Восемнадцать - четырнадцать

В тот вечер в гостиной Гриффиндора было очень людно. Студенты с первого по седьмой курс сновали кто куда, нарушая атмосферу уюта. Привычный полумрак гостиной сменил яркий свет ламп, ставший фоном для своеобразного представления посреди помещения. Ажиотаж был вполне объясним — близнецы Уизли, весь курс не подававшие никаких знаков, вдруг решили заявить о себе. Многих студентов давно уже насторожило то, что прежние пройдохи утихли, передав свои лавры Авелин Д`анджело, однако теперь, судя по их восторженным лицам, Фред и Джордж, наконец, вышли на сцену. Они стояли во главе круглого столика, окруженные разношерстной толпой, и наперебой вещали своей аудитории. Гермиона уже знала причину, по которой было все это волнение, и неодобрительно глядела на одного из младшеклашек, которого в буквальном смысле раздуло от врученной ему конфеты. Видимо, шалости близнецов Уизли вышли на совершенно новый уровень. — Мама узнает, оторвет им руки, — пробормотал Рон, вчитываясь в Пророк, — она и раньше находила дома их мини-лабораторию, но теперь они не так запоют. Хотя, — он посмотрел поверх газеты на одухотворенные лица своих братьев, — они всегда тяготели к предпринимательству. — Никаких рамок приличия, — Гермиона тяжело вздохнула, — уж точно, этот курс наделал шуму. И я не только о Фреде с Джорджем, — она покосилась на хихикающих девочек, что смотрели в их сторону. — Гарри, ты бы сделал что-нибудь. — Ты же знаешь, это невозможно, — ответил тот, перевернув страницу здоровенного фолианта. Он придвинулся поближе к камину, грея босые ноги. — Какой в этом толк? Ну заткну я наш факультет, не забывай про оставшиеся три. Он скривился. В последнее время он улови в себе спесь, чего уж взять то, что он перестал видеть в старшекурсниках всякий авторитет. Конечно же, этому способствовал тот факт, что после дополнительного Тура он довольно неплохо преуспел в атакующей магии. Ну и напоследок, он встречался с первой красоткой трех школ, а это не могло не прибавить уверенности, хотя Гарри все же видел себя со стороны. Ему не нравилось то, как он начал меняться, благо Флёр его периодически спускала с небес на землю. — Боже мой, — Гермиона подняла брови и хлопнула его учебником по плечу, — да ты наслаждаешься этим! — Уж лучше пусть все шепчутся обо мне и Флёр, чем про то, как я разбил лицо Малфою, или что я поехавший колдун. — Знаешь, за твоей спиной говорят не только о том, что ты с Флёр "просто встречаешься", — Гермиона нахмурилась и метнула взгляд на шепчущихся студентов, — не знаю, кто пустил слух, но... — Многие думают, что ты с ней... короче, ты понял, — Рон положил газету на лицо и развалился в кресле, закинув ноги на столик. Гарри внезапно пришла мысль, что тот походил на истощавшего Живоглота, — так что лучше бы тебе побеспокоился. — Разумеется, это не так, — кивнул он и с ухмылочкой перевернул страницу, — но, угадай-ка, кто сейчас бесится больше всех? Троица прыснула. И без слов было понятно, о ком шла речь. В последнее время из Малфоя сочилась желчь прямо-таки в поражающих масштабах. Тот находил любой повод подстегнуть Гарри насчет того, с кем именно он встречался, но в ответ на это Гарри каждый раз легонько постукивал себя по носу. Само собой, как он и рассчитывал, белобрысый ублюдок свирепел еще пуще, но на этом все и заканчивалось. Он ясно дал понять, что Малфой мог сколько угодно поливать его грязью, ныне на него это уже не действовало. Что касается Флёр, то один раз она все же не выдержала и превратила Малфоя в хорька прямо посреди обеда в Большом зале. Эта мадам не церемонилась. — Ты все никак не угомонишься, — Гермиона покосилась на книгу в его руках, — "Продвинутый сборник атакующих заклятий"? Такое даже мне не по зубам. — Я не ослышался? — Рон стянул газету с лица и изумленно вытаращился на нее. — Это говоришь ты? ТЫ?! — Ну и что тут такого? — Да бросьте, — Гарри широко зевнул и захлопнул книгу, — остался последний Тур, хочу разобраться с ним как можно быстрее и без лишних неприятностей, а после заслуженно отдохнуть. "Зная директора и предыдущие курсы, неприятности точно будут" — подумал он про себя с большим неудовольствием. — О, это да, тем более с такой