Красавица и Волан-де-Морт

      В знак примирения Волан-де-Морт, он же Том Реддл, подарил Гермионе библиотеку. Это был огромный зал в несколько бесконечных этажей, который Гермиона сразу же полюбила. Она проводила здесь большую часть свободного времени, переходя от полки к полке, изучая книги и семейные портреты Реддлов. Все здесь, от старинных мемуаров до современных романов, приводило ее в восторг, и она часто с ногами забиралась на подоконник и читала, не замечая хода времени. Когсворту порой приходилось по несколько раз приходить в библиотеку и звать Гермиону за ужин, чтобы она наконец пришла.       Поначалу слуги пугались, что Волан-де-Морт станет сердиться из-за опозданий, но он только качал головой и пожимал плечами: со страстной любовью Гермионы к книгам он успел смириться. Ему нравилось наблюдать, как она перелистывает страницу за страницей, то и дело убирая с лица непослушные пряди. Или как она ходит от полки к полке, заложив руки за спину, выбирая, что бы прочесть на этот раз. В окружении книг Гермиона чувствовала себя счастливой и довольной, и Том тоже был рад, что она не скучает. Он делал все, чтобы она ни в чем не нуждалась, порой дарил подарки, скромные и не слишком, просто чтобы в лишний раз увидеть улыбку на ее лице. Это было все равно что сделать глоток свежей и чистой воды. Том сразу же забывал о своем проклятии, обо всех бедах, что свалились на замок, и о том, что однажды Гермиона может его оставить. И все же изредка эти мысли возвращались к нему, и последняя тревожила больше всего. Что, если Гермиона уйдет? Сумеет ли он отпустить ее? Ведь вместе с ней придется отпустить и последний шанс снять проклятие.       Однажды он, осмелев, завел с ней во время ужина непростой разговор.       — Ты не думаешь о том, чтобы вернуться домой?       Гермиона отложила нож и серьезно посмотрела на Тома.       — Почему ты спрашиваешь? Ты прогоняешь меня?       Он покачал головой.       — Напротив. Я просто думал… Ты ведь, должно быть, скучаешь по своему отцу. А он скучает по тебе. Ты больше не моя пленница. Тогда почему ты не уходишь?       — Я… — Гермиона растерянно замолкла, подбирая нужный ответ. — Понимаешь… Ты еще не до конца поправился. Я хочу убедиться, что твоя рана не будет доставлять тебе неудобств. Ты ведь спас мне жизнь, и я твоя должница.       — Значит, — тихо сказал Том, — потом ты уйдешь?       — Потом — да, — вздохнула Гермиона. — Потом я уйду. Мой отец уже в возрасте. Как ты заметил, он любит впутываться в неприятности и постоянно попадает в беду. Как я могу его оставить? Я нужна ему. Мне нужно присмотреть за ним. Но я буду навещать тебя, Том, и всех твоих замечательных слуг. Я думаю… мне будет не хватать этого замка.       Том уныло посмотрел на тарелку с курицей и отложил вилку. У него совсем пропал аппетит. Он ожидал, что Гермиона захочет вернуться домой, но не думал, что это случится так скоро… «Я ведь могу и не отпускать ее, — подумал он. — Запереть двери, окна, приказать слугам следить за каждым ее шагом. Но я не могу держать ее взаперти. Ей нужна свобода. Только на свободе она становится той самой Гермионой, которая и меня делает счастливым». Том взялся за вилку, но так и не смог заставить себя проглотить хотя бы кусочек.       — Тебе нужно поесть, — заметила Гермиона. — Нужно восстанавливать силы. Без этого рана не заживет.       — Я не так уж и голоден, — ответил Том. — Если позволишь, я тебя оставлю. Мне нужно… срочно отправить письмо. В замке заканчиваются припасы, нужно сделать заказ на новую партию.       