***
Ороро парила над большим городом, даже не скрывая своё присутствие низкими облаками, и наблюдая свысока за вверенной ей территорией. Циклоп всюду ожидал какой-либо подставы с этим заданием, но всё оказалось намного прозаичнее: весь действующий состав Мстителей, за исключением Кэпа, по разным причинам отсутствовали не то, что в Башне, вообще в стране. ЗАЩИТА и другие спецслужбы брали на себя основную задачу по обеспечению безопасности сегодняшнего мероприятия, но, как выразился Фьюри, им необходима поддержка тех, чьи полномочия выше человеческих. Почему бы тогда не позвать Фантастическую Четвёрку? Всё это не было сильно подозрительным, особенно учитывая тот факт, что Мстители в долгу перед Людьми Икс. Но ситуация была определённо странной, Ороро бы назвала это сумасшествием – позволить мутантам охранять Президента, пусть он, возможно, никогда об этом и не узнает. Погода была бы мрачной и неприветливой, если бы Шторм не рассеяла низкие тучи над городом. Конечно, потом какой-нибудь небольшой городок в штате завалит снегом, но городские власти каждый год, независимо от её вмешательства, оправдывают завалы снега тем, что они не были готовы к такой снежной зиме. Сверху невысокий, в отличие от застроенного небоскрёбами Нью-Йорка, Вашингтон казался ей скоплением керамических фигурок внутри снежного шара. Воздушное пространство было безопасным. Шторм чувствовала колебания воздуха к западу и к юго-востоку от города, где, как она знала, располагались крупный аэропорт и авиабаза. Циклоп разделил их на две команды – Шторм и Шельма выполняли поручения Капитана, а Скотт и Джин находились в полном распоряжении Фьюри. – Шельма, над городом чисто. Как там у тебя? – Задница Роджерса прямо по курсу, Ро. – Начать наступление на холмы Америки, солдат, – Ороро надеялась, что никто, кроме Шельмы, не будет знать об этой её фразе. – Есть! – услышала она смешок Шельмы из передатчика в своём ухе. – Мне требуется подкрепление с воздуха, сержант, спускайтесь. Улыбнувшись сама себе, Ороро нырнула вниз, словно собираясь прыгнуть в реку, и, как она часто любила делать, рассеяла все поддерживающие её в воздухе ветра, тем самым позволяя себе беспрепятственно нестись навстречу стремительно приближающейся земле. Ветер свистел в ушах, и сердце её болезненно заколотилось под рёбрами от восторга и адреналина. С крыши здания, на котором расположились Шельма и Стив, могло показаться, что Ороро подхватила себя мощными потоками воздуха практически в самый последний момент, однако сама девушка отлично понимала, что опасности в таком стремительном пикировании не было никакой. Ветер, что помог ей не упасть, закрутился небольшим смерчем у её ног и окончательно рассеялся, когда Ороро почувствовала твёрдую поверхность крыши под ногами. – Всё спокойно, никаких неестественных колебаний в пределах города я не заметила, – доложила она одетому в свою патриотичную форму Кэпу. Выслушав донесение, Стив Роджерс кивнул, после чего, разомкнув плотно сжатые губы, обратился к девушкам: – Необходимо патрулировать воздушное пространство каждые несколько минут. – Не беспокойтесь, Стив, я могу контролировать ситуацию на сотни миль вокруг, не сходя с этой крыши. Ответ его устроил, и Капитан занял свою позицию рядом со снайперами, взявшими под контроль небольшой участок улицы, по которой в скором времени должен был проследовать кортеж. – Ну и зануда, – шепнула Шельма, подходя к подруге. – Но попка у него что надо!***
