Больше 20 лет назад.
В детстве кто-то из родственников подарил ему книжку сказок, большую, нарядную, в твердом переплете. Полная прекрасных картинок и незамысловатых добрых сказок, книга сразу понравилась маме. Она тем же вечером усадила маленького Химчана рядом с собой на диван и с торжественным лицом провела кончиками пальцев по золотистым буквам на обложке. Химчан ерзал рядом: слишком значимым был для него этот момент, не просто же так мама достала это сокровище. Неторопливо переворачивая плотные страницы, они вместе зачитывали сказки о приключениях милых зверюшек и разглядывали иллюстрации. На одном из разворотов букв было совсем мало, и маленький Чанни запинаясь прочитал их вслух. Мама лучилась гордостью за его успехи, ероша теплой рукой волосы, а мальчик не мог оторвать глаз от картинки рядом с текстом. На пятерку веселых ёжиков в цветных колпачках, танцующих вокруг красного воздушного шарика, упала первая крупная капля, а затем горькие слезы потекли неудержимым ручьем. Мама всполошилась. Только что спокойный ребенок бился в истерике и отбивался от книги. — Что, что случилось? — поймав малыша в объятия, она баюкала и утешала, журча тихие глупости. Чанни понемногу успокаивался. — Маленький, скажи, почему ты расстроился? — Это злая книжка, — шмыгнул носом мальчик. — Но, дорогой, почему? — удивлению ее не было предела. Раскрытая на злополучной странице с ежами книга валялась на середине комнаты, сброшенная с коленей метким злым пинком детской ножки. — Там такие хорошие сказки, а в этой ежики празднуют день рождения… — Она злая! — маленький Химчан был готов снова залиться слезами. — Злая! Его же не станет! — Кого не станет? — не понимала мама. — Шарика! Они повернутся к нему спиной, и шарик лопнет! — по круглым щекам снова потекли соленые ручейки. — Шарик лопнет и его не стаааааанет, мама! — Но Чанни… — женщина была в полной растерянности. — Почему ты решил, что они повернутся спиной? Смотри, как им весело вместе, они водят хоровод вокруг шарика, зачем им поворачиваться? — Не знаю. Но они непременно повернутся, — он угрюмо стоял на своем. — Посмотри на их лица. Шарик им доверяют, а они… Они непременно повернутся к нему иголками, — Химчан вывернулся из маминых рук и слез с дивана. Подобрал тяжелую книгу, снова посмотрел на картинку и с силой захлопнул. — Убери ее, я не хочу больше читать. — У ежиков мордочки, — поправила мама, забирая из маленьких ручек злополучный подарок. — Хорошо-хорошо, я уберу. — Чанни проследил, чтобы она выполнила обещание и никогда больше не прикасался к этой книге. Но красный воздушный шарик в окружении танцующих ежей запомнил навсегда.Февраль текущего года.
Пронизывающий ветер на крыше больнице пробирал до костей, заставляя Химчана словно больного воробья кутаться в куртку. За спиной осталась дверь на лестницу, по которой он поднялся от палаты на пятом этаже, а впереди маячила кособокая лавка. Слава Богу, пустая. Мысленно поставив себе пятерку за догадливость, Хим торопливо просеменил к ней, коченеющими пальцами натягивая полы внахлест и стараясь донести до пункта назначения хоть немного тепла. Лавка стояла за выступающим коробом вентиляции, и показалась продрогшему за эти несколько метров Химу сущим раем на земле. Пристроив зад на небеленые рассохшиеся доски, он с облегчением выдохнул. Теперь можно было расслабится и… Химчан хохотнул: на досках лавки кто-то то ли забыл, то ли выронил пачку сигарет. Ну просто подарок судьбы, чо. Он подобрал картонный коробок: почти полная, внутри дешевая пластиковая зажигалка. Впервые в жизни Хим задумался, а не закурить ему. Уж больно ситуация располагала. Внутренний прагматик больно пнул — еще не хватало из-за какой-то глупости подсаживаться на сигареты. Не курил, нечего и начинать. Откинувшись на спинку, он вытянул ноги и глубоко вдохнул сырой стылый воздух. Вечерело. Наверное, стоило бы поехать домой, больше тут, в общем-то, нечего делать. Он услышал все, что должен был, и даже то, чего не должен, да и не хотел, положа руку на сердце. Зябко передернул плечами, будто пытался таким незамысловатым движением отогнать противные мысли, от которых горчило на языке. Но дергайся — не дергайся, ёжики всегда поворачивались иголками к красному шарику. Всегда. Хлопнула дверь, выпуская под ледяной ветер еще одного любителя уединения. Хим фыркнул, подбираясь. Даже сейчас судьба не хочет дать ему возможности пожалеть себя и попускать нюни. Обязательно надо было кого-то выпихивать ему под бок, будто мало на этой лавке неудачника, которому срочно нужно причесать нервы. Судя по чуть слышным шагам, человек остановился прямо за плечом. — Закурить не найдется? — вкрадчивый баритон мягко влился в уши. Хим обернулся, снизу вверх разглядывая просителя. Высокий худой брюнет, дорогая куртка расстегнута, а в глубоком вырезе футболки видны завитки замысловатой тату. — Закурить не?.. — тянет руку, вы гляньте, а глазищи-то что твои маслины, темные, жаркие. Химчан резко поднялся, комкая в ладони пачку.