Сплошь чёрные тона

В огромной комнате, стены которой тонули в сумраке, дрожал хмурый холодный свет. На большой двухспальной кровати с короткими деревянными ножками, сидел парень, с виду примерно тридцати лет. Его карие глаза потускнели, а взгляд с тревогой скользил по нескольким бутылкам спиртного, стоящих неподалёку от него. Сколько он уже так сидит? Полчаса? Час? Всё равно. Всё началось с того, что Энди, парень Эшли, внезапно заявил ему о том, что собирается жениться на Джульетт. Джульетт Симмс. Одно имя, но столько ужасных эмоций. Одновременно и гнев, и печаль, и обида, и даже мысли о суициде в один миг охватывали разум Эшли. Вряд ли теперь он вновь сможет обнять, любимого, дорогого ему человека, вдохнуть такой сладкий, дурманящий аромат его волос, и почувствовать на себе тепло его рук… Осознание этого, буквально разъедало его изнутри. Пытаясь хоть как-то отвлечься от угнетающих мыслей, Эшли взял бутылку «Jeck Deniels`a», и начал пить прямо из горла. Прохладный напиток обжигал глотку парня. Учитывая тот факт, что виски было вполне крепким, Эш даже не поморщился. Этот вкус олицетворял его внутреннее состояние. Эшли не собирался идти на праздник к Энди. Наоборот, он старался быть как можно дальше от него, чтобы еще больше себя не травмировать. Поэтому он сел на самолет и улетел в другой город на пару месяцев, ну или же на более долгий промежуток времени. Закупившись несколькими ящикам алкоголя, он поселился в небольшой гостинице, на окраине Джерси. Последний раз Бирсак звонил ему пару дней назад, чтобы узнать, идет он на его свадьбу или нет. Странный вопрос, не так ли? Эш сказал, что приехать не сможет, обосновывая это тем, что у него много дел в другом городе. И вот сегодня опять начал трезвонить ненавистный ему телефон. Лениво подняв его с пола, он посмотрел на экран и увидел, оповещение о сообщении от неизвестного человека. Возможно, это ему написала очередная фанатка, которой каким-то образом удалось узнать его контактный номер, или же предупреждение о том, что на телефоне закончились деньги, в общем это наверное было что-нибудь незначительное, то что можно было прочитать позже. Но всё же любопытство было сильнее безразличия. Разблокировав гаджет, он зашел в почту и увидел несколько фотографий. Эти фотографии были со свадьбы Энди. Лучше бы он не видел этого. Не зная даже имени человека, который прислал ему это, он уже его ненавидел. Эшли был в ступоре от увиденного. Ему трудно было пошевелиться, он уже не мог адекватно рассуждать, хотелось просто взять этот телефон и изо всей силы кинуть его в стенку или же в любую другую твёрдую поверхность. На этих фотографиях были изображены Энди и Джульетт. На их лицах красовались яркие, искренние, неподдельные улыбки. Хоть все эти снимки были наполнены радостью, красотой и неким романтизмом, Эшли они будут только сниться в кошмарах. У него было такое чувство, что его просто взяли, и размазали по стенке. Ударили ножом в спину. Хотелось сбежать еще дальше, и забыться где-нибудь в лесной, непроглядной чаще среди огромных ветвистых деревьев, или же упасть в мрачную бездну небытия. Его руки дрожали, перед глазами всё начало расплываться, а голова шла кругом. Рассудок окончательно покинул его разум. Грудная клетка сжалась, а из карих глаз начали выступать слёзы. Он уже не контролировал себя. Вдруг, внутри что-то резко перемкнуло. Чувство шока переросло в гнев. Он сорвался и разбил о деревянную тумбочку недопитую бутылку дорогого, импортного виски. Мягкий узорчатый ковёр, впитавший в себя остатки содержимого сосуда был усыпан осколками, большими и маленькими. Ткань на ковре была тёмно-синяя, стёкла под ногами Эша выглядели словно звёзды, рассыпанные по ночному небу. Потянувшись к одной из «звёзд», он взял её и начал внимательно рассматривать. Он вертел осколок в своих руках с одной стороны на другую, наблюдая за тем, как слабый свет падающий из окна, плавно переливался из одного уголка стекла в другой. Ну вот, порезался. Не удивительно. Алая густая кровь, при этом слабоватом освещении, казавшаяся почти-что чёрной, стремительно сочилась из пальца. Тёмная капля покатилась по куску стекла, оставляя полу-прозрачную красноватую дорожку за собой. Задержавшись на краю прозрачного, острого материала, она быстро упала вниз, пачкая синие потёртые джинсы Эшли. Голову парня постепенно заполняли мысли о самоубийстве. Пытаясь отвлечься от них, он искал оправдания всей той херне, которая происходила вокруг него, но его мозг автоматически опровергал их, тем самым делая всё только хуже. Поднявшись с кровати, он медленным шагом направился в сторону ванной комнаты. Слегка толкнув белоснежную дверь, он зашел в маленькое помещение, стены которого были отделаны светло-голубой, почти белой плиткой, так же как и холодный пол. Перед лицом Эшли оказалось зеркало, в сероватой рамке. В нем он увидел несчастного, страдающего человека: его тёмно-каштановые волосы, которые всегда были аккуратно уложены, сейчас больше напоминали что-то похожее на гнездо. Растрепанные и спутанные, они торчали в разные стороны. Для полноты картины не хватало лишь запутавшихся в них зелёных листьев. Покрасневшие, мокрые глаза, вокруг которых были темные синяки, будто он уже в недельном запое, смотри на него в этом злосчастном зеркале. А, ну да, так оно и есть. В Нью-Джерси он находился уже неделю. С первого же дня пребывания в этом городе, он выходил на улицу лишь для того, чтобы пополнить свои запасы алкоголя. Он больше не хотел этого видеть и отвел от зеркала глаза. Присев на край белой старой ванны, Эшли положил руку около раковины, стоящей рядом и начал полосовать своё запястье тем самым осколком от бутылки. Один надрез — и рассудок затуманивается. Царапины, одна за другой, покрывали его левую руку. Время будто остановилось. Он делал это медленно, наслаждаясь, растягивая каждый момент. Было больно, но в то же время приятно. Раны немного пощипывали, с каждым разом они становились всё глубже, а кровь из них сочилась всё больше. Но когда Парди начал постепенно приходить в себя, он быстро отложил осколок в сторону, схватился за первое попавшееся полотенце и перевязал им изувеченную руку, пытаясь остановить кровотечение.