Beautiful Crime

— Думаешь, это будет единственным верным решением? — будучи в настоящем шоке от слов друга, Стефан застыл около окна, наблюдая, как Кэролайн звонко смеется над очередной шуткой Елены. На миг шатен испытал искреннюю жалость по отношению к блондинке, которая даже не догадывалась о своем скором будущем, грозившим перевернуть ее жизнь вверх ногами. Хотя нет, скорее всего, судьба Форбс круто изменилась гораздо раньше, после знакомства с Никлаусом Майклсоном. — Ты и вправду желаешь с ней так поступить, Ник? — У меня нет выбора, — испытывая не меньшее сожаление, блондин так же обратил свое внимание на белокурую особу, которая удивительно быстро пошла на поправку, избавившись от слабости и чрезмерной сонливости. Из слов Елены, посещавшей подругу каждый день, Ник мог знать, что положительные эмоции и витамины вместе с правильным режимом дня помогли девушке окрепнуть, вернутся к привычной жизни. Только вот ее жизнь теперь могла очень резко изменится, что вряд ли бы понравилось Форбс. Впрочем, именно это не нравилось никому из тех, кто знал об этом. Даже Ребекке, не испытывающей положительных эмоций к блондинке, на миг стало ее жаль. — Я должен обеспечить ее безопасность. Пойми, рядом со мной она всегда находится на грани риска. Ты ведь прекрасно помнишь, что случилось две недели назад, верно? Я не хочу, дабы она вновь пострадала из рук каких-то глупцов, желающих отомстить мне. Я … боюсь ее потерять. — Ты уверен, что это справедливо по отношению к ней? — не теряя надежды заставить поменять друга решение, Сальваторе всячески старался переубедить блондина. Он прекрасно догадывался, что Форбс, искренне полюбившая Клауса, не поддержит такой поворот событий. — Разве справедливо лишить человека воспоминаний о том, кого она любит больше всего на свете? Ник, очнись, она любит тебя и … — И эта любовь худшее, что могло случится с ней, — наплевав на собственную душевную боль, терзавшую мужчину с дня принятия решения, Никлаус взглянул на наручные часы, терпеливо ожидая визита одного очень важного гостя. Буквально через несколько минут, ровно в десять утра, в дверь постучали и на пороге кабинета застыл высокий темноволосый мужчина, с голубыми глазами, которые всячески пытались избегать потрясенного взгляда зеленых глаз напротив. Стефан, явно не ожидавший появления человека, который так давно просил его исчезнуть из жизни, стоял совсем недалеко, будто не признавая младшего брата. Впрочем, вполне очевидно, что так и было.  — Клаус, — склонив голову в знак уважения, Деймон вновь проигнорировал брата, ожидавшего хотя бы одного взгляда в свою сторону, достал из кармана своего модного пиджака, явно купленного в кредит, учитывая небольшую зарплату врача, крохотный пузырек с жидкостью, уже знакомой присутствующим, — я провел некие опыты над даным веществом и могу с уверенностью сообщить, что оно действительно лишает человека памяти.  — Оно безопасно для человека? — все еще беспокоясь о возлюбленной, Ник задал давно интересующий его вопрос. Он не желал лишить любимую жизни из-за экспериментального вещества, которое должно было слегка изменить ее память. Майклсон все еще помнил тот момент, когда Ричард сообщил о дивной находке в заброшенной больнице, где прятали девушку. С того момента Клауса фактически каждый день посещали странные мысли о возможной защите для девушки. Главный способ сохранить ее жизнь в безопасности — это лишить главного источника опасности. — Она не пострадает? — Лишится воспоминаний и все, — пожав плечами, Деймон поставил на стол пузырек, после чего, не сдерживаясь, взглянул брату в глаза, слабо улыбнувшись в ответ. Старший Сальваторе все еще ощущал муки совести, вспоминая тот ужасный день, когда он изгнал брата из своего дома, с холодным равнодушием сообщив, что даже не считает его за брата. — Клаус, разреши… — С удовольствием, Сальваторе, — попытавшись улыбнутся, Никлаус попрощался с братьями и отправился в сад, желая провести побольше времени с Кэролайн, пока есть такая возможность. Блондин просто желал запомнить любимые черты лица, искреннюю улыбку и нежные поцелуи, дарившие удивительно много счастья и горечи одновременно. Едва за Майклсоном закрылась дверь, как в кабинете застыла вязкая тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием и взволнованным сердцебиением братьев. Неловко опустившись в кресло напротив, Деймон попытался подобрать верные слова, но в горле будто бы пересохло, мешая мужчине произнести хотя бы слово. Жуткая вина сдавливала сердце брюнета, ведь он все еще помнил обещание, данное умирающей матери, которая просила старшего всегда беспокоится о младшем. — Брат, я… — Я давно простил тебя, Дей, — услышав слова шатена, мужчина тут же поднял голову вверх, встречаясь с вполне доброжелательным взглядом зеленых глаз младшего братца. — Все делают ошибки, так что у меня нет обиды на тебя. Ты всегда остаешься моим братом, к тому же, я вполне согласен с твоим высказыванием по поводу любви. Она и вправду важна, — вспоминая смущенную улыбку Елены, парень неловко подал руку брату, желая напрочь забыть о давних разногласиях, которые напрочь исковеркали их родственных узы, превратив братьев в совершенно чужих друг другу людей. Деймон, не скрывая счастливую улыбку, пожал руку брату, наслаждаясь семейным воссоединением.

