В деревню Кастиэль вернулся ближе к десяти утра. И это определённо было быстрее, чем он рассчитывал. Правда, от приятной ошибки в расчётах мышцы у него болеть меньше не стали. Если путь от Фурии до поселения практически по прямой занял у него около пяти-шести часов, то прошёл он не менее тридцати пяти километров за раз… Если уж он и собирался наведываться в этот овраг почаще, то ему точно была нужна либо обувь получше, либо лошадь. А лучше и то, и то… И, пожалуй, стоило поспрашивать у кого-нибудь в деревне о том, сколько это могло стоить…
От мыслей о деньгах и расчётах его отвлекло настойчивое утробное рычание собственного желудка. Что ж. Сперва, наверное, ему стоило занести ненужное снаряжение в дом, чтобы не таскаться с ним просто так… А затем можно было отправиться в одну из ближайших небольших таверн-столовых. Конечно, он мог бы завалиться спать и без завтрака или попытаться отыскать что-нибудь съестное в кладовой дома, но что-то настойчиво нашёптывало ему, что полноценный приём пищи будет куда полезней, и это будет стоить затраченных сил и времени.
И, знаете, Кастиэль был невероятно благодарен Богу и всем его ангелам за то, что дом Новаков находился относительно близко к верхнему краю их острова, а значит от леса до него практически рукой подать. Если бы они жили вблизи океана, в «низовье», на самом берегу, то Кастиэль явно свихнулся бы идти туда по самому пеклу еще около двенадцати часов или ехать на повозке добрые часа четыре…
Сколько вообще человек живёт в их селении, что они занимают такую гигантскую площадь?..
Пока он добирался до дома, его мысли по большей части витали и вокруг Фурии… Так что увернулся он от внезапно открывшейся перед самым его носом двери в самый последний момент. И ведь как-то даже не заметил, что подошёл к дому, пока из этой самой двери на него не вылетел Бальтазар.
Они отшатнулись друг от друга, как от огня, из-за неожиданности, испуга и нежелания столкнуться лбами, словно два Громорога.
— Воу! Чёрт возьми! Кастиэль, чего так пугаешь?! — брюнет слегка вздрогнул от этого оклика, удивлённо таращась на друга, после чего лишь со вздохом устало закатил глаза. Бальтазар, впрочем, не выглядел особо удивлённым и лишь как-то заговорщицки улыбнулся. Новак прошёл мимо него в дом, скидывая на дощатый пол сумку, лук и пояс с инструментами.
Боже, как же приятно избавиться от всей этой тяжести после нескольких часов пути…
— А нечего так резко двери распахивать. Чуть не прибил, — он уже собирался развернуться и выйти вслед за Бальтазаром, но приметил в кресле у камина Габриэля. Он лежал поперёк старенького узкого креслица, закинув ноги на один из подлокотников, и держал в руках какой-то небольшой бумажный свёрток. Кастиэль приветственно махнул ему рукой, мол, «Хэй, я вернулся. Я в порядке», и Габриэль отсалютовал ему в ответ, после чего закинул в рот что-то явно съестное. Но брюнет даже не успел рассмотреть что это, так как Бальтазар схватил его за ворот рубахи и нагло вытянул обратно на улицу.
И Кастиэль хотел было возмутиться, но Бальт до подозрительного хитро улыбнулся ему, приобнимая за плечо и практически волоча его вниз по улице, так что Кастиэль просто сдался, прекрасно понимая, что сопротивление тут бесполезно.
— Итак, Касси, есть у тебя какие-либо планы на вечер? — блондин до того невинно захлопал ресницами, что Кастиэль просто не смог не закатить глаза. Как маленький ребёнок, ей Богу.
— Признавайся. Ты зачем-то подкупил Габриэля сладким и теперь пытаешься умаслить и меня. В чём ты облажался на этот раз? — Новак чуть запрокинул голову, выпячивая подбородок и с подозрением прищуриваясь. Однако Бальтазар закатил глаза с широченной улыбкой, и это явно означало, что он не угадал. — Серьёзно, ни в чём? Что-то новенькое. На тебя не похоже, — он и сам начал улыбаться, посматривая на друга уже с куда большим интересом, — Ладно. Вечером я занят абсолютно ничем, но только в том случае, если мне удастся пообедать сейчас и проспать весь день. Мы ведь понимаем друг друга?
— О-о-о!.. Не уж-то весёленькая ночка? Ты наконец-то внял моим советам и решил отречься от своего целомудренного обета? — альфа заинтересованно окинул Кастиэля взглядом и тут же залился хохотом при виде его кислой мины, из-за чего оказался просто не в состоянии увернуться от подзатыльника. Однако удар заставил его смеяться лишь сильнее, так что Кастиэль не смог не улыбнуться.
— Ты прекрасно знаешь, что я не блюду целибат, — Кастиэль нахмурился, искренне пытаясь сделать свой взгляд жёстче, но рядом с таким
напыщенным индюком балагуром, как Бальтазар, это попросту было невозможно, так что он снова расплылся в улыбке, — Просто вместо связи на одну ночь я бы предпочел серьёзные, длительные отношения… — он задумался на мгновение, но продолжить у него уже не получилось, поскольку его тут же перебил, закатив глаза, Бальтазар.