Не дожидаясь ее ответа, он поднялся из-за стола и спешно покинул обеденный зал. Гермиона проводила его печальным взглядом. Уж она-то хорошо знала от миссис Поттс, что кладовые замка полны недавно заказанной еды.       Теперь и у нее пропал аппетит. Она отодвинула тарелку, встала из-за стола и подошла к окну. Весь двор был укутан в снег, точно накрылся пушистым одеялом, а лес принарядился белыми шапками. Далеко за ним — родной город, привычная жизнь без приключений и чудес, приставучий Гастон с его вечным хвостиком Лефу. Но еще там отец. Он был единственной причиной, по которой Гермиона хотела вернуться домой: она скучала по нему и боялась, что один он не справится. К тому же он не знал, что Гермиона больше не пленница страшного чудовища, а скорее его гостья, и из-за волнения мог тяжело заболеть. Она не хотела, чтобы это случилось.       Но как же Том? Бедный, бедный Том! Он снова останется здесь совершенно один, ходить от стены к стене по пустынным холодным коридорам неприветливого замка. Опять он замкнется в себе и превратится в чудовище, которое бросило в темницу ее отца и ее саму. Она-то видела, как он меняется, становится мягче, спокойнее. Даже зловещий красный отблеск почти ушел из глаз. Разве может она теперь бросить его? Как же сложно сделать выбор! Гермиона знала, что именно от этого выбора зависит вся ее жизнь, но не могла даже ни с кем посоветоваться: испугавшись дурного настроения Волан-де-Морта, слуги разбежались, кто куда, и даже миссис Поттс бесследно пропала. Что же, Гермиона знала, с кем еще можно поговорить, когда запутался в самом себе.       Она направилась в библиотеку.       Книги — вот ответы на все вопросы. Не так важно, грустно тебе или весело, хочешь ли ты поговорить с кем-нибудь или помолчать и подумать, они обязательно будут рядом с тобой, поддержат и помогут. Книги — все равно что лучшие друзья, только с ними невозможно поссориться, они никогда не подведут и не предадут, а совет, который они дадут, всегда будет мудрым и правильным. Гермиона привыкла решать так любые проблемы. В Хогвартсе иногда наступали времена…       Она споткнулась и села на ступеньку. Хогвартс. Что такое Хогвартс? Почему она вдруг стала о нем думать? Гермиона понимала, что Хогвартс — это ключ ко всему. Если она вспомнит, что это такое, она вспомнит все остальное и поймет наконец, откуда в ней колдовство. Пускай она не знает, что такое Хогвартс. Книги знают.       Гермиона поднялась и припустила наверх. У дверей библиотеки ее поджидал нервно подпрыгивающий Чип.       — Гермиона! — воскликнул он, едва ее завидев. — Я так и думал, что найду тебя здесь. Люмьер сказал, что ты скоро собираешься уходить из замка, но послушай…       — Чип! — перебила раскрасневшаяся и запыхавшаяся Гермиона. — Это ты послушай! Это очень важно! Пошли со мной.       Она распахнула двери в библиотеку, вбежала в огромный зал и… застыла, с отчаянием оглядывая многочисленные стеллажи и полки. Впервые бессчетное число книг внушало ей ужас. Даже заручившись поддержкой Чипа, она закончит свои поиски только к следующему столетию! Гермиона тяжело дышала, широко распахнутыми глазами осматривала библиотеку и пыталась придумать план.       — Так что ты хотела? — полюбопытствовал Чип.       — Мне нужна… — Гермиона хотела залезть в карман, но вспомнила, что в платье. На нем даже не было пояса, чтобы заткнуть за него волшебную палочку. — Мне нужна моя палочка. Чип, ты можешь принести мне палочку?       — Конечно! — обрадовался Чип. — Тебе покороче, подлиннее? Она должна быть прямая?       — Не эту палочку, Чип! — воскликнула Гермиона. — Волшебную палочку. С помощью которой я могу творить магию.       — Вау! — выдохнул Чип. — А ты что, можешь творить магию? Круто! А ты можешь сделать меня выше?       