвечаю я, подыгрывая ему. — А, ты об этом, — Ферид украдкой зачем-то продолжал следить за Юичиро, хотя тот уже беззаботно болтал с Микаэлой, не обращая на нас ровным счётом никакого внимания. — Пустяки, просто у нас появился ещё один враждебно настроенный союзник. — О, да неужели? Интересно, каким же это образом? — Очень просто, дорогой мой Кроулюшка, очень просто. А иначе с чего бы это мне держать абсолютно ненужный мне алтарь жертвоприношений в подвале собственного особняка? — отшутился тот. — Значит, ты всё-таки знал, что так всё и будет? — прищурившись, спрашиваю я, заранее зная, что тот скажет. — Что ты, у меня даже и… — И в мыслях не было? — заканчиваю за него я, полностью предугадав слова Батори. — Становишься предсказуемым, Ферид. Седовласый рассмеялся мне в лицо, но ничего на это не ответил. Не похоже на него. Он что-то определённо знает и скрывает от меня. Знать бы только, что это. Ясно лишь одно: Ферид знал, что дьявольское оружие будет в руках этого мальчишки, и при этом у него на этого дьявола есть свои планы. Я, делая вид, что внимательно слушаю щебетание сего пафосного идиота, наблюдал за мечами. С ними было что-то не так, и я не преувеличиваю, а, наоборот, сокращаю до минимума возможную угрозу. Таинственный блеск, исходящий от мечей, не внушает страха, а зовёт к себе, будто бы предлагает сыграть в какую-то странную сомнительную игру, исход которой должен обязательно что-то определить. Дьявол так или иначе играл с нашими судьбами. С трудом оторвав взгляд, я сосредоточился на том, о чём разговаривали людишки. Они обсуждали перспективы на будущее и какие-то планы по поводу предстоящих передвижений. Было забавно осознавать, что я отчасти мог понимать их, но, при всём при том, их помыслы, стремления казались какими-то детскими, какими-то примитивными. Освобождение Крул Цепеш, потом вернуть Глена Ичиносе, потом возвратить сестру этого Кимизуки, потом одолеть Курето Хиираги и так далее и тому подобное. Лихорадочная скачка предложений от абсолютно разных людей, но с одной целью — добиться своего, превращалась в надоедливый шум. Несколько раз в диалоге с опасением упоминалось имя Кая Луки, который сбежал в неизвестном направлении, но оно тут же исчезло в омуте коллективного возбужденного сознания. Действовать, и действовать немедленно — вот чего желают люди, и Ферид Батори потакал этому их пагубному желанию. Направляя их жажду в удобное ему русло, он добивался собственных целей, при этом умудряясь убедить их всех в обратном, мол, он действует наперекор своим интересам, мол, он ущемляет скорее себя, нежели их. Но за их спинами Батори презрительно ухмылялся, строя всё новые и новые планы вокруг неизвестной мне пока что важной цели, которая, видимо, казалась седовласому куда важнее жизни в целом, судя по тому, в какие авантюры тот готов пуститься, лишь бы довести начатое до конца. Ферид придерживался всё того же мнения о человечестве, что и раньше, однако в этой идеальной, по его мнению, цепочке появилось негласное исключение. Единственное исключение, которое теперь покоится в неизвестной холодной могиле, а, может, и в виде лёгкого пепла на дне какой-то реки. Не скот, не людишка, не человечишка и даже не сосуд крови. Я говорю про Элисон. Я спрятал руки в карманы, удачно скрывая свою дрожь. Постоянно возвращаюсь мысленно к ней, как будто это вернёт её к жизни, как будто она вдруг снова задумчиво возьмёт меня за руку, рассказывая о какой-то вновь прочитанной книжке со странными главными героями и странным драматическим сюжетом. Она неуверенно улыбнётся, потянет следом за собой, уверяя, что сможет доказать свою точку зрения, что книжка того стоит и что это рукописное издание всё ещё у неё, где-то в комнате, скорее всего, на трюмо. А я? А я мысленно переношу себя в свой замок, в её комнату, полностью погружаюсь в незначительные, на чужой взгляд, мгновения своей вечности, переживая вновь и вновь