пассией, — Гермиону вдруг куда-то занесло, и она осеклась под его взглядом. — Ну что? — Говорит человек, закрутивший роман со звездой квиддича. — Ну... да, но... — Гермиона покраснела под насмешливыми взглядами друзей, — ой, а ты чего улыбаешься, Рон? — А я что? — он аккуратно сложил газету. — Мне и одному хорошо. Гарри покосился на него и вздернул бровь. Он очень хорошо знал Уизли, и такие речи не походили на то, что он говорил до Святочного бала. Стало быть, этот долговязый рыжий дружок хранил ото всех кое-какой секретик. У Гарри была одна догадка, но она была настолько нелепой и абсурдной, что он отодвинул ее подальше. Толпа у столика близнецов начала потихоньку расходиться. Фред и Джордж что-то записывали у себя в тетрадях, и вид у них был крайне удовлетворенный. — Это опасно, — покачала головой Гермиона. — Куда смотрят старосты? — Ну, ты то в следующем году станешь старостой, — Рон зевнул и махнул рукой, будто это само собой разумеющееся, — будешь рукой закона. — И буду гонять тебя, чтоб не расслаблялся. — Ладно, — Гарри посмотрел на настенные часы. До отбоя оставалось полчаса, а это означало, что их встреча была все ближе. — Ночное рандеву? — Гермиона проследила за его взглядом. — Раньше я бы отговаривала тебя от подобного, но... в общем, мантию не забудь. Он встал с кресла и потер пальцами веки. Организм требовал отдыха, благо он нашел отличное заклятье Фиксированного сна. Оно мгновенно отключало и будило в зависимости от того, сколько часов сна нужно было колдующему. Время у него еще было, и Гарри решил не тратить его впустую. Он попрощался с друзьями и направился в комнату. Вслед за ним пошел и Рон, который до этого вообще не планировал вставать с кресла. В комнате отдыха еще никого не было, что неудивительно, народ еще отходил от сладостей Уизли. Гарри подошел к своей кровати и стянул с себя одежду. На его обозрение было собственное тело, худое, не до конца сформированное, но уже с намечающейся мускулатурой. Он немного пристыдился от того, что в последнее время совсем перестал заниматься. Сяо вряд ли была им довольна, если учесть то, что никого ранее она не тренировала. "Интересно, что она сейчас делает, — Гарри взял кувшин и налил в стакан немного воды, — она так быстро покинула школу, мы толком не попрощались. Сяо... Хм?" — Вы точно не делали... этого? Вода попала не в то горло, и парень затрясся от кашля. — Ты чего? — он недоуменно воззрился на Рона. Тот успел усесться на своей кровати и смотрел на него с отрешенным выражением лица. — Мне четырнадцать, блин, ты посмотри на меня! — с этими словами он развел руки в стороны, демонстрируя свои торчащие из-под кожи кости. — Просто уточнил. Но вы ведь уже целовались? — Угх, достал... Можно и так сказать. Гарри не стал афишировать тот факт, что за то время, что они были вместе, поцелуи можно было посчитать на пальцах одной руки. Это было довольно странно, учитывая то, что они успели друг другу сделать искусственное дыхание, плюс тот дерзкий чмок Флер под конец последнего Тура нельзя скидывать со счетов. Если у них все так пошло-поехало, тогда почему, став парой, дело этим и закончилось? — Ну, на людях вы такие спокойные, — сказал Рон, — я-то думал... — Что Флер повиснет у меня на шее? Вот уж не думаю, что от нее такого дождешься, к тому же ей сейчас не до этого, она постоянно в библиотеке. Она ведь выпускается в этом году и будет экзаменоваться у Максим. — Вот, что значит быть взрослой леди, — он откинулся на кровать и тяжко вздохнул. — Эх, загадочные создания эти девчонки. — Ты не менее загадочен, — Гарри со смешинкой в глазах окинул его взглядом, — неужто тайно встречаешься с кем-то? — Ну да, конечно, — сварливо ответил Рон, хотя уши у него чуть покраснели, — кстати, а Гермиона целовалась? — Да ты достал уже! Вот тебя заклинило на этом! Это же нормально, целоваться я имею в виду. Вот уж точно, до Святочного бала подобные разговоры ввергли бы Гарри в замешательство. Он отчетливо помнил тот мандраж и хаос в его голове, благо Ави его выручила. Он вспомнил это и коснулся рукой щеки, туда, куда приложились ее губы. Интересно, как отреагировала Флер, когда узнала об этом? — Слушай, а что ты чувствуешь, когда целуешь вейлу? — Я