Вечера

Топот копыт удивительным образом попадал в такт бешено стучащему сердцу. Линдир хмуро велел себе успокоиться. Сердце его приказ, ясное дело, проигнорировало. А Митрандир уже вовсю ухмыляется. Как же все невовремя... - Мы преследовали орков, пришедших с юга, - спокойно кивнул Владыка, спешиваясь, - они подошли совсем близко к тайному ходу. Менестрель едва не высказал вслух все, что бешеной молнией мелькнуло в этот момент у него в голове. О, Эру, ну почему нельзя отправлять на такие вылазки хотя бы сыновей? Два взрослых охотника вымахали, зачем самому-то лезть?! - Странно, что орки подошли так близко к нашим границам, - Элронд рассеяно взглянул в глаза Линдиру, машинально протянул ему отобранный у какого-то грязного орка меч и снова повернулся к гостям. Обмена любезностями между эльфинитом и гномом крайне встревоженный молодой певец уже не слышал. В висках сильно стучало, и шум бурлящей крови в голове перекрывал все прочие звуки. С ним часто такое случалось от сильных переживаний. А переживать было за что. В последние восемь лет обычно спокойный, никогда не бредивший битвами ривенделльский владыка как с цепи сорвался. Вместе с отрядом таких же старых и надежных воинов он вылетал на каждую мелкую тревогу, заливая степи черной орочьей кровью, ловил лазутчиков, пару раз даже отгонял троллей от немногочисленных человеческих жилищ в округе. Будто внезапно появилось что-то, о существовании чего темные твари не должны не то что знать – даже подозревать. Линдир, конечно, догадывался, что это: маленький воспитанник Элронда Эстель, сероглазый мальчонка с очень темной и загадочной историей. Но что бы ни скрывалось за темной вуалью его короткой жизни, менестрель сильно сомневался, что это стоит такого риска. Каждый раз, когда Владыка уезжал на «охоту», в доме переставали звучать песни: главный певец, в иные дни готовый музицировать часами, просто не мог взять в руки лютню. Вместо вдохновенных строк в голове, подобно звездам, вспыхивали картины одна другой страшней: случайная стрела, пропущенный удар, бледное, усталое, мертвое лицо, засыпанное мелкими травинками и комочками земли… - Друг мой, - из мира грез его вырвал знакомый мягкий голос, - с тобой все в порядке? Линдир усилием воли заставил себя принять независимый вид. - Да, господин, - с достоинством кивнул он, отмечая странный веселый блеск в серых глазах. - Тогда позволь спросить, чего ты ждешь здесь уже порядка пятнадцати минут? Уж не возлюбленную ли, воспетую недавно в том прекрасном лэ? Он вспыхнул от смущения и злости на себя. Сколько же можно терять элементарный контроль над собственным разумом? Да и лэ то было посвящено вовсе не возлюбленной… Элронд усмехнулся, провел рукой по его плечу и развернулся, собираясь подняться в дом. Линдир с ужасом заметил, что вторая рука при этом безжизненно болталась. - Вы ранены? – выпалил он, не успев даже сообразить, что делает. Владыка остановился и удивленно оглянулся через плечо. Кажется, он только сейчас заметил свое повреждение… - Это всего лишь царапина, - улыбнулся он беспечно. Линдир не был ни врачом, ни воином. Он был певцом. Но отличить царапину от в щепки перебитого локтя он мог. - Сядьте немедленно, - твердо велел он, нервно облизывая губы. По-хорошему, конечно, стоило бы позвать кого-нибудь на помощь. Но все заняты приемом гномов, а каждая секунда может оказаться роковой… Не теряя времени, менестрель почти силой усадил Элронда на ближайшую скамейку и снял с его руки латные пластины. Только в этот момент упрямый эльфинит нахмурился и едва слышно застонал. Было от чего. Локтевой сустав был разбит вдребезги и даже не поворачивался. Все, как в страшном сне: липкая кровь, торчащие осколки кости, тонкая дорожка тошнотворно-белого сока ползет по предплечью. Линдир, поколебавшись мгновение, так и не смог решить, восхищаться ли бешеной силой воли владыки или накричать на него за небрежность к собственной жизни, а потому, никак не комментируя увиденное, принялся выпевать единственное известное ему заклинание. Он мысленно растворился в плоти эльфинита. Ощупывал ее, осторожно проникая в каждую раздробленную косточку и заставляя ее шевелиться. Сквозь дурман транса он едва услышал тихий протяжный вой своего внезапного пациента. Ничего, господин. Потерпите. Сейчас все закончится. Подчиняясь силе его мысли, рана затянулась, а все частицы встали на свои места. Будто ничего и не было. Неуверенно, осторожно рука Элронда коснулась каштановых волос Линдира, отводя назад одну длинную шелковую прядь. - Благодарю, мой милый друг. Как ни в чем не бывало, Владыка поднялся и зашагал к ступеням. - Вы больше не будете рисковать собой? – с трудом вставая на дрожащих ногах, спросил менестрель. Элронд остановился. Помолчал с полминуты и зашагал дальше. Линдира охватила злость. - Владыка! – он догнал его и схватил за локоть, заставляя повернуться к себе. Удивленный взгляд. Пусть, плевать. Изумляйтесь и открывайте для себя заново своего домочадца, в конце-то концов! - Это мой долг, - тихо напомнил эльфинит. - Ваш долг – хранить этот дом и покой в нем, - твердо отозвался Линдир, - и уж точно не ваш долг – носиться по дикой степи за горстками недобитых черных тварей! У вас для этого есть мы. Элронд молча, будто впервые, внимательно вглядывался в легкие черты его лица. Весь его вид говорил, что стрела этого пламенного заявления улетела в молоко. Линдир решился на отчаянный шаг. - О, Манве, какой же вы невыносимый упрямец! – воскликнул он, порывисто хватая владыку за руку и легко опускаясь перед ним на колени. - Линдир, во имя Эру… - тот, глубоко ошарашенный, попытался поднять его, однако единственное, чего добился – отдал в плен и вторую руку. - Либо вы клянетесь, что никогда больше не будете подвергать себя опасности по таким пустякам, либо я зову сюда остальных через осанве, и пусть любуются, - не поднимая головы, выдохнул певец. И плевать, что тот, кто стоит сейчас перед ним, умеет постоять за себя как никто другой. И что вообще угрожать ему может осмелиться только сумасшедший. Какое-то время Элронд потрясенно молчал. Линдир зажмурился и приготовился к удару. Сам он бы, наверное, так и поступил. В тишине зазвенели эльфийские доспехи, и он почувствовал, как прохладные мягкие ладони, судорожно сжатые в его тонких ломких пальцах, опустились на его почти недвижимую грудь. Его виска осторожно коснулись теплые тонкие губы. - Клянусь, - едва слышно прошептал Владыка прямо в ухо своему защитнику. От его дыхания и до боли знакомого запаха трав Линдир потерял всякий контроль над собой. Руки разжались сами по себе. Он, наверное, даже не слышал, как Элронд встал и наконец-то спокойно поднялся в родной дом, оставив его стоять на коленях среди первых опадающих листьев. Разгорался закат.