Ад пуст

В день свадьбы боги посчитали нужным послать ливень, который вполне мог затопить Королевскую Гавань и близлежащие деревушки. Вода бесконечно лилась с неба, омывая поверхность земли и смывая все, что попадалось ей на пути. Лианна подумала, что, возможно, это все проделки Старых Богов, Богов ее отца, которые так мстили за эту свадьбу. Так как было мрачно, все свечи в Замке были зажжены. От них оставались бесформенные следы воска, которые падали на пол через несколько часов. При зажженных свечах свадебное платье Лианны восхитительно сияло. Потребовалось 3 недели, чтобы полностью завершить платье. Все это время Лианна без всякого желания провела на ногах, но результат, должна была она признать, превзошел все ожидания. Верх платье походил на модный корсет, который был обшит белым кружевом. Он был тяжелым из-за бус, так как на кружеве была вышивка жемчугом в форме семиконечной звезды и полумесяцев. Выполненная из серебра брошь с лютоволком расположилась между грудями и, казалось, выла на луну, с которой соседствовала на корсете. Юбка платья была выполнена из слоев шелка цвета слоновой кости и шифона, а подол — из отличного мирийского кружева кремового цвета. Ее волосы были собраны в несколько кос, которые ниспадали на ее спину, а после чего были элегантно закручены и аккуратно заколоты в пучок на шее. Свободные пряди обрамляли ее лицо. Они выглядели мило и очень романтично. Внутри все переворачивалось. Создавалось впечатление, что корабль пытался пробраться сквозь недобрые моря. Она почувствовала, что в горле начал образовываться комок, и ей стало интересно, как сильно разозлится Король, если ее стошнит прямо на Принца Рейегара. Глубоко вдохнув, Лианна сильнее закуталась в свой плащ и застегнула его. Его вес приятно ощущался на плечах, однако еще и напоминал о том, что ее ожидает в конце вечера: потеря невинности, целомудрия, единственной нити, которая связывала девочку и женщину. Ее плащ был красив: длинный тонкий материал бледно-серого цвета, на котором был вышит шелковыми нитями лютоволк; лицо символа ее Дома сияло от кристаллов. Роскошь, подаренная Королевской семьей, именно благодаря этой детали лютоволк ослепительно сиял; один красный глаз из восхитительного огромного рубина, казалось, моргал при свете. — Ты красива, — донесся до нее голос Лорда Рикарда, когда тот вошел в комнату, облаченный в кожаный наряд по северной моде. Она обвила его руками и просто наслаждалась запахом Винтерфелла и дома. Она хотела заплакать, очень сильно хотела, однако слезы предательски не капали из глаз, а всего лишь затуманивали ее зрение, из-за чего она не могла различать фигуры людей, которые роились вокруг нее. «Отлично, — подумала она, — может быть, тогда у меня не будет необходимости смотреть на Рейегара у алтаря». — Ты готова? — Спросил отец, нежно взяв ее под руку. Она нервно потерла глаза, а затем кивнула и гордо подняла подбородок вверх, словно воин, собирающийся на битву. «Я-Волк из Винтерфелла, — размышляла Лианна, — и я не буду пресмыкаться перед драконами». Путь к Септе Бейлора больше был похож на путь на верную смерть. С каждым шагом она чувствовала себя все хуже, и в первый раз ей в голову пришла мысль о том, а было бы лучше, если бы ее сейчас вели к Роберту Баратеону. Однако это было бесполезно, особенно когда массивные двери Септы распахнулись перед ней. Она с отвращением и неприязнью оглядела незнакомый пейзаж. «И это почитают южане? Именно так они молятся?» — Лианна начала задавать сама себе вопросы. Септа была построена из семи устремленных ввысь стен из идеально гладкого камня. У каждой из стен стояла статуя, олицетворяющая одного из Семи Богов. И в каждой обязательно были драгоценные камни, за продажу которых можно было получить сумму, достаточную для кормления всех бедняков Королевской Гавани. Окна также были в форме семиконечных звезд, каждый кончик которых был из покрашенного стекла разного цвета. Дождь снаружи, который неустанно барабанил по окнам, отбрасывал тени на пол, а десять тысяч свечей, которые были зажжены по всему периметру комнаты, отбрасывали элегантные тени на стены. Лианна желала, чтобы они сожгли это массивное место дотла. Среди толпы она едва могла различать лица, хотя все взгляды были устремлены на нее: кто-то улыбался, кто-то ненавидел, кто-то интересовался. Она держала руку Рикарда очень крепко, когда они прошли центральный проход. Отец и дочь смотрели строго прямо. Нед и Бенджен стали с левой стороны впереди и дарили ей одобрительные улыбки. Она чувствовала, что ее сердце тонет, а недомогание возвращается. И она хотела бежать, бежать, бежать. Они преодолели ступеньки, которые вели к алтарю, возле которого располагались статуи Матери и Отца, и тут ногти Лианны буквально вцепились в руку отца, когда он подвел ее прямо к Принцу. Во время своего последнего акта неповиновения в статусе свободной женщины она смотрела на горло Рейегара, когда Верховный Септон начал свою речь. Он говорил так долго и так много, что Лианна