Приют для проклятых

Утро следующего дня Эмма встретила в своей новой квартире, которая оказалась хоть и крохотной, но удобной. Однокомнатная, без особых изысков, она не слишком отличалась от предыдущих пристанищ девушки. Когда Свон окончательно проснулась и присела на кровати, зазвонил телефон. Номер известен не был. — Алло? — немного напряженно проговорила блондинка, принимая вызов. — Доброе утро, мисс Свон. Не забудьте, что ваш рабочий день начинается в девять утра. — к огромному удивлению девушки, говорил Голд, и делал он это так, будто звонок сотруднице был чем-то обыденным. Но даже не чрезмерная заботливость главврача удивила Эмму. Самым странным и непонятным было то, что свой номер телефона она ему не давала. — Спасибо, мистер Голд, я как раз собираюсь. — пробормотала в конце концов Эмма, не зная, что еще ответить, и бросила трубку. Утро, начавшееся таким странным образом, не могло продолжаться нормально — это блондинка поняла сразу, как только второй раз переступила порог лечебницы. — А вы пунктуальны, мисс Свон. — с обычной для нее наигранной улыбкой произнесла Реджина, как ни в чем не бывало стоящая возле часов. Выглядела заведующая как всегда безукоризненно. — Стараюсь. — пожала плечами Эмма, проходя вглубь здания. — И что я должна буду сделать в свой первый рабочий день? — Провести первый нормальный обход. — учтиво подсказала Миллс. — Эшли составит Вам компанию. Свон кивнула, слегка успокоившись. Она ожидала чего похуже, но обход — это еще совсем не плохо. Тем более, в компании Эшли. Как только блондинка, цокая каблуками по каменному полу (туфли она в последний раз надевала лет пять назад, но сегодня захотелось), завернула в левый коридор, тут же показалась медсестра. Она выглядела невыспавшейся и какой-то встревоженной. — Привет. — кивнула, завидев подругу, Эмма. — Что случилось? — теперь блондинка критически оглядела ее внешний вид. — Александра заболела, я почти не спала ночью. — ответила медсестра, зевнув будто в доказательство сказанному. — Александра? — Дочка. — Оу… — Эмма слегка грустно улыбнулась. — Я оставила её с Шоном, но… — начала было Эшли, однако Свон перебила её. — Иди лучше домой. Я тут справлюсь. Если тебя отпустят, конечно… Эшли просияла, и ее уставшее лицо осветила искренняя улыбка. — Спасибо большое. Я отпрошусь у мисс Миллс. Когда дело касается детей, она становится более понимающей. — Хорошо. — грустно кивнула вслед удаляющейся Эшли Эмма, понимая, что сегодня ей придётся оставаться с каждым пациентом один на один. И это слегка пугало. С минуту простояв в как всегда мрачноватом коридоре, блондинка направилась прямиком к палатам. Благо, дорогу она со вчерашнего дня запомнить успела, да и в целом ориентировалась неплохо. Даже в этом странном помещении с кучей дверей, лестниц и коридоров неизвестного назначения. Оказавшись, наконец, в нужном коридоре, Эмма первым делом шагнула в палату номер пять. Там, как помнила девушка, «обитала» Мэри-Маргарет, самая добрая и спокойная из всех пациентов. И именно с такого человека хотелось начать день, чтобы хоть немного зарядиться позитивом. Приоткрыв дверь, девушка шагнула внутрь. — Привет. — добродушно произнесла она, оглядывая пространство комнаты. На кровати, вновь с книгой, сидела пациентка, а рядом с ней стоял какой-то мальчик лет десяти. — О, привет, Эмма. — отозвалась брюнетка, оторвавшись от книги и тепло улыбнувшись. Заметив вопросительный взгляд Свон на мальчика, она пояснила. — Это Генри, сын мисс Миллс. У него сегодня нет уроков, поэтому он находится тут. Такое иногда бывает, и чаще всего мальчик остается со мной. Эмма кивнула парнишке, про себя заметив, что сама бы без труда доверила Мери-Маргарет ребенка. Настолько положительное впечатление она производила. — Я Генри. Генри Миллс. — вдруг произнес незаметно подошедший мальчишка, попутно с интересом разглядывая новую знакомую. — Привет, Генри. Я Эмма.