— Но в то же время еще слишком рано заводить семью, и вообще это довольно большая ответственность, и бла, бла, бла… Слышал я уже это, — парень тяжело вздохнул, чуть покачивая головой, и задумчиво прикусил нижнюю губу, — Главное не сыграй в гроб
до того, как решишь, что готов ко всем этим своим семейным хлопотам. Не подумай чего плохого, но, думаю, ты и без меня прекрасно наслышан об уровне смертности людей в нашем крае… Не так-то просто совладать с огромной зубастой огнедышащей тварью, верно? — он невесело усмехнулся, чуть хмурясь, и повернулся к Кастиэлю, встретившись с ним взглядом.
Он довольно редко бывал таким серьезным и, что главное, искренним. Чаще всего Бальтазар казался поверхностным, незаинтересованным, равнодушным, но это лишь ширма. И Кастиэль знал это. Возможно, этим Бальтазар и Габриэль даже были схожи. Прятали свои настоящие эмоции и переживания за шутками и крайне несерьезными мелочами. И оба делали это, чтобы казаться сильнее и смелее в чужих глазах. И, что ж, в таком случае Кастиэль являлся тем редким счастливчиком, исключением, которому доверяли и не боялись показать настоящих себя сразу двое скрытных и недоверчивых Ангела.
И он был благодарен им за это.
Недолго подумав, он кивнул, по-дружески благодарно хлопнув Бальтазара по плечу. Он понимал. Они оба понимали. Иногда слова просто не нужны…
— Так… Зачем ты спрашивал про вечер? Если у тебя нет никаких проблем, то, значит, ты что-то задумал. Я прав? — Кастиэль с подозрением покосился на своего друга, заодно окинув его беглым взглядом. Рубаха с большим вырезом, кожаные наручи, светлые волнистые волосы до плеч. Неизменный стиль Бальтазара на протяжении уже достаточно долгого времени…
— Кострище. Почти как в старые-добрые. Соберём кучу подростков, музыкальные инструменты, алкоголь. К темноте все уже будут петь и плясать от восторга. Зажжём так, что небеса будут пылать, — альфа хищно ухмыльнулся, явно довольный задумкой, и ударил Кастиэля кулаком по плечу, как бы подбивая на авантюру. И, знаете, он, пожалуй, даже скучал по чему-то такому. Толпа сверстников, разговоры до рассвета, никаких обязательств, и чувство всепоглощающей эйфории. После череды налётов и потерь это именно то, в чём нуждались многие.
— Отчаянные времена требуют отчаянных мер? — он довольно хмыкнул, чуть улыбаясь, и едва заметно кивнул, — И где ты собираешься устраивать свой шабаш? Помнится, в прошлый раз всё пошло крайне не по плану, — и эти слова определенно стоили того, как Бальтазар неприязненно поморщился.
— Да, да, да… Больше никаких кострищ близ любых построек и особенно полей. Второго разноса от твоих братьев за попорченное имущество я точно не переживу, — он невесело хмыкнул, и это заставило Кастиэля улыбнуться лишь шире, — Поэтому!
Барабанная дробь! — он комически начал отбивать ритм выдуманными палочками по выдуманным барабанам, после чего начал скакать вокруг Кастиэля, не менее забавно всплёскивая руками чуть ли не после каждого слова, — Пляж! Холодный океанический бриз, запах соли, хруст песка под ногами, массовые обнимашки у огня в поиске тепла! — под конец они не выдержали уже оба, заливаясь громким смехом настолько сильно, что едва не попадали на землю, согнувшись пополам.
— Ладно. Звучит действительно неплохо, — Кастиэль, наконец-то отсмеявшись через некоторое время, выговорил это с трудом, всё еще смахивая выступившие от смеха слёзы с глаз, — Только погоди. Как мы доберёмся до берега? Под вечер повозки уже не ходят. Ты же не предлагаешь нам ехать заранее? Габриэль ведь согласился, я прав? — он посмотрел на друга с лёгким прищуром, ожидая подтверждения собственных слов, и тот согласно кивнул.
— Анна идёт тоже. Она пообещала достать парочку лошадей, чтобы они могли с лёгкостью вовремя добраться, так что, думаю, тебе нужно будет лишь предупредить их, что тоже поедешь, — Бальтазар пожал плечами и отворил дверь таверны, к которой они шли всё это время. Однако, вместо того чтобы зайти, он
галантным жестом пропустил Кастиэля вперёд, и это выглядело до ужаса уморительно, так что Новак просто не смог не фыркнуть от смеха.
И знаете, Кастиэль был бы последним лжецом, если бы когда-нибудь сказал, что ему не нравилось это место. В последнее время некоторые хозяева начали перестраивать свои постоялые дворы, и благодаря этому небольшая часть таверн начала перестраиваться. И если раньше абсолютно все здания в их селении были из дерева, то теперь некоторые, как эта таверна, выкладывались частично или полностью из камней. Конечно, некоторые драконы были в состоянии расплавить эти булыжники или заставить их попросту рассыпаться. Но это хотя бы давало хоть какую-то защиту от постоянных пожаров.
