Прикоснись ко мне

Lifehouse — Runaways

То, что вчера произошло, никак не должно было произойти, потому что я слишком себя уважаю и не легла бы под первого встречного, что теперь делать? Нужно срочно рассказать Юле, но вдруг она расскажет Алине или хуже того Игорю? Я, получается, изменила самой себе, ведь говорила, что люблю его. Что же я наделала, как мне теперь появляться в школе? Моя мама, Алла Дмитриевна, зашла в мою комнату и попросила вставать, потому что не даст пропустить мне еще один день в выпускном классе и так я пропустила уже три дня, сегодня четверг, значит пора идти. Я нехотя встала с кровати, собирая свои волосы в хвост. Заглянув в свою сумку, что лежала на столе, я ее оставила тут с того дня, как все это произошло. Я достала кошелек и решила посчитать, сколько там осталось денег вроде прилично. Я уже давно хочу перекрасить свои рыжие волосы в белый цвет, но не хватало смелости, наверное, я трусиха, ведь я никогда не красила их. Убрав кошелек обратно в сумку, я пошла собираться. Сделав все водные процедуры, полезла за вещами в шкаф. Хочу сегодня надеть простую серую кофту, черные джинсы и кеды. Не хочу наряжаться, сегодня незачем. Одевшись, я вышла из комнаты и села завтракать. — Мам, пап, я хочу у вас спросить разрешения, — я привлекла внимание родителей, и они посмотрели на меня. — Хочу перекрасить свои рыжие волосы в белый, просто надоело однообразие. Родители посмотрели друг на друга с неким недовольством, но ничего не сказали. И только мама, возмутившись, произнесла: — Нет, дорогая. Наш цвет слишком редкий, я не хочу, чтобы ты перекрашивалась только из-за того, что это твоя очередная идея, — мама погладила меня по руке и улыбнулась. — Ну пожалуйста, не понравится вернем все обратно, прошу вас, — начала умолять я. Родители рассмеялись и все-таки сдались, но предупредили, чтобы я пошла в дорогой салон, где мне не испортят волосы. И я, поблагодарив их за эту возможность, быстро встала из-за стола и поплелась одеваться. Надев осеннюю парку и кеды, я вышла из квартиры. Не пойду сегодня на первые три урока, сразу поеду в салон перекрашиваться. Приду на четвертый, чтобы удивить всех. Или мне так хотелось доказать самой себе, что я вовсе не страдаю, хотя это совсем не так. Еще я намеревалась поговорить с Ильей, я хочу, чтобы это все осталось между нами и не в коем случае не задевало Алину и Игоря Юрьевича. Но согласится ли он на это, если мне предложить-то нечего? Отец мой хоть и зарабатывает прилично на своих рекламах или как там: я ничего совершенно не понимала в его работе, хоть объясняй, хоть не объясняй. Но этого всего не хватило бы, чтобы предложить молчать такому, как Чернышев Илья. Если только шантажом брать, но это же хрень, поэтому будем импровизировать. Тем более что впереди меня ждал новый имидж. *** После того как я увидела свое отражение в зеркале, мне стало страшно. Где Авдеева Ксения? Я слишком сильно изменилась, волосы оставались все так же длинными, но они были абсолютно белыми, у меня было ощущение, словно меня подменили, словно это не я. — Вам нравится? — задала вопрос стилист, улыбнувшись. Я кивнула, все еще не могла не прийти в себя, ведь то, что сделали, невозможно описать словами. Еще буквально час назад я была рыжей и шутила по поводу этого, а теперь я блондинка и цвет не желтый, а белый. Как я и хотела, все прошло удачно. — Спасибо больше, — с восхищением сказала я, поблагодарив девушку, я расплатилась и вышла из салона. Карманных денег не осталось совсем, поэтому я поспешила в школу пешком, ведь нет денег у меня даже на автобус, а проездной остался дома. Как только я добежала до школы, я еще долго не хотела снимать парку, я боялась осуждений и взглядов со стороны других людей. Но, все-таки решившись, я сняла парку, и тут же последовали удивленные взгляды со стороны многих старшеклассников, конечно, они привыкли видеть меня рыжей, да что там, я сама себя привыкли видеть рыжей. Но все меняется, поэтому и я