неведомые мне и доселе чувства. Чистые эмоции вновь расцветают где-то внутри, там, где должна быть живая душа. Я слепо последую за Элисон, так же слепо поверю ей на слово и всего на миг отвернусь, чтобы взять эту злополучную книгу в руки. Она отпускает меня. Комната растворяется, замок разрушается, брама падает, не успев закрыться, картинка меркнет. А потом тьма. Всё исчезает, даже звуки, и перед глазами появляется жестокая реальность. Ничего не было, нет и больше не будет. Я был когда-то счастлив? Неужели? Не было такого. Это был сон, обыкновенный человеческий сон, вампиры о таком не бредят. А сон — это, по сути, обман, который порождает в душе искусственное удовлетворение, суррогатное успокоение для самого себя. А что такое «обман»? Обман — иллюзия, не более. Прекрасная и неотразимая иллюзия той идеальной картинки, которую мы хотели бы видеть перед собой. Ложь, обыкновенная ложь, — то, что окружает нас, то, чем мы питаемся и живём, когда не можем или не знаем, каким образом добиться желаемого. Я живу во лжи. Я живу в идеальном иллюзорном мире, где всё, что я потерял, на короткий промежуток времени воскресает. Внешне я остался спокоен, но внутри было далеко не всё так гладко. Никто не догадывался, да и плевать, если кто-то догадается. Рано или поздно я просто не смогу долго скрывать своих мыслей. Если не завтра, так через сто лет точно даже вампир может свихнуться. Может, я и есть тот вампир. А, может, я уже свихнулся, кто знает. — О чём задумались, господин Юсфорд? Эта мелкая Хиираги выросла подле меня будто из-под земли и сейчас с интересом наблюдала за мной, изображая невинность. И как только эта людишка подбирает самые неудачные моменты для разговора? Да и Батори, как назло, испарился. — О том, что я свихнулся, — с ухмылкой отвечаю я, чувствуя, что сейчас не смогу искусно солгать. — Вы так думаете? А по-моему, Вы абсолютно здоровы, — вот чьё лицо было непробиваемым, так это у неё. — Может быть, кто знает, — загадочно отвечаю я ей. — На этом твои вопросы заканчиваются? — Нет, конечно, — намеренно не замечая намёка в моём голосе, девушка немедля выдала следующее: — Что замышляет Ферид Батори? — Думаешь, я знаю? А если бы знал, то обязательно поделился бы своими соображениями с тобой? — Почему нет? Вы же довольно мягко относитесь к людям, а, значит, я с вами могу договориться. — О чём? — я откровенно забавлялся над тем, как ловко и шустро эта девчонка пытается вывести меня на откровенный разговор. — О сотрудничестве, естественно. — Постой, ты предлагаешь мне присоединиться к вашей сумасшедшей компании, предать Батори и отправиться в неведомые странствия? Я ничего не упускаю? — Но Вы занимаетесь, по сути, тем же, только с господином Батори, верно? — Ах вот как, — я наклонился вперёд, и моё лицо оказалось совсем близко от её уха — Хиираги напряглась, но не пошевелила и пальцем. — Откуда такие познания? Может, у тебя есть веские аргументы для того, чтобы произносить столь громкие высказывания? Или, быть может, ты бессмертна так же, как и я, чтобы уверенно и столь нагло предлагать мне столь несуразные по своей природе вещи? — я выпрямился, в какой-то степени сжалившись над этой легкомысленной горе-конспираторшей. — В общем, чтобы убедить меня, тебе следовало бы для начала хорошенько подготовиться. Если ты надеялась только на мою благосклонность к вам и на какие-то мои личные счёты с этим седовласым придурком, то ты просчиталась, увы, — подмигнув ей, я скрылся за дверью, оставляя Хиираги стоять в немом шоке. Скрип старых петель и последующий хлопок. В сознании снова всплыли отдельные воспоминания, какие-то яркие и безмятежные обрывки памяти. Лёгкий ветер гулял пустынным коридором, и чья-то холодная рука прикоснулась к моей спине, шепча: Кроули, ты не можешь мне отказать. Пошли со мной, ты не пожалеешь. Я тебе клянусь. И, конечно же, я пойду вперёд по красным дорожкам бесконечного коридора, слепо следуя за воображаемым призраком той, которую люблю.***