- отозвалась мисс Свон, потрепав мальчика по волосам. Что-то в нем показалось ей смутно знакомым, но что — она понять не могла. — Может, я с тобой побуду? — предложил, заговорщицки улыбнувшись, Генри. Только сейчас Эмма заметила в руках у мальчика увесистую книгу в старом кожаном переплёте — «Once upon a time». — Книга сказок? — в голосе врача промелькнули насмешливые нотки. — Вроде того. — парнишка слегка прищурился, погладив обложку своей книги. — Эмма… — Мери-Маргарет почти шепотом подозвала блондинку к себе. Когда Эмма подошла ближе, пациентка негромко произнесла: — Я дала мальчику эту книгу сказок, еще давно. Сын мисс Миллс — смышленый и очень творческий, но одинокий, они ему нужны… Сказки. — И как же Генри помогут сказки? — непонимающе улыбнувшись, спросила Эмма. — А зачем они нужны? Сказки, рассказы… Мы не просто так их читаем, они помогают разобраться в нашем мире, который не всегда прекрасен. Генри нелегко приходится. Я хотела, чтобы у мальчика появилась надежда, что всё будет хорошо… Блондинка задумчиво кивнула, через плечо посмотрев на Генри. Он выжидающе стоял у двери, не говоря ни слова. — Мери-Маргарет… — начала было Эмма, думая спросить пациентку, собственно, почему она находится в лечебнице, но передумала. Девушка просто не смогла сказать такое, и всего лишь негромко продолжила: — До встречи. Брюнетка вновь улыбнулась и произнесла: «Пока». — Так я иду с тобой? — схватив Эмму за рукав, задорно проговорил Генри. От него так и веяло энергией. Свон молча вышла из палаты. Мальчик — за ней. — Не думаю, что это хорошая идея, парень. — наконец сдалась Свон. «Парень» обидчиво надулся. — Тебя мама не потеряет? — Нет. Она злая. И она меня не любит. — пробормотал мальчишка в ответ. Эмма снисходительно улыбнулась и вздохнула. Мисс Миллс можно было назвать какой угодно, но злой… Нет. Просто, возможно, у мальчика с ней не лучшие отношения. — Не говори так. — серьезно произнесла Эмма. — И да… Хорошо, пошли со мной, если хочешь. У Эшли образовались срочные дела. — блондинка скривилась. — У Золушки? — будто бы между прочим спросил Генри, продвигаясь по коридору. — Чего? — Ой… — мальчик запнулся. — Тебе еще рано это знать. — Рано знать о сказках? — Все эти истории происходили на самом деле. — серьезно выдал малец, с любопытством наблюдая за реакцией Свон. Она же в свою очередь только усмехнулась: общение с пациентами психбольницы явно не пошло парню на пользу. — Не веришь… — выдохнул Генри. Эмма промолчала. Они теперь стояли у обшарпанной двери шестой палаты. «Он не совсем адекватный. Проблемы с алкоголем, изменение сознания… Говорили, что он угрожал мистеру Голду» — пронеслись в голове Эммы слова медсестры. — Ты уверен, что пойдешь туда? — скептически глядя на мальчика, поинтересовалась Свон. — Ээ… К мистеру Джонсу я еще не заходил, Эшли не пускала. Но с тобой-то можно? — Не уверена, что это хорошая идея, но… Пошли. Мне самой не хочется идти туда одной. Мальчишка усмехнулся, открывая дверь палаты и входя первым. Со вчерашнего дня тут ничего не изменилось, разве что запах алкоголя почти выветрился. Пациент, мирно сидящий на кровати и сразу заметивший вошедших, поздоровался. — Привет, Свон. Ждал, что ты заглянешь сюда снова. — Я теперь тут работаю, и вынуждена заходить к тебе каждый день. — блондинка недовольно осмотрелась. — О большем я и не мечтал. Генри, в стороне удивленно наблюдающий за странным диалогом этих двоих, наконец произнес: — Так вы знакомы? — О, а это что за парнишка? Твой? — он с усмешкой глянул на Эмму. — Похожи. — Нет, это сын заведующей. И если с ним что случится — она убьет меня, потом тебя, и снова меня. Так что веди себя прилично, хотя бы при ребенке. — Какие мы грозные… Свон в бессилии закатила глаза. — Псих. — Будь я нормальным, что бы я тут делал, лапочка? Эмма задумалась, и хотела что-то ответить ему, но Генри его опередил. — Мистер Джонс, а почему вы в перчатке? И правда. Услышав слова мальчика, Свон еще раз глянула на мужчину: на его правую руку неизвестно зачем была надета черная кожаная перчатка. — Считай, что мне так удобно, малец. Если я скажу правду, вы все равно не поверите. — как-то грустно усмехнулся Джонс. — Не думаю. — пробормотала Эмма, покосившись на книгу сказок. Если этот парень скажет, что он какой-нибудь сказочный персонаж, у которого что-то-там с рукой, Генри тут же ему поверит. — Как скажете. — пожал плечами Генри и вышел из палаты. Свон поспешила следом, проигнорировав что-то вроде «буду ждать вашего появления, миледи». Когда и