Гермиона не знала, рассмеяться ей или закричать. Хватило тяжелого вздоха, чтобы Чип понял намек и ретировался из библиотеки. Гермионе ничего не оставалось, кроме как присесть на скамью и в который раз осматривать бесконечные ряды книг. Она ждала пять минут, ждала пятнадцать и собиралась уже самой пуститься на поиски палочки, когда вдруг в дверях показался Чип. Палочку за него нес Люмьер.       — Я вас очень уважаю, сhéri, но это была не лучшая идея — поручать доставку опасного магического предмета… кхм… простите, чашке. Думаю, мы все достаточно наигрались с магией. Вы уверены, что ничего не случится?       — Спасибо, Люмьер, — присев напротив верного слуги и забрав палочку, улыбнулась Гермиона. — Обещаю, никто не пострадает.       Она выпрямилась, покрутила палочку в руках и задумалась, что же теперь ей делать. Она была уверена, что едва только возьмет палочку в руки, как тут же вспомнит нужное заклятие или хотя бы выпад. Но никакого озарения свыше. Во время драки с волками она даже не задумывалась о том, что нужно сделать, но теперь, усиленно думая, не могла припомнить ни одного волшебного слова.       — Абракадабра, — пробормотала она, взмахнув палочкой. Ничего не произошло. — М… Кварте Мортис! Ничего? Ладно… Э… Отыскатис Хогвартс! Тоже ничего? Вот черт!       Гермиона рассерженно взмахнула палочкой, и у стеллажа напротив с грохотом обрушилась верхняя полка. Одновременно вскрикнув, Люмьер и Чип спрятались за скамью, а Гермиона присела, выставив вперед свободную руку. Несколько упавших книг были настолько древними, что их страницы рассыпались в желтую пыль.       — О нет, — прошептала Гермиона, выпрямившись. Чип и Люмьер робко выглянули из-за скамьи. — Какой ужас! Что я натворила?       Она метнулась к упавшим книгам, опустилась на колени и принялась осторожно собирать в стопку уцелевшие книги. Даже от ее аккуратных прикосновений страницы в некоторых книгах ломались от старости, как ломается сухой пергамент. Теперь их уже никто и никогда не сможет прочесть, а ведь сколько бесценной информации могло там храниться! В том числе и о Хогвартсе… Гермиона судорожно всхлипнула. К горлу подкатил тяжелый ком, и она поняла, что заплачет, если тотчас же не отвлечется. И она взяла в руки палочку.       — Какая же я глупая! Простите, Люмьер, Чип… Я думала, что палочка станет меня слушаться, но тогда мне просто повезло. Да и какая из меня волшебница?       — Ну, — с опаской приблизившись к Гермионе, начал Люмьер, — судя по тому, что мы сейчас увидели, самая настоящая. Ни один обычный человек не может уронить целую полку взмахом одной лишь палочки.       — Да, и это было здорово! — воскликнул Чип. — Страшно, конечно. И книжки жалко. Но все равно здорово.       — Спасибо, Чип, — улыбнулась Гермиона, утирая выступившие слезы. — Спасибо, Люмьер. Я не знаю… Я, мне кажется, владею невероятной силой. Но я ничего о ней не помню, и у меня не получается ее обуздать. Как мне справиться с магией, о которой я даже ничего не знаю?       — Если подумать, сhéri, у вас хорошо получается колдовать, когда вы подвержены сильным эмоциям. Вспомните, ведь во время нападения волков вы были напуганы и хотели защититься. А сейчас, будучи в отчаянии, разозлились. Возможно, для начала, пока вы не разобрались в принципе, вам следует научиться владеть своими чувствами и правильно использовать их при колдовстве.       