чувствую, что сейчас не выдержу и заколдую тебя нахрен! — Гарри недовольно гаркнул, к его щекам прилил румянец. — Сам-то ничего не хочешь поведать? — Ты о чем? — О том, что кое-кто по ночам не спит, а строчит кому-то целые поэмы, — он сощурился, глядя на пунцового Рона, — и не говори, что готовишься к экзаменам, на этом курсе их не будет. Ну? — А что, если и готовлюсь? — парировал Уизли. — И вообще, мы о тебе говорили! — Поговорили и хватит, — обрубил Гарри и отвернулся, чувствуя, то его догадки попали в цель. — Я ведь тоже беспокоюсь. Ладно, не хочешь делиться, не надо. Но его вопросы все же достигли цели. Флёр всегда, ВСЕГДА носила свое маленькое колечко, но даже с ним просто находиться рядом с ней давало Гарри чувство комфорта и легкой эйфории. Он даже представить не мог, что с ним будет, если осмелится поцеловать ее без кольца. Гарри лег под одеяло и наколдовал заклинание. Его веки начали тяжелеть, он стал медленно погружаться в сон. Как бы он хотел, чтобы это время, столь счастливое и вселяющее надежду, продолжалось вечно. Гарри отдавал себе отчет, что рано или поздно на его долю вновь падут испытания, но в этот раз страха и тревоги не было, ведь с ним была самая прекрасная девушка на свете. Он широко зевнул и тут же уснул. * * * Каждый вдох сопровождался хрипом его же легких. Он боялся лишний раз раскрыть рот, или улыбнуться, или скорчиться от боли в ладонях, ибо корка, покрывшая его губы, могла треснуть, а это было крайне неприятно. Он знал это, такое уже случалось, но, хоть медсёстры и говорили, что это была его вина, он винил другого человека. Из-за того самого человека он разгрыз себе губы, сбил и сломал ногти, записывая своей кровью имя на стенах, все из-за него. В голове вихрем проносились самые невозможные заклинания, их комбинации и методы их реализации. Все они, правда, сводились лишь к причинению боли тому человеку, но думать об этом было так сладко, что его затрясло от тихого смеха. Ах, если бы ему дали возможность вырваться из этой клетки! Сколько чудес он мог бы совершить, сколько кровавых пейзажей вышло бы из-под его руки, но все тщетно, тщетно. Обросшие склеенные патлы закрывали ему обзор, но он видел, как к его клетке подошел холст в белом халате. Он давно про себя решил, что, освободившись, нарисует на этом холсте особую картину. Насчет красок ему волноваться не стоило — он знал, где их можно достать, а иначе как бы он сумел исписать свою камеру в столь чудные надписи? — В последнее время он совсем не в себе. Вы только посмотрите на его ногти! — Не переживайте, в самом начале он был еще хуже. Скоро я его заберу. К черту сраную медсестру — пролетела очередная мысль. Вот он, идеальный материал для его работ! Он так долго мечтал об этом, так сильно хотел дотянуться руками до его алых красок, измазаться ими и воплотить в реальность все его задумки! Он поднял голову с колен, встал и медленно подошел к выходу. От частого дыхания легкие засвистели еще пуще, но для него это было совсем неважно. — Как ты себя чувствуешь? — столь прекрасный и противный голос сорвал с него крышу. Костлявые руки без ногтей рванули вперед и уцепились за прутья решетки. Странный гул заполонил подземелье, и сам воздух начал дрожать от нетерпения. — Хорошо, хорошо, лучше не бывает, — хохот охватил его помещение, — смотри, это все я написал для тебя! Отпусти меня! ОТПУСТИ НАС!!! МЫ НЕ ХОТИМ БЫТЬ ЗДЕСЬ!!! НЕ ХОТИМ, СЛЫШИШЬ?! ДААААААААМБЛДОООООООР!!! * * * В комнате царил мрак. Все шторы были задернуты, поэтому когда Гарри, вздрогнув, проснулся, его глаза встретила непроглядная темнота. Он проморгался и нащупал на тумбочке волшебную палочку. - Люмос, — когда на конце палочки зажегся свет, Гарри широко зевнул и посмотрел на наручные часы. Полночь. — Пора собираться. Пока он натягивал на себя джинсы и рубашку, его не покидало ощущение, что ему что-то снилось. С ним всегда было так — его разум играл с ним, выкидывая очередной фокус, и это Гарри не нравилось. Раньше он отчетливо помнил все свои сны, даже самые смазанные и бредовые, но сейчас такого не было. Вдобавок ко всему, после своих сновидений он ощущал слабый зуд на пальцах, прямо под ногтями. Это было, мягко говоря, странно, хотя то, что с