не была уверена, что хотя бы одна душа действительно слушала его. Она определенно нет. И именно поэтому через некоторое время, когда ее глаза внимательно наблюдали за одной точкой на вельветовом черном дуплете Принца, она буквально подскочила, когда он сжал ее руку. Ее глаза загорелись без явной причины, и красота Рейегара просто пленила ее, когда она почувствовала руку своего мужа в день их свадьбы. А она когда-нибудь смотрела на него со столь близкого расстояния? Его кожа была светлой, но никак не бесцветной. Казалось, она сияла откуда-то изнутри, и можно было обжечь глаза, если смотреть на нее достаточно долго. Его скулы были четко очерченными и острыми, а губы — полными и розовыми. Он посмотрел на Лианну с апатией в глазах. Они были красивого непривычного цвета индиго вперемешку с аметистовым. Его лицо обрамляли локоны серебряного цвета, которые щекотали ее ключицу, когда он нагнулся, чтобы прошептать: -Повернись. Она сделала это без раздумий и склонила голову, когда повернулась к нему спиной. Длинные бледные пальцы дотронулись до ее горла и расстегнули застежку. Ощущение привычного веса плаща на плечах внезапно куда-то пропало. Она чувствовала себя обнаженной без него, отчего сразу же почувствовала острую необходимость сбежать. Бежать настолько быстро, насколько сможет. Но ощущение привычного веса на ее плечах сменилось на ощущение чего-то тяжелого и теплого, и те же самые руки были у ее горла, пытаясь застегнуть вельветовый плащ. Она хотела закричать, однако ее рот, казалось, был просто зашит. Она повернулась, чтобы взглянуть на Рейегара еще раз и обратила внимание на тонкую полоску белого шелка, которая располагалась на их руках. Вместе они механически повторили бесполезные слова перед Септоном, не вкладывая в свои клятвы ни чувств, ни эмоций. «Это не мои Боги, — напомнила она себе, — эти слова для меня ничего не значат. Я не давала ему клятву перед Чардревом, поэтому я не по-настоящему замужем». Даже когда она подумала об этом, то пути назад уже не было: она была облачена в свадебное платье, на ее плечах красовался плащ с драконом, а вся ее семья, не считая Брандона, наблюдала за тем, как она навсегда связала себя с Принцем на южный манер. Пути назад совершенно точно не было. Если только не… Резкий голос Мэгги наполнил ее голову: «Твоя невинность останется нетронутой еще какое-то время после первой брачной ночи, но ты родишь детей. Троих, если быть точным». Мрачный триумф наполнил сердце Лианны. Она не знала Принца достаточно хорошо, однако он совершенно точно не был похож на насильника. И, если он попробует сделать что-то подобное, она просто ударит его ножом для фруктов, припрятанном в корсете. Если она оттянет момент их интимной близости надолго, то, возможно, их брак может быть аннулирован. А вот насчет троих детей… «Что ж, это точно неправильно», — решила она. Да она станет септой раньше, чем позволит Принцу лечь с ней в постель. — На колени, — мягко произнес ей Верховный Септон. Она выполнила его приказ, подол ее плаща теперь больше походил на черную реку. Септон взял что-то темное и сияющее с подушки, что находилась за ним, а после подошел к ней. В его руках была корона. Корона в виде лозы с шипами и металлическими розами. Лоза была выполнена из железа черного цвета, шипы были инкрустированы бриллиантами, напоминающими утреннюю росу, а розы — кусочками сияющих сапфиров. Колючие зимние розы из драгоценных камней на диадеме в форме черной железной лозы. Корону опустили ей на голову, и Лианна сразу же ощутила ее присутствие на лбу и затылке. Она стояла, игнорируя предложенную Рейегаром руку. Клятвы были сказаны, ее коронация была завершена, его плащ уже окутывал ее плечи, и тут Верховный Септон сказал им скрепить свой союз поцелуем. Рейегар подался вперед, Лианна смотрела прямо на него, повернув голову в тот самый момент, когда он почти прикоснулся к ней губами, отчего получилось так, что он поцеловал ее в уголок рта. Она отвернулась до того, как он смог попробовать проделать это снова или начать ругаться, однако оказалось, что присутствующие наблюдали за ними и начали аплодировать. Они были похожи на море размытых лиц, однако четыре из них она сумела распознать. Отец нежно улыбался ей, что делали также Нед и Бенджен, однако они, казалось, были под большим впечатлением именно от места, а не от события. Все трое Старков явно выглядели не в своей тарелке, словно рыбы на суше, волки в драконьем логове. Но вот четвертое лицо удивило ее, его она никак не ожидала увидеть снова. Симпатичное лицо. Глаза синего, словно штормовые моря, которыми он управлял, цвета, темные волосы, прикрывающие лоб. Роберт Баратеон смотрел на нее взволнованным взглядом, который больше напоминал смесь похоти, сожаления и жажды мести. Он хотел ее, что было видно невооруженным глазом. И пусть на ее плечи был накинут вельветовый плащ с драконом. Синие глаза Роберта посмотрели на фигуру слева от нее. Рука человека, в чьих венах текла огненная кровь, сжала ее ладонь.