Эмма, и Генри оказались снаружи, девушка успокоилась. — И кто он по-твоему? В этой книге сказок… — блондинка слегка усмехнулась, показывая на книжку Генри. — Его там нет. — с грустью вздохнул мальчик. — Но если бы был… Мне кажется, был бы каким-нибудь пиратом. О… — Генри просиял. — капитан Крюк! — Тот, что из сказки про Питера Пэна? — Эмма усмехнулась. — Ага. — А Мэри-Маргарет? — Белоснежка. — улыбнувшись, ответил парнишка. Свон промолчала, про себя заметив, что у мальчика хорошо развита фантазия. Слишком хорошо. Обход продолжался. Заглянув в палату к Руби Лукас и поболтав с ней о погоде и приближающемся полнолунии, Генри с Эммой пошли дальше. По мнению мальчика, Руби была Красной Шапочкой, что никак не вязалось со словами Эшли «…думает, что она оборотень». Следующим был Джон Доу. Его показатели, увы, не изменились, мужчина всё также находился в коме. — А он кто? — как-то слегка грустно спросила Эмма, глянув на книгу сказок. — Прекрасный Принц. — парнишка вздохнул. — Муж Белоснежки? — блондинка вспомнила Мэри-Маргарет из соседней палаты. — Да. Злая Королева разлучила их с помощью заклятья. — А Злая Королева?.. — Эмму, казалось, это даже забавляло. — Моя мама. Реджина Миллс. Ее проклятье может разрушить только дочь Белоснежки и принца, Эмма, когда ей исполнится двадцать восемь. Блондинка на мгновение вздрогнула. — Постой… — глаза мальчишки расширились. Видно, он подумал о том же, о чем и Свон. — Тебя ведь зовут Эмма? — Ага. — А лет тебе… — Двадцать восемь. — И кто твои родители? — Они бросили меня. — блондинка отвечала честно. Лгать ребенку не было никакой нужды. Когда Генри услышал ответы на все заданные вопросы, его глаза загорелись. — Это не может быть просто случайностью! А что, если ты и есть Спасительница? Эмма вздохнула. Нет, парню определенно нужно меньше находиться в подобных этому заведениях. Так ничего и не ответив, Свон вышла из палаты Джона Доу, но тут же нос к носу столкнулась с заведующей. — Мисс Миллс? — Мисс Свон. Вам следовало бы быть осторожнее. — процедила брюнетка, проходя в палату. Ее сын все еще стоял там, рассматривая «Прекрасного принца». — Генри?! — почти вскричала женщина, бросившись к мальчику. — Куда ты пропал?! — Я был с Эммой. Всё хорошо. — спокойно произнес Генри, отринув от слишком заботливой матери. — Я же сказала: жди меня в коридоре, неужели не понятно?! — Почему я должен тебя слушать?! Ты мне никто! — вскрикнул мальчик, выбегая из помещения. Миллс едва сдерживалась, чтобы не заплакать: Генри, своего приемного сына, она любила больше всего на свете. Выходя из палаты вслед за ним, она вновь столкнулась с Эммой и на этот раз, подойдя совсем близко, проговорила: — Держитесь подальше от моего сына. Свон кивнула, направляясь к следующей палате. Она начинала понимать Генри — с такой матерью не забалуешься, да и в сказки между делом поверишь. В палате номер четыре обитала девушка без роду, племени, памяти и имени. Когда Эмма зашла, она вежливо поздоровалась и улыбнулась. — Привет. — Здравствуйте. Как самочувствие? — дежурно поинтересовалась Свон, присаживаясь рядом. — Нормально. — шатенка пожала плечами. — Также, как и было. — Слушайте… — негромко начала Эмма, — как мне к вам обращаться? Я понимаю, что вы не помните своего имени, но… Пациентка улыбнулась, скрестив руки в замок. Эмма явно была не первой, кто задавал ей этот вопрос. — Мистер Голд называет меня Белль. Я не знаю, почему именно так… Он говорил, что я пойму всё, когда вспомню… — Оу. — блондинка слегка удивленно подняла брови. Это, кажется, была третья или четвертая странность за сегодня. — А мистер Голд часто... Посещает вас? — Каждый вечер, вообще-то. — пожала плечами пациентка. — Я говорила ему, что это не совсем правильно, но он не слушает. Эмма кивнула. «Никаких личных отношений с пациентами» — вспомнила она слова Голда, который, кажется, нарушал своё собственное правило. — Приятно познакомиться, Белль. — наконец произнесла с улыбкой блондинка. Затем они еще минут десять поговорили о книгах, лежащих на прикроватной тумбе, и разошлись на этом. Следующих пациентов Эмма обошла быстрее, но их оказалось на удивление много, а потому рабочий день Свон закончился около шести вечера. Оставив истории