Ад пуст

«Забавно, — подумал Джейме, когда они шли под руку по Богороще, — насколько пустое и голое это место по сравнению с Винтерфеллом». Богороща Красного Замка больше походила на кости, жалкое место поклонения Богам, если принимать во внимание ту, которая находится на Севере. Разумеется, здесь можно было встретить дубы, мелколесье и саженцы, но здесь не было Чардрева, которому можно поклониться, не было вырезанных ликов, которые могли бы стать свидетелями молитв. В Богороще Винтерфелла находилось огромное количество деревьев и растений, она была полна божества, жизни, моральной силы, которую ощущал Ланнистер, пока они с Лианной бегали по ней. В Королевской Гавани не было места Старым Богам, но именно в Богороще это было наиболее заметно. Старк вела его внутрь, пока они не увидели маленький пруд, у которого находился массивный дуб, толщина ствола которого был вдвое больше торса Горы. Королева опустилась на землю и предложила Гвардейцу последовать ее примеру. Как только Джейме сделал это, его одежда сразу же окрасилась в зеленый. — Прачка убьет тебя, — пробормотал Рыцарь, который поспешил избавиться от грязи на своих брюках. У него не было много времени на сборы с утра, так как появление Лианны в его покоях было неожиданным. Он второпях натянул на себя что-то, и они отправились на прогулку. Это стало их традицией. На протяжении семи месяцев, проведенных в Винтерфелле, на рассвете они шли в Богорощу, где поначалу Ланнистер чувствовал себя чужаком. — Я Королева, — произнесла Старк с широкой улыбкой на лице. — Они не могут убить меня. — Отлично, — согласился Гвардеец, подняв бровь, — они убьют меня. На лице девушки появилось выражение напускного возмущения. — Они не посмеют! Если они попытаются, я сразу же достану меч. — Девушка выдержала паузу. — Я слышала, что я неплохой мечник. — Тот, кто сказал тебе это, был лжецом. — Джейме посмотрел в сторону Богорощи, чтобы скрыть свою улыбку. Он никогда не был здесь, у него никогда не было необходимости посещать это место. Рыцарь исповедовал веру в Семерых, хотя уже достаточно долгое время не молился. Какое-то время они сидели в тишине и наслаждались звуками ветра и пением птиц, шелестом листьев и журчанием воды. Присутствие Королевы было бальзамом на душу, который заставлял его забывать о тех ошибках, которых разрывали его сердце и честь. Когда Джейме был с Лианной, он не чувствовал себя цареубийцей. Он вздрогнул, когда ее голос нарушил тишину. — Знаешь, я здесь молилась. Гвардеец нахмурил брови. — Уверен, что так и было, — медленно протянул он. Королева молчала, и Ланнистер решил продолжить. — О чем? Ее глаза смотрели куда-то вдаль. — Я молила Старых Богов о том, чтобы план Рейегара сработал, чтобы они помогли ему свергнуть своего отца. «Возможно, Богам нет дела до наших молитв. Возможно, они слышат, смеются и игнорируют нас», — размышлял юный Лев. — Но затем я молилась о другом, — внезапно произнесла Лианна, ее серые глаза оживились и стали походить на только что выкованную Валирийскую сталь. — Я умоляла своих Богов послать мне героя… Героя, который бы убил Безумного Короля. В тот момент сердце Джейме пропустило удар. Она молилась, и Боги ответили ей. Неужели Старые Боги подтолкнули его на убийство Эйриса? Неужели они направили древнюю силу, чтобы он пронзил его спину мечом? Нет, наверное, нет… Однако по телу Ланнистера пробежали мурашки. — Я нарушил самую главную клятву, — проговорил он, несмотря на то, что не верил в то, что одна клятва могла быть важнее другой. — Я — совсем не герой. Старк внезапно взяла его руку и встряхнула ее так, чтобы юноша взглянул на нее. — Ты — мой герой, — исправила она. — Пока все закрывали глаза на безумие Эйриса, ты и я были вынуждены смотреть на это. — Девушка долгое время изучала его лицо. — Ты — мой герой. От ее слов и взгляда у Ланнистера пересохло в горле. Когда Лианна перевела взгляд и откинулась на ствол дерева, он смог восстановить дыхание. Однако она не отпускала его руку. — Я боюсь, — неожиданно произнесла Королева, взглянув на водную гладь. — Рейегара? — Поинтересовался Гвардеец. Он мог утверждать, что сын не шел по стопам своего отца. Король делал ей больно? Ланнистер сжал свою руку в кулак. — Победы Рейегара, — произнесла