– Так… ещё чуть-чуть... Ну, вроде ровно стоит, – проворчала Шельма, отряхивая варежки после того, как рождественское дерево наконец-то крепко встало в подставку. В гостиной, кроме неё, присутствовал только Локи, со скучающим видом смотрящий очередную передачу по National Geographic. В предрождественскую неделю большинство студентов Школы разъезжались на каникулы по своим домам, и в особняке в это время было довольно безлюдно: все, кто оставался, были или заняты рождественскими приготовлениями, закупая подарки в городе, или праздно бездельничали, наслаждались свободными деньками. Ель в этом году они с Циклопом выбрали невысокую, памятуя о том, как в прошлый раз под тяжестью украшений высокое дерево начало падать прямо в сторону разожжённого камина, доставив тем самым немало хлопот и помяв чьи-то подарки. – Красота! – подвела итог Шельма, осматривая результаты своего труда по установке ели. Сняв толстые защитные варежки и надев тонкие перчатки, девушка расположилась на диване перед телевизором, на экране которого самцы гиппопотамов сошлись в жестокой битве за внимание самки. – Ну и скука, может, переключишь? – обратилась она к скучающему Локи, сидящему в противоположном конце дивана. – В вашей Школе всё ещё скучнее, так, может, выпустишь меня отсюда? – передразнил Локи. – Я хочу это смотреть. Это одна из немногих передач, что мне можно видеть. Не лишай меня этого удовольствия, или же предложи что-нибудь поинтереснее. – Где твоё рождественское настроение? – Если бы я только знал, что это такое. Шельма недовольно покосилась на Локи. Её бы воля, наслала бы на него Духов Рождества, чтобы они всё ему разъяснили: и за прошлое, и за будущее, и особенно за настоящее! Особенно за то, что когда она рядом с ним, её негодование и недовольство его присутствием в их жизни сходит на нет. А стоит ей остаться одной, как она тут же закипает вновь, обещая себе не быть с ним такой мягкосердечной, как Ороро. – В таком случае, немного отвлечься от бегемотов тебе не повредит. Локи равнодушно пожал плечами и протянул ей пульт. Секунду поколебавшись, девушка протянула руку в ответ и забрала у него пульт, задев своими пальцами ладонь Локи. Мимолётное прикосновение сквозь ткань её перчаток показалось ей слишком интимным и чувственным, словно именно этого момента она и ждала всю жизнь. «Томас Бэдфорд. Очень приятно, мисс Лебо», – вдруг вспомнился ей мягкий чарующий голос и пронизывающие зелёные глаза незнакомца в шикарном зале библиотеки. Пугающее наваждение спало так же мгновенно, как и наступило. Девушка тряхнула головой, осознавая произошедшее. Ну уж нет, она уже позволила одному сладкоречивому мошеннику забрать своё сердце, не хватало ещё и разорвать его надвое. В поисках интересного для себя канала Шельма защелкала кнопками пульта. Надо ещё и следить за тем, чтобы не попасть на какие-либо новостные передачи в присутствии Локи. – О! Мы тут были недавно! – воскликнула она, увидев на экране здание интересной архитектуры из красного кирпича. Ну, конечно, по этому кабельному каналу шёл повтор, а в том, что это повтор трансляции ежегодного благотворительного концерта в Национальном Музее Вашингтона, Шельма не сомневалась. Тот самый, на котором по традиции присутствует Президент со своей семьёй. Тот самый, из-за которого на прошлой неделе они проторчали в Вашингтоне несколько часов по прихоти Фьюри и милашки Стиви. Концерт, судя по всему, подходил к концу, поскольку дети на сцене, переодетые в ангелов, пели рождественские гимны. – Это ужасно, – прокомментировал, поднимаясь и уходя, Локи. Ханжа, что с него взять. Шельма обрадовалась, когда дети запели её любимую «Колядку колокольчиков». Она тихо замурлыкала слова песни себе под нос, подпевая телевизору, словно почувствовала себя вновь маленькой девочкой, ожидающей рождественского чуда. – Что я слышу, mon chérie! Никак, ангелы спустились в нашу гостиную, чтобы спеть? – Шельма обернулась на знакомый и так волнующий её голос. Реми и Ро, похоже, наконец, вернулись домой с кучей пакетов и сумок из супермаркета. Оставив Ороро на кухне разбирать покупки, Гамбит вернулся