Не хотите мира

Это сбежала, озадачив девушку она исчезла так же, как появилась. Словно призрак, она завела девушку в тупик и скрылась. Честно говоря, она испугалась. Испугалась не на шутку. Уж чего, чего, но не этого она добивалась. Она всего лишь хотела мести, холодной, жестокой, может слегка несвоевременной мести. Эта цель автоматически заложилась у нее в голове. Однако она бы не бросилась на шею своей жертвы и не открутила бы ее. Теперь она поняла, что он стал для нее обычным врагом. И Канеки для нее перестал что-либо значить. По крайней мере в последнее время она практически не думала о Канеки. Сейчас ее целью было, по крайней мере, не потерять какого-нибудь близкого товарища. Для нее переносить смерти было очень болезненным. Тоука бежала по улице. Погода была спокойная. Не то, что Тоука. Это пожалуй один из тех редких случаев, когда настроение совсем не совпадало с погодой. В душе девушки дули мощные ураганы, ветры разрывали ее, а мысли душили ее изнутри. Она хотела, так хотела, чтобы полил дождь, или хотя бы ветер подул. Она ненавидела дождь, но сейчас ей хотелось забыть недавний разговор. В итоге, она прибежала на то же место, откуда и бежала. Легла на пол и свернулась калачиком. — Что-то давно я не видел тебя калачиком. Что же произошло, что ты так расстроилась, — этот голос был знаком ей, и она давно его не видела. Этот товарищ был не самым дальним ее знакомым. Они даже работали вместе какое-то время. Но кто знал, что и сейчас они оба окажутся в Аогири. — С чего ты взял, что я расстроена. Может быть я просто устала?! — кого она обманывала? — Тоука, я слишком хорошо тебя знаю, от усталости ты предпочтешь еще поработать, — он подошел ближе. — И то верно, — она невольно улыбнулась и села на пол. Ее юбка аккуратно накрыла пол. — А знаешь, не стоит думать проблемах. Их и так слишком много в нашей жизни, — он погладил ей руку на плечо и присел, чтобы спокойно поговорить по душам. — Видел значит. И давно ты за мной следишь? — она почему-то не стала злиться. — С того дня, когда ты присоединилась к Древу. Похоже, ты не замечала меня. Даже обидно, немного. — Ах, прости, — она сказала это с усмешкой, ее глаза закрылись, чтобы ее собеседник не увидел в них ее настоящие чувства. Но вот лицо строило разные гримасы. — Но, ты не понимаешь, я не на столько сильна или умна, чтобы командовать кем-то. Меня попросту никто даже слушать не будет. Убьют при первой же возможности, — он повернул ее лицо руками. Девушка от удивления раскрыла глаза. — Я обещаю тебе, Тоука, я защищу тебя. И никто не посмеет тебя и пальцем тронуть. Я клянусь тебе, — он с такой серьезностью и уверенностью говорил, что Тоука засмеялась. Она не считала его слова пустым ветром или недостаточно серьезным аргументом. Девушка смеялась от радости. Она еще не одна. — Ну спасибо, Рио, мне действительно приятно, — она улыбнулась. — Давно я не слышал, чтобы меня так называли. Даже не привычно. — Извини. — Ничего, я тебе разрешаю. Ты одна можешь меня так звать. — Знаешь, когда я тебя увидела впервые за долгое время, ты мне показался знакомым, — вспомнила девушка, — но когда я услышала, что тебя зовут Шикорае, то я даже подумала, что обозналась. Зачем ты тут? — Меня все считают убийцей и маньяком. В CCG меня вообще приняли за Джейла. Видишь, как много у меня имен. — То есть, тебя просто оклеветали, и ты решил найти себе защиту? — спросила девушка. — Нет, я нашел место, где могу спрятаться от постоянной беготни и пряток. — Теперь понятно. Ну хорошо, я буду полагаться на тебя, Рио. — Ага. Не переживай, я обязательно уберегу тебя. Ей было очень приятно. Ведь давно ей уже так не говорили. В его руках она почувствовала себя беззащитной девушкой. Даже легче. И когда тот ушел, она продолжала думать, что он прячется за углом в отдании нужного момента. Может она сможет забыть Канеки