Гермиона робко посмотрела на палочку. После того, как она обрушила полку, палочка стала ей едва ли не самым главным врагом, но все же Люмьер был прав. У нее был особенный, совершенно удивительный талант, и пока она не научится им владеть, неприятности обязательно будут случаться. Она вовсе не хочет больше обрушивать полки или, что куда хуже, чьи-нибудь жизни. Медленно выдохнув, Гермиона подняла руку с палочкой. Ее взгляд скользнул по изломанным страницам книг и порванным корешкам, и сердце сжалось от жалости и грусти. Она не желала такой судьбы этим книгам. Они были ее лучшими друзьями, и она их подвела. И она должна все исправить.       Слова пришли на ум сами собой.       — Репаро!       Люмьер и Чип ахнули: у них на глазах желтая пыль на полу заволновалась, завихрилась и стала невероятно быстро собираться обратно в книжные страницы, а те, в свою очередь, сами собой вклеивались в обложки. Разломанная доска стала целой и медленно поднялась в воздух, вернулась в стеллаж, а на нее аккуратным и стройным рядом встали восстановленные книги. Когда Гермиона закончила, у нее от усилия взмок лоб и слегка тряслась рука, но зато она, пожалуй, прежде еще не чувствовала себя такой довольной и счастливой. Люмьер захлопал, а Чип радостно подскочил и пустился в пляс, издавая при этом заводной ритмичный звон. Гермиона благодарно им улыбнулась.       — Ты был прав, Люмьер. Давайте теперь закончим начатое, на этот раз с умом. Итак, мне нужна книга о Хогвартсе. Мм… Акцио, книга о Хогвартсе!       Люмьер и Чип затаили дыхание, ожидая увидеть чуда, но ничего не случилось. Гермиона рассеянно опустила палочку.       — Не может быть. Я уверена, что слова заклинания правильные. Что же я делаю не так? Может, здесь нужен другой взмах?       Гермиона по-всякому закрутила волшебной палочкой, и Люмьер с Чипом растерянно переглянулись.       — Chéri, — вмешался Люмьер, — я и вовсе не уверен, что в нашей библиотеке есть книги о Хогвартсе. Я никогда прежде о нем не слышал.       — О, Люмьер, не может такого быть! Книги знают все. Я уверена, дело в том, что я неправильно использую заклинание…       — Герми, а давай обойдемся без экспериментов? — предложил Чип. — В прошлый раз это закончилось не слишком хорошо! Послушай, а что, если Люмьер прав, и надо искать немного по-другому? Возможно, у нас нет книг об этом Хорсватге, но может быть, стоит просто спросить иначе?       — Да, но как?.. — растерянно отозвалась Гермиона. — Как можно призвать то, что вообще не знаешь? Нельзя же сказать «Акцио, то, что поможет мне найти Хогвартс», и оно прилетит!       Гермиона ошибалась. Она все никак не могла привыкнуть, что она волшебница, а с волшебниками часто случаются необъяснимые чудеса. Стоило ей только отчаяться и взмахнуть рукой, как в воздухе просвистел тонкий томик в ярко-красной обложке. Гермиона едва успела поймать его, пока еще что-нибудь не разбилось. «Как тасовать вероятности, — гласили тисненые золотые буквы. — Автор Д. Демон».       — Как странно, — задумчиво проговорила Гермиона. — Что это такое, книга по теории вероятности?       — Чего? — переспросил Чип. — Хватит ругаться страшными словами! То, что ты колдунья, еще не значит, что можно нехорошо выражаться.       — Чип, — осадил его Люмьер. — Эта книга поможет вам найти Хогвартс?       — Я не уверена, — рассеянно проговорила Гермиона, проводя рукой по шершавой обложке. — Но мне нужно прочесть ее от и до, чтобы сказать наверняка. Вы знаете… Я, пожалуй, пойду в свою комнату. Мне нужно побыть одной и почитать. Спасибо вам за помощь.       Зажав подмышкой красный томик, она зашагала прочь из библиотеки. Чип и Люмьер проводили ее озадаченными взглядами, не зная, что лучше: оставить все, как есть, или рассказать об увиденном остальным. Не считая, конечно, хозяина. И Чип, и Люмьер по молчаливому согласию решили, что если и есть такие вещи, которые хозяину лучше не знать, так это — одна из них.