в гостиную и сел рядом с Шельмой. Как всегда немного помятый, с растрёпанными каштановыми волосами, в солнечных очках, сползающих на нос, и так по-родному пахнущий самим собой. Как же ей хотелось прильнуть к нему, запустить руку в эти непослушные волосы и вдохнуть полной грудью его приятный запах. А почему, собственно, нет? Шельма почувствовала, как щёки её покраснели, но всё же, решилась: – Реми… – Oui, ma petite? – Обними меня. К счастью, её тихая просьба была услышала им с первого раза, и ей не пришлось повторять. Осторожно, словно фарфоровую, Реми приобнял её за плечи правой рукой, немного придвигая к себе. – Что-то случилось, chére? – заботливо спросил тот, кто был пределом всех её мечтаний. «Я люблю тебя, вот что случилось!» – хотелось бы сказать ей, но вместо этого Шельма молча покачала головой, улыбаясь. Концерт закончился, но программа продолжалась, рассказывая зрителям об организации этого мероприятия. Ороро на кухне раскладывала продукты, постоянно открывая и закрывая дверки шкафов и холодильника. Ель в углу постепенно распушала свои ароматные иголки, и повсюду Шельме чувствовался дух наступающего праздника. Пока вдруг по телевизору она не увидела знакомое лицо. Это, должно быть, какая-то шутка? – Ро! Сюда, быстро! Вбежавшая в гостиную Ороро с банкой бобов в руке ожидала, наверное, чьей-нибудь травмы или, на худой конец, разбитой вазы. Но посмотрев на экран, она удивлённо открыла рот. На экране всегда привычно ослепительный Капитан Америка похлопал по плечу серьёзного Циклопа, говоря в направленные на него несколько микрофонов: – Безопасность граждан и Президента организована на высшем уровне, но благодарить за это стоит не только Мстителей, но и команду Людей Икс. После чего Кэп и Скотт, сняв перчатки, пожали друг другу руки, и сюжет переключился на оформление мероприятия к празднику. – Нас наконец-то показали по телеку в выгодном свете! – радостно возвестил Гамбит.***
Всеобщего восторга Локи, конечно же, не разделял. Но рождественский ужин ему понравился. Точнее, еда на этом ужине, а не компания вообще всех, кто остался в особняке на, как они выражались, «праздники». Весь дом был украшен причудливыми венками и лентами, внизу вообще поставили мёртвое дерево, обвешав его стеклянными шарами и водрузив звезду на вершину. Любят же тут символизм, иначе быстро проживающие свои жизни люди забыли бы большинство событий своей недолгой истории. После ужина Локи стремительно вернулся к себе в комнату, не забыв поблагодарить всех собравшихся за ужин. Пусть он и был последним изгоем, но он был воспитанным изгоем. Задушевных бесед с Ксавье с того первого и пока единственного раза не предвиделось, хотя старик после недельного отсутствия, наконец вернулся в особняк. Локи не стремился выдать ему особенно ценные воспоминания о своей жизни, поэтому решил впредь показывать ему лишь свои несерьёзные стычки с Тором, коих в их детстве и юношестве было не счесть. Пусть старик думает, что брат для Локи является камнем преткновения на пути к порядочной жизни среднестатистического аса. Взамен Локи бы получал крупицы информации о Людях Икс, окружавших его и, несомненно, следящих за тем, чтобы он не делал попыток к побегу. Мало информации всё же лучше, чем вообще никакой информации. Наверное, профессор догадывается о его намерениях, но зачем тогда отдал ему досье Шельмы? Наверняка знал, что Локи разочаруется, прочитав его. Внизу играла тихая музыка, напоминая о том, что сегодня в Мидгарде праздник даже у мутантов. Хорошо ещё, что звуков застолья и праздного веселья не слышно из-за закрытой двери. Локи зажёг ночник и взбил подушку, после чего с удобством устроился на кровати с книгой. Спустя продолжительное время он почувствовал зарождающееся чувство жжения в глазах. К этому жалкому