Бар в Аду? Да, есть тут один такой. Вот только здесь вовсе не подают крепкие напитки и не грохочет музыка из рваных ритмов. Здесь «бар» — условное место, в котором собирается вся нечисть, когда какому-то вышестоящему дьяволу взбрело в голову созвать небольшое заседание. И этим вышестоящим дьяволом на этот раз оказалась я. Абаддона выполнил мою просьбу и раскланялся, по тысячу раз напоминая, что не сможет поприсутствовать на собрании, поскольку накопилась целая куча неотложных дел. И я уверена, что он лжёт, но не стала уже ему этого говорить, так как втайне была бесконечно благодарна ему за то, что он сумел убедить буквально всех глав всех каст Адской общины. Небывалый размах. Восседая во главе стола в форме буквы «Т», я ждала скорого прихода всей этой проклятой братии. Моё лицо было каменным, взгляд — непроницаемым, движения — чёткими и уверенными. Прямо сейчас я со спокойствием удава прислушивалась к малейшему шороху, дабы уловить тот самый момент, когда портал откроется и я смогу как подобает поприветствовать прибывших. Всё должно пройти на высшем уровне. Я должна произвести чертовски безупречное впечатление, другого такого шанса не будет. Да и Абаддона наверняка должен был изрядно попотеть, чтобы найти каждого и лично упросить явиться на собрание. Будет жалко его титанические усилия, если это дело прогорит. Первым прибыл Пут Сатанакия. Я, конечно, слышала, что он отличается особой пунктуальностью, но чтобы явится в аккурат — надо слиться воедино с мистером Время. Он галантно поцеловал мою руку и позволил себе сдержанную улыбку. — Значит, всё же решились выйти в свет, госпожа Бельфегор? — промолвил владыка касты Warriors. Бледно-синее лицо этого, несомненно, самого лучшего воина Ада выражало самый что ни есть настоящий пафос и уверенность в себе. Медовые, как у Абаддоны, глаза смотрели на мир с ожесточением, ненавистью и презрением, короткие волосы были в каком-то хаотичном милом беспорядке, а в одежде не было и намёка на что-то светлое. Угрюмые тёмные тона были по вкусу этому демону. От него веяло чем-то опасным и одновременно загадочным. Кажется, так и выглядит грех. — Не вечно же во тьме сидеть, — с самой любезной улыбкой отвечаю я. Следующий гость был не менее мрачный и угрюмый. Точнее, не гость, а «гостья». Явившись почти сразу после Сатанакии, она отвесила короткий поклон в мою сторону и грациозно уселась по другую от меня сторону, точнее, справа, ведь слева уже расположился главарь воинской касты. Элизаздра была крайне молчаливая дьяволица, скорее интроверт, чем экстраверт, однако, внутри её чёрной сущности тысячелетиями кипели кровожадность, жестокость и мстительность по отношению ко всему окружающему и всем окружающим. Её пустой взгляд мог видеть то, что сокрыто от чужих глазах, её мысли и её эмоции — сложнейший ребус, неразрешимая загадка, непосильная задача для большинства архидьяволов, включая и меня. Изящное тело она выставляет напоказ, огромные чёрные, как сама ночь, крылья, большие бараньи рога и повисшие в воздухе вокруг неё тёмные цепи не могут не вызывать чувство страха или предчувствия надвигающейся беды. Впрочем, таковой и должна быть руководительница касты Empty, касты пустых внутри и пустых снаружи. Люцифуг Рофокаль и Бальтазар пришли вместе, чем вызвали моё и Сатанакии удивление, поскольку между ними, по слухам, сейчас невероятная вражда. Первый — высокий мужчина с безупречной кожей и задумчивым взглядом. Он возглавлял самую изящную часть Ада — Formation и относился как раз к тем демонам, которые предпочитали как можно больше быть внешне похожими на человека. В одежде был прихотлив, в общении — высокомерен. Речь его была медленной и размеренной, он никогда не бросал пустых слов на ветер. Сегодня он был одет в чёрно-золотую гамму. Второй пришедший, то есть Бальтазар, был куда более неугомонной сущностью. Как владыка касты