Не хотите мира

Хайсе начал сходить с ума. Снова. Его словно рвало изнутри. Он кричал и метался. Его тело не слушалось. Он посмотрел на нее. И тут же оказался в миллиметре от нее. Не успела она опомнится, как из ее рта потекла кровь. Он проткнул ее грудь. Выглядело, будто они обнимали друг друга. Но его глаз покраснел. Тоука испугалась. Он не шутил. Тоука упала, а Хайсе продолжал протыкать ее тело мечем. Вернее, уже не Хайсе. Это был монстр сидящий внутри него. Затем, он присел рядом. — Давно не виделись. Как поживаешь? — и тут появилась Это. Она наблюдала за этим со стороны. Она приказала Наки отнести ее подальше, а сама продолжила разговор. — Нет, Канеки-кун, ты зашел не туда. Я ожидала от тебя разумных действий, — как всегда наиграно и по-детски сказала Это. — Уничтожу… — Хм… — Это явно не была удивлена его действиями. — Кто я? — спросил он. — Ты гуль. Ты чудовище. Ты это Канеки Кен. — Я… не помню… ничего… что происходит… хочу умереть… убейте меня… — Это разозлилась. Ушло столько времени и жертв, что даже обидно, если бы она не добилась желаемого. Она ударила парня с ноги, после чего тот отлетел. Она продолжала его избивать, пока не сочла нужным остановиться. Ведь нельзя же злиться вечно. — Нет, Канеки-кун. Жизнь — это театр, а люди в нем — актеры. Поэтому ты не можешь умереть, пока не сыграешь свою роль. — И ты готова заставить меня это сделать? — Конечно. Тоука очнулась быстро. Не поняв, что происходит, она рванулась наружу. Ничего не изменилось. Трупы, голуби, гули — все, что ей так надоело. Она помчалась вперед. В одном из темных дворов, куда вёл след из трупов она встретила Хинами. Та сидела, обняв колени. — Хинами, — говорит она беспокойным голосом. Ее глаза были заплаканы и руки холодные. — Сестрица, — она прыгнула в ее объятия. В руках Тоуки этот маленький монстр превращался в маленькую девочку с грустным лицом, — скажи, это так надо? Убивать, чтобы спасти что-то? — Мы убиваем, потому что это наша суть. Но мы наша суть — это убивать не только ради себя, но и ради того, что бы другие жили в мире. — Я устала, — Хинами зарылась в волосы Тоуки. — Я обещаю, что тебе не придется больше убивать напрасно. Если придется, то я сама испачкаю свои руки. — Ты стала похожей на Это. Вы обе… — Это? — Тоуку словно осенило, — о нет, она же сейчас… Рио бегал по улицам Токио. Туда, обратно, он бродил в поисках Тоуки. На крыше ее не было. Труп ее не валялся на дорогах, она будто исчезла из его поля зрения. Его мало волновало, что станет с Аогири или кто кого одолеет. Сейчас для него было важно отыскать ее. Кролик рванула в офис Аогири. Она бежала, не боясь встретить голубей. Пошел первый снег. Он пушком падал на землю. Морозит. Руки немеют. Совсем темно, и свет фонарей не спасает от тьмы. Тишина. Кругом ни души. Девушка в маске Кролика мчалась, спотыкаясь и падая. Но продолжила бежать пока не дошла до места назначения. Эти руины нельзя было назвать зданием. Ни стекол ни окон, стены трещат по швам, что вот-вот разрушатся. Тоука поднялась на крышу. Было тихо. Это сидела на краю крыши, а на ее груди зияла дыра, обрамленная лужей крови. Она как всегда беззаботно болтала ногами. — Тоука-тян, ты вернулась, — не оборачиваясь, сказала Это. — Что произошло? — сказала она, злая от беспечности главы Древа, Тоука хотела ударить ее. — Ничего, просто мир начинает меняться. Пора бы уже… — Да ты истекаешь кровью, что за бред здесь происходит? — психовала девушка. — Пойми, Кролик, у каждого из нас своя роль. Моя роль заключается в том, чтобы подготовить этот мир к войне. А какова твоя роль в этой пьесе? — Что? Я не понимаю? — Эх, Тоука-тян, лишь от тебя зависит, будит ли это драма или трагедия, — долгая тишина зависла в воздухе до тех пор, пока это не упала на спину, рана дала о себе знать. — Какое уродливое небо. И вот опять. Ненавижу. Я всегда думала, что человек видит перед смертью? Какое небо? Некрасивое. Кажется, что падают