Снаружи уже понемногу начинало бесчинствовать солнце, однако внутри царила такая притягательная прохлада, даже сырость, отчего отсутствие людей даже казалось слегка странным.
С другой же стороны… Время завтрака уже прошло, а время обеда должно было наступить еще довольно не скоро. Так что все, кто уважали свои время и труд, уже давно подкрепились и были заняты делом. Если кто и мог в такой час быть в тавернах, кроме их работников, так это пьяницы и разгильдяи, однако, по всеобщей негласной договорённости, таких людей, как правило, выгоняли еще до того, как они успевали перешагнуть порог входной двери.
Так что, когда один из работников, протиравший на тот момент столики, заметил их двоих и заметно напрягся, Кастиэль ни разу не удивился. Всё же выпинывать пьяниц — работка не из приятных, с этим не поспоришь.
Однако, стоило им лишь приветственно кивнуть и чуть улыбнуться, тихо сев за столик, и тот паренёк быстро скрылся в дверном проёме, находящимся за подобием барной стойки. В целом в помещении царил приятный полумрак, разбавляемый лишь лёгким свечением от люстры со свечами и лучами солнца из крохотных окошек, также размещённых под потолком. Отчего-то Кастиэлю подумалось, что такой размер и положение окон напрямую связаны с частотой их разбивания нерадивыми посетителями…
— Добрый день! Извините, Вы пришли выпить? — Новак слегка вздрогнул, отвлекаясь от разглядывания обстановки таверны и обращая своё внимание на внезапно подкравшуюся к ним рыжую девушку. Впрочем, судя по ехидной улыбочке Бальтазара, застанным врасплох оказался только лишь сам Кастиэль.
— Ам… Нет, вовсе нет.
Он здесь просто чтобы молоть языком, — Новак без всякого зазрения совести и с лёгкой улыбкой кивнул на Бальтазара, за что заслужил ощутимый пинок под столом и милую улыбку рыжеволосой омеги, — А я
искренне надеюсь, что в это время дня у
Вас есть какая-либо еда помимо закусок, поскольку мне не довелось видеть ни крохи со вчерашнего раннего вечера, — он мягко улыбнулся, чуть наклоняя голову вбок, и девушка очаровано хихикнула, застенчиво прикрыв рот ладонью.
— Думаю, я смогу найти что-нибудь для
Вас,
Кастиэль, — она кивнула, всё так же лучезарно улыбаясь, и развернулась на пятках, взмахнув собранными в высокий тугой хвост янтарными волосами, отчего те почти волшебно начали переливаться.
— Спасибо,
Эйприл, — он уже собирался завести разговор с корчащим ехидные рожи Бальтазаром, как вдруг девушка обернулась, удивлённо уставившись на него.
— Вы меня помните? — она выглядела и звучала более чем серьёзно, так что Кастиэль не смог не смутиться под её внимательным и поражённым взглядом. Впрочем, сам он был удивлён ничуть не меньше.
— Конечно. Ты очень ловко тогда уделала меня в стрельбе из лука, — он позабавлено усмехнулся, всё еще мило улыбаясь, когда, несмотря на полумрак, заметил на её щеках лёгкий румянец, — Думаю, нашему народу нужны такие первоклассные стрелки, как ты, — Кастиэль почувствовал, что просто обязан был сказать ей это, и девушка окончательно залилась краской, смущённо кивнув и тут же удалившись из зала через тот же проём за стойкой, так что Новак выдвинул предположение о том, что там находилась кухня или что-то вроде того.
Бальтазар сидел напротив него, скрестив руки на груди и более чем впечатлёно приподняв брови. И когда Кастиэль наконец заметил его выражение лица и гордую ухмылку, то лишь фыркнул, закатывая глаза, чем вызвал приступ хохота у своего друга.
— Бог. Ты. Мой. Не уж-то
Вы,
мой милый друг, в кои-то веке научились флиртовать и отвешивать комплементы? — блондин медленно, даже театрально, сцепил ладони в замок и сложил на них голову, облокачиваясь локтями на столешницу и невинно хлопая ресницами, —
Искренне надеюсь… — за такое очевидное передразнивание уже
он незамедлительно получил пинок под столом, из-за чего засмеялись теперь уже оба подростка, — Ладно, ладно, ладно! Молчу!
— Я просто посчитал, что ей будет приятно это услышать. Она решила, что я даже не помню её… — Кастиэль услышал невпечатлённое хмыканье от Бальтазара и непонимающе взглянул на него, чуть нахмурившись.
— Приятель. Подумай сам. Где ты и где она? Ты Новак. Один из наследных сынов.
Серафим. Если Люцифера и Михаила не станет, то
ты поведешь наши
священные зады в мир с молочными реками, кисельными берегами и всё в этом духе.