ним успело произойти за этот год, было куда страннее. Он на ходу натянул на себя мантию-невидимку и спустился по ступеням вниз, к гостиной. "Ну что ж, осталось не нарваться на кого-нибудь" — он вспомнил, что карта Мародеров была у Уоллис, но на нее он уже давно забил. Раньше он видел в ней свое спасение, сейчас же, во время их редких встречах, Гарри видел в ней лишь назойливую коротышку. — Хороша врач, ничего не скажешь, — тихо пробубнел он, когда вышел в коридор через портрет. — Руки бы оторвать таким специалистам. Ночью замок был тих и загадочен. Уже привыкший блуждать вдоль этих стен после отбоя, он смело шел под мантией-невидимкой. Гарри одолевало чувство окрыленности и сладкой тоски, хотя он не видел свою девушку всего ничего. Колечко на его пальце ласково грело кожу, показывая, что было на душе у той, что вручила его нынешнему владельцу. Парень тихо спустился по лестнице и очутился в угловом пролете, освещаемом большим окном. Он уже знал, как отреагирует на присутствие Флёр, и все равно не был готов. Она стояла напротив резного окна, через которое вглубь коридора проникал лунный свет. Флёр смотрела куда-то далеко, на ее лице была легкая грусть и печаль. Собранная и прекрасная, она купалась в лунном свете, что только придавало ей шарма и красоты. Ее белая кожа светилась, резко контрастируя с алыми губами и большими, до невозможности синими глазами. У Гарри перехватило дыхание, но он спохватился и мягко стащил с себя мантию. — Флёр. Девушка повернула к нему голову и чуть улыбнулась. Она явно была готова его увидеть, раз не вздрогнула. — Отлично выглядишь, — она протянула руку и поправила воротник рубашки Гарри, — тебе идет более строгий стиль. Надеюсь, мы не будем идти под твоей мантией? — Флёр покосилась на нее с неохотой. Гарри пожал плечами. — Скорее всего. Пусть мы и Чемпионы, распорядок дня действует и на нас. — Говоришь так, будто ты следуешь ему, — она мило хихикнула, прикрыв рот ладонью. Гарри залюбовался таким прелестным зрелищем, но Флер поняла это по иному и показала пальцем на губы. — Неужели так плохо? Авелин посоветовала свою помаду, сказала, что я и так выгляжу, как привидение. — Мне нравится, — он почувствовал, как к его лицу прилила краска. — Х-м-м, — она лукаво сощурила глаза, — неплохо подготовился. Идти бок о бок с вейлой под тесной мантией... Знаешь, многие мужчины мечтали бы о таком. — Что... нет! Это защита от Филча... — он замахал руками, подумав вскользь, что она слишком долго провела времени с Ави. Та явно заразила Флер своими подколами. — Расслабься, — она протянула руку и мягко провела по его волосам, — я знаю, что это ради безопасности, но мне не хотелось бы ковылять в три погибели. Пойдем так. — А если нас заметят? Ты когда сюда шла, тебя никто не видел? — Еще раз говорю, расслабься, я умею прятаться. К тому же, Филч мужчина, — коротко ответила она, и этим все было сказано. — М-может, не надо? — на этот наивный вопрос она закатила глаза. — Шуток не понимаешь? Это странно, учитывая, сколько времени ты провел с Ави. — Как и ты. Гарри не успел еще ничего сделать, а уже понял, что накосячил. Флёр внешне ничем себя не выдавала, но кольцо на его пальце ощутимо нагрелось. Его спутница была ревнивой. — Да мы с ней просто друзья, — он протянул руку, — к тому же я не могу представить ее с кем-то. — А зря, — она улыбнулась и протянула ему свою, — в Шармбатоне она разбила немало сердец. Они шли по коридорам школы и беззаботно болтали обо всякой всячине. Гарри рассказывал ей истории из школьной жизни, про призраков, что сновали тут и там, про пройдоху Пивза, которых наводил суматоху и хаос, пока не приехала Ави. Флёр же говорила о Франции, о Шармбатоне и о ее дружбе с той же Ави. Она не была удивлена ее поступкам, рассказывая ему про выходки в их школе. Временами Флёр задумывалась о чем-то своем, и по ее лицу пробегала тень. Гарри видел это и, когда она в очередной раз помрачнела, остановился. — Что-то стряслось? — Послушай, — она взглянула на него, — а это нормально? — Нормально что? — Гарри не понимал, к чем она вела. — Просто... понимаешь, это здесь я нормальная, и относятся ко мне хорошо, — они спускались с башни вниз по винтовой лестнице, и Флер подошла