звезды. — Небо молчит, — тихо сказала Тоука. — Оно мертвое… Слушай меня внимательно! — ее слова звучали серьезно. — Помнишь о нашем недавнем разговоре? После моей смерти главой Аогири станешь ты. Это мое завещание. — Ты что… — не успела она договорить, как в нее прилетел кулак Это. — Замолчи… Эх, хотела бы я понаблюдать за этим спектаклем подольше. А небо все равно ужасное. Никогда не думала, что умру, глядя на небо… Тоука рыдала. Она снова потеряла близкого человека, пусть такого безответственного и надменного, но если подумать, то единственного, кто о ней по-настоящему заботился в последнее время. Какая же Это эгоистка. Flashback — Это, скажи, зачем тебе та девочка… на самом деле? Ты к ней привязалась, я прав? — спросил мужчина с белыми волосами и в очках. — Похоже тебя не обмануть. У тебя же тоже есть маленький птенчик. Я тоже хочу, — ответила Это. — Это совсем другое. У меня мало времени, а он еще не готов. — Я хочу изменить этот прогнивший мир. — Знаю, только поэтому ты еще жива. Мы с тобой похожи. — Я лишь хочу помочь тебе. В конце концов, мне скучно ничего не делать. Так что я тоже веселюсь. — Веселишься?! Понятно. Хорошо. Приглядывай за ней. — Не переживай. Умрем мы с тобой в один день. Хи-хи-хи. End flashback «Я желаю тебе всегда в небе видеть свободу…» — Арима-сан, я ведь гуль, не так ли? — Канеки стоял спиной к своему «отцу», как непослушный ребенок. — Ты — Сасаки Хаясе, — ответил Арима. — Это вы меня так назвали. Вы же сами лишили меня личности и придумали новою. Зачем врать? — Ты же сам знаешь, чем занимался в последнее время. Ты уже не сможешь изменить то, что натворил. — Я считал вас своим отцом. Вы были первым, кого я увидел первым. Все это время мне говорили, что я должен превзойти вас. Я боялся даже думать об этом. Но сейчас я вас уничтожу! — Ну давай, Сасаки… Не успел он договорить, как Канеки сразу же начал его атаковать. Он давно не использовал свое кагуне. Поэтому ему было не очень комфортно. Он пытался ударить его, но Арима смог легко блокировать его удары и нанести ему ответные. Однако Канеки остался таким же быстрым и изворотливым. — Я оставил своих друзей, чтобы защитить их. Но они все равно пострадали. Я опять не защитил их. Поэтому я пойду дальше! — Канеки остановил Ариму своим кагуне. POV Канеки На самом деле я не хочу с вами сражаться. Во время боя вы не сказали ни слова. Не выразили ни одной эмоции. Вы действительно настоящий следователь по гулям. Арима-сан, вы все же смогли проткнуть меня своим куинке. Однако сильно вы меня не ранили. Даже когда вы протыкаете мое тело, я чувствую будто меня гладит мой отец. Не сосчитать, сколько раз я с вами тренировался. Но мы впервые сражаемся по-настоящему. Причина, по которой в творчестве, будь то книги или картины- из раза в раз проскальзывают одни и те же образы, не в том, что эти образы особенно удаются авторам, а в том, что у авторов глубочайший комплекс неполноценности. Арима-сан, это почти не заметно, но в вашей защите тоже есть брешь. От меня — слева… Слабое место-ваша правая сторона. Здесь у вас задержки реакции, и по-этому следующей атакой я…попаду. И тут я понял, что человек передо мной… — Дерись всерьез! — сказали вы, отрезая мне ноги. — Мои ноги! — Что ты будешь делать? — спросили вы, не пошевелив и глазом. А мне ведь больно. Да, давно я не чувствовал боли, с того момента… — Опять умрешь? — спросили вы снова. И вновь я вижу трупы друзей. У меня уже галлюцинации. Я снова убедился в том, что вы «Бог смерти CCG». Сколько раз мне это говорили, но по-настоящему я понял это только сейчас. — Давай, восстановляйся уже. 645… 645 раз я мог нанести тебе смертельную рану и 645 раз я решил этого не делать. Чтобы убить тебя мне понадобится 2 секунды. У тебя глаза мертвеца. А мертвец не может меня остановить. Что же ты выбрал? После того, как я тебя убью, я уничтожу твоих дорогих гулей. Я обещаю, я так и сделаю. Это мой выбор. А каков твой? — Я остановлю