И не смотри на меня так! А кто она? Дочка какого-то там некогда уважаемого лучника, имя которого уже никто и не вспомнит. Сиротка, вынужденная батрачить в затхлой вонючей харчевне за гроши, обслуживать всякую подзаборную падаль и с улыбкой терпеть все приставания и что похуже. И ты
правда не понимаешь её удивления? — альфа тяжело вздохнул, немного нервно проведя рукой по своим волнистым волосам, доходящим ему до плеч, — Спустись с своего серебряного облака, Кастиэль,
мы все живём далеко не в сказке. Мир и общество куда хуже, чем тебе кажется, — он неприязненно скривился, будто собственные слова причиняли ему боль.
Хотя, возможно, они действительно причиняли ему боль. Мало кто хочет и может спокойно жить с мыслями о том, что ничего и никогда не будет в порядке… Он отвёл взгляд, начав теребить кожаные наручи на своих запястьях, чтобы хоть как-то отвлечься.
Некоторое время они сидели молча. Кастиэль попросту не находил, что сказать, да и Бальтазар был не в силах ни продолжить начатую тему, ни сменить её на что-то менее депрессивное.
Внезапно Новак почувствовал, как нечто коснулось его бока, и вздрогнул от неожиданности, приподнимая руки и чуть отодвигаясь от стола, чтобы понять в чём дело. И на его коленях тут же оказалось белое мурчащее недоразумение, принявшееся тереться о его грудь и живот и оставлять на его одежде свои белые волоски шерсти.
Кастиэль пребывал в растерянности несколько секунд и поначалу хотел было согнать наглого кота, но затем просто положил ладонь на его голову, начав нежно почёсывать за ушком, и животное тут же откликнулось на эту ласку, удивленно мявкнув и начав мурчать еще громче, чем вызвало у Кастиэля довольную улыбку.
— Вечно к тебе клеятся всякие милые киски, не так ли? — Бальтазар с намёком заиграл бровями, нагло при этом ухмыляясь, так что Кастиэль просто не смог не закатить глаза.
— Если ты не заметил, то это
кот, Бальтазар, — он действительно пытался игнорировать глупую шутку друга, так что теперь уже тот закатил глаза, самодовольно при этом хмыкнув, — Но кстати и об омегах, — Кастиэль чуть нахмурился, постаравшись подобрать правильные слова, всё еще при этом продолжая наглаживать одноглазого кота, — Учитывая твой разгульный образ жизни, ты не боишься, что у тебя уже есть как минимум с полсотни наследников? Ты ведь даже течки проводишь вместе с некоторыми партнёрами. Я не понимаю как за тобой всё еще не бегает с вилами четверть нашего селения, — чего он точно не ожидал, так это услышать почти истеричный хохот и наблюдать за сползающим под стол Бальтазаром. Тем не менее это оказалось более чем заразно, так что вскоре Кастиэль и сам едва ли не сгибался пополам от смеха.
— О-ой. Всё, всё, всё. Тихо, — Бальтазар всё еще посмеивался, выбираясь из-под стола, но, судя по улыбке и глубоким вдохам, он уже явно изо всех сил пытался сдерживаться, — Так уж и быть, поведаю тебе свою тайну, — Милтон заговорчески подмигнул ему, всё еще продолжая весело ухмыляться, и прикусил нижнюю губу, вновь поправив волосы, — В общем, где-то может чуть больше чем полтора года назад вместе с одним из торговых судов к нам приплывала не то знахарка, не то ведунья. Она ходила по деревне, оказывала какие-то нелепые услуги, мол, отворот-приворот и прочая дребень. Ну, конечно, наши такому не особо-то доверяют и в основном все гнали её взашей… — он довольно ухмыльнулся, хитро прищурившись и позабавлено хмыкнув.
— Но ты — любопытный сукин сын — другое дело, да? — Кастиэль недовольно нахмурился, начиная чуть более нервно наглаживать кота по его короткой белой шерсти, — Бальтазар, это не шутки. Ты должен понимать, что это — ересь, и…
— Но, но, но! — Милтон выставил руки вперёд и погрозил ему указательным пальцем, призывая помолчать и выслушать, — Да, я пошёл к ней. Чисто из любопытства. Я не собирался ничего у неё брать и ни за что платить. Но только я к ней зашёл — она взглянула на меня так, будто только меня и ждала, — сказать, что лицо и голос Милтона излучали искренние восторг и удивление — ничего не сказать. Кастиэль же нахмурился, невпечатлённо приподняв бровь и кивнув, будто призывая к продолжению истории, — Сказала, что знает, зачем я пришёл, и раскрыла передо мной какую-то древнюю потрепанную книженцию по травам. У нас похожие в библиотеках хранятся кстати, я потом проверял. Написано там, правда, на каком-то непонятом древнем языке, но, тем не менее, она показала мне картинку одного растения. И сказала, что пока буду есть его — детей иметь не смогу, но как только прекращу — всё
«вернётся на круги своя». Верилось в это конечно с трудом, но, так уж и быть, заплатил ей тогда двумя золотыми, — при словах о деньгах Новак удивлённо вкинул уже две брови, смотря на друга как на последнего в мире идиота.