к небольшому узкому окну. За окном царила ночь, на небе проглядывали звезды, отвлекая внимание от луны, то скрылась за облаками. Парень смотрел на нее сбоку, он видел ее печаль. — Я очень счастлива быть здесь, среди людей, которые не считают постыдным якшаться с подобными мне. Видишь ли, — Флёр сжала кулаки, — тебе Ави уже говорила... — Что во Франции вейл недолюбливают, — Гарри кивнул, но Флёр на это горько усмехнулась. — Это в ее духе, смягчать факты. Скорее нас ненавидят, солнце. (фр.) Уже то, что мы, семья Делакур, существуем, подвергает консерваторов Франции в ярость. Мой отец вынужден работать за границей, а мать, — Флер опустила голову, но продолжила говорить тихим блеклым голосом, — ее отвергли и вейлы и люди. Черт, почему все так абсурдно? Вейлы сами себе противоречат. Раньше мы с людьми спокойно существовали, заключали браки и жили мирно, но сейчас вейлы вымирают, причем по собственной упертости. Гарри не знал, что и ответить. Он был далек от исследований магических существ — ему хватало выкрутасов Хагрида — однако внезапное откровение Флёр напомнило ему, что его пассия не была человеком в полной мере. Следовательно, отличия между ним и Флёр были и с биологической точки зрения. Он никогда не задумывался о физиологии вейл, как они живут, как они размножаются, как предпочитают строить свой социум. Его можно понять — ну куда четырнадцатилетнему пареньку задумываться об этом, когда его девушка такая красавица? — Флёр, — он прикоснулся к ее плечу, — прости я не знал. Вернее, я слышал от Ави что-то подобное, но... черт. — У нее туго с уходом за магическими существами, — она усмехнулась, — у пары вейлы и человека могут родиться либо мальчик человек, либо девочка вейла, — Флер подняла руку и посмотрела на свою ладонь. Как раз в это время луна выглянула из-за облаков, осветив ее тонкие пальчики. — Странно все это, ведь люди заключали и заключают союзы с другими расами, и с потомством все не так категорично. Однако, везде бывают исключения, и одно из них у тебя перед глазами. Поэтому я химера. Поэтому меня презирают. "Потому что ты живое воплощение позорных уз" — Гарри отвел взгляд в сторону и прикусил губу. Слова Авелин, сказанные когда-то давно, заиграли новыми красками. Когда они шли с ней рука об руку, от Флёр будто исходит свет, сейчас же она погасла. Она выглядела разбитой, но не остановилась на этом. — Я неправильный результат, Гарри. Генетическая мутация, выродок, — ее губы задрожали, — прости, что я так долго не говорила об этом, но я больше не в силах терпеть. Я очень не хотела выливать все это на тебя, но, видя, как ты открыт ко мне, просто не выдержала. — Глупости, — он подошел к ней ближе и приобнял за плечи. — По мне, так ты очень хорошая. Ну, в смысле человек. А... — он осекся, поняв, что начинает моросить чушь, но это подействовало на Флёр, она смахнула подступившие слезинки и улыбнулась. — Что ж ты за человек такой? Честно, я думала, что привыкла к оскорблениям у себя на родине, но, попав сюда, я поняла, что на меня могут смотреть не только с презрением. — Флёр, я не смогу тебя понять, — он задумался, — со мной все наоборот, как только я показал себя в сообществе волшебников, как тут же стал знаменитостью. Прости, я не был во Франции, и не могу на словах понять всего, но я обещаю, что буду с тобой рядом. Флёр выглядела ошарашенной. Было ли это то, что она хотела услышать, Гарри не знал, но эти слова были для него откровением. Он видел в ней родственную душу, они оба лишились много , оба прошли через настоящий ад и выбрались из него, найдя друг друга. Гарри хотел бы услышать их из чужих уст, вот он и сказал это Флёр. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Да... да, ты прав, — девушка тепло улыбнулась ему, — спасибо тебе. Ладно, выговорилась, теперь можем идти дальше. А, и кстати, тебе придется почитать о вейлах, если не хочешь выглядеть глупо, когда приедешь. — Есть, мэм. — Какой же ты милый, — она быстро повернулась к нему и крепко обняла, — прямо булочка с корицей! — Ч-чего?! Гарри не был готов к такому, так что ему осталось только замереть, вдыхая аромат ее духов. В его объятиях Флёр казалась очень хрупкой и легкой, словно было сделана из воздуха. Белокурые волосы касались его щеки, и Гарри не удержался, он уткнулся носом в ее макушку. Запах шампуня дразнил его нос, он все пытался понять, что это за запах, то ли яблоко, то ли груша. Они стояли так какое-то время, наслаждаясь присутствием друг друга, а потом Гарри решился на авантюру — он опустил руки и начал ее щекотать в надежде ее расшевелить, но потерпел фиаско. Флёр отстранилась от него и с удивлением вытаращилась. — Что это ты удумал? — Эм, я... — После нескольких лет бок о бок с Ави я такого уже не боюсь, — она сощурилась, — теперь я. — А? — Гарри не успел опомниться, как Флёр пошла в атаку сама. — Стой, подожди-хи-хи-ха-ха-а-а! Та не знала пощады, она резкими выпадами попадала точно по его ребрам, отчего Гарри взрывался хохотом. Сквозь смех он отметил, что Флёр стала чуточку живее и смеялась она искренне, так что он позволил ей над собой поиздеваться еще подольше. — Ладно, все, хватит, — он извернулся и выбрался из ее хватки, — а то нас могут услышать. — Тогда пошли наружу, — Флёр взбудоражено уставилась на него, — на Озеро! — Сейчас? — А когда еще? — Гарри увидел ее глазах детский восторг и сдался. — Ну, вперед! Они быстрым шагом направились в сторону одной известной Гарри статуи горгульи с горбом. Даже без карты Мародеров его ноги знали, куда его нести. Флер шла рядом немного насупившись — все-таки мантию-невидимку надеть пришлось. * * * Дамблдор упал на пол, едва появившись у себя в кабинете. Аппарирование далось ему крайне тяжело, хотя он никогда ранее не испытывал проблем. Другое дело, когда он прямо сейчас перенесся в школу с "этим", и, видимо, "это" чуть не сбило его с пути. Ослабший и высохший, Дамблдор лежал на полу в ожидании, пока его сердце не перестанет биться так часто и надрывно. Его цель достигнута, риски были оправданы. Долгие месяцы поисков привели его в чумазую, обветшалую избушку на отшибе богом забытой деревни — откуда начался путь Тома Реддла. Он кое-как встал и спустился по винтовой лестнице вниз, к письменному столу. Слабые ноги едва держали равновесие, поэтому Альбус опирался рукой о поручень, молясь, как бы не свалиться. Фоукс увидел своего хозяина и перелетел с насеста на стол. — Здравствуй, мой старый друг, — Дамблдор слабо улыбнулся, — рад тебя видеть. Ох... — он доковылял до кресла и расслабленно плюхнулся. — Ты не поверишь, где я был и что я там увидел. Ах, прости, что приходится выслушивать болтовню старика. Фоукс ничего не ответил, лишь мягко клюнул его за палец и перелетел обратно. Директор немного поколебался и достал из кармана сверток из ткани. Он положил его на стол и всмотрелся в него. Никто даже представить себе не мог, что за вещица была завернута в ткань, какое мощное колдовство оно в себе таило. Том был настоящим безумцем, раз осмелился создать это чудовище. Зная его, тот всегда отрицал свою магловскую кровь, но все же часть своей души он оставил именно там, в доме Мраксов. — Какая ирония, — Дамблдор развернул ткань, — надо же. Перед ним лежало кольцо, которое он хотел и не хотел видеть. Он знал сущность этого аксессуара, знал, что Реддл по глупости очернил Дар Смерти проклятой магией. Альбуса начало охватывать искушение, ведь его сила была так желанна, и это желание побудило его взять кольцо в руки. Даже несмотря на то, что перед ним находился крестраж, кольцо было просто великолепным. Золото еще не успело потускнеть, хотя прошло уже немало времени, черный ромбовидный камень служил полотном для особого символа — вертикальная черта внутри круга, который также был внутри треугольника. Дамблдор провел пальцем по узору и выдохнул — все три Дара Смерти были в Хогвартсе. Соблазн собрать вместе был велик, очень велик, однако он понимал, что кольцо было ловушкой. — У тебя нет власти надо мной, Том, — тихо молвил он, глядя на крестраж, — нет и не было. Рано или поздно я найду их всех, и с тобой будет покончено. Прими свое наказание, — Дамблдор перевел взгляд на Фоукса, — давай. Феникс встрепенулся и подлетел к полке с нужной ему вещью. Птица схватила ее лапой и метнулась к письменному столу, и секунду спустя рядом с кольцом упала шляпа, из которой тут же появилась рукоять меча. — Прости, мой друг, придется тебя