и постараться жить счастливо? Но ее счастье было не долгим… Послышались взрывы. Сначала Тоука думала, что это ее сердце стучит от шока. Бум… Бум… Бум… Но взрывы продолжались. Они были мощными и непрерывными. Оглушающий звук вернул Тоуку в реальность. Здания рушились. Стекла бились. Тоука просто не понимала, что происходило. Это помчалась вниз. А девушка поспешила за ней, но остановилась и подошла к краю крыши. Внизу была пропасть, которая манила ее и звала. Она увидела множество людей в белых плащах. Голуби без предупреждения, не взирая на жертвы среди людей, напали на Аогири. Как на них похоже. — Операцию по уничтожению гуля по имени Кролик начать! — вдруг раздалось громким приказом, в ушах девушки зазвенело. Неужели она стала на столько жестоким гулем, что для нее подготовили операцию, включающую в себя огромное количество следователей. На минуту мир перестал существовать. Время остановилось. Тоука задумалась. Сколько человек она убила, сколько она съела. А зачем? С чего все это началось? Она видит все свои грехи. Крики людей и запах крови. Оказывается цвет крови намного краснее, чем казалось. Перед ней стоят ее инквизиторы. И никто. Никто из Аогири не вышел им противостоять. Тоука стоит одна, понимая, что совершила ошибку. И перед всем этим полчищем бездушных следователей стоит ее каратель. Палач, призванный прекратить ее злодеяния. — Никогда не думала, что умру от твоих рук, Канеки, — Тоука плачет, из ее глаз льется все, что накопилось за что время. Вся дурь, вся ненависть. Страх и плач. Отчаянный плач прекрасной девушки, у которой вся жизнь впереди. Прыжок, и вот она стоит прямо перед молодым парнем с необычным цветом волос. Его лицо — доброе и наивное. Но его взгляд был серьезен и настроен на бой. Тоука была в какой-то степени даже не против, если ее убийцей станет этот человек. Она словной грязный демон, которого собирается убить святой апостол, Посланник Божий. Она ничего не хотела делать. Но тут его лицо напомнило ей о цели, которую она поставила перед собой. Цель — уничтожение того, кто испортил ей жизнь. Она натянула свою черно-белую маску кролика и тут хотела наброситься на них, как вдруг за ней послышалось: — Уничтожить… хахахаха… — и тут армия гулей набросилась на следователей. И тут словно звон колокольчика раздался у нее в голове. Она не одна. Обернувшись, она увидела тех, кто, хоть и по приказу Это, сражался за нее. У нее потекли слезы. Искренние слезы, всхлипы, рыдание — она наконец-то стала человечнее. Тоука почувствовала опасность позади себя. За ней стоял ее палач. Тоука не настраивалась на сражение, не пыталась напугать его или предупредить. Она прикрыла глаза и натянула маску. Она поняла одно, сейчас она хотела убить. Их схватка была ожесточенной. Что сейчас испытывала Тоука, это просто так не передать. Отвращение, страх, злость, жестокость и дикость. Что она осознавала? Печаль. Удар. Еще один и еще. Она остановила их все, но нападать она не хотела. Она хотела, чтоб кто-нибудь ее спас. Чтоб обнял и успокоил. Она чувствовала себя маленькой девочкой, которую бросили. И снова она уклонилась от атак. Но затем она поняла. Если уж она никому не нужна, то будет себя защищать сама. И она набросилась на Хайсе. Он еле успевал обороняться. Она все хотела оторвать его голову. И вот уже почти достав, она не смогла убить его. Он проткнул ее своим куинке. Потекла кровь. Видимо животное желание оторвать голову своему противнику притупило ее чувство опасности. Однако рана мигом затянулась. Бой продолжился. А на земле бои длились куда короче. Подавляющее количество гулей одерживало победу. Они сдерживали их натиск, и гули отрубали голубям головы. Весь асфальт окрасился в опьяняющий цвет крови. Они поедали своих побежденных противников. Хинами пыталась разделить поле боя. Она уводила следователей как можно дальше от Тоуки. Бои