***

 — Как ты? — почувствовав горячие руки на тонкой талии и услышав до боли родной голос, Кэролайн мягко улыбнулась, ощущая себя в полной безопасности. Иногда она испытывала странное ощущение неизбежного, будто предвестник беды, но рядом с Ником она просто списывала это на чрезвычайную мнительность. Девушка прекрасно знала, что Клаус никогда не поставит ее под опасность. Он ведь обещал, а блондинка всегда верила обещаниям.  — Отлично, мы с Еленой отведали великолепный пирог с вишнями, — скрывая печаль и боль, блондин принялся слушать рассказ возлюбленной о ее прекрасном дне, проведенном рядом с Гилберт. За две недели мужчина уже смирился с тем фактом, что девчонка являлась лучшей подругой его девушки, а значит ее присутствие в доме уже стало привычным. Кроме того, Элайджа однажды спокойно заявил, что «мисс Гилберт довольно интересная личность», за что получил ревнивым взгляд от страстной Хейли и усмешку от брата. Более того, шатенка прекрасно знала, что Никлаус собирается предпринять ради безопасности возлюбленной. Поначалу она так же злилась и грозилась рассказать все подруге, но после все же согласилась, с тяжелым сердцем признавая, что так для Кэролайн будет лучше. — Это просто загляденье, а не пирог, честно!  — Это хорошо, что это понравилось, любовь моя, — Кэролайн, пребывая в довольно радостном настроении, тут же обернулась, замечая слегка отстраненный взгляд мужчины. Недовольно нахмурившись, блондинка с любопытством заглянула в глаза собеседника, сжимая его ладонь в знак поддержки. Это давно стало их собственной фишкой, будто напоминая о взаимопонимании и поддержки. — Хэй, все нормально, Ник?  — Да, конечно, — попытавшись натянуть более-менее правдоподобную улыбку, блондин испытывал острую необходимость создать видимость счастливого себя. Это было действительно трудно, учитывая тот факт, что это их последние совместные дни вместе. Конечно, он все еще надеялся, что когда-нибудь, когда угроза для жизни Кэролайн исчезнет, он сможет вернуть ей память и получить их долго-счастливо, но в глубине души мужчина прекрасно понимал, что это скорее мечты, чем реальность. Впрочем он и сам был виноват, учитывая огромное количество врагов, желающих его смерти и смерти дорогих ему людей. Только вот если Хоуп он мог с легкостью отдать в Норвегию на воспитание, а остальные с легкостью могли постоять за себя, то Форбс была совершенно беззащитна. Девушка напрочь отказалась от идеи Клауса отправить ее в Норвегию, заявив о том, что она никогда добровольно не бросит его. Таким образом, у него оставался лишь один выход. — Я просто жутко устал и …  — И тебя пора отдохнуть, — не скрывая обеспокоенности, девушка заботливо потянула мужчина за собой, желая уложить его в постель, дабы он наконец нормально отдохнул. — Давай, иди в дом и ложись с кровать, а я пока приготовлю тебе травяной чай. Что бы ты без меня делал, а, Майклсон?  — Что бы я без тебя делал… — впервые в жизни мужчина ощущал себя настолько слабым перед обстоятельствами. Но глубоко внутри он прекрасно знал, что поступает правильно, желая защитить любимую. Иногда нам приходится жертвовать собственным счастьем ради счастья других — это нормально, вполне нормально. Это признак человечности…