Любовный треугольник(?)

      Накануне отбытия на задание Курето пригласил нас с лейтенантом Сэки в свой кабинет, на красную дорожку так сказать, чтобы обсудить кое-какие моменты. По ужасному стечению обстоятельств мы с лысым пересеклись ещё на пороге мэрии.       - О, здрасте. - кинул он с иронией и отвесил поклон, шаркнув ножкой. Я изогнула бровь, теряясь в догадках.       - Не знал, майор, что вы такая отважная девушка: бежали из больницы, избили медицинский персонал, а ещё и избили старшего по званию. Хотя, - лейтенант хихикнул, - этот старший по званию - всего лишь ваш брат. Однако о вашей доблести уже ходят легенды...       «Вот именно: легенды», - зло подумала я и молча, сунув руки в карманы брюк, стала спускаться по ступенькам, оставляя продолжающего болтать Сэки одного.       - Погодите! - догнал он меня, - погодите! Вы идёте к генерал-лейтенанту Хиираги?       Я молча кивнула и перепрыгнула через последнюю ступеньку, затем повернула направо и продолжила идти, упорно игнорируя лейтенанта. А тот всё рассказывал небылицы про меня, придумывая с каждой минутой всё более и более шокирующие события. И окно я в больнице разбила, и стулом перешибла медсестру на выходе, и от травмы головы, которую мне якобы нанесли неизвестные в утро вчерашнего дня, я бегала голая по больнице и кричала на венгерском проклятия.       «Хоть на метле не летала и то ладно» - невесело усмехнулась я.       - Ох, даже не знаю, чему и верить! - с наигранной разочарованностью закончил свой «увлекательный» рассказ лейтенант.       - Ничему не верьте, - тихим голосом ответила я, - всё, что вы слышали - враньё. Я не бегала...       - А я знал! - взвизгнул он. - Знал, что все они врут! Ведь не стали бы вы, любимчик генерал-лейтенанта, так позорить своего командира и наставника!       В словах Сэки прозвучало лукавство. Я напряглась, но виду не подала, продолжая молча идти по небольшой аллее. Деревья, растущие по обе стороны аллеи и нависающие над ней как купол, уже стояли голые, а их опавшая листва приятно шуршала под ногами. Я иногда пинала пёстрые кучи листвы и смотрела на то, как осенний ветер подхватывает отдельные листики и уносит их куда-то.       Наблюдая за моим занятием, Сэки вдруг произнёс (как бы невзначай):       - Скоро настанут тёплые последние деньки, и скорее всего мы будем убирать листья около мэрии. И не только листья, но и остальной мусор. Кстати, ваши рядовые так много мусорят: то бычки, то бутылки кидают...       - Бычки кидают ваши рядовые, а бутылки валяются как раз под вашими окнами. Странное совпадение, не находите? - тихим голосом произнесла я, но внутри всё клокотало от радости, что я смогла ответить Сэки за наезд на своих ребят. Хотя после «того самого» случая я сходила к врачу и тот...запретил мне разговаривать вовсе, потому что мне грозила потеря голоса на долгое время. А без голоса я была никем.       - И правда, странное. - нервно посмеялся лысый и замолчал. Видимо, думал, как бы ещё мне насолить.       Я поправила перчатку. Периодически она сползала из-за гипса, наложенного на сломанный палец, поэтому приходилось ходить либо без перчаток вовсе, либо часто подтягивать их. На улицу я теперь редко выходила без них, особенно по утрам: было прохладно, и руки замерзали. Вот и сейчас я шла в них лишь потому, что ветерок неприятно бил по ладоням.       - Ах, майор, давно хотел спросить у вас...       «Родил идею для сплетни? Молодец!»       - Что? - равнодушно спросила я и чуть скосила глаза на лейтенанта. Тот с небывалой прыткостью обогнал меня и, идя спиной вперёд, спросил, хитро щурясь якобы от солнца, которое на самом деле светило ему в спину:       - Поговаривают, что генерал-лейтенант к вам очень хорошо расположен, и даже поощряет периодически. Не откроете секрет вашего успеха?       - Нет тут никакого секрета, - раздражённо прошептала я, - и кто вам вообще такое сказал? Опять сплетни?       - Ну, я бы так не сказал, - хитро улыбнулся Сэки, - на этот раз это правдивый источник. - он помолчал. - Ну так что?       - Что? - я посмотрела лейтенанту прямо в глаза, чтобы прочитать в них истинную причину этого разговора.       - Отрицаете, что вы с генерал-лейтенантом Хиираги в хороших отношениях?       Я остановилась, Сэки - тоже. Не отрывая своего взгляда от него, я твёрдо произнесла шёпотом:       - Он - мой командир. Конечно, я должна с ним наладить хорошие деловые отношения, чтобы в работе не произошёл некий диссонанс или ступор. Не понимаю, почему вы вообще об этом спрашиваете? Разве вы сами не пытаетесь настроить хорошие отношения с верхами?       - Я-то пытаюсь, но вот ваш подход нарушает уставы, мягко говоря. - злорадно улыбнулся лысый. Я подняла бровь.       - В каком месте я нарушила устав?       - По уставу запрещается подкупать начальство - это наказуемо.       Я вылупила глаза.       - Сэки, ты хоть понимаешь, что ты мелешь? О каком подкупе может идти речь? Ты что, не знаешь, какой у Курето нрав? Да он бы меня прямо там, в кабинете, на куски порезал и засолил!..       - О, он для тебя уже Курето... - улыбка Сэки напомнила звериный оскал.       - Генерал-лейтенант, - резко поправила себя я, - но это не имеет значения. Кто тебе сказал эту ерунду? Уж не сами и Хиираги? А может ты сам всё это придумал?       Лысый с довольной миной помотал головой.       - В пизду, - прошипела я, быстрым шагом проходя мимо лейтенанта и задевая его плечо своим, - жалкие твари, распускающие свои длинные языки...       От злости я чуть ли не прибежала в штаб-квартиру. Зайдя в холл, я увидела, что двери лифта, который я впрочем всегда игнорировала, только открылись. Видимо, кто-то вызвал лифт, но так и не дождался его и ушёл по лестнице. Я подумала, что это мой счастливый момент, и понеслась к лифту. Однако его дверки захлопнулись у меня перед самым носом.       Зло топая, я взобралась на нужный этаж. Нужную мне дверь я могла найти уже и вслепую - так часто мне приходилось бывать около неё. Я постучалась. За дверью стояла гробовая тишина.       - Что, никого? - я в удивлении подёргала ручку. Это было странно. Обычно Курето всегда присутствовал на рабочем месте, когда назначал какую-либо встречу.       Покрутившись у двери, я отправилась к себе, но, не дойдя до лестницы, я столкнулась с Аой. Девушка остановилась, увидя меня.       - Майор Ичиносе, следуйте за мной в кабинет господина Курето.       - Но его там нет, - тихонько заметила я, следя за проходящей мимо Сангу. Блондинка с недовольным взглядом обернулась, посмотрела меня пару секунд и, отвернувшись обратно, пошла к кабинету, на ходу говоря:       - Господин Курето уже второй день разбирается с верхушкой Армии. Скоро будет большая проверка, генерал сам лично будет проверять каждый документ и каждого солдата.       - Ого, - я усмехнулась, - вот это тусовка намечается...       Аой открыла кабинет, вошла сама и впустила меня. Через огромное окно проскальзывали лучи холодного солнца. В кабинете было немного прохладно.       - Принести чего-нибудь? - равнодушно спросила Сангу, доставая из нижнего ящика стола Курето салфетку и протирая ею стол. Я в душе подивилась такой чистоплотности, и попросила девушку принести мне кофе и, если можно, справить его сливками. Та молча выслушала мой «заказ» , закончила своё дело и вышла из кабинета. Я посидела немного на стуле, который, походу, только и ждал меня здесь, стоя напротив стола Курето. Затем встала, походила взад-вперёд и подошла к окну. Посмотрела на крыши развалин, представила себе, как это всё будет выглядеть после окончания войны с вампирами, и вдруг поймала себя на мысли, что мне было бы интересно тут остаться и посмотреть на это. Я мотнула головой: «Нет-нет-нет, только дом, только Венгрия!»       Дверь открылась. Я обернулась и увидела на пороге Курето, а за ним - Аой с подносом в руках.       - Любуешься видом? - спросил Курето, пока Сангу расставляла на столе кофе.       - Чуть-чуть, - шёпотом произнесла я. У Курето странно блеснули глаза, он прищурился. Я поспешила перевести взгляд на кофе.       - Можешь идти. - выпроводил слугу брюнет. - А где лейтенант Сэки? - когда мы остались одни, спросил у меня парень. Я молча развела руками и присела на «свой» стул.       - У тебя пропал голос?       Я кивнула и отпила кофе.       - Тебе придётся объясняться с лейтенантом, уж извини. - шёпотом проговорила я. В эту секунду постучались. Это был Сэки. Он ни капельки не удивился, увидев меня, но был крайне недоволен тем, что я сижу, а он стоит. В трудом скрывая свою ненависть ко мне, лейтенант доложил, что его батальон уже ознакомлен с заданием и почти готов к отбытию.       - Очень хорошо. - спокойно проговорил Курето. - Вы уже договорились с майором о времени отбытия?       - Ещё нет. Но как только я решу, то я обязательно ей сообщу.       Я нахмурилась. Да, снова мои права ущемляют на самом корню. Бесят.       - Видимо, вы плохо изучили распоряжение о миссии, - вдруг посерьёзнел Хиираги.       Мы с Сэки напряглись и вытянулись: лейтенант - потому что испугался ошибки, я - потому что испугалась того же.       - Неужели там не прописано, что вы должны согласовать свои решения с майором Ичиносе? - у меня от этих слов от пятой точки отлегло. А вот Сэки заметно занервничал.       - Да, я хотел это сказать... просто поторопился...вырвалось... извините. Я обязательно согласуюсь с майором, так точно. - лысый даже поклонился, а потом спросил заискивающе не то у меня, не то у Курето:       - А майор что же не даёт отчёт?       Я только открыла рот, чтобы сказать, что у меня всё замечательно и я только и жду предложений от лейтенанта, как ко всеобщему удивлению меня перебил Хиираги.       - Она уже доложила мне всё, к чему её обязывали, пока вы опаздывали. Второй раз я слушать это не намерен.       Лысая голова Сэки покрылась красными пятнами от злости и стыда.       - Извините.       Я тоже сидела красная. Скажу прямо: у меня ещё крутились в голове слова Сэки о покровительстве Курето, и поэтому я была на сто процентов уверена, что лысый лейтенант сейчас думает именно об этом. Курето прикрыл меня, тем самым подтвердив догадки Сэки. Меня ждали издёвки со стороны последнего. Курето ждали пиздюля от меня. Лысый уже получил по почкам от Хиираги. Замкнутый круг, мать его.       Следующие пять минут Сэки рассказывал все пункты распоряжения, выученные им наизусть. Я сидела и тупо пялилась в уже опустевшую чашку, не зная, что делать. Когда лысый закончил, и Курето даже немного улыбнулся, довольный таким результатом, я поняла, что встреча закончена и встала.       - Можете идти... - эти слова были как мёд для ушей. - Майор останется для заполнения кое-каких бумаг.       Я чуть не поседела в эту же секунду. Увидев мою расстроенную мину, генерал-лейтенант со скрытым злорадством произнёс:       - Вы же ещё всё под моим контролем, хотя и считается, что вы избавились от этого.       Я плюхнулась обратно на стул. Когда Сэки ушёл, я разразилась громким шёпотом:       - Ты охерел, начальник? Оборзел в край?       - Успокойся, - серьёзно произнёс Курето, сцепив руки в замок, - я хочу серьёзно с тобой поговорить.       И тут я почувствовала себя девочкой, которая сидит перед директором и трясётся от его пристального взгляда.       - Я слышал о том, что произошло в больнице. Ты же прекрасно понимаешь, что такое поведение неприемлемо. Мне уже был выговор за то, что ты так ведёшь себя. И сегодня я получил его снова. После третьего предупреждения я буду вынужден выписать тебе штраф или назначить штрафные часы, которые ты проведёшь не лучшим образом. Чего ты добиваешься?       Я молчала. Лишь сложила на груди руки и нахохлилась как курица, показывая всем видом, что я недовольна. От первоначального псевдостраха не осталось и следа.       - Или же мне придётся написать рапорт на тебя. Ещё я выпишу штраф твоему другу за нанесение вреда медицинскому персоналу. Думаю, сержант Асоши будет рад отдавать половину своей зарплаты на нужды армии в течение трёх-четырёх месяцев.       Я охерела. Даже рот от шока открыла.       - Это несправедливо! Мне три предупреждения, а ему - сразу штраф! Как это понимать?       - Я не хочу портить свой авторитет тем, что у меня в подопечных будет человек с плохими данными. Это мне не на руку. А сержант Асоши избил людей. Если бы он просто сбежал, как ты, с больницы, то Гурену бы сделали выговор как его начальнику. - Курето замолчал. Я сглотнула и поймала себя на мысли, что догадываюсь, о чём будет наш следующий разговор.       - Так же до меня дошла информация, что вы с Гуреном сильно поругались.       - Это тебя никаким боком не касается. Отвали. - рявкнула я и покашляла: повысив голос, я ободрала себе горло.       Курето смолчал. Видя, что я отвернулась и не собираюсь пока идти с ним на контакт, он встал и подошёл к окну.       - И ты расстроилась из-за глупой ссоры? Хах, я думал, ты куда черствее относишься к этому дураку.       Я хотела кашлянуть, но в этот самый момент парень ляпнул то, что ляпнул. Я округлила глаза и проглотила воздух, который вдохнула для кашля. Затем шумно выдохнула и встала, грозно прошептав:       - Молчи.       - Скажешь, что я не прав? Гурен никогда не воспринимал тебя всерьёз. Ты для него - игрушка, о которой можно вспомнить лишь тогда, когда играть не с кем. Не удивлюсь, если ты всё время считала его равнодушие по отношению к тебе лишь маской.       - Курето, замолчи. Не сыпь соль на рану.       - Я всего лишь открываю тебе глаза. Гоняешься за тем, кому ты безразлична...       - Прекрати. - я сжала кулаки, исподлобья глядя на своего начальника и желая вонзиться ногтями ему в глаза, чтобы «пошире раскрыть их».       - Этот человек жесток. Ему не нужно ничего, кроме силы. Он живёт только для себя, он всегда так жил. Ему не знакомо слова «любовь, семья, забота»...       - Уж кто бы говорил! Я прекрасно знаю Гурена, знаю его отношение к семье и то, как он относится к друзьям. Он готов на всё, чтобы спасти их!       - Защищаешь его, а сама не даёшь себе отчёта, что ему всё равно на твою заботу. Иначе бы он не сделал весь тот ужас в то утро.       Меня затрясло. Крепко сжав кулаки в который раз, я пригрозила:       - Если ты сейчас не замолчишь, то я вызову тебя на спарринг прямо здесь и прямо сейчас.       - И что ты этим докажешь? - Курето усмехнулся. - Я, конечно, не против снова сразиться с тобой, но тебе не кажется, что это пустая трата времени? Тем более, - брюнет даже испустил смешок, - кто-то сегодня явно не собирался драться.       Я положила руку на талию, где обычно висел пистолет, и не нащупала его. И только тут я вспомнила, что оставила своё демоническое оружие в мэрии. Мне пришлось снять его, потому что кобура мешала мне копаться в архивах, куда я заглядывала утром.       Я подняла растерянный взгляд на Курето. И тут мой начальник неожиданно расхохотался. Я почувствовала себя полностью униженной, сердце ёкнуло, руки дрогнули. Секунда - и мой кулак едва касается кончика носа генерал-лейтенанта. «Сука, увернулся» - промелькнуло в голове. Второй кулак пролетел в области живота брюнета. Удар одной ногой, второй, ещё один удар кулаком. Наверное, я слишком отдалась эмоциям, потому что ни один из моих точных ударов не достиг своей цели.       - В твоей характеристике очень хвалятся навыки рукопашного боя. Давай проверим, - Курето достал свой меч, и отблеск солнечного луча от лезвия упал мне на лицо. «На безоружного с оружие нападаешь? Подлец!» - хотела сказать я, но гордость повелела заткнуться.       - Добавим нашему поединку небольшую изюминку, - ухмыльнулся парень, замахнулся и резко опустил меч в сторону огромных штор на окнах. Декоративные повязки, держащие массивные полотна, мгновенно разрезались, распуская плотные шторы. Комната погрузилась в полумрак.       - Какая романтика, - прошептала я, не спуская взгляд с силуэта генерал-лейтенанта.       - Ты находишь это романтичным? - спокойный голос Курето наравне с моим шепотом в кромешной тишине показался слишком громким, отчего я поморщилась.       - Это шутка. Нападай, хватит болтать. - мне не торопилось начать. Было интересно, что же выйдет из всего этого. И хотя я была уверена в своей силе (как всегда), но что-то мне подсказывало, что будет очень трудно.       