Guardians, он никогда не смолчит о своих «самых лучших, лучших из лучших» солдатах, на что Пут Сатанакия, как всегда, сдержанно улыбнётся. Оголённая широкая грудина, усеянная разнообразными знаками прочтения. Он никогда не скрывал под тонной одежды, гордился каждым приобретенным шрамом и слепо верил во всемогущество Сатаны. Бальтазар, как и все его подопечные, внешне похож на слияние двух разных сущностей. В его случае: собственно демон и могильный ворон. Сдержанно поклонившись мне и поцеловав мою протянутую руку, Рофокаль осведомился: — Госпожа Бельфегор, на собрании будут присутствовать все главы сословий? — По идее, да, и не только. — Благодарю, — промолвив эту фразу, тот прошёл вглубь нашего бара, усевшись подле Элезаздры. Бальтазар поцеловал всё ту же протянутую мою руку, но ненадолго задержал её в своей, будто забывшись. — Очаровательно выглядите, госпожа. Господин Абаддона много говорил о вас, и я не мог не удостовериться в его словах лично. — И что же, он говорил правду? — любезно поинтересовалась я. — Ему не удалось словами полностью передать вашу красоту и элегантность, — ухмыльнувшись, Бальтазар присел слева от Сатанакии. Запыхавшись, из тёмного сгустка выпрыгнула небольшого роста фигура. Сомнений быть не может — это Ксафан собственной персоной. Будучи мужского пола, этот демон часто являлся в обличии молодой низкорослой девчушки с насмешливыми взглядом и наглым поведением. Наверное, таким образом он хотел хоть как-то уживаться среди куда более солидных глав каст или же просто самоутверждаться. Ксафан выполнял чёрную работу наравне со своими подопечными Slaves. Чаще всего он самолично разводил костры в Аду или драял их чугунную поверхность. Ему незачем было курить, но Ксафан не мог спокойно существовать без сигареты. Поцеловал мою руку, как и все прошёл к столу и присел подальше от остальных. Остальные против этого ничего не имели. Как и все творческие гении, Дагон был необыкновенно обидчив, малость рассеян и очень несобран, но, при всём при том, необычайно лёгок в общении. Мешковатая одежда в стиле раннего барокко, длинные воздушные волосы цвета слоновой кости и томный взгляд из-под наполовину опущенных век — таким он предстал перед нами, мягко вынырнув из тёмного пространства. Будто вышедший из картин Микеланджело, Дагон был одним из самых красивейших и самых уважаемых демонов Ада. Лидером и руководителем касты Servants он был никудышный, но как художник и повар — превосходный. Дагон неожиданно для всех и для меня самой обнял мою скромную персону и прошептал мне на ухо, чтобы услышать смогла только я: — Госпожа Бельфегор, господин Абаддона испытывает к вам куда более глубокие чувства, имейте в виду. Я удивлённо посмотрела на него, но ничего не ответила ему на это. Всё это глупые домыслы, дурацкие слухи. В последнее время, я стала всеобщим предметом для сплетен и самых мерзких предположений. Во-первых, из-за частых визитов Абаддоны, а, во-вторых, из-за моего аскетизма в обществе в целом. Пора положить конец этому. Время пришло, пора начинать собрание, однако, лидер сословия Residents так и не явился. Я начинала нервничать. И я была не одна такая. Пут Сатанакия ненавидел опоздания и ненавидел ждать кого-нибудь или что-нибудь. Поэтому запоздалого Оливьера встретили с самыми что ни есть недобрыми восклицаниями, а в случае Сатанакии — так и вовсе жутким шипением. Оливьер явился в образе крепкого и сильного юноши, хотя предпочитает, как правило, образ младенца. Его алые глаза выдавали с головой его прошлое. Да, он был вампиром, ещё, к тому же, аристократом. Его изящная манера одеваться, его элегантные повадки в нашем проклятом социуме, его удивительный тембр голоса — всё это и многое другое дало понять Люциферу, что никто лучше этого новоприбывшего демона не справится с постом лидера обычных жителей Ада. Я тоже так считаю. До Оливьера на этом посту был невероятно противный подонок и нахал по