болезней на стойке, блондинка с чистой совестью отправилась прочь из полупустой больницы. Вечер она проведет за чтением или просмотром чего-нибудь интересного. «Белоснежки», например. Или «Питера Пэна». Нет, ей определенно нужно отдохнуть. Срочно. *** За окном уже стояли сумерки, а настенные часы больницы показывали девять, когда дверь одной из палат бесшумно отворилась. В комнатку вошел встревоженный мужчина в выглаженном смокинге. Девушка, сидящая на кровати, искренне улыбнулась. Она привыкла, что он приходит к ней каждый вечер. — Здравствуй, Белль. — садясь на край кровати, произнес мужчина. — Здравствуйте, мистер Голд. — Значит, не вспомнила. — главврач с грустью посмотрел девушке прямо в глаза. Та помотала головой. — Может, это поможет тебе? — со слабой надеждой предположил Голд, вкладывая в правую руку собеседницы обыкновенную с виду чашку. Лишь край ее был сколот. — Что это? — с интересом разглядывая предмет, спросила она. — Мой самый дорогой артефакт. — с тоской в голосе произнес мужчина. — Оставь у себя. Это может помочь вспомнить, я… — он запнулся, — я очень хочу, чтобы ты вновь обрела память. — Вы отдаете мне свою самую большую ценность? — чуть удивленно прошептала Белль. — Не мою. — с улыбкой поправил Голд, — нашу. Девушка улыбнулась в ответ, накладывая свою руку на руку главврача. — Хорошо. Пусть будет так. Они проговорят еще около часа, прежде чем Голд, спохватившись, удалится, не забыв пожелать своей Белль спокойной ночи. Он привык приходить к ней каждый вечер и в последнее время жил только ради этих вечеров. *** В это же время. Мери-Маргарет долго и упорно боролась с собой, но в конце концов сдалась. Пациентам было запрещено выходить из своих палат, запрещено общаться друг с другом, и девушка, конечно, знала это. Знала, но все равно то и дело поглядывала на дверь, которую Эмма перед уходом ненарочно забыла запереть. Когда на улицу за окном опустились сумерки, Бланшар осторожно, стараясь не шуметь, встала с кровати и одним рывком выбежала в коридор. Почти забытое чувство свободы овладело девушкой, и она впервые за двадцать восемь лет не была узницей. Мери-Маргарет чувствовала себя практически свободной и независимой, словно… Разбойница Белоснежка. Эту личность приходилось скрывать ото всех, но теперь, оставшись одной, можно было и не утруждать себя. Бесшумно ступая по каменному полу, Белоснежка подошла к двери соседней палаты. Она чувствовала сердцем: там находится дорогой ей человек. Слегка воровато оглядевшись, девушка осторожно достала из кармана юбки какой-то металлический предмет. Замок покорно щелкнул, и дверь распахнулась. В слабом свете предусмотрительно прихваченного с собой фонарика отразился мужчина. Он лежал на кровати, но не спал — это Снежка поняла сразу. Весь утыканный трубками и проводами, молодой человек был в коме. Когда девушка повнимательнее присмотрелась к лицу пациента, она узнала его. Своего принца. Своего Прекрасного принца, с которым их разлучило проклятье. Белоснежка, не совладав с собой, тут же расплакалась, бросившись к возлюбленному. Она говорила с ним, целовала, пыталась пробудить всеми возможными способами, но это было безуспешно. Джон Доу, он же принц, не проявлял никаких, кроме слабого дыхания, признаков жизни. Спустя где-то час, вытирая слезы тыльной стороной ладони, Белоснежка прошептала: — Я снова нашла тебя, и не хочу больше терять. Вернись ко мне… С этими словами девушка осторожно, на цыпочках вышла из палаты, намереваясь отправиться к себе, но неожиданно в кого-то врезалась. — Мисс Бланшар? — мистер Голд, чуть отойдя от девушки, удивленно глянул на нее. Он не был зол: в глазах мужчины можно было распознать лишь боль и тоску. — Извините, я… — взгляд Мери-Маргарет тоже не выражал сожаления. Та же тоска и боль, неприкрытая притворством. — Этого больше не повторится. Девушка, знавшая не по наслышке о жестокости Голда, прикрыла глаза, ожидая худшего. Ей не стоило нарушать правил. Его правил. — Ничего. Надеюсь, такого больше не повторится. — голос главврача звучал устало и отчужденно, мыслями он был где угодно, но не здесь. — Я вас не видел, вы не видели меня. Доброй ночи, мисс Бланшар. — сказав это, Голд скрылся во тьме коридора.