Я услышала лязг, по которому определила, что меч убирают в ножны. Я удивилась: неужели Курето решил драться на равных? И сразу же сообщила ему об этом. Ответом мне была фраза, полная ехидства и насмешки:       - Кем я буду после того, как обижу одного из лучших работников по макулатуре в штабе? Хорошим боссом меня точно не назовут, хотя мне и всё равно на мнение окружающих. Да и ты немного не в форме: голоса нет, палец сломан... Думаю, без твоих криков мне будет очень скучно. Когда у тебя вернётся голос?       - Очень скоро, - поспешила заверить мужчину я, - ты и не успеешь соскучиться.       Я порывалась задать всего один вопрос, который мучил меня сейчас, но молчала, разглядывая Курето. Он был спокоен и даже выглядел немного по-доброму. Или это иллюзия, созданная упавшим на его лицо лучом солнца? Если и иллюзия, то не очень правдоподобная: сейчас мой начальник был похож на самого обыкновенного молодого человека, не злого, симпатичного, без мании величия и придурковатости. Не знаю как, но в следующую секунду я как бы посмотрела на Хиираги под другим углом и вдруг увидела, что он...       - Красивый.       Мой полушёпот испугал меня саму. Я ахнула и округлила глаза, взгляд которых всё ещё был прикован к Курето. Казалось, брюнет не расслышал моих слов и стоял, хмурясь и пытаясь догадаться.       - Что?       - Что? - выпалила я вслед за аналогичным вопросом генерал-лейтенанта. - Ничего. Я просто сказала... - мой язык заплёлся, - сказала, что наш бой обязан быть красивым. Я предлагаю закрепить за победителем право выбора желания для проигравшего. Согласен?       Я выкрутилась. С Божьей помощью или как - но выкрутилась. Однако... выбравшись из одного дерьма, я машинально наступала в другое: мой проигрыш означал поражение и погружение в полнейшее дерьмо.       - Опять детские условия. Желания, права... - Курето сделал пару шагов ко мне. - А может как на войне? Проиграл - либо смерть, либо плен. Такие условия тебя устраивают?       Конечно, я не была на них согласна, но деваться было некуда. Это давало мне стимул на выигрыш.       - Я согласна. - кивнула, однако толпа мурашек пробежала по спине. Во мне начинало говорить беспокойство. «Не думай об этом и ты выиграешь. Ты должна, обязана!» - успокаивала себя я, пока ждала начало «конца».       - Тогда начнём.       Тайно я хранила надежду на то, что он меня пожалеет. Ведь я была девушкой, а Курето просто не мог позволить себе избить даму как последнего подонка. Впридачу, у меня был сломан палец и нарушено психическое состояние, но генерал-лейтенанта это вообще, походу, не волновало.       Всё было очень серьёзно.       Я окончательно утратила надежду на поблажку в тот момент, когда Хиираги грубо схватил меня за шею, влепил смачную пощёчину и с силой впечатал в стену. Было тяжело дышать, но я делала это ради того, чтобы не терять сознание. Одной рукой я пыталась разжать на шее пальцы мужчины, а другой - дотянуться до его груди. Мне надо было ухватиться за пуговицу, собачку, воротник - за что угодно, лишь бы сделать это.       Я старалась смотреть на грудь мужчины, лишь периодически переводя взгляд на его лицо. Курето был так же холоден и сосредоточен.       - Ты уже сама не рада тому, что согласилась на это? - усмехнулся он, покосившись на мою руку, что упорно тянулась к его пиджаку. - Я бы пожалел тебя, Мейко, правда, если бы мы были с тобой не на войне. Не на войне между нами. - резкое движение - и вот его пальцы крепко держат мои волосы, заставляя до боли прижиматься затылком к стене.       Но действия Курето пошли на пользу не только ему. Теперь я могла дотянуться до его пуговиц. Резко схватив одну из них вместе с тканью, я дёрнула руку на себя - Курето сделал небольшой шаг вперёд. Конечно, я прекрасно понимала, что шансов против такого «шкафа», которому я едва доставала до подбородка, у меня нет. Но у меня что-то получалось, и я решила пробовать дальше.       