***
Высокий симпатичный мужчина медленно шел вдоль возлюбленного сада, лениво оглядывая собственные владения. В глазах насыщенного изумрудного цвета застыла вселенская скука и тоска, которая постепенно стала обыкновенной, стандартной эмоцией для Никлауса Майклсона. Последнее время даже убийство и казнь врагов, которая раньше была настоящим удовольствием, превратилась в скучную игру, которой больше тешился его братец, Кол, чем он. — Прекрасная ночь, верно, брат? — Клаус лишь улыбнулся, уверенно обернувшись и тут же встретившись взглядом со своим старшим братом, который даже сейчас, в позднее вечернее время, выглядел настоящим джентльменом. Вероятно, этот образ присутствовал рядом с кареглазым шатен вечно, буквально влившись в его хладнокровную, временами равнодушную натуру. — Как Хоуп? — тут же спросил Гибрид, решив перевести разговор в правильное русло. Ему не хотелось слушать скучные беседы брата о красоте вокруг них, предпочитая более интересующие темы. Пусть его баллады слушает инфантильная Ребекка или мягкосердечная Фрея. — Надеюсь, моя малышка в полном порядке и сейчас сладко спит. — Она уже давно спит, — кивнул Элайджа, медленно последовав за братом, который продолжил свой путь к дому, ощущая долгожданное спокойствие на ледяном сердце. Возможно, близкое присутствие его малышки-дочурки возвращает в давно потерянную личность остатки человечности, которая, впрочем, известна лишь его голубоглазом ангелочке и представителям семейства Майклсон. Для остальных он навсегда останется ненавистым Гибридом, который без мук совести может лишить жизни любого, кто ему не понравится. — Та белокурая девушка, приведенная тобой из лечебницы, явно положительно влияет на Хоуп, учитывая то, что в последнее время девочка больше не капризничает, а практически во всем слушается свою няню, смотря на нее, как на божество. Ты уверен, что та милая леди — врач, а не детский воспитатель? — Да, — кивнул Клаус, на миг вытягивая из воспоминаний бледное лицо белокурой девушки, с миловидной внешностью и гонором королевы. — Я навел справки, дабы уверится в этом. Ничего примечательного, обыкновенная девчушка из провинциального городка… — Она ведь понравилась тебе, верно? — вдруг прервал брата Элайджа, внимательно заглядывая в зеленые глаза блондина. Если раньше он лишь догадывался о чувствах брата к симпатичной няне Хоуп, то сейчас старший Майклсон был практически уверен в верности своих мыслей. То показное безразличие в голосе сейчас и невероятное восхищение во взгляде тогда, на приеме, в который раз доказало о любовном интересе Никлауса к мисс Форбс. — Нет, — выпалил Клаус, скрывая ярость и злость. — Как ты мог подумать, что мне может понравится какая-то глупая девчонка? Ей бы в пару подошел наш садовник, и то если повезет. Она слишком непримечательна, дабы я был влюблен в нее. Обыкновенная, пустоголовая кукла, которых у меня тысячи, понимаешь? Мне плевать на нее. Очередная игрушка, не больше. — Тогда тебе лучше не поворачиваться, — прошептал Элайджа, с сожалением поглядывая за спину Клауса, который буквально застыл, прекрасно догадываясь кто стоял за его спиной…Глава 7. Не более
3 апреля 2017 г. в 20:02
— … И жили они долго и счастливо, — мягко захлопнув книгу, которая так нравилась ее маленькой воспитаннице, Кэролайн с улыбкой заметила, что малышка уже сладко спала, прижимая к себе поближе забавного розового зайчика. Поначалу девушка лишь догадывалась о странной привязанности Хоуп к этой игрушке, совершенно позабыв о остальных, более дорогих и изысканных, пока однажды болтушка Натали не призналась, что мама девочки оставила ей этого зайца, как единственное напоминание о себе. Пожалуй, это была единственная информация о родительнице крошки Майклсон, которая за месяц, проведенный рядом с Кэролайн, практически сразу же подружилась с блондинкой.
Сначала Форбс было предельно трудно жить и работать в доме убийцы, но со временем напряжение спало, учитывая тот факт, что Никлаус практически не появлялся дома. Натали, единственная подруга блондинки в этом доме, услужливо подсказала, что хозяин временно отсутствовал, решив уладить все незаконченные дела. Безусловно, Кэролайн понимала, что под «незаконченными делами» имелось ввиду то, что Майклсон не уничтожил еще всех своих врагов, которые, вероятно, в это же время страдали от предсмертных мук.