— Ты заплатил целых две золотых монеты за какую-то картинку совершенно неизвестного тебе растения? Если ты скажешь, что потом сходил в лес, нашёл его и попробовал, то я даже не знаю, что я с тобой сделаю, — Кастиэль был более чем уверен, что он выглядел и звучал крайне грозно даже с трущимся об него котом на руках, однако Бальтазар лишь широко улыбнулся, хитро прищурившись.
— За кого ты меня принимаешь, м-м? Я сходил в лес, нашел растение, но вместо того, чтобы самолично травиться этой дрянью, начал скармливать его дворовым кошкам и псам, добавляя в еду. Ну и что ты думаешь? Никто не умер, и ни одного котёнка или щенка за несколько месяцев так и не появилось. Но стоило мне только перестать давать им этот чудо-лист, и через месяц, как по расписанию, по улицам стали бродить все эти беременные шерстяные бочонки с потомством внутри, — он развёл руками в стороны, победно вскидывая брови и довольно ухмыляясь, в ответ на что Кастиэль лишь в очередной раз закатил глаза.
— Ты живодёр, я понял, — он чуть задумчиво нахмурился, и теперь уже Бальтазар с улыбкой закатил глаза, — Ты должен показать это растение Анне, — после этих слов Милтон посмотрел на него с неподдельным удивлением, едва ли не уронив челюсть, и Кастиэль тяжело вздохнул, поспешив объяснить, пока блондин не надумал чего не того, — Аннаэль отвечает практически за всю живность на острове. С помощью твоего
«чудо-листа», во-первых, можно, как ты уже делал, контролировать численность бродячих собак и кошек. Во-вторых, нужно убедиться, что это растение не входит в рацион скота, который мы разводим. Теперь смекаешь? — Кастиэль был искренне рад отразившемуся на лице его друга пониманию, так что облегчённо вздохнул и вновь обратил всё своё внимание на белый тарахтящий одноглазый комок на своих коленях.
К счастью, просто долго молча сидеть им не пришлось, так как уже буквально через минутку к ним вернулась Эйприл вместе с серебряным подносом на руках, с улыбкой поставив перед брюнетом полную тарелку явно только что приготовленного мясного рагу. От него всё еще исходил густой пар, а запах был такой, что у Кастиэля слегка закружилась голова от голода.
— Извините, позвольте я заберу его.
Сахарок вечно так — сначала ко всем втирается в доверие своим мурчанием, а затем нагло тащит еду с тарелок, — она с сожалением улыбнулась и взяла кота к себе на руки. Конечно, тяжело судить по одноглазой кошачьей морде, но почему-то Кастиэль был более чем уверен, что
Сахарок не ожидал такого исхода и явно планировал полакомиться чем-то со стола, — Приятного аппетита.
— Постой, — Бальтазар мягко улыбнулся, окликнув её, чем слегка удивил своего друга, — Сегодня вечером будет кострище на берегу. Приходи, тебе будут рады, — он попытался незаметно намекнуть взглядом и кивком головы на Кастиэля, и, судя по хихиканью Эйприл и подозрительному прищуру Новака, ему это удалось.
— Я постараюсь, — она с широкой радостной улыбкой чуть прижала такие же рыжие, как и её волосы, ушки к голове, и Кастиэль только сейчас заметил, что она распустила хвост. Возможно, её смена закончилась, и то, что она вместе с котом на руках вышла через главную дверь, являлось тому подтверждением.
Новак и Милтон вновь остались наедине. Кастиэль наконец-то смог поесть, а Бальтазар — приступить к обсуждению последних сплетен, что ему довелось услышать с тех пор, как они последний раз виделись вместе.
***
Добрались до береговой линии они еще засветло, что несказанно порадовало всех троих Новаков. Лошадей они расседлали, привязав их с помощью недоуздков и чембуров к коновязям, расположенным на тот момент по всему острову. Рядом с этими столбиками по обыкновению находились корыто с водой и небольшой стог сена, поэтому беспокоится о комфорте четвероногих им не приходилось, и внимание всех троих обратилось непосредственно к самому берегу.
Весь небосвод прямо-таки пылал благодаря несказанно громадному алому диску солнца. Огромные кучерявые облака переливались всевозможными оттенками рыжего, золотого, малиново-красного, синего, пурпурного и других обжигающе ярких цветов. Чуть в отдалении от берега, над океанской гладью, кружили чайки, громко перекрикиваясь между собой, гогоча, выхватывая друг у друга какую-то еду или же просто плавая, мерно покачиваясь на едва заметных волнах.
Море в тот день было тихое, безмятежное, и благодаря этому вся красота закатного неба отражалась в воде, подобно драконьему пламени на лезвиях ангельских клинков.
Прикрыв глаза, Кастиэль сделал долгий, глубокий вдох через нос. Вечерний, уже чуть прохладный воздух был наполнен запахами соли и морской пены, водорослей, йода. Океан. Альфа медленно выдохнул, вновь открыв глаза, и слега улыбнулся.