она. Сегодня последний день турнира, поединки начнутся в полдень. А к вечеру будет выявлен победитель. — Ты не хочешь, чтобы он выиграл? — Задал вопрос Рыцарь. Он был в замешательстве. — Да, — призналась девушка, — но нет. Победитель турнира должен назвать Королеву Любви и Красоты. Я боюсь, что он опозорит меня и выберет другую. Я совсем не глупа, хотя его советники не думают так. Я слышу их разговоры, я слышу, как они шепчут ему на ухо о второй жене, о другой Королеве. — Когда Старк посмотрела на него, ее взгляд больше напоминал взгляд настоящей волчицы. — Он назовет твою сестру. Сердце Джейме колотилось. Он не разговаривал с Серсеей с момента их ссоры, однако это не означало, что он не видел ее. На турнире, на пиру, на завтраке в солярии их Лорда-отца. Каждый раз, когда Король был рядом, взгляд фрейлины был устремлен лишь на него. — Рейегар короновал тебя в Харренхоле, — начал Ланнистер. Однако Старк завершила его реплику: — Потому что тогда я могла быть ему полезна. — Девушка усмехнулась. - Чего теперь нельзя сказать обо мне. Юноша сжал ее руку. — Ты глупа, если действительно так считаешь, — заявил он. Лианна закрыла глаза и улыбнулась. Подобная улыбка была предназначена только для него. — А ты глуп, если так не считаешь. — Тогда я самый бестолковый человек на свете. Королева рассмеялась, ее смех был заразительным, и вскоре к ней присоединился Джейме. Их звонкий смех заполнял пространство. Он знал, что одержит победу для нее, выиграет, чтобы у Короля не было возможности выбрать другую. «Волков нельзя опозорить, — пронеслось в голове Ланнистера, — даже по прихоти драконов и королей». Невозможно опозорить дикое животное. Когда они успокоились, Старк заговорила. — Если он женится на другой, я не останусь. Приступ паники охватил юношу, из-за чего его голова шла кругом. — Ты не останешься? — Нет, — ответила она. — А он женится на другой, он вынужден. Ему нужны законные наследники. Но я не хочу быть выданной замуж за какого-то лорда, который сможет укрепить позиции своего Дома за счет моего имени. Я сбегу. Быть может, в Эссос. — Я поеду с тобой, — раздался голос Джейме, в котором были слышны нотки отчаяния. Она не могла покинуть это место, не могла. Губы Королевы тронула улыбка. — Ах? И что мы будем? Ланнистер задумался. — Я стану наемником, присоединюсь к какой-нибудь организации. Сколько раз он предлагал подобное Серсее, а в ответ слышал лишь то, что она мечтает стать Королевой, а не девушкой какого-то наемника? — К Золотым Мечам, — усмехнувшись, проговорила девушка. — Почему именно к ним? Она провела свободной рукой по локонам Джейме. — Потому что у тебя волосы цвета золота, разумеется. Он самодовольно улыбнулся в ответ. — Я присоединюсь к Золотым Мечам, — решил он, — а ты… — Стану колдуньей, — со смехом завершила она реплику. Гвардеец покачал головой, играя с эфесом своего ножа. — Наемник и Колдунья. Какую же песню барды будут петь о нас. — Он вновь почувствовал себя ребенком, и только Лианна была способна возвращать его в детство. Девушка притихла, весь ее задор куда-то исчез. — Жизнь — не песня, — тяжело вздохнула она. Старк посмотрела на небо. - Кроме того… Ты служишь Королю, являешься Белым Плащом. Ты не можешь уехать. Юноша накрыл ее ладонь своей. — Однажды я убил Короля ради тебя, — напомнил он, посмотрев ей в глаза. — Меня совершенно не пугает побег от другого монарха. В ее глазах он был героем. — Брандон остается при Дворе, — внезапно заговорила Королева, — но Нед вскоре отправится домой. Бенджен, наверное, тоже. — Ее глаза напоминали халцедон (камень — прим. переводчика) серого оттенка. — Не оставляй меня одну в этом месте. Ты — мой самый близкий друг. Если ты уедешь, я этого не переживу. Ланнистер вспомнил о своей сестре и представил то, как она будет выглядеть в день своей свадьбы с Рейегаром. Золотистые локоны, украшенные короной, будут переливаться на солнце, которое будет пропускать свои лучи через стеклянный купол Великой Септы Бейлора. — Как прикажете, моя Королева, — мягким тоном произнес он, в его голосе не было никакого намека на высокомерие. — Я — член Королевской Гвардии, я никуда не уйду. — Джейме сжал руку девушки, а затем отпустил ее. — Если, конечно, Вы не захотите уехать.