Удар головой пришёлся Курето прямо по нижней челюсти. Надежда придала мне сил, и я смогла вырваться из цепких «объятий» Хиираги. Брюнет, взвыв, отшатнулся в сторону и схватился за ушибленное место. «Получай, тварь!» - злобно подумала я и, наметив место удара, замахнулась ногой...       - Курето, - шептала я в ужасе, - Курето, пожалуйста, извини, я не хотела! Ну, прости же меня! Прости, правда, это случайность!       Я сидела на коленях перед согнувшимся пополам брюнетом. Удар, который я рассчитывала нанести в бедро, пришёлся Курето в пах. Как говорится, прямо по бубенцам.       - Господи, - шептала я, с тревогой глядя на стонущего от боли начальника, - только не умирай.       Теперь рапорт был близок ко мне как никогда. Сидел на моей бедной шее, свесив ножки.       Я аккуратно взяла Курето за плечи и попыталась привести его в сидячее положение.       - Давай, начальник, ты же сильный мужик, уж сесть сам можешь...       - Мейко, ты понимаешь, что это значит? - прошипел брюнет и передёрнул плечами, скидывая с них мои руки.       - Да знаю я, знаю! - я снова уцепилась за плечи мужчины. - Давай ты сначала встанешь, а потом можешь и в тюрьму кинуть, и обезглавить...       Я почувствовала, как Хиираги напрягся.       - Мейко, какая же ты...       Рука, рывок, удар. Я распласталась на спине, ещё не до конца понимая, что произошло. Когда до меня дошло, что генерал-лейтенант воспользовался своим и моим положениями, было уже поздно: Курето схватил обе мои руки, завёл их над головой, а локтем свободной руки надавил на горло. Я сипло ойкнула.       - Нравится?       Вопрос, который задаёт своей жертве самовлюблённый маньяк. Курето сейчас и впрямь был похож на больного психопата: такой улыбкой он пугал меня до мозга костей. Нет, улыбка не была от уха до уха (если честно, я даже не могла представить на его мордашке что-то такое), она была спокойной и застывшей. И это пугало.       Я сбивчиво дышала носом, а затем, полностью отдавшись нараставшей панике, стала хрипло дышать через рот.       - Отпусти... - смогла в какой-то момент прохрипеть я. Мне не нравилось всё в этой ситуации, и я хотела как можно скорей убрать локоть этого ублюдка со своего горла, вылезти из-под этого тяжёлого тела, которым меня придавливали к полу, и убраться к чёртовой бабушке.       - Отпустить? Ха... ха-ха-ха! - рассмеялся Хиираги. Воспользовавшись тем, что мужчина немного отвлёкся, я двинула головой, чтобы дать локтю съехать с моей шеи. Но не тут-то было.       - Мы же на войне, и я намерен здесь и сейчас убить тебя. По-настоящему, - его локоть с некоторой силой вновь опустился мне на шею. Кажется, я услышала хруст костей. В глазах на секунду потемнело от боли.       - У...би...вай...       Мои глаза были закрыты, но даже сквозь них я почувствовала в настроении брюнета перемену. Видимо, он был удивлён моим быстрым смирением со смертью.       Повисла тишина, прерываемая моим хриплым и очень редким дыханием. Наконец, Курето усмехнулся и произнёс:       - Ты очень глупо поступила, кинувшись мне помогать. ты же сама согласилась на войну, а не на войнушку. И когда я спросил у тебя: "Знаешь ли ты, что это значит?", то я не имел в виду наказание. Я до последней секунды был уверен, что ты догадаешься о моей уловке, но... Однако боль была настоящей. - Курето выдержал паузу. - Что же, тогда даю тебе шанс сказать последние слова.       Через секунду после этих слов я почувствовала, как давление на шее исчезло. Я обрадовалась и сделала большой вдох через рот. Порция воздуха с болью прошла по трахее и спустилась в лёгкие, раскрыв их. Стало горячо; я застонала.       - У меня к тебе будет всего один вопрос, - прошептала я, открыв глаза и тут же встретившись с повелительным взглядом карих глаз, - ты всё это время покровительствовал мне?       Знаю, что последние секунды в своей жизни я могла потратить и на более умный вопрос, но в тот момент я хотела знать именно это. Тем более ко мне снова вернулась надежда, что Курето пожалеет меня.       На мой вопрос мужчина никак не отреагировал. Он продолжал пялиться на меня сверху вниз, взглядом пригвождая к полу.       - Не молчи! - я в открытую нервничала. Не хотелось умирать, так и не узнав ответа на вопрос, который мог многое значить в дальнейшем. Если я останусь в живых, разумеется.       Я, не отрываясь, смотрела в карие глаза брюнета. В полумраке они казались более насыщенного цвета, словно тёмное дерево. Красивый... да, Курето был красивый, но какое это уже имело значение, если он меня вот-вот убьёт?       - Пожалуйста...       Я оборвала свою речь, потому что генерал-лейтенант очень резко наклонился ко мне и проговорил твёрдым тихим голосом четыре слова. Всего четыре слова!       Я вылетела из кабинет своего начальника красная, как рак, лохматая, встревоженная. На ходу поправляя форму и причёску, я судорожно думала, куда пойти и к кому. Мне срочно нужно было с кем-то поговорить, чтобы не покидающая меня тревога плотно не осела в моём организме.       Брай. Мне срочно нужен был Брай.       Сегодня у Асоши были дела в школе, но идти туда мне было не резон. Поэтому я залетела в первый попавшийся кабинет и, поздоровавшись, попросила телефон. Молодой полковник любезно указал мне на телефон и, пока я набирала номер, тихонько вышел.       Трубку взяла молоденькая учительница. Услышав имя Асоши, она на секунду замолчала, соображая, а затем выдала:       - А Брая-сенсея отправили с классом на экскурсию в военные лаборатории. Они прибудут часа через три.       Я бросила трубку. Это был просто пиздец.       В какой-то момент, когда я летела по коридорам штаб-квартиры, в мыслях всплыл Гурен. Да, мы поссорились с братом, но он бы не оставил без внимания мою проблему, я уверена. Однако гордость заклокотала во мне так, что я больно ущипнула себя за руку за такие «идиотские» мысли. «Кто? Кто ещё?»       И тут, как свет в тёмном тоннеле, среди толпы служащих промелькнула седая голова Шиньи. Я остановилась посреди коридора, засомневавшись. А потом решительным шагом направилась к двери кабинета, в котором несколько секунд назад скрылся Хиираги.       Мне повезло: Шинья был один.       Увидев меня, парень поприветствовал меня, мягко улыбаясь. Я же в ответ выдавила мучительную улыбку, а затем рухнула на колени у самой двери и...расплакалась. Просто такое душевное обращение Шиньи после ада в кабинете у его сводного братца заставило меня вновь почувствовать, что я жива. Только сейчас я поняла: Курето хотел меня убить по-настоящему, как и говорил.       Шинья напоил меня водой и усадил в большое кресло, а сам расположился на его подлокотнике и, поглаживая меня по голове, принялся выпытывать у меня причину моей истерики. Я охотно всё ему рассказывала, чувствуя, что с каждым словом мне становится всё спокойнее. Я описывала каждую деталь боя, удары, свои мысли в тот момент, и даже сколько пылинок я увидела в какой-то момент в полосе света.       - И он надавил локтем мне на шею, вот сюда, почти в ямочку. - я пальцами аккуратно коснулась места на шее. Шинья соскользнул с подлокотника и присел передо мной. Оглядев повреждённое место, сказал:       - Уже синеть начинает. Давай я принесу лёд?       Я остановила его и попросила дослушать меня до конца. Парень послушно встал рядом с креслом и слушал всё, что я ему говорю. Я была благодарна, что в кои-то веки он меня не перебивает, а внемлет каждому моему слову. Мне было легко говорить всё, пока я не подобралась к самому важному моменту.       Я запнулась на словах «наклонился и сказал». Шинья почувствовал, что мне тяжело, и, положив руку мне на голову, тихо произнёс:       - Мей-Мей, если тебе тяжело, то ты лучше промолчи. Давай я наведу тебе кофе, хочешь?       Нет, я не хотела кофе. Я хотела, чтобы он выслушал меня до самого конца. Чтобы он услышал те же слова, что и я. Я хотела убедиться, что я не сошла с ума и мне не показалось! А если Шинья услышит эти слова и подтвердит, что услышал, то это будет означать, что мне не показалось, и Курето реально их произносил!       - Мейко?       Я подняла голову и удручённо посмотрела на седоволосого.       - Он сказал: «Это больше, чем покровительство».