потревожить, — директор встал и, ухватившись за рукоять, вытащил тонкий, богато украшенный меч, — вылети через окно и возвращайся, как только увидишь... ты поймешь. Фоукс молча вспорхнул и исчез из кабинета, оставив Альбуса один на один с кольцом. Лезвие клинка было совсем рядом с крестражем, и оно почуяло яд василиска — металл кольца резко накалился докрасна, намереваясь прожечь деревянный стол насквозь. Дамблдор, глядя на его потуги сбежать, покачал головой. — Я поставил на кон слишком много, чтобы просто дать тебе уйти, — он сжал рукоять и медленно замахнулся, — на сей раз прятаться негде. Клинок отражал лунный свет, пуская на стол блики. Альбус тяжело вздохнул и мертвым голосом произнес: — Прости меня, Гарри, — меч стремительно понесся в сторону алого кольца, намереваясь обрубить очередную нить. * * * — Ой, холодно! Он с умилением смотрел на то, как босая Флёр мочила ноги в воде Большого Озера. Казалось, что совсем недавно они вдвоем плыли в нем, сражаясь с его обитателями, а сейчас оно было местом их свидания. Гарри смотрел, как Флер игриво брызгала водичкой в его сторону, и был рад тому, как она оттаяла, и что тяжкий груз ответственности перестал на нее давить. Ей явно было это необходимо. Он подошел к ней поближе. — Знаешь, ты сейчас не кажешься старше меня. — Ты опять за свое? — она вскинула бровки вверх. — Я ведь говорила, что возраст для меня не помеха, тем более, что я ненамного тебя старше. — Да, да. Я говорю к тому, что ты еще ребенок. — Что ты там сказал?! — она угрожающе надвинулась на него. — Ну-ка, повтори! Не хватало еще, чтобы ты пошел по стопам Авелин, а то она спит и видит, как найти себе союзника. Гарри фыркнул. Он поражался сам себе, что так просто разговаривал с Флёр, хотя когда он только увидел ее в день приезда делегаций, весь вид девушки говорил о том, что к ней не подступиться. Да и потом, ее холод после их знакомства вплоть до второго Тура укреплял в голове Гарри мысль, что Флёр — холодная своенравная красавица, однако сейчас она плескалась ногами и хихикала, как маленькая девочка. "Ты и есть маленькая девочка". — Вылезай, а то простудишься, — он посмотрел на часы. Было давно за полночь, и его начало клонить ко сну. Флер же, как он мог видеть, бодрствовала как днем. — Хорошо. Оп-па, — она выскочила из воды и мановением палочки высушила ноги, — было здорово. Она подошла к Гарри и мягко поцеловала в губы. Парень обомлел, ведь они крайне редко так сближались, и подобные моменты нельзя было назвать обыденными. Он прижал ее к себе поближе, чувствуя тепло и мягкость ее тела. Гарри забылся, ощущая на себе настолько мощные девичьи чары, и просто отдался своим эмоциям. Его рука лежала у Флёр на спине, и он чуть-чуть опустил ее ниже — и зря. Девушка сразу отстранилась, но на лице у нее было не смущение, а боль. Гарри тут же понял, что к чему и выругал сам себя. — Прости, я не хотел, — он замахал руками. глядя на розовощекую Флёр, — сильно болит? — Нет, уже нет, — она покачала головой, — но это очень неприятно. Поэтому я буду признательна, если ты не будешь там трогать, — она что-то вспомнила, и вдруг глянула на него со смесью дикого смущения и злости. — Эй, ты чего... а-а-а, понял. Трудно было не понять, когда он насильно вправил ей спину, предварительно увидев ее в одних трусиках, пусть и со спины. Для парня его возраста это было открытием, с которым приходилось проводить немало ночей с томными снами. Гарри не стал исключением, и ему тоже снилось... всякое, но был один нюанс — он помог Флёр, он ее вылечил, оставив в напоминание огромнейший рубец на спине. — Ты красивая, — сказал он просто, ввергнув Флёр в ступор, — даже с такой спиной. — С... спасибо, — она потупила взгляд и глянула исподлобья, — Гарри... Он, до этого не смотревший в ее сторону от смущения, все же решился и повернул голову, и это стало его большой ошибкой. Он увидел, как Флёр аккуратно сняла семейное кольцо с пальца, и забыл, зачем он вообще жил на этой земле. Перед ним стояло божество, дурманящее его, дразнящее его своей красотой и грацией. Его руки потянулись сами собой, намереваясь сделать что-нибудь, за что потом ему могло быть очень стыдно, но это будет потом. Гарри сквозь сладкое наваждение