***

Его сердце бешено билось. Так же бешено, как и шторм на море. Оно больше напоминало животное, заточенное в клетке, которое мечтало вырваться на волю. Сердцебиение отдавало импульсами по всему телу. На его коже образовались капельки пота, а по его рукам пробежал холодок. В его крови была настолько гигантская концентрация адреналина, что его колени в тот момент походили на желе. Вой толпы накрыл Джейме, словно северные штормовые волны. Глаза Ланнистера бегали по трибунам, на которых он пытался отыскать одного человека. Глаза оттенка стали украшали прекрасное лицо, которым Боги наградили их обладательницу. В тот момент юный Лев почувствовал облегчение. Слова Лианны, сказанные утром в Богороще, раздавались в его голове: «Я боюсь, — призналась она, посмотрев на него своим стальным взором, — победы Рейегара». Она боялась позора, боялась за верность и действия ее Короля и мужа, если он станет победителем турнира. Она боялась его советников, которые постоянно твердили Рейегару только об одном. Рыцарь ничего не обещал Королеве этим утром, он также не уничтожил ее сомнения, однако он все равно был перед ней в долгу. Он был перед ней в долгу за то, что она знала его секреты и хранила их. Он был перед ней в долгу за ее дружбу и верность… Он был перед ней в долгу потому что… она была Лианной, и он лишил жизни Короля ради нее. Он сможет победить другого ради нее. Джейме поднял забрало, когда его сквайр принес ему длинное новое копье, покрашенное в белый цвет и украшенное золотыми завитками. На кончике орудия красовался лев. Восемь копий было разбито в поединке с Сиром Бринденом Талли, которого все называли Черной Рыбой, однако Ланнистеру удалось выйти победителем и пройти в финал. Его лошадь была зла. Король Рейегар выезжал на ристалище. Его черные доспехи, которые поймали солнечные лучи, напоминали драконье стекло. Рубины на них сверкали, словно горячие угли. Его сквайр следовал за ним, в его руках находилось красное копье. К шлему Таргариена были привязаны ленты из красного и желтого шелка. Он перебросил ногу через спину своего жеребца, надел шлем, взял в руки копье и кивнул. Раздались фанфары, которые сопровождались криками толпы. Сердце Джейме колотилось. Колотилось настолько сильно, что на него нахлынули воспоминания о том дне, когда он принял участие в уничтожении Братства Королевского Леса. Тогда он был еще совсем неопытным, однако храбрость и высокомерие были его верными спутниками. Ему казалось, что он шел на смерть, когда его лошадь начала бежать рысью. Ему казалось, что его завтрак выйдет обратно. В груди что-то стучало, его руки дрожали из-за переизбытка адреналина. «Если я выехал не на поле боя, тогда почему у меня такое предчувствие, будто я собрался на войну?» Юному Льву еще никогда не было так плохо, он никогда не был настолько взволнован, несмотря на то, что он не сомневался в своих шансах на победу. Он — Джейме Ланнистер, сын Тайвина, Лев с Утеса Кастерли, самый молодой Королевский Гвардеец в истории и цареубийца. И он выиграет корону для своей Королевы. Лошади соперников встретили в середине поля, а затем направились к местам, которые занимали члены королевской семьи. Король поднял забрало и склонил голову, пробормотав: — Моя Королева. Затем Лианна взглянула на Ланнистера. Ее глаза были серыми, серыми, как камни в Винтерфелле, и такими же темными, как водоем перед Чардревом на Севере. Ее лицо было бледным, словно снег. Гвардеец хотел обратиться к ней по имени, но по взгляду ее супруга было понятно, что это не останется без последствий. Вместо этого он сказал: — Моя Королева, — и кивнул, стараясь убедить ее взглядом в том, что у нее нет поводов для беспокойства.   