решила не стоять на одном месте. — Ксюш, тебе так идет это преображение, — с восхищением сказала Юля, увидев меня у раздевалки. — Спасибо, — улыбнулась я. — Ты видела Чернышева? Юля на секунду задумалась, а потом, сощурив глаза, спросила: — А зачем он тебе? — Мне очень нужен он сейчас, — произнесла я. — Зачем? — не отставала Вербицкая. Что за вопросы, вообще зачем они нужны, я не понимаю. Я не хочу рассказывать ей ничего, хотя бы не сейчас, нужно подождать. — Так ты видела или нет? — с раздражением спросила я. — Чего ты такая недовольная, — подруга цокнула языком и указала рукой на курилку. — Он там. Обняв девушку, я поспешила в курилку. Там было накурено, и Илья стоял у окна, о чем-то говорил по телефону. Из разговора мне было понятно только то, что он говорит о каком-то товаре и то, что вчера переспал с одной хорошенькой девушкой. Ублюдок. Я громко хлопнула дверью, тот сразу повернулся, зло посмотрел на меня и отложил телефон в карман своих джинс — Что ты хочешь? — спросил он, когда я подошла к нему поближе. — Я хочу, чтобы ты держал свой рот на замке, я не хочу, чтобы кто-то узнал о нас с тобой, — я смотрела на него, не отводя взгляд в сторону. Илья занервничал, посмотрев на меня со злобой. Я испугалась: от него можно чего угодно ожидать. — Под «кто-то» ты подразумеваешь своего учителя? — неожиданный вопрос заставил меня расширить глаза: откуда он знает об этом? — Откуда ты знаешь об этом? — Я вчера слышал ваш разговор, когда хотел задания унести, — проговорил Илья, у меня внутри все перевернулось. — Я специально соблазнил тебя. Если ты не хочешь, чтобы вся школа узнала о вашем курортном романе и вашем вчерашнем разговоре, который я записал на диктофон: ну не пропадать же добру, ты будешь со мной спать. Чего блять? Он за кого меня держит? — Что ты несешь?! Я не собираюсь с тобой спать, ты больной ублюдок, который возомнил о себе черти что, — процедила я. Парень рассмеялся и впился своими губами в мои. — Ты же хочешь этого, не так ли, — говорил он сквозь поцелуй, перекрывая мне кислород. Я оттолкнула парня, хотела было уйти, как он остановил меня: — У тебя еще есть две подруги, одна из которых меня жутко раздражает, но я не дам им спокойно жить. Как там Алина поживает? Я могу сделать ее своей в две секунды, а могу застрелить, мне нечего терять, — спокойно произнес он. Застрелить? Так он и есть босс, которого ищут Дима с Юлей? Что здесь вообще происходит и где ебанная логика? — Значит, Дима не помогает Юле, а только держит ее для тебя, — догадалась я, посмотрев на парня, который улыбался. — Умная девочка; если Юля дернется хотя бы раз, я попрошу ее убрать, так что выбора у тебя нет, — произнес он так, словно это обычный день угрожать кому-то. Ах да, он же распространяет наркотики. Я ничего не ответила, просто ушла. Я должна что-то придумать, но выбора у меня нет, мне придется идти к Игорю и все ему рассказать, а потом Юле, я надеюсь, что она мне поверит. И я надеюсь на помощь со стороны Слепцова. Я не вижу логики в действиях Ильи, зачем ему все это нужно вообще? Ну какой нормальный человек будет угрожать девушке? Явно больной психопат. Я должна что-то придумать. Игорь, помоги мне. *** После уроков я осталась в кабинете своего учителя и все ему рассказала со слезами на глазах, он спокойно выслушал и пообещал мне помочь. — Что мы будем делать? — спросила я, вытирая слезы. — Ты должна подыграть ему какое-то время, пока я не прижму его, я знаю, походу, с кем он работает и кому он доставляет все это, это очень плохие люди, зря вы вообще в это ввязались, маленькие идиотки, — ворчал Игорь, обнимая меня. — Кстати, тебе идет такая прическа. Я улыбнулась, и мы помолчали несколько минут, это было слишком прекрасно. Молчать с ним лучшее, что могло быть. — Дорогой, сегодня у меня день такой загруженный, — неожиданно в его кабинет ворвалась его жена, сразу налетев на него с объятьями и поцелуями, я сохраняла спокойствие. А внутри мне было больно, потому что видеть