имени Дакар, но Люцифер довольно скоро определил того на другую должность, дабы не поднимать бунт и недовольство в преобладающей части общества. Кажется, сейчас Дакар работает в восьмом кругу Ада и вполне себе удачно чинит насилие над грешниками. Оливьер извинился передо мной и поблагодарил всех присутствующих за проявленное терпение. Выглядело, если честно, как сарказм. Он прошествовал к Люцифугу Рофокалю и присел рядом с ним. Что ж, я не могу больше медлить, теперь уж точно пора начинать. — Начнём с того, что я неописуемо рада видеть вас здесь. Ваше сегодняшнее присутствие очень важно, поскольку вопрос, который мы будем рассматривать, касается не только меня, но и каждого в отдельности из вас, — присутствующие насторожились. Конечно, если сам архидьявол так говорит, значит, грядёт нечто куда более серьёзное, чем их мелкие распри в сословиях и между сословиями. — Скажу прямо и без лишних слов, — я встала со стола, медленно обошла его и, пристально посмотрев в глаза абсолютно каждому, произнесла: — Ад падёт в ближайшее время. — Что? Это абсурд! — забыв про всякую субординацию, воскликнула Элизаздра. — Госпожа Бельфегор, Вам не кажется, что Вы можете малость преувеличивать опасность? — Ксафан осмелился добавить. — Так и знал, что мне не стоило приходить, — пафосно произнёс Люцифуг Рофокаль. — Прошу дать мне договорить, — в моём голосе появились стальные нотки. — Итак, — когда ропот утих, я продолжила, — я должна объясниться. Буквально четыре часа назад до меня дошла информация от демона из касты Warriors — Раймейки, который является по совместительству демоном главнокомандующего человеческой демонической армии — Курето Хиираги. Он свидетельствует о том, что последний собирается использовать меня или ещё одного архидьявола, имя которого я благоразумно сохраню в тайне, чтобы закончить известный злополучный эксперимент над людьми «Серафим конца Времён». Смею предположить, что на мне или на том архидьяволе, о котором я умолчала, ничего не закончится. Уверена, что вы были бы счастливы избавиться от меня, поскольку для большинства из вас я как бельмо в глазу, однако, не в этом случае, когда на кону стоит репутация Люцифера и баланс сил в Аду. Насчёт этого есть какие-то вопросы? — У меня есть, госпожа Бельфегор, — нарушил всеобщую тишину Бальтазар. — Почему мы должны доверять словам какого-то рядового демона из сословия, в котором каждый второй — лжец? — Ты хочешь сказать, что в моём подчинении лжецы? Лжецы?! Может быть, ты и меня во лжи обвинить собираешься?! — Пут Сатанакия не на шутку разошёлся. — Я за каждого своего подчинённого готов головой пожертвовать, щенок! — Насколько я помню, — как бы невзначай добавил Дагон, — Раймейки был неоднократно замечен в центре самых разнообразных скандалов, но обвинять его во лжи — это просто верх безрассудства, Вы так не считаете, госпожа Бельфегор? — он перевёл свой внимательный взгляд на меня, за что я ему была втайне благодарна, ибо, признаться, немного растерялась из-за конфликта, что начался прямо на моих глазах словно по щелчку пальцев. — Я могу с уверенностью утверждать, что Раймейки просто не мог мне солгать, поскольку я бы обнаружила ложь в его словах, — твёрдо произнесла я, смотря в упор на Бальтазара. — Ну вот! — удовлетворительно хмыкнул Сатанакия. — Вот же ж… — лидер сословия Guardians скрипел зубами от досады — ему вновь не удалось уронить авторитет своего злейшего оппонента, какая жалость. — Свои личные обиды будете срывать на своих подчинённых, а здесь, пожалуйста, держите себя в руках, — в самой тактичной форме посоветовал Оливьер. — Госпожа Бельфегор, не могли бы Вы уточнить, пожалуйста, что Вы имели в виду под «на мне и на том архидьяволе ничего не закончится»? То есть, люди метят в самого достопочтенного и великого Люцифера? — Да, так и есть, — все взгляды устремились в мою сторону. — Но это невозможно… — начал было Люцифуг Рофокаль, но его перебила