Внезапно на его плечо легла чья-то рука, и он повернул голову, встретившись взглядом с Габриэлем.
— Как давно мы не были на подобных праздниках души, а?.. — омега подмигнул ему, широко улыбнувшись, и обхватил рукой его за шею, так что Кастиэлю пришлось наклониться, чтобы брат попросту не вис на нём, — Хэй! Ну и с каких пор ты
настолько выше меня? Я не хочу быть самым низким в нашей семье! — он надул губы, будто бы обидевшись, но его шутливый тон выдавал его с головой.
— Ты всё ещё можешь надеяться, что Анна или Самандриэль тебя не перерастут, — Кастиэль с улыбкой слегка толкнул Габриэля плечом, и тот, фыркнув от смеха, закатил глаза.
— О чём сплетничаете? — подойдя, Анна вклинилась между ними, обняв обоих за плечи, и тоже уставилась на переливающийся практически всеми цветами закат.
— Обсуждаем желание Габриэля создать собственную гномью армию, — Кастиэль постарался звучать серьёзно, но лёгкая полуулыбка выдавала его, так что омега вновь позабавлено фыркнул, а девушка и вовсе залилась громким хохотом.
— Мы не развлекались с прошлого кострища, ведь так? — Анна задумчиво хмыкнула, слегка покусывая нижнюю губу и щурясь на заходящее пламенное светило, после чего распустила свой рыжий хвост, взмахнув длинными, переливающимися от солнечного света волосами.
— Ну, если бы Бальтазар в тот раз не накосячил с расположением кострища, и тот сарай не поджёгся бы… — Кастиэль пожал плечами, повернувшись лицом в сторону пляжа. Здесь уже были люди, подростки всех полов. Часть из них, преимущественно альфы, уже занимались заготовкой дров на ночь и начинали разводить костры. Омеги по большей части были заняты обустройством сидячих и даже лежачих мест и подготовлением еды для перекусов между разговорами, песнями и танцами.
Несколько парочек блуждали по берегу без дела, просто держась за руки, гуляя, некоторые даже, громко смеясь, были не прочь поплавать после тяжёлого, невыносимо жаркого дня. Влюблённые. Счастливые.
Кастиэль тяжело вздохнул, задумчиво облизнув губы. Знаете, он бы хотел полюбить кого-то. Влюбиться. И, конечно, быть любимым в ответ — он не знает, кем надо быть, чтобы не хотеть взаимности… Конечно, у него есть семья: четверо братьев и сестра. Трое альф и двое омег. И, тем не менее, это ведь не то же самое. Далеко не то же самое…
— Будем разбивать себе костёр сами или, как
истинные хозяева, предоставим всё
«холопам»? — Габриэль хлопнул его по плечу, привлекая внимание, отчего Кастиэль слегка вздрогнул, выныривая из собственных мыслей, и омега кивнул в сторону уже трудящихся ребят. Кастиэль не совсем понял его интонацию и оттого с небольшим удивлением и подозрением внимательно взглянул на него, чуть хмурясь.
— Я могу и сам обустроить нам место. К чему без надобности дёргать людей? Они тоже пришли отдохнуть, — Кастиэль посмотрел на брата, желая получить объяснение, но тот лишь примирительно поднял руки, пожав плечами, и при этом довольно ухмыльнулся.
Кастиэлю оставалось лишь вздохнуть и, взяв топор, отправиться к остальным, чтобы присмотреть место и подготовить дров и несколько крупных брёвен, на которых они смогут сидеть. Уходя, он уже не видел того, как переглядывались Габриэль с Анной, и не слышал того, о чём они говорили.
***
После того, как солнце зашло за горизонт, стемнело почти мгновенно. Возможно, они приехали позже, чем планировали, но это явно не было поводом для переживания, пока впереди была еще целая долгая и многообещающая ночь.
Так или иначе, вскоре часть пляжа заполнилась разгорающимися огнями костров. Кастиэль не был уверен в их количестве, но что-то подсказывало ему, что их было как минимум с полсотни. И если в среднем около одного костра сидело человек пять…
Он определённо скучал по таким ночкам.
С разных сторон постоянно доносились смех и хохот или какие-нибудь вскрики, визг как девушек, так и парней. Обыкновенные звуки счастья. С океана доносился шум разбивающихся о песчаный берег волн и крики неугомонных чаек. Периодически у какого-либо костра начинали петь песни, и ребята, сидевшие по соседству, слышали их и тоже втягивались, пока слова и мелодии не разносились по
всему кострищу.
Через какое-то время на празднике появился и сам Бальтазар, присоединившись к костру их тройки. И это слегка странно — Милтон любил следить за всем этим процессом организации места кострища, в конце концов это именно он созывал молодёжь со всей деревни в одно место. Однако, стоило ему лишь присесть рядом с ними, а Новакам почуять исходящий от него стойкий запах мускуса, секса и какой-то омеги — все вопросы тут же улетучились. Двое братьев и сестра по обыкновению закатили глаза, заставив Бальтазара искренне рассмеяться, отчего он едва ли не упал с бревна.