Сегодня он исполнит роль Драконьего Рыцаря. Для нее. Джейме направился к своему месту на ристалище, Рейегар сделал то же самое. Ланнистер постарался забыть о тяжелом взгляде сестры. Его лошадь фыркала, а копье причиняло боль запястью. Но он не подведет, он не может подвести Королеву сейчас. Тем более теперь, когда есть вероятность того, что Таргариен провозгласит Королевой Любви и Красоты Серсею. Гвардеец не думал о подобном раскладе событий, и он не сможет спокойно смотреть на этот спектакль. Визерис с интересом наблюдал за всем происходящим на ристалище. На нем была кольчуга, а его серебристые волосы сверкали, словно начищенный металл. Маленький Принц держал в руках черно-красный флажок, который предназначался для финального поединка. Сир Виллем Дарри, Мастер над оружием, согнулся, прошептал что-то на ухо мальчику и легонько подтолкнул его. Сквайры отошли, когда соперники заняли свои места. Они готовились к началу схватки. Джейме опустил забрало, удобнее взял копье. Он, сжав зубы, последний раз взглянул на сестру, а затем на Королеву. Гвардеец отвернулся раньше, чем его сердце смогло вырваться наружу. Визерис появился на ристалище, он гордо поднял подбородок, а затем взмахнул флагом. — Да начнется поединок! — Прокричал Принц. Ланнистеру казалось, что он был ветром, когда его лошадь под рев толпы перешла в галоп. Сквозь прорези на забрале он видел Рейегара, который мчался по направлению к нему с красным копьем. Они приближались друг к другу. Белые доспехи, черные доспехи. Белая лошадь, черная лошадь. В один момент они сошлись, их копья были поломаны, и деревянные обломки упали на землю. Гвардеец выругался, однако оглушающие крики толпы заставляли его забыть об этом. Люди выкрикивали его имя и желали ему победы, когда соперники направились на исходные позиции. Мужчины приняли новые копья из рук своих сквайров. Сердце юного Льва ушло в пятки, когда Принц Визерис вновь взмахнул флагом. Джейме тронулся. Противники встречались в середине ристалища. Копья ломались. Сердце Ланнистера, казалось, отказывалось работать, его дыхание было на исходе, кожа головы горела из-за нагретого на солнце шлема, струйки пота бежали по его лицу. Его дыхание было обжигающим. Он мечтал лишь об окончании поединка, о победе, о том, чтобы Лианна получила корону, предназначенную ей. Чтобы Серсея узнала о его боли. Об их боли. Король и Джейме сходились десять раз, каждый из соперников сломал по три копья. Гвардеец тяжело дышал, он почувствовал тяжесть в груди, когда поднял забрало, чтобы выпить воды из фляги, которую принес его сквайр. Он жадно глотал холодную воду, которая стекала по его шлему, лицу, и коже. Белый шум накрывал его с головой. — Вы в порядке, Сир? — Выкрикнул сквайр, он выглядел обеспокоенным. — В порядке, — произнес он в ответ. Взгляд Старк был устремлен на него, она верила в него. Ланнистер прекрасно чувствовал ее страх, он знал, что она никогда не забудет публичного позора. Все важные лица Королевства и ее семья присутствовали на турнире. Рядом с ней сидела Серсея, на лице которой была надета маска самоуверенности. Гвардеец насупился, он должен сделать это. Не только ради собственной гордости, но и гордости Лианны тоже. — Принесите мне мое копье, — приказал он своему сквайру. Джейме наблюдал за Таргариеном. «Ты, быть может, мой Король, но она — моя Королева». Сквайр быстро вернулся с орудием, которое он использовал еще тогда, как не был Королевским Гвардейцем. Оно было выкрашено в алый цвет, на нем были золотистые полоски. На копье виднелась черная надпись, девиз его Дома. «Услышь мой рев». И они услышат. Ланнистер отправился на исходную с новыми силами, львиная кровь бурлила в его жилах. Томительное ожидание отдавало импульсами по всему телу, его хватка была твердой, и он уверенно держался в седле. Даже короли не были непобедимыми, и Рейегар не был исключением. Когда Визерис вновь взмахнул флагом, Гвардеец был готов к схватке. Его лошадь на высокой скорости мчалась по ристалищу, звук копыт смешивался с криками людей. Джейме подался вперед, наконечник его копья смотрел на нагрудник Короля. Черные доспехи Рейегара казались ему размазанным пятном, однако