Элизаздра. — Госпожа, Вы понимаете, что говорите? Прошу прощения за чрезмерную фамильярность, но раз уж говорить начистоту, то ни один человечишка не овладевал демоном. Владел — да, но не овладел. И только представьте, возможно ли, чтобы какой-то мелкий человеческий вылупок овладел Люцифером? Ну мыслимо ли это? — А я тогда кто, по-вашему, Элизаздра? — на моём лице сам по себе появился жуткий оскал. — Мелкий человеческий вылупок, как Вы посмели выразиться, и я овладела архидьяволом, причём, без какого-либо насилия и хитрых уловок. А теперь представьте себе на секундочку, что будет, если человек всерьёз займётся этим вопросом? То есть, что если человек захочет намеренно обуздать силу Люцифера, к примеру, и, в конечном итоге, захватить над ним контроль? — А Вам-то что с того? Где гарантия, что Вы не работаете на людишек? Вы же бывший человечишка, а, значит, могли иметь связь с демонической армией этих всеядных грешных тварей ещё до превращения! — оживился Ксафан. — Ты рехнулся? Или ослеп, раз не видишь, кому такие обвинения предъявляешь? — Дагон был возмущён. — Какой смысл госпоже Бельфегор собирать нас всех в одном баре, если, в конечном итоге, она хотела всех нас одурачить? Ей делать, по-вашему, нечего? — не смолчал себе и Пут Сатанакия. — Ксафан, я, по-твоему, настолько глупа? — я позволила заговорить себе с ним на «ты». — Я утрачу над собой контроль, смекаешь? Если человек доберётся до меня, а так оно, скорее, и будет, поскольку до второго архидьявола ему труднее будет добраться, то начнутся распри на уровне высших чинов. А когда начнутся распри на уровне высших чинов, достать важную информацию об объёме наших сил, о наших политических взаимосвязях, о слабых и сильных сторонах администрации Сатаны в пучине хаоса и раздора будет куда проще. — Тогда мы зачем Вам нужны, госпожа Бельфегор? — Бальтазар вдруг стал куда более серьёзным, чем вначале разговора. Видимо, его особенно не радовала перспектива потерять Люцифера, которому этот демон предан, как сторожевой пёс — своему хозяину. — Не легче ли сразу же обратиться в секретариат достопочтенного Люцифера? — Не легче. Ваалберит — далеко не мой близкий друг. Между нами глубокая вражда. Боюсь, что мои предупреждения и опасения не дойдут до Сатаны. — Чёртов Ваалберит, почему этого старого маразматика никто не прикончит? Он же абсолютно бесполезен! — выразил своё недовольство Люцифуг Рофокаль. — Его заслуги в глубоком прошлом всё ещё помнят, Рофокаль, было бы глупо столь грубым методом избавляться от него,— промолвила Элизаздра спокойно. У неё были свои причины говорить так, ведь, по сути, именно секретарь Ваалберит спас её от позорного разоблачения, но сейчас не об этом. — Соберитесь же наконец! Мы сюда не сплетничать пришли,— осадил всех Оливьер. — А у тебя есть какие-то соображения по поводу решения данной проблемы? Ну так, будь добр, заткнись и думай,— набравшись смелости, произнёс Ксафан. — Иди к черту! — фыркнул на это Оливьер. — Как грубо, мсье, как грубо,— с ухмылкой промурлыкал лидер Slaves. — Да ещё и при дамах. — Ксафан, ты тоже прикрой варежку, — устало промолвила я. Чувствую себя так, как будто нахожусь в закрытом детском садике с сотней капризных и сопливых детишек уже полгода. — Сейчас я отвечу на твой вопрос, Бальтазар, и повторять по триста раз не стану, поэтому слушайте внимательно, а не бросайте булыжники друг в друга, как малые дети в песочнице,— я добилась внимания, отлично, теперь можно и присесть, что я, собственно, и сделала. — Я обращаюсь к вам, потому что знаю, что именно вы сможете стать первым рубежом по защите Ада. Ведь вы, буквально, лидеры Ада, вы управляете Адом, то есть, каждый из вас управляет какой-то составляющей населения Ада, но вместе вы — правители. Если вы объединитесь, то запросто сможете свергнуть действующую власть, но мне не это нужно, — я сделала многозначительную паузу. — Я хочу, чтобы вы доверились мне и