— Не надоело ещё валить и трахать всё
ушастое без разбору? Не боишься такими темпами оказаться в постели с кем-нибудь, у кого четыре ноги вместо двух? — Габриэль широко ухмыльнулся, очевидно довольный придуманной шуткой и тем, что заставил Анну и Кастиэля прыснуть от смеха, а Бальтазара раздраженно закатить глаза.
— Очень смешно! — Милтон скривился, задумчиво сощурившись и прикусив нижнюю губу. По образовавшейся у него между бровей морщинке стало очевидно, что он о чём-то усиленно думал, и в следующий момент его глаза буквально загорелись от хитрости и азарта, — А не надоело ли тебе…
— О, нет-нет-нет! — омега резко перебил его, едва сдерживая смех, и замахал руками, не дав ему продолжить, — Тебе не надоело ещё отращивать эту швабру, что ты носишь на голове и называешь волосами? Смотри, как бы тебя самого с омегой не спутали и по кругу не пустили, мм? — он старался проговорить это как можно быстрее, слегка тараторя и сбиваясь, после чего залился громким, безудержным хохотом до слёз, который подхватили и двое других Новаков.
— Но, но, но! — Милтон всё еще пытался казаться возмущённым, но он едва ли находил силы на то, чтобы сдерживать широченную улыбку и смех, — Много ли ты понимаешь? Волосы — святое! Знал бы ты, как омежки обожают длинноволосых! — он взмахнул своей блондинистой курчавой
шевелюрой, отчего уже и сам начал фыркать от смеха.
— О, да! Знал бы ты, как я обожаю себя! — теперь уже Габриэль и сам взмахнул своими волосами, которые, правда, были куда короче, чем у Бальтазара, но на шутке это ничуть не сказалось. Все четверо подростков окончательно отпустили себя, едва не задыхаясь от смеха и жадно глотая воздух.
Им потребовалось некоторое время, чтобы всё-таки прийти в себя, но вскоре они вновь все четверо наслаждались игрой света и теплом, исходящими от огня, и столпами искр, изредка вырывающимися из пламени благодаря смоле хвойных дров…
— Извините, могу ли я?.. Я же не помешаю Вам? — Кастиэль обернулся и тут же заметил Эйприл, скромно вставшую за его спиной чуть в отдалении. Она немного неловко замялась на месте, извиняющееся улыбнувшись и чуть потеребив прядь своих рыжих волос, а её ушки чуть прижались к голове — и всё это заставило Кастиэля мягко ей улыбнуться и согласно кивнуть.
— Конечно не против, присаживайся, — он чуть сдвинулся вбок, освободив ей место рядом с собой, и омега с улыбкой тут же заняла предложенное ей место, немного неловко поглядывая на остальных людей в их компании, мнения которых Кастиэль даже не удосужился спросить.
Всё-таки они сидели довольно узким, почти семейным кругом, так что не удивительно, что она чувствовала себя как не в своей тарелке. Это простительно.
Габриэль немного удивлённо вскинул брови, добродушно присвистнув с широкой улыбкой. Он с подозрением прищурился, взглянув на Бальтазара, и тот подмигнул ему, пожав плечами, отчего омега тихо прыснул в кулак. Он вовсе не был против попыток
Бальтазара организовать личную жизнь Кастиэля. Он даже находил это забавным! И определённо точно милым… Что могло быть занятнее наблюдения за тем, как его младший альфа-братец пытался строить свои синие глаза девушке?
Ха!
Однако Анна, кажется, не совсем была рада такому пополнению в их компании… Альфа скрестила руки на груди, чуть хмуро наблюдая за тем, как Кастиэль и его новая рыжая подружка едва слышно о чём-то болтали, ворковали, но вскоре, не выдержав, Анна отвернулась и притихла, с какой-то даже грустью чуть хмуро глядя в сторону океана.
— Эй,
Энн, ты в порядке? — Бальтазар оказался куда проницательнее других, но, впрочем, он тут же привлек внимание и всех остальных, что, судя по пронизывающему взгляду и тяжелому вздоху, не особо радовало Анну, — Ну-у же! Чего нос вдруг повесила? Ты же знаешь: эта ночь не для грусти! — он протянул ей кружку с хмелем и отсалютовал своей, наполненной почти до краёв.
— Скажи мне, в чем суть? Смысл? — она резко выдохнула, и злость, негодование и чувство какой-то дикой несправедливости просочились даже в её запахе, не говоря уже о взгляде и голосе, — Мы торчим в этой дыре, на этом острове, с ложным чувством свободы, думая, что имеем власть над своей жизнью, а на деле просто сгниваем заживо! Нам кажется, что мы счастливы, но мы лишь делаем то, что нам прикажут, и трепыхаемся на одном месте, не в силах по-настоящему повлиять на свою судьбу! — она с силой, до побеления костяшек стиснула несчастную кружу, очевидно, попытавшись таким образом выплеснуть все те чувства, что бурлили на тот момент у неё на душе.