телу было невозможно привыкнуть даже спустя почти четыре месяца. Быть пленником не только для мидгардцев, но даже для собственного тела! Локи отложил книгу и принялся с усердием и упоением тереть уставшие глаза. Остановиться было невозможно, как же приятно! Прекратить это безумие он мог, только умывшись ледяной водой, и Локи, памятуя о главе в одной книге, где было написано, что инфекция в организм человека может попасть сотнями различных путей, отправился в ванну. Промыв как следует глаза, Локи выпрямился над раковиной и упёрся взглядом в своё опостылевшее отражение. Раньше он с удовольствием бы полюбовался собой, ведь раньше действительно было чем любоваться. Локи особенно любил свой непередаваемый вид в начищенных доспехах. Ну, надо отметить, сейчас выглядит он даже лучше, чем тогда, когда вернулся в Мидгард за Тессерактом. Там, где он содрал кусок кожи бритвой, довольно долго продержалась запёкшаяся кровь, но теперь на её месте появилась новая розовая кожа. Локи потёр место старого пореза пальцами, после чего зачесал руками отросшие чуть ниже плеч волосы назад. Нет, так не пойдёт. Локи открыл кран с водой и, снова склонившись над раковиной, намочил голову, после чего, вытеревшись полотенцем, достал из шкафчика за зеркалом ножницы. Это не должно было быть сильно трудным – подровнять волосы. В детстве их с Тором всегда стригла Фригг, а когда Локи подрос, то обращался к слугам, пора было и попробовать привести себя в приличный вид самому. Закончив, Локи смыл отрезанные волосы, усеявшие чёрными штрихами раковину, водой и вернул ножницы на место. Часы в комнате показывали четверть четвёртого ночи. Или утра – Локи так и не разобрался, почему ночью время считается утренним. Ночное небо из тёмной комнаты казалось ему фиолетово-розовым, а тишина большого полупустого дома успокаивающей. Пока в дверь не постучали. Конечно, он знал, что это Ороро. Никто, кроме неё, и не знал, что он редко спит по ночам. Никто, кроме неё, не стучал отрывистых три раза. Никто, кроме неё, и не приходил к нему. – Входи, – тихо сказал он, стоя лицом к двери, и этого оказалось достаточно, чтобы она услышала. – Привет, – так же негромко сказала Ороро, юркнув в его комнату и неслышно затворяя за собой дверь. Одетая в длинный махровый халат, босая, с немного растрёпанными распущенными волосами, она показалась ему не такой раздражающей, как раньше. В руках у неё был объемный керамический горшок с непонятным содержимым. Увидев, что Локи смотрит на него, девушка робко улыбнулась, приподнимая ношу: – Это тебе, – скептический и непонимающий взгляд Локи заставил её уточнить, – кактус. На Рождество. Я знаю, принято утром подарки дарить, но… – Ты не хотела, чтобы кто-либо увидел, – закончил за неё Локи, не желая выслушивать лживые оправдания. – Нет… Хотя, да. Да, мне не хотелось бы, чтобы кто-то узнал. Держи, – она протянула ему горшок с небольшим колючим растением, но, как только он собрался забрать его, притянула горшок обратно к себе. – Ты что, слегка подстригся? Тебе идёт, только криво немного, – Ороро обошла вокруг него, поставив горшок на стол. – Зачем ты пришла? – Отдать тебе кактус. – А на самом деле? Ро замолчала, отвернувшись к окну. Её стройный силуэт в полумраке комнаты подарил Локи едва ощутимую иллюзию покоя и уюта. Девушка продолжала смотреть в окно, когда он подошёл к ней со спины вплотную и шепнул в белоснежную макушку: – Ведьма. – Колдун, – тут же парировала она, заставив Локи негромко рассмеяться. – Суть одно и то же, – он развернул её за плечо к себе лицом, встречаясь взглядом с её голубыми глазами. – Уйди из моей комнаты. Она не обиделась на его усталый тон. Спокойно кивнула и удалилась. Когда дверь тихо клацнула, затворившись, Локи подумал, что на самом деле хотел предложить ей остаться.