смогли обеспечить мне поддержку в случае необходимости. Не по моей прихоти, а в случае серьёзной необходимости. Рассчитывать на администрацию я не могу, действовать окольными путями через посредников к Сатане тоже не могу, ибо Ваалбериту всё равно станет известно, откуда ноги растут, а уж тем более идти самолично я не в силах — моя репутация, как вы знаете, в Аду сильно страдает. — Ха, а если нам наплевать на Ваши трудности, госпожа Бельфегор? Не у Вас одной проблемы, да и не наша это забота, что Вы оказались слабым звеном в идеальной цепочке всемогущего совета достопочтенного Люцифера. Я считаю, что дальнейшая дискуссия просто-напросто бессмысленна, — Ксафан поднялся с места, собираясь уходить. — Трудности госпожи? То есть, падение Ада тебя не касается? Или же у тебя имеются какие-то личные планы по поводу предстоящих плачевных событий? — Пут Сатанакия в который раз поддержал мою позицию. Видимо, он решил идти до конца. — Лично я согласен с госпожой и готов предоставить необходимые ей ресурсы. — Не все преданы верхушке так же, как и Вы, уважаемый, — с лёгкой улыбочкой интриганки молвила Элизаздра. — Моя женская интуиция говорит, что доверять госпоже Бельфегор не стоит. Вы уж простите, но так оно и есть, — последняя фраза была обращена ко мне. — Постойте, это когда мы голосовать начали? — нервно захихикал Бальтазар. — Я не готов, совершенно не готов! — А я чётко могу ответить, — холодно отозвался Оливьер. — В словах госпожи Бельфегор много пробелов, которые ей стоило бы возместить чем-либо. Допустим, какая мне выгода от того, что я брошу всех своих подопечных под Ваше командование, если Вы можете потерять контроль в любую секунду, как Вы, собственно, выразились? Я предлагаю ввести альтернативу на пост главнокомандующего альянсом наших сословий. Тогда Вы, Элизаздра, могли бы выдвинуть на сей пост того, кому Вы доверяете, а Вы, Бальтазар, могли бы предложить свою кандидатуру, раз у Вас всё так худо с фантазией. — А в словах этого индюка есть резон, — Ксафан сел обратно. — Индюка? ИНДЮКА?! — Я сказал «индюка»? Я забыл добавить «напыщенного», — просто ответил ему на то Ксафан. — Ах ты… — Оливьер хотел было наконец-то прикончить этого наглеца, но его прервал приятный баритон. — Итак, веселитесь? Булыжников, увы, нет, — с усмешкой промолвил Абаддона. Когда он появился? Видимо, никто не заметил его, а, значит, я не одна такая. — Господин Абаддона, катастрофа! — ни с того ни с сего воскликнула Элизаздра. — Людишки, они… — Я знаю, драгоценная Вы наша, знаю, — он посмотрел в мою сторону, и на его лице появилась загадочная полуулыбка. — А я ведь просил говорить мне, если будут какие-то трудности, проблемы или ещё чего. Пришлось подслушивать, как малолетний школьник у дверей директора. — Мог бы и пожаловать к нам в гости, дорогой Абаддона, я ядом не плюю и пламя не изрыгаю, — притворно любезно отвечаю ему я. — Смотрите, как мы завелись, — Абаддона как будто наслаждался внешним видом моего возбужденного состояния. — Ну-ну, не кипятись, я ведь урвал для тебя одну свободную минутку, ты должна быть благодарна мне. — Да, конечно, охотно верю, — фыркнула я. — Ну, кто моей безответной любви не доверяет? — игнорируя моё настроение, Абаддона обратился к присутствующим. Я подавилась собственным достоинством. Закашлявшись, я пыталась сказать внятно хоть одно слово, но выходил какой-то хрип. А в это время в баре повисла немая пауза. Вон у Элизаздры челюсть до пола отвисла. Ну и прогнал Абаддона. Безответная любовь — это же надо было такое брякнуть?.. — Что Вы, мой лорд, я всецело и полностью доверяю госпоже Бельфегор, — Дагон мило улыбнулся. — Считайте, что мои подопечные — её подопечные. — Но так считают не все, верно? — сохраняя на лице улыбку, Абаддона по очереди посмотрел на Элизаздру, Оливьера, Люцифуга Рофокаля и Бальтазара. — Верно, спрашиваю? — положив мягко руки мне на плечи, Абаддона улыбнулся шире. Почувствовал, зараза, что