Таргариен быстро приближался к сопернику, его копье тоже было направлено на него. «Я — Лев, — пронеслось в голове Гвардейца. — Услышь мой рев». Он почувствовал пронзающую боль в руки, когда наконечник копья достиг своей цели и оказался на нагруднике Таргариена. Удар был настолько сильным, что тот не удержался в седле и упал в грязь. На трибунах воцарилась тишина, Ланнистер сразу же развернул лошадь, ужас буквально парализовал его, он не мог сдвинуться с места. «Пожалуйста, Боги, только не это. Пожалуйста, не позволяйте мне убить еще одного. Я только хотел его победить…» Через несколько мгновений он спрыгнул с лошади, оттолкнув Джона Коннингтона, который склонился перед Королем. — Ваше Величество, — нервно воскликнул Гвардеец, тряся нагрудник своего соперника. «Нет, пожалуйста, нет». Его сердце вновь ушло в пятки. Через несколько мгновений Таргариен простонал и взял руку Джейме, который помог ему подняться на ноги. Когда знать и простолюдины увидели, что с Королем все было в порядке, они вскочили со своих мест и начали аплодировать. Лианна поспешила оставить свое место и подбежать к перилам. Маска ужаса застыла на ее лице. Рейегар поднял забрало и подарил своей жене такую улыбку, что на какой-то момент Ланнистеру показалось, будто супруги находились в спальне. Он вздрогнул. Таргариен медленно повернулся к своему сопернику, пожал ему руку и притянул его ближе к себе. В его глазах была видна тревога, из-за чего внутри Джейме все перевернулось. — Отличный поединок, — произнес Рейегар, кивнув, хотя его челюсти были сжаты. Гвардеец поклонился. — Вы превосходно бились. К мужчинам подошел мальчик, который нес мягкую подушку в своих руках. На ней лежал венок из роз. Ланнистер преклонил колени и склонил голову. Таргариен взял цветочный венок и заговорил. - Сир Джейме Ланнистер, мой Королевский Гвардеец, стал победителем этого турнира! — Раздались овации, и лишь Лорд Тайвин, сидевший под знаменем со львом, с недоверием изучал лицо своего сына. — Ему выпала честь выбрать Королеву Любви и Красоты! В его руках оказался венок из роз. Джейме посмотрел вниз. Само украшение было мрачным, но милым. На нем не было шипов, великолепные розы делали венок еще прекраснее. Лепестки цветов были белоснежными и напоминали снег, однако их концы были алыми. Казалось, что их окунули в кровь. «Белый — цвет Старков, алый — цвет Ланнистеров», — восхищенно подумал Гвардеец. Он вновь взглянул на Короля, а затем направился к трибунам. Розы были такими же тяжелыми, как и сталь. Зачастую Королевские Гвардейцы провозглашали Королев Королевами Любви и Красоты, но по какой-то причине ему казалось неправильным то, что он шел к Лианне. «Ты не делаешь ничего плохо», — попытался убедить себя Джейме, поднимаясь к местам королевской семьи. Он понял, что если человек убеждал себя в своей невиновности, то он был виновен. Его сестра улыбнулась, увидев его. Эта девушка была совсем не похожа на ту, с которой ему пришлось иметь дело несколько дней назад. Казалось, она была убеждена в том, что венок будет подарен ей, в ее зеленых глазах горели темные огоньки… Но ее улыбка испарилась, словно пожар, потушенный водой, когда Джейме опустился на колени перед Старк. — Моя Королева. — Он предложил ей венок и ждал ее реакции. Лианна была удивлена, она приоткрыла рот, ее глаза были широко распахнуты. Девушка была уверена в том, что он коронует Серсею. Она медленно подошла и взяла венок, в тот момент ее руки дрожали. Лианна склонила голову, таким образом она выразила ему благодарность за все, что он сделал для нее, затем аккуратно поместила корону на голову и взглянула на ристалище. Ланнистер тоже посмотрел туда, они с Королем встретились взглядами. «Ты любишь ее? — Поинтересовался Рейегар несколько месяцев назад, когда они были на Драконьем Камне. — Ты любишь ее?» — Этот вопрос вертелся в его голове. Джейме подумал, станет ли венок из роз причиной безумия Дракона.