* * *

      Гермиона читала всю ночь и сомкнула глаза на пару часов только ранним утром, пока ее не разбудили к завтраку. Она полагала, что узнала нечто невероятно важное, и ей следует поделиться об этом с Томом: он, как волшебник, точно сумеет ее понять. Поэтому она спустилась к завтраку воодушевленной и вместе с тем взволнованной предстоящим разговором. Том с самого утра был угрюм и почти не разговаривал, неоднозначно хмыкая и кивая на ее повседневные вопросы. «Все еще расстроен из-за вчерашнего», — поняла Гермиона.       — Слушай, — начала она. — Том, есть кое-что, что я должна тебе рассказать.       Она положила перед ним на стол красный томик с золотыми буквами. Том недовольно оторвался от омлета и поднял на Гермиону глаза.       — Я очень рад, что ты счастлива в обществе книг, но давай обойдемся без них за завтраком?       — Нет, послушай, это правда очень важно! — воскликнула Гермиона. — Здесь говорятся удивительные вещи… Я не знаю, как все это объяснить, но я уверена, в этой книге — ответ на вопрос, что мы здесь делаем!       — О, я смогу найти ответ и без этой книги, — хмыкнул Том. — Мы здесь едим. Заметь, здесь столовая, а не читальный зал.       — Том, в этой книге говорится, что наш мир — не единственный.       Волан-де-Морт отложил вилку и внимательно взглянул на Гермиону. Ехидничать он больше не стал, и она, сочтя это хорошим знаком, принялась рассказывать, то и дело постукивая ладонью по красному томику.       — Автора этой книги зовут Дамиан Демон, он доктор и ученый, который долгое время пытался доказать теорию о существовании параллельных миров. И у него это получилось! С помощью ряда сложнейших экспериментов он установил, что существует множество миров, в каждом из которых своя жизнь и свои обитатели. Иногда случается так, что эти миры пересекаются, и тогда могут происходить разного рода аномалии. Как у нас с тобой, понимаешь? Я думаю, с нами обоими что-то приключилось, когда наш мир пересекся с чужим. И мы стали… не такими.       Том продолжал молчать и смотреть на Гермиону.       — О, отец будет в восторге, когда узнает! — продолжала она. — Он всю жизнь интересовался этим. И еще он обожает ставить эксперименты. Я уверена, идеи доктора Демона придутся ему по душе. Возможно, он даже сможет поставить свой небольшой эксперимент. А что, если он сумеет изобрести портал в другой мир? Будет интересно взглянуть! И еще…       — Гермиона, — прервал Волан-де-Морт, пристально на нее глядя. — Давай с этим как-нибудь… без меня.       — Что? — ошарашенно переспросила она.       — Нет, правда. Оставь меня в покое. Я не верю ни в какие параллельные миры, или как ты там их называешь, вероятности. И не думаю, что бредни какого-то сумасшедшего доктора смогут помочь мне… — он запнулся. — Разобраться в том, что со мной происходит, и решить все мои проблемы. Все эти порталы и эксперименты… Я в этом не участвую.       — Но мы могли бы разобраться в этом, — возразила Гермиона. — Более того, это будет разумно! Мы оба не такие, как другие, мы владеем силами, которые никто не владеет. Вот он — ключ. Мы можем хотя бы попробовать понять, правда это или нет. Мы должны выяснить, отчего мы отличаемся от других.       — Зачем? — передернул плечами Том. — Я колдун, и меня это устраивает. Я могу с помощью палочки разрушить замок, или сжечь дерево, или затопить целую деревню, даже не прилагая особых усилий… Для чего мне разбираться, откуда что берется?       — Чтобы распоряжаться магией мудро, — уверенно ответила Гермиона. — И не использовать ее во вред. Боже, Том, что за мысли: разрушение, сожжение, затопление…       — Послушай, ни к чему учить меня, какие мысли должны быть в моей голове, а какие нет, — разозлился Волан-де-Морт. — Это моя жизнь, и я живу ей, как хочу! Какое тебе вообще до меня дело, ведь ты уйдешь и больше никогда обо мне не вспомнишь! А даже если и вспомнишь, то никогда не захочешь возвращаться к такому чудовищу.       Он отодвинул тарелку и решительно поднялся из-за стола. Гермиона тоже привстала, чтобы его остановить, но он поднял руку и властно сказал:       — Сиди. Я не нуждаюсь в твоей помощи. И да, я думаю, тебе пора уходить из замка: моя рука уже почти зажила. Она больше не причиняет мне неприятностей. Всего доброго.       Он развернулся и покинул обеденный зал. Гермиона так и осталась сидеть за столом, сжимая в руках вилку. Она никак не думала, что после таких триумфальных открытий сможет почувствовать себя настолько жалко и горько. Недолго думая, она вскочила, схватила книгу со стола и вышвырнула ее вон.       — Это первый и последний раз, когда я так обращаюсь с книгой, — пообещала она себе. — Но конкретно эта того заслужила!       Она думала вернуться за стол, но не было аппетита, и тогда она опустилась на пол и обхватила колени руками. Из-за камина выглянула озабоченная миссис Поттс.       — О, дорогая, тебе не стоит воспринимать его слова близко к сердцу.       — Я знаю, — вздохнула Гермиона. — Понимаю, он расстроен и обижен, но как я могу бросить отца? Я должна быть рядом с ним, ведь он стар и нуждается в моей помощи… Я должна быть рядом с ним. Как он этого не понимает?       — Он понимает это, милая, — заверила ее миссис Поттс. — Но видишь ли, лорд Волан-де-Морт наиболее жесток именно тогда, когда пытается заглушить собственную боль. Он кричит на других, чтобы не слышать, как кричит его душа. Такой он человек, и я боюсь, даже ты не сумеешь его изменить. Возможно, и сумела бы, но ты ведь уходишь.       Гермиона опустила глаза.       — Миссис Поттс, а вы как считаете? Я ведь должна идти?       Миссис Поттс смущенно кашлянула.       — Да, наверное, ты делаешь правильный выбор… — она отвела взгляд. — Я очень на это надеюсь, милочка.       — Но на самом деле вы так не считаете, — вздохнула Гермиона. — Почему? Я ведь хочу быть лучшей для своего отца.       — Милая, а ты так уж и уверена, что твой отец не сможет прожить без тебя? Он ведь понимает, что его дочери рано или поздно придет пора взрослеть и покидать родное гнездо… Ты не сможешь провести с ним всю оставшуюся жизнь.       — Но ведь я его люблю! — воскликнула Гермиона.       — А он любит тебя, — ласково ответила миссис Поттс. — И вряд ли простит себе, если ты так и не поживешь собственной жизнью, доживая остаток его.       Гермиона ничего не ответила. Слова миссис Поттс были такими странными, такими неправильными… и вместе с тем запали ей в душу и затронули важную струну, о существовании которой Гермиона и не подозревала.       — Решать только тебе, — продолжила миссис Поттс. — Я знаю только, что если ты уйдешь, лорд Волан-де-Морт навсегда потеряет надежду. Как и все мы.       — Что вы имеете в виду? — удивилась Гермиона.       — О, дорогая, — вздохнула миссис Поттс, — ты еще многого не знаешь. И боюсь, вряд ли уже узнаешь.       С этими словами она тоже покинула обеденный зал, и Гермиона осталась сидеть одна, наедине с невеселыми мыслями и тяжестью на сердце — такой, какой не ощущала еще никогда. Ей предстояло сделать выбор, к которому она была не готова.