я напряглась. Какого чёрта он дразнит меня? — Поймите меня правильно, — осмелилась высказаться Элизаздра, — она — чужая среди нас. К тому же, наполовину человек. На это собрание я пришла не для того, чтобы подчиняться такой, как она. Я имею свои собственные принципы и честь чистокровного демона, поэтому признавать её своей не намерена, — всё время она старалась избегать зрительного контакта со мной. — О, тебя можно понять, но я, — поглаживая мне плечи, говорил Абаддона, — с тобой не согласен. Видишь ли, стал бы я, по-твоему, бегать вместо госпожи Бельфегор по кругами и закоулкам Ада в поисках Ваших скромных персон, если бы не признал её равной себе? Увы, госпоже Бельфегор трудно расстаться со своей бывшей человеческой сущностью, но придёт время, и она присоединится к нам. Вечно смертной она попросту не может быть,— на слове «смертной» он сделал особое ударение. Видимо, его речь предназначалась не только для них, но и для меня. — На данный период идея Оливьера мне кажется просто превосходной, — Абаддона вновь улыбнулся. — Надеюсь, против моей кандидатуры, как заместителя госпожи Бельфегор, никто не будет против? — О нет, что Вы! Никто лучше Вашего не справится с этой должностью… Точнее, только после госпожи Бельфегор… Точнее, кроме вас двоих, разумеется… — не зная, как ещё красиво и красноречиво излить свою лесть в сторону верхушки, Бальтазар путался и заикался даже в собственном разуме. — А кто тогда против? — всё так же притворно доброжелательно улыбаясь, вопрошал Абаддона. — Если так всё и будет, то я ничего против не имею. Собственно, я так и хотел, если честно,— Оливьер был горд собой, ведь пусть и на миг, но он смог блеснуть своим интеллектом перед столь уважаемым дьяволом как повелитель бездны. — Однозначно, да. Только следите за состоянием госпожи Бельфегор. Никто лучше Вашего на неё не повлияет, к сожалению, — как всегда пафосно промолвил Люцифуг Рофокаль, и я хотела было возмутиться, но меня остановило лёгкое сжатие плеч. Проглотив недовольство, я пустила ситуацию на самотёк. Пусть Абаддона делает всё, что хочет, пф. — Обязательно, — повелитель бездны ответил довольно быстро. — А я что? А я не против. Иметь двух прекрасных главнокомандующих — привилегия и радость для опытного воина, — Пут Сатанакия снова был в хорошем расположении духа. Ну, или он таким хочет нам показаться. — Я за, — коротко ответила Элизаздра, чувствуя, что аргументов для сопротивления у неё не осталось и придётся подчиниться. — Это очень мило с твоей стороны, — ухмыльнулся Абаддона. — Значит, если я против госпожи Бельфегор, то я буду и против Вас, правильно я понимаю? Тогда, конечно же, какой дурак станет перечить, — Ксафан что-то бубнил себе под нос и потом, как старая старушенция с повышенной пенсией, промолвил. — В деле я, в деле. — Мой ответ Вам известен, мой лорд, — Дагон перевёл свой взгляд на меня и усмехнулся. Я в очередной раз удивилась тому, как странно и мощно на демонов действует имя Абаддоны. Стоит ему явится где-то — и все сразу на моей стороне. Как по волшебству. Хотя, буквально десять минут назад каждый второй норовил проткнуть меня насквозь и испепелить в ближайшем крематории. Пусть это и невозможно, но радости на лице у них наверняка бы прибавилось. Почему Абаддона помогает мне? Зачем он это делает, какую цель преследует? Чем я заслужила его покровительство? Нас ничего не объединяет, мы абсолютно не знаем друг друга. Только в лицо, как хорошие знакомые, так почему же он так ведёт себя со мной? С самого первого дня Абаддона был готов протянуть мне руку помощи, с самого первого дня он будто бы поверил в то, что я действительно не несу никакой опасности и меня надо уберечь. Это было так похоже, прямо точь-в-точь похоже на…«Госпожа Бельфегор, господин Абаддона испытывает к вам куда более глубокие чувства, имейте в виду…»
Нет, быть такого не может. Это игра, какая-то дурацкая игра… Или нет?