вас, Арима-сан. — Ты не исправим. Время, что я на тебя потратил, пропало даром — ваши слова, словно молния, парализовали меня и тут я понял. — Не сейчас, — я будто заново проживаю свою прошлую жизнь. Как будто дежавю. Я снова чувствую себя сумасшедшим. — Кагуджа. Наконец-то взялся за дело всерьез? Что ж, мне тоже не стоит сдерживаться. Этот куинке сделан из кагухо гуля, который я вырвал в 19 лет. Ты первый, против кого я использую его. Начнем же, Канеки Кен. Конец POV Канеки вспомнил свое прошлое. Все моменты: смерть матери, смерть Ризе и Хиде, пытки Ямори, Аогири и Антейку. Канеки разошелся не на шутку. Он все атаковал и атаковал. Казалось, никто не уступал друг другу. — Смена режима активации, — послышалось вдруг, и Арима распорол парню живот. «Недостаточно плоти и крови, не могу… восстановиться… нет… не могу защищаться… я не могу… уклониться… мысли… погодите…» — подумал гуль, — «И так, в абсолютно односторонней резне, меня рвали и кромсали на куски, снова и снова, каждый раз, когда я восстанавливал часть тела, ее тут же отрубали, сознание покинуло меня, я был спокоен, по крайней мере никто не скажет, что я не старался. Ненавижу, я просто никого ненавижу. Хиде, прости меня, ребята, простите. Похоже, я не смогу жить, как обычный человек. Раз так, то я сам буду всех уничтожать. Когда-то, один гуль использовал меня, как эксперимент. Теперь я буду сам проводить эти эксперименты!» На удивление Кен восстановился полностью. — Я понял, что все эти образы, это просто видения у меня в голове. Ризе-сан, Хиде… они все лишь иллюзия. Люди, которых я хочу видеть, слова, которые я хочу слышать, я сам начал хотеть этого, хотеть жить! — понял наконец юноша. И вдруг Канеки начал побеждать. Он сломал своим кагуне оружие Аримы. Сильнейшее оружие. — Все кончено, Арима-сан. Вы не сможете сражаться с таким куинке, — сказал он. — Бой не закончится, пока один из противников не умрет. — Верно, даже со сломанным куинке Арима-сан прекрасно сражается. Мне просто нужно сделать его более беспомощным. Может сначала атаковать ноги или руки. — Делать так уже бесполезно, -следователь проткнул парня. Этот бой уже решен. — Вы правы, — Канеки сметельно его ранил. В отличии от Кена, Арима не собирался восстанавливаться. — Почему, почему вы не регенирируете? — Да, ты действительно похож на меня. И давно догадался? — Во время нашего боя. Обычный человек, будь он хоть трижды следователь CCG, он не может быть настолько силен, что без проблем может уничтожить кагужду. — Всю жизнь я хотел жить спокойно. Те, кто рождаются от связи гуля и человека, сразу умирают от голода. Но есть единицы, которые выживают. У таких людей количество RC-клеток раз в 5 больше. Поэтому они намного сильнее обычных гулей. Все из «Солнечного сада» гули. Мы живем очень короткий промежуток времени. И за это время нужно было найти нового Одноглазого Короля. Затем, я встретил тебя и понял, что ты такой же, как и я. Я хотел, чтобы ты стал непохожим на меня. Я сделал все, что мог. Хаясе, исправь мои ошибки. Ты убил меня, Сасаки, поздравляю, теперь ты «Одноглазый король». После меня, сделай это мир правильным. — Вы правы, Арима-сан. Я тоже не смог спасти своего наставника. Мы похожи. Но я обещаю, я не буду таким добродушным, — Канеки посмотрел на умирающего отца жестоким и властным взглядом. В глубине души он терзал себя за то, что убил своего отца. Но Канеки изменился. Если раньше он думал и делал все для защиты друзей, то сейчас в его взгляде можно увидеть лишь жадность и боль. Он стал бездушным садистом с сумасшедшей улыбкой. Все также ломает свои пальцы, его волосы снова стали пепельно-белыми. — Арима-сан, мы верн… Хаясе, что ты…не может быть…ты — не смог договорить старший следователь Хирако. — Я убил его… — Ясно, значит теперь ты Король, -посмотрел тот на парня глазами гуля. — Ты прав, сейчас я — «Одноглазый король», а, — он снова надел свою маску, — И меня зовут Канеки Кен!