вспомнил события из Запретного леса, и он почувствовал, что его кровь переходит куда-то вниз пониже пояса. Он уважал Флёр и не хотел осквернять ее в своих глазах, но под ее чарами он хотел ее, он начал вожделеть ее, его начала одолевать жуткая похоть. "Нет, стой, нельзя!" — разум вспыхивал в его голове, тормозя его действия. Гарри понял, что все это было неосознанно и рывком отвел взгляд в сторону. Его тут же бросило в пот, будто после затяжного марафона. — За... зачем ты так со мной? — его голос был сиплым. — Ты же говорила, что не будешь... — Прости, но так нужно, — Флёр надела кольцо и восхищенно посмотрела на него. — Ты прошел проверку. — Проверку? Че? — Именно. На разных людей наши чары действуют по разному. На тебя они влияют достаточно сильно, но ты держишься. Некоторые не выдерживают, хотя нам по части чар до суккубов еще очень далеко. — Так себе проверка, если честно, — Гарри протер глаза, пытаясь забыть вид ее тела, — неужели все мужчины вейл ее проходят? — Увы, да, — она взяла его под руку, и они вместе пошли обратно в замок через Хогсмид. — Для нас мало начать встречаться с мужчиной, после определенного времени мы испытываем их на устойчивость. Маман мне рассказывала, как это было с моим папой. Она всегда видела в нем лишь друга не более, но однажды кольцо соскользнула с ее пальца, а он был рядом. — И что потом? — Мой будущий отец никак не отреагировал, ну вообще. Такое нельзя скрыть, мы это чувствуем. И вот тогда маму переклинило, причем настолько, что они поженились через неделю, а еще через девять месяцев появилась я. — Невероятно... — он удивленно посмотрел на Флёр, и та ухмыльнулась. — Вот и маман так же говорит, когда видит папу не в самом лучшем свете, но что поделать, вейлы это отдельный случай. Гарри? Они остановились у входа в Хогсмид. До этого время шло быстро и мимолетно, окутанное легкостью и спокойствием, но, будто дернув за рубильник, все замерло. Парень резко почувствовал невероятный доселе страх и тревогу. Его взгляд заметался в поисках чего-то или кого-то и остановился на замке чуть вдалеке. Дыхание сбилось, а сердце заколотилось настолько быстро и сильно, что у Гарри потемнело в глазах. Он начал задыхаться. — Что-то... не так. Я не понимаю, — его видение замылилось, — что такое? А? Флёр, я... — Господи, что с тобой? — она тревожно глянула ему в лицо. — Тебе плохо?! — Нам... нам плохо. Нет, нет, его сейчас зарубят, — Гарри сбивчиво нашептывал сам себе в такт разбушевавшемуся отчаянию, — спасите его кто-нибудь... нет, нет! НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! (зм.) Он рванул со всех ног сквозь деревушку, силясь успеть, но куда — сам не знал, знал только то, что он должен успеть, должен остановить что-то страшное. Он бежал во всю прыть и не отрывал взгляда от замка, в частности, от маленькой одинокой башни. Оттуда внезапно мелькнула алая вспышка, и Гарри на полном ходу рухнул на землю. В ушах зазвенело, голова пошла кругом, отчего его начало тошнить и рвать прямо под себя. — Флёр, быстрее... нам надо в замок, — голос его был низким и будто чужим. Он увидел нависшую над ним тень, — скорее, Флёр, нам надо внутрь! — Как я и думал, мистер Поттер решил устроить себе и своей мадам ночное приключение. Ужас еще сильнее сковал конечности Гарри. Меньше всего на свете в данную минуту он хотел слышать этот голос. Сквозь бурлящий хаос в голове, он поднял взгляд и увидел человека в черной как смоль мантии. На лице профессора Снейпа был отпечаток сильной ярости и боли. — Мсье... мсье Снейп! — Флёр подбежала к ним и, увидев упавшего Гарри вскрикнула. — О нет! Что случилось?! — Тихо, — он окинул ее прожигающим взглядом, — иначе я буду вынужден доложить обо всем вашей директрисе. Марш в свою карету! — Но Гарри... — Идите, я сказал, — Снейп угрожающе сощурился, — это на ваша забота. мисс Делакур... пусть вы и "связаны". — Иди, — парень слепо глянул на нее, — встретимся завтра... иди... Флёр испуганно посмотрела на него, кивнула и побежала прочь, оставив их двоих наедине. Как только она скрылась, Северус согнулся и заскрипел зубами от боли. — Мы, угх-х, идем к директору. Живо! — он держал себя за левое предплечье, там, где сочилась кровью Черная Метка.