Кастиэль с Бальтазаром слегка удивлённо переглянулись друг с другом, после чего чуть хмуро посмотрели на неё, не совсем понимая, что именно могло послужить причиной появления у неё таких мыслей. Про Эйприл все тут же слегка забыли, и девушка чуть отвернулась, не желая быть свидетелем или тем более причиной их семейных размолвок.
И лишь Габриэль взглянул на Анну с каким-то пониманием и лёгкой грустью, даже будто бы с сочувствием… И Кастиэль не мог понять этого.
Неужели Габриэлю было известно что-то, что не известно ему? Но почему?.. Он подметил, как его брат едва заметно положил руку на спину Анны, будто бы утешая, и, наверное, это действительно было так, поскольку она ответила ему благодарным взглядом.
Ему определенно нужно будет выведать у них в чём дело…
Тяжко вздохнув, Анна перевела взгляд на костёр и слегка неожиданно для остальных начала тихо напевать знакомую им всем мелодию… Эту песню где-то с полгода назад в их деревню завезли викинги. Парочка торговых судов, что слегка необычно для викингов, но никто тогда не был против.
Какой смысл отказываться от мирного, добровольного сотрудничества? Так или иначе, песня крайне быстро полюбилась Ангелам, и в особенности подросткам…
— Моя мама сказала мне… Когда-нибудь я куплю галеры с хорошими вёслами и поплыву к далёким берегам… — она тихо запела, и ребята у соседних костров тут же смолкли, оборачиваясь и вслушиваясь в её приятный голос, — Встану на носу благородного корабля своего. Проложу курс на гавань, где много врагов. Где много врагов… — она встала со своего места, начав медленно вышагивать вокруг костра и всматриваться в лица людей по соседству в поисках поддержки, но все были слишком увлечены её почти волшебным тембром, чтобы подпевать. Однако, в следующий момент к ней тихо присоединился Габриэль. Его глаза были прикрыты, а глубокий голос действительно зачаровывал…
— Моя мама сказала мне… Когда-нибудь я куплю галеры с хорошими вёслами и поплыву к далёким берегам… — оба их голоса практически слились в один, даруя песне едва ли не магическое звучание… Вскоре Габриэль тоже встал со своего места, приблизившись к ней, и они, скрестив руки высоко над головами, ударились своими металлическими наручами, после чего начали кружить в неком танце друг с другом, — Встану на носу благородного корабля своего и проложу курс на гавань…
— Моя мама сказала мне… — к тому моменту, как Кастиэль тоже скрестил с ними запястья и, особенно громко звякнув наручами, начал подпевать, слова и чарующая мелодия волшебно разносились уже по всему кострищу, озаряя берег теперь не только светом пламени…
Когда слова в песне кончились, на какую-то секунду воцарилась практически абсолютная тишина, подпитываемая ночным мраком и нарушаемая лишь треском сосновых поленьев в кострах, шумом бьющихся о берег волн и отдалёнными криками чаек. Однако уже в следующий миг весь пляж заполнился восторженными возгласами, радостным улюлюканьем и новой инструментальной мелодией. Многие тут же вновь бросились в пляс вокруг костров, а самые отчаянные и хмельные начали прыгать через огонь, вызывая этим еще больше криков и смеха.
Но Кастиэлю было не до них. Габриэль притянул Анну к себе для объятий и, подмигнув ему, взял сестру за руку, уводя её подальше от кострища, к воде, где их точно никто не смог бы подслушать.
Тяжело вздохнув, он с трудом подавил желание пойти за ними и разузнать в чём же дело. Он прекрасно понимал, что если это что-то, о чём он должен был знать, то ему обязательно рассказали бы, а иначе совать нос не в своё дело явно не следовало.
Кастиэль уже было собирался вернуться к своему месту, как вдруг пересёкся взглядом с парнем, сидящим за одним из соседних костров. Он не мог вспомнить его имени, но тёмные волосы, бородку и отливающие жёлтым глаза он помнил отлично. Этот альфа некоторое время неслабо портил жизнь Габриэлю, пока в это не вмешались Люцифер с Михаилом, однако, судя по тому взгляду, каким тот альфа провожал Габриэля, он всё еще не перестал к нему лезть.
Новак тихо недовольно рыкнул, но всё же решил пока не вмешиваться в это дело, поэтому, фыркнув, он возвратился на своё место. Эйприл у костра уже давно не было, и Бальтазар протянул ему кружку с хмелем, чтобы тот, очевидно: «Не выглядел как побитая Жуткая Жуть». Кастиэль на это вновь фыркнул, но уже от смеха, и с улыбкой принял напиток из рук друга.
Через какое-то время к костру вернулись и Аннаэль с Габриэлем, оба замёрзшие и продрогшие вдали от огня и тепла, но выглядели они уже не так обеспокоенно, так что Кастиэль смог лишь вздохнуть с некоторым облегчением.
После этого ночь стала проходить вполне спокойно, в своём привычном размеренно-хмельном темпе, если, конечно, не считать редких враждебных взглядов, которыми Габриэль одаривал того ублюдского с виду альфу. Теперь Кастиэль замечал это. Как замечал и самодовольные мерзкие подмигивания того парня Габриэлю в ответ.