его жену рядом с ним хотелось меньше все. — Ну, я пойду, Игорь Юрьевич, — сказала я, взяв сумку, подошла к двери, обернулась, увидела, как он целует ее. И она уже лезет к нему под футболку. Все равно он никогда не будет целовать ее так, как целовал меня этим летом. Ничего, скоро мне восемнадцать, и тогда он разведется со своей курицей, и мы оба будем счастливы. Господи, кого я обманываю, этого никогда не случится, как бы мне этого не хотелось, этого никогда не будет. Он всегда будет со своей женой, он поможет мне, но не останется со мной. Это не фильм или сериал, и мы не в книге, где все заканчивается хорошо, это суровая реальность, где не будет хеппи эндов, ведь это неправильно. Все это неправильно было с самого начала, с самого первого взгляда, поцелуя. После того как я все рассказала Юле с Алиной, девушки все еще не верили мне, даже после того как я сказала, что он шантажирует меня, потому что я с ним спала. — Как ты могла, ты же знаешь, как я отношусь к нему, — сказала Алина. — Прости, мне нужно было выплеснуть свои эмоции, — произнесла я с сожалением, посмотрев на девушку, та встала и ушла в кабинет. Я знаю, что она простит меня, может, не сейчас, но потом. — И что нам делать? — спросила Вербицкая. — Ничего, ждать, когда Игорь Юрьевич его прижмет, надеюсь, что это случится скоро, потому что я больше не хочу спать с Чернышевым, — я вздохнула, посмотрев на Юлю, та пожала плечами. Это слишком сложно для меня, что вообще может произойти за такое короткое время? *** 21 декабря 2016. Два месяца спустя. — Вы можете говорить? — серьезно спросил полицейский. Что? — Можно мне в больницу? Два моих любимых человека сейчас там, а Вы ищите Юлю, прошу вас, — проговорила я. — Мне нужны показания, — сказал мужчина, на что я плюнула и побежала ловить такси. Сев в первую попавшуюся машину, я доехала до больницы, даже не заплатив. Таксист кричал на меня, мне было все равно, я плакала, не понимая, к кому идти первому. И решила увидеть Алину, но к ней не пускали: она находилась в реанимации, а к Игорю не пускали тем более, там была его жена. Мои родители прибежали в больницу, как только узнали, что произошло. — Мам, пап, простите, — рыдала я, обнимая родителей, мои руки были в крови, губа разбита, я боялась, что они начнут переживать, хотя уже походу начали. — Он всего лишь учитель, переживай лучше за свою подругу, — произнесла мама, думая, что меня это утешит. Я возмутилась и посмотрела на родителей, как же меня достало это все. — Он не просто мой учитель! Я люблю его! — закричала я, папа попытался меня успокоить, но я не хотела успокаиваться. — Я провела с ним лучшее лето в своей жизни, я не говорила вам об этом, потому что я знала, что вы не поймете. Теперь мне есть восемнадцать, и я надеюсь на ваше понимание. Мама схватилась показательно за сердце, отец ударил меня по лицу. При всех в этой больнице. — Шлюха! А он сядет за решетку за совращение, теперь и шагу без нашего ведома не ступишь, мразь! — отец продолжал меня бить, а мать ничего не сделала. Я рыдала, вырывалась, врачи проходили мимо, всем было наплевать. Меня взяли за волосы и потащили из больницы, усадили в машину и увезли домой. Мне было больно, меня не поняли, меня избили. Впервые в жизни меня избил отец, а мать не сделала ничего. Ненавижу их. — Мне нужно к Алине, — спокойно произнесла я. — Заткнись! Ты достаточно натворила! — громко сказал папа, я всхлипнула. — Прошу вас, поймите меня, я влюбилась в него, — говорила я, рыдая. Меня больше никто не слушал, родители не обращали внимания на мои рыдания. По приезду домой мне велели убираться в свою комнату. И так же сообщили, что, как только Игорь Юрьевич поправится, они позаботятся о том, чтобы он сел далеко и надолго. Забавно, недавно я хотела того же. Я должна что-то сделать, я обязана что-то сделать до того, как он поправится. Я ведь теперь совершеннолетняя, а доказательств нет, они ничего не смогут сделать. Ничего. Теперь осталось найти Вербицкую.