Давай поменяемся ролями

      Весь мир знает, что Гарри Шум любит готовить именно ужин. Но никто не знает, что он любит приходить поздно вечером домой, завалится на диван на полчаса, а потом снова встать и начать жарить бекон, потому что вот-вот должен прийти кое-кто особенный. Он любит готовить именно ужин, потому что это единственное время, когда Гарри Шум и Мэттью Даддарио могут побыть наедине.        И вот очередной послерабочий вечер. Гарри стоит у плиты, на которой на сковороде жарятся креветки для паэльи. Что может быть лучше испанской кухни в этот вечер? Горячее блюдо и два горячих парня, сидящих за столом и говорящих обо всём подряд — может ли быть лучшая перспектива? Ужин готов, бутылка белого сухого уже на столе, не хватает лишь одной мелкой детали. Ну не совсем мелкой, ведь эта деталь около 2-х метров ростом и нехило так накачена. Шум ждал Даддарио уже больше двух часов, а ведь он обещал прийти, как-никак это их традиция: каждый вечер ужинать вместе, пока никого нет рядом (читать: нет рядом Эстер и Шелби).       Скажите, что вы знаете о волнении? Думаю, что ничего, ведь не вам пришлось ждать своего не-парня битых два часа. Кстати, на горизонте им и не пахло. Гарри успел уже посмотреть несколько серий какого-то сериала по Fox, поговорить с женой по скайпу, которая слишком соскучилась в городе ангелов и ждёт не дождётся своего благоверного, а прямо сейчас он лежал на диване в полной темноте, только свет от свечей на столе с их уже остывшим ужином немного поблёскивал, смотря в одну точку на потолке.       Паэлья с креветками всё ещё стояла на столе в два часа ночи, когда Шум уже мирно посапывал всё на том же диване и когда входная дверь наконец-то открылась, и с грохотом в квартиру ввалился вусмерть пьяный Мэттью мать его Даддарио, который как ни в чём не бывало (почти), немного пошатываясь, прошёл в гостиную, снимая по дороге ботинки. Естественно Гарри проснулся и уже готов был спустить на своего возлюбленного свору собак, но вся злость резко ушла, когда этот огромный плюшевый мишка полез к нему с объятиями и поцелуями. — Я так виноват перед тобой, — твердил Даддарио, продолжая целовать в щёку, нос, лоб Гарри.       А Гарри и не знал даже как на это реагировать. Да, он опоздал, причём и не на один час. Да, он нарушил их традицию и не дал возможности отдохнуть в привычной для Гарри среде. Да, он пришёл пьяный. Но почему-то ему не хотелось кричать и ругаться, хотя нормальные люди именно этим бы сейчас и занялись — ссорой. Перехватив руку Мэтта, Гарри повёл его к кровати, чтобы попытаться уложить этого парня. — Нет, я не хочу сейчас спать. Я хочу сесть и поужинать. С тобой. Как обычно, — бормотал себе под нос Мэтт, сопротивляясь действиям владельца квартиры. — Какой ужин, Мэттью? Сегодня уже не до этого. Ты пьян, тебе нужно поспать.       Стоило только видеть, с какой заботой он прикасался к Мэтту, с каким трепетом он смотрел на него. Влюблённые не могут злиться друг на друга, даже за испорченный ужин. С другой стороны, ведь у них этих ужинов было столько и будет ещё столько же. И Гарри понял, что, что бы не делал этот молодой человек, он будет прощать его, потому что Мэтт действительно заслуживает, чтобы его прощали.        Паэлья с креветками и бутылка белого сухого всё ещё стояла на столе в 8 утра, когда парни всё ещё мило спали на кровати в одежде поверх покрывала и не замечали настойчивых гудков телефона, говорящих о том, что они проспали. А собственно какая разница? Мир не рухнет, если эти двое смогут побыть наедине не только во время ужина. Иногда судьба предоставляет возможность выйти из зоны комфорта и провести день так, как совсем не планировал. Мэттью проснётся этим утром с жутким похмельем, но зато в объятиях любимого человека, который чуть позже будет стоять у плиты так же, как накануне вечером, и готовить завтрак на двоих, выкинув так и не съеденную паэлью.       И может Гарри полюбит готовить не только ужин, но и завтрак для них с Мэттом. Кто знает?