— Как Хоуп? — незнакомый женский голос испугал девушку, заставив вздрогнуть, но тут же справившись с собственными эмоциями, Форбс медленно обернулась к входной двери, где стояла молодая, красивая блондинка. Светлые локоны незнакомки были бережно уложены в замысловатую прическу, акцентировавшую внимание на тонких аристократических чертах лица незнакомки. Топазовые глаза с невероятным любопытством заскользили по испуганной фигурке няни, которая тут же поднялась со стула, сжимая в руках книгу. — Ох, не стоит пугаться, я не обладаю злобным нравом моего младшего брата, милая.
— Брата? — переспросила блондинка, внимательно вглядываясь в изящную фигуру незнакомки. Лишь сейчас девушка смогла понять, что за таинственная личность стояла перед ней. — Вы — Фрея Майклсон, старшая сестра Никлауса?
— Не только его, — заметила красавица, вновь обратив внимание на племянницу, сладко спящую в своей постели. За годы, проведенные вместе с малышкой в Норвегии, Фрея невероятно сильно прикипела душой к маленькому ангелу, переживая и заботясь о девочке. Узнав о новой няне, которая так полюбилась капризной Хоуп, красавица мгновенно пожелала познакомится с ней лично, желая уверится в прекрасных качествах красавицы. — Надеюсь, наша принцесса не слишком утомила тебя?
— Нет, конечно нет, — тут же ответила Форбс, мягко улыбнувшись в ответ. За последнее время лишь Натали и малышка Хоуп сумели стать причиной ее более-менее нормального пребывания в особняке. Остальные относились к ней так, как к предмету интерьера, не достойному их драгоценного внимания. Возможно, это было лучшим вариантом, чем издевательства и презрение, которым ее постоянно одаривала Ребекка, возненавидев «игрушку Ника». — Хоуп просто прелесть. Впервые вижу столь умного и воспитанного ребенка.
— Ее воспитанием занимались лучшие учителя Норвегии, так что ничего странного, — усмехнулась Фрея, тут же посчитав няню малышки вполне милой и хорошей особью. Возможно, они даже могли бы стать подругами. — Не желаешь выпить чаю, а то вся прислуга отравилась отдыхать, а беспокоить их не хочется?
— С удовольствием, — Кэролайн говорила чистую правду. Ей и вправду хотелось побольше узнать о загадочной Фрее Майклсон, которая буквально излучала теплоту и искренность. В тот миг девушка впервые задумалась, что возможно не все представители семейства Майклсон — жестокие убийцы.
— Терпеть не могу скучные семейные собрания за столом, — Фрея скорчила смешную рожицу, заставив свою новоявленную знакомую тихо хихикнуть, прижав ладошку ко рту, дабы заглушить смех. Она все еще опасалась реакции Майклсонов, но Фрея, к ее счастью, была лишь рада человеческим эмоциям, лукаво подмигнув в ответ. — Ох, брось, не стесняйся своих эмоций, милая. Я ведь не Ник, и никогда бы не отправила тебе в подземелье лишь за твою человечность.
— Никогда бы не подумала, что вы — родственники, — вдруг совершенно искренне призналась блондинка, обхватив фарфоровую чашку замерзлыми ладонями. Благодаря недельному пребыванию в холодном помещении отныне Форбс постоянно замерзала, периодически ощущая невероятный жар и легкое недомогание во всем теле. — Вы слишком разные, он…
— Более жесток и импульсивен, мягко говоря, — закончила фразу Майклсон, заставив девушку смутится. Но та лишь улыбнулась, поставив на стол тарелку с различными сладостями, после чего продолжила свой рассказ. — Поверь, я слышала это и не раз, так что не думай, что ты сумела удивить меня. Знай, Никлаус не всегда был таким. Раньше, задолго до рождения Хоуп, он был добрым, полным света юношей, который сломался после трагической гибели наших родителей. Потеряв крылья, даже самый невинный ангел может стать олицетворением тьмы, милая Кэролайн.
— Так значит причина в гибели родителей? — вдруг поинтересовалась блондинка, наблюдая за каждым движением Фреи, которая лишь грустно усмехнулась в ответ, отвернувшись к окну. Летние ночи были удивительно светлыми, и сквозь накрахмаленные занавески открывался прекрасный вид на застывший сад, который сейчас казался особенно сказочным. Кэролайн, решив, что заданный вопрос прозвучал не слишком тактично, лишь опустила голову, не решаясь нарушить тишину.
— Не только, — уклончиво проговорила Майклсон, совершенно неожиданно обернувшись обратно. На тонких губах сияла невозмутимая улыбка, а странная печаль мгновенно пропала с глаз, уступив место показному веселью. Красавица тут же подошла поближе к столу, решив сменить тему, дабы избежать дальнейших неловких вопросов. Иногда секреты должны оставаться секретами, особенно если дело касается их семьи. — Может расскажешь что-либо о себе, Кэролайн Форбс?