За любовь надо бороться

      Девочка росла. Отец всё больше радовался. Все первые маленькие победы Люцифер помнил наизусть. Первое слово, первые шаги. С самого рождения она была по внешности чистый ангел, поэтому до пяти лет Повелитель тьмы не показывал никому дочь. Все демоны или брюнеты или рыжие. А она была единственной блондинкой. Иногда казалось, что даже кожа её светится ослепительной красотой. Поначалу все побаивались этого ребёнка, не разговаривали, не подходили. Она была нейтралом, сущность которого проявится только после совершеннолетия. А пока девочке только 16 и до взросления ещё 5 лет, она мечтала. Всё время проводила на Земле. Смотрела на людей, изучала их, иногда помогала, если нужно было. Узнавала, что такое хорошо, что такое плохо. Друзей у неё не было. Отец прекрасно понимал, что среди демонов не может быть друзей. Только алчность, ложь, предательство, обман, лицемерие. Несмотря на юный возраст, некоторые демоны пытались совратить чистое дитя, за что жестоко карались.       А девочка росла. Узнавала о любви, о чувствах, смотрела, как люди из-за неё страдают. О матери ничего не знала, отец никогда о ней не говорил. И все разговоры сводил на нет. Но одно Вера знала точно, что она воплощение чистой любви и её это радовало.       А девочка росла. До совершеннолетия ей оставалось 3 года, но в свои 18 она уже была самой красивой. Появлялись демоны, которые пытались как-то ухаживать и получить одобрение со стороны дочери Сатаны, но все их попытки плачевно заканчивались. Вера была единственным счастьем в жизни Люцифера, и всякий мусор он не подпускал к дочери. Даже у Асмодия,демон похоти, семейных сложностей и великих страстей, и Инкубуса,демон-любовник мужского пола, не получилось совратить её.       А время шло. И девочка росла. Отец очень боялся за дочь. Он не понимал кто она. В ней не было ничего, что бы могло проявиться наружу. Он не заметил, как выросла его дочь, прошло ведь так мало времени. В этом вопросе он всегда сочувствовал людям, ведь время у смертных течёт во сто крат быстрее. И пока его дочурка росла, на Земле сменились целые цивилизации. Вера часто выходила наружу, видела жизнь, это очень пугало Люция. И как-то глубокой ночью в замок пришёл Барбатос,предсказатель будущего. Не сказать, что это напугало Сатану, но этот визит очень не понравился ему. -Здравствуй, могущественный Маммон. Я пришёл к тебе с очень интересным предсказанием. — Мне это не интересно! — громко заявил Князь тьмы. — Убирайся! — Зря ты так Маммон. Тебе же интересна судьба своей дочери — он как змея извивался и шипел. — Убирайся! А то пожалеешь. — Его голос был чрезвычайно суров и груб. — Неет мой повелитель. Я всё равно скажу его. — Замолчи! — Предсказания Барбатоса сбываются только тогда, когда они дойдут до получателя. — Твоя дочь… — в миг Люций подлетел к предсказателю и схватил за глотку. — Прекрасная и очаровательная Вера — и тут же был стёрт в пыль, но успел предсказание передать в голову Маммону.       На протяжении многих месяцев он не выходил из своих покоев. Слова Барбатоса не выходили из головы «Дочь. Отец. Как интересно всё бывает. Два разных создания, но с такой одинаковой судьбой. Ошибки передаются по наследству». Что это значило? … Люцифер дал этому много трактовок. Но одой из них он очень боялся. То, что она полюбит своего соперника. А итог…смерть. Эти мысли сводили с ума. Но только они казались правдой. Но мысль о том, что слова предсказателя не были произнесены вслух и разнесены по воздуху, успокаивала Князя. Дабы избежать такого исхода Мефистофель позвал к себе глашатая. — Аластор, донеси до всех весть о том, что я устраиваю турнир. Бой на сердце моей дочери. Победит самый достойный. Участвовать могут все. Турнир будет проведён через полгода, как раз к совершеннолетию Веры. Расскажи об этом всем. Доберись до самых тёмных уголков преисподней. Пусть будут Все. — Да, мессир — послушно ответил глашатай.       Моментально стали съезжаться демоны со всех уголков света. Но Мефистофель надеялся, что кто-нибудь найдется, кто правильно услышал новость. И он был прав… будет один такой…но сможет ли он покорить сердце дочери дьявола, этот вопрос мучил обоих.