проходили по всему городу, люди едва успевали прятаться в своих домах. Здания рушились. Голуби делали все, пытаясь задеть ее, однако девушка отпрыгивала от них. Но не это заставила ее разозлиться. Голуби делали абсолютно все, чтобы убить ее. Они использовали людей. Один тех, так называемых защитников людей, пытался прострелить голову шестилетнего мальчика. Маленький ребенок, увидев монстра с кагуне на спине, начал кричать и звать свою мать, которая сбежала, пытаясь спасти свою никчёмную жизнь. Хинами ринулась спасать мальчика. И малыш был спасён, но девушка была ранена, из ее рта полилась кровь. Но Хинами была счастлива, она улыбалась. Однако, мальчик ударил ее по лицу. «Чудовище, отпусти меня! » — кричал он ей, — «да чтоб вы все сдохли!» Хинами удивилась, она в очередной раз убедилась в том, что люди прогнили. Они видят лишь то, что хотят видеть. Ими управляет их страх. И страх является их смыслом существования. Хинами поднялась с земли. Пытаясь забыть о произошедшем, она продолжила сражаться. Удар, удар, удар и все голуби лежат, не двигаясь. Она отдышалась и присела на землю. Но в нее полетел камень. Из голова потекла кровь. Она обернулась. За ней стоял тот самый мальчик. Он набрался смелости отомстить за «защитников человечества», которые отдали свои жизни ради свободы человечества. Конечно. Молодец. Чувствую его будущее будет успешным. Не струсил. Отлично. Побольше бы таких смельчаков. Эх, жалость. Как еще мир не разрушился из-за таких людей. Мальчик стоял в слезах. Его маленькие глазки выражали ненависть. Но ноги дрожали, хотели убежать, однако страх приковал к его к земле. Хинами поднялась. Пряча глаза за челкой, она смотрела на него. Может она хотела увидеть в нем того, кого она спасла. Она подошла к нему и обняла его, крепко, пытаясь не заплакать. Затем отпустила его и оторвала ему голову. Странно, не так ли? Нет. Пусть лучше исчезнет сейчас, чем еще сильнее испортит этот мир. Слишком печально. Порой приходится все решать таким способом. Яд, что отравляет человечество не закончится. Как вы считаете, могло бы быть его будущее светлым, если его бросила мать? Мать, да? Хинами итак будут обвинять в смерти голубей. Еще одна не значительная жизнь не испортит ее проживание. Ну, посудите сами, сколько раз людям давали шанс, и сколько раз они его упускали. Ничего страшного. Пусть. Тоука же все билась и металась. Словно ненормальная. Она пыталась отдышаться, и Хайсе дал ей такую возможность. — Ну и? — Хайсе начал говорить. Он был наивно серьезен. — Что тебе? — спросила Кролик. — В тот раз мы не договорили. И вот вопрос, зачем вам вести свое существование? — его взгляд был направлен на нее. — Существование? Это выживание. Мы живем и умираем. А перед смертью, когда остаются секунды, чтобы вспомнить все счастливые моменты жизни, оказывается, что не о чем вспоминать. Я устала так жить. Я хочу свободно гулять, не боясь ножа в спину. Но тебе это не понять. — Поэтому я повторю вопрос, зачем ты живешь? — он подбежал к ней, чтоб нанести удар, но та отвернулась. Бой продолжался. Оба были на пределе. — Потому что я хочу жить! Я хочу знать, что все жертвы были не напрасны! Что бы пред смертью знать, что мир не прогнил до конца! — она направляет на него свои перья, которые его ранили. — Я тебя не понимаю. Для монстра, что думает только о еде, это слишком пафосно, — он ранил ее в ответ. — Монстр? Это я монстр? Ты прав. Я действительно далеко не ангел. Но я имею право защитить свою семью. А ты? Ты бы смог их защитить? — что это было? Хайсе встал в ступор. Защитить своих близких. Это было ему знакомо. Девушка словно знала, что говорит с Канеки, с тем Канеки, кто пытался всех защитить и у кого ничего не вышло. «Ты никого не защитил. Сейчас твои близкие страдают. Из-за тебя. Ты никого не защитил. И даже не пытаешься. Исчезни. Это мое тело…»