Притяжение

      — Джиён!       Лидер Big Bang небрежным движением захлопывает дверцу своего шикарного авто и устремляется навстречу мне. В противовес кричащему Porsche сам Джиён одет весьма скромно: мешковатые потертые джинсы, темная куртка с красным принтом, черная медицинская маска, спущенная до подбородка, и одна из многочисленных панамок, которыми пестрят почти все фотографии репера в инстаграме. (Да-да, я подписана на его публичный аккаунт, что в этом такого? Не на закрытый же!)       Вообще, неожиданное появление Джиёна вместо Тэхо оказывает на меня своеобразный обезболивающий эффект: минуту назад я была готова кинуться в объятья брата и реветь-реветь-реветь, а тут раз — и происходит полный разрыв шаблона, вытесняя пульсирующую боль в руке на второй план.       — Как ты тут оказался? — негромко спрашиваю я, пораженно стоя на месте и, кажется, даже приоткрыв рот от удивления.       — Тэхо забыл у меня телефон, — спокойно отвечает Джиён, приближаясь ко мне — Только я решил вздремнуть, а тут сразу пошли звонки и смс! Я подумал: наверное, что-то серьезное. Поэтому и приехал. Так что произо…?       Речь Джиёна резко обрывается.       — Это что, кровь? — сдавленно спрашивает парень. Не медля ни секунды, он тянется рукой к моему лицу и уверенным жестом проводит большим пальцем по моей нижней губе, задевая тем самым ранку, оставленную Чхве Юнсу.       — Ай! — вздрагиваю я и отвожу взгляд в сторону, чтобы не видеть, как моя кровь окрашивает его пальцы.       — Прости… — нежно шепчет Джиён, приподнимая мое лицо за подбородок и внимательно оглядывая, нет ли других повреждений или синяков. Его обеспокоенный взгляд скользит все ниже и ниже, пока не останавливается на моей правой руке, согнутой и прижатой к груди.       Его взгляд мрачнеет, а между бровей появляется сердитая складка.  — Что с твоей рукой? — напряженный вопрос повисает в воздухе.       — Кажется, я ее немного сломала… — неловко отвечаю я.       Айгу, ну почему Тэхо забыл свой долбанный телефон именно у него?! Как же стыдно! Хуже ситуации просто не придумаешь. Джиён — последний человек, которого я хотела бы посвящать в свои проблемы. Его музыка — мой источник позитива и хорошего настроения. Одна из тех, казалось бы, незначительных мелочей, которая поддерживает меня на плаву в нескончаемом океане однообразных серых дней. Что, если после этой истории Джиён станет смотреть на меня осуждающе, снисходительно, разочарованно? Как после этого мне слушать его песни, зная, что автор…?       — Немного сломала? Ха, это как? — тяжело вздыхает G-Dragon. Кажется, он уже начинает жалеть, что приехал за мной.       — Нууу… — тяну я, не зная, что еще добавить в этой неловкой ситуации.       — Так, — твердо выдает Джиён, устало потирая переносицу, — Садись быстрее в машину, объяснишь все по дороге в больницу.       Я покорно следую за ним к кислотно-зеленой красавице и смущенно бурчу под нос благодарности, когда парень открывает мне дверь, а затем наклоняется в салон и помогает разобраться с ремнем безопасности. При этом он оказывается так близко (а его парфюм — таким вкусным!), что в голову тут же лезут красочные картинки недавней ночи, о которой я, казалось бы, решила и не вспоминать.       — Объясняй. Я жду, — Джиён садиться на водительское сиденье и заводит мотор. Зеленый зверь отвечает хозяину раскатистым ревом, и мы мягко стартуем, растворяясь в веренице дорожных огней.       — Да объяснять-то и нечего. Банальная история, — медленно начинаю, придумывая на ходу правдоподобную причину своей травмы, — Я курила на лестнице, поскользнулась и полетела кубарем вниз. Перепугалась не на шутку, вот и стала названивать Тэхо. Прости, что тебя побеспокоила. Я не знала…       — А что с губой? — отрывает взгляд от дороги Джиён и выжидающе смотрит на меня.       — А что с губой? — решаю сыграть в дурочку я.       Ни за что, даже под пытками, не расскажу Джиёну правду. Потому что как бы меня к нему не тянуло, он остается чужим человеком. Посторонним. Хуже того, посторонним, которым я искренне восхищаюсь. Как он станет смотреть на меня, узнав, что произошло? Что он скажет? Что подумает? Нет-нет-нет, я поскользнулась и упала с лестницы. Сама. Точка.       — По-моему, ты тут усиленно лапшу мне на уши вешаешь, — усмехается лидер Квон, — Ладно, не хочешь рассказывать, что на самом деле произошло, от Хо все узнаю. Он мне не откажет.       — Йа! — от возмущения я чуть ли не подпрыгиваю на месте, поворачиваясь к посмеивающемуся Джиёну. Вот только силы движения я явно не рассчитала, поэтому рука отвечает нерадивой хозяйке новым импульсом боли, заставляя откинуться обратно на сиденье и стиснуть зубы.       — Хочешь сказать, что это не моё дело? — продолжает рассуждать вслух GD, — Ты уж прости, оно стало моим, как-только я ответил на твое сообщение.       Ага, сейчас!       — Ты уж прости, но какая-то мутная эта история с забытым телефоном, — сквозь стиснутые зубы отвечаю я, пародируя интонацию Джиёна, — Тэхо же постоянно режется в свои игрушки или сидит в соцсетях как типичный интернет-зависимый. Как он умудрился где-то оставить свой драгоценный айфон? И с чего бы тебе приезжать по первому зову вместо брата? Тогда ты же сам сказал, чтобы я обо всем забыла и…       — Я что, должен был бросить человека в беде? — возмущенно перебивает меня Джиён, — Ты за кого меня принимаешь? За самовлюбленного мудака, которому на всех насрать?       И мне становится совестно. Ведь правда, кто я ему? Никто. Он мог остаться дома и спокойно лечь спать, но все же поехал за мной на ночь глядя неизвестно куда… Стоп! А откуда он, собственно, узнал, где я работаю?       Джиён, как будто почувствовав, что в моей голове зарождаются определенные подозрения, опережает меня, не позволяя задать каверзный вопрос:       — Да, ты права, на большинство мне насрать. Но ты в конце концов сестра моего друга. А таким друзьями, как Хо, не разбрасываются.       Квон Джиён впервые за сегодняшний вечер улыбается. Искренне и тепло, по-драконьи. А я про себя усмехаюсь: «Вот он, эффект Кан Тэхо».       Вы можете мне не верить, но мой тонсен обладает особой магической силой: невероятным — всепоглощающим — обаянием. Он с легкостью располагает к себе людей всех возрастов, очаровывая их с полуслова, нет, полувзгляда. А какая химия происходит на съемочной площадке, я вообще молчу!       С самого детства я знала: мой глупенький младший брат, который только в девять лет научился самостоятельно завязывать шнурки — особенный. Наверное, сложись обстоятельства иначе, я бы его возненавидела. Каждый раз жгучая зависть съедала бы меня изнутри при виде того, как загораются глаза окружающих — родителей, учителей, друзей, одноклассников — от одного только упоминания о Тэхо. Вот как сейчас искры тепла переливаются во взгляде Джиёна!       Да, так и случилось бы, если бы не один человек, обладающий полным иммунитетом к его гипнотической силе: наша бабушка.       Удивительно, но Кан Тэён, строгая, консервативная женщина, в одиночку воспитавшая троих детей, пошла наперекор традиционной системе. В патриархальной Южной Корее, где сын — это надежда и опора семьи, а дочь — отрезанный ломоть, невеста, которая однажды уйдет под крышу чужого дома, бабушка любит меня больше, чем Тэхо.       В детстве я восторженно думала: «Человек, неподвластный чарам Тэтэ, существует! А значит есть надежда! Однажды, среди семи с половиной миллиардов человек, населяющих нашу планету, я встречу того, кто будет смотреть с таким же огнем в глазах не на брата, а на меня!»       И ведь я встретила такого человека, верно, Бора?       Я ерзаю на месте, пытаясь удобнее устроить пострадавшую руку. Джиён мои тщетные попытки.       — Потерпи немного, почти приехали.       Спустя пару минут Porsche сворачивает с широкого проспекта в сторону невысокого белого здания в классическом европейском стиле с сияющей вывеской «Больница Сонун» на фасаде. Припарковавшись как можно ближе к входу, Джиён аккуратно отстегивает мой ремень безопасности, а затем быстро выпрыгивает из машины, чтобы открыть снаружи пассажирскую дверь. Галантно подав руку, он помогает мне выбраться наружу и материнским жестом одергивает мое пальто.       — Ты что, пойдешь со мной? — удивляюсь я, когда GD, поддерживая меня за талию, устремляется в сторону здания — А если тебя узнают? Вряд ли директор Ян обрадуется.       — Конечно, меня узнают, — озорно подмигнув, заявляет парень — Но это дорогущая частная клиника, где на первое место ставится конфиденциальность и безопасность пациентов.       Все внутри меня обмирает.       — Дорогущая? Но у меня сейчас с собой только наличные, а их не…       — Я оплачу, — Джиён твердо пресекает мои попытки повернуть обратно, даже не взглянув на меня.       Он, что, серьезно? Так не пойдет. Больничные счета — это не коктейль в баре! Конечно, у GD денег столько, сколько многим даже и не снилось, но это не значит, что по сути чужой человек может платить за меня такие крупные суммы.       — Но… — начинаю было возражать я, но тут Джиён резко останавливается, разворачивается ко мне лицом и смотрит прямо в глаза.       — Если ты так щепетильно относишься к тому, что мужчина платит за тебя… — игриво тянет Джиён, оставляя свою мысль незаконченной.       — Я щепетильно отношусь к тому, что чужой мужчина платит за меня! — возмущенно отвечаю я, отступая на шаг, но Квон перехватывает меня за здоровую руку и мягко возвращает обратно.       — То есть будь я твоим мужчиной…? — дразнит меня парень, выразительно поигрывая бровями. Из-за незначительной разницы в росте наши лица находятся слишком близко, так что Джиён наверняка замечает, как пылают мои щеки от подобного рода предложения.       Аргххх, чертов G-Dragon! Я так старалась забыть все то, что было между нами, а ты тут сыплешь такими намеками!       — Не шути так, не смешно, — в конце концов отвечаю я, не придумав ничего более остроумного.       Джиён довольно улыбается как кот, объевшийся сливок, и устремляется дальше, увлекая меня за собой.       — Не переживай. Если совесть тебе не позволяет поваляться в вип-палате за чужой счет, то Тэхо мне потом отдаст, — нагло заявляет это чудо в панамке, а у меня появляется навязчивое желание хорошенько стукнуть его по голени.       — Ты намекаешь на то, что я сама такой роскоши позволить себе не могу? — осторожно интересуюсь я.       — Да, — без лишних раздумий, четко и ясно.       Это конечно правда, но как можно так просто взять и беспардонно заявить об этом!       Устремляю взгляд, полный праведного гнева, на Джиёна, а ему от этого ни холодно, ни жарко! Идет себе, улыбается. Покрепче перехватывает меня за талию. Видимо, чтоб от таких заявлений не сбежала.       — Не смотри на меня так, это же чистая правда! — оправдывается парень.       Обиженно насупившись, пытаюсь вырваться из его рук, но лидер Квон мягко, но настойчиво возвращает меня обратно:       — Ладно-ладно, я извиняюсь, это было бестактно. А теперь идем.       Оказавшись в просторном холле больницы, я вдруг понимаю, что за всю дорогу я так ни разу и не вспомнила про Чхве Юнсу. ***       Честно говоря, я отвыкла от того, что мужчина может все решать за меня.       Раз уж Чхве Юнсу в моей биографии больше не числится, то мои последние отношения естественным образом завершились около полугода назад. Мунхёк-оппа должен был по делам бизнеса на длительное время уехать в Штаты, однако прекрасно понимал, что я не покину страну вслед за ним. Поэтому, поговорив как взрослые люди, мы пришли к выводу, что для отношений на расстоянии мы не созданы, и нам лучше расстаться.       Что меня привлекало в нем, так это то, что оппа всегда вел себя как настоящий мужчина, причем не просто на показ. Не только открывал передо мной дверь, пропуская вперед, отодвигал стул в ресторане и так далее по списку красивых джентльменских жестов, которые заставляют женские сердца трепетать. Он всегда брал решение любых сложных вопросов или неожиданных проблем на себя, в то время как я могла расслабиться и просто довериться ему.       К чему я об этом вспоминаю, лежа на уютной кровати в просторной vip-палате больницы Сонун?       Дело в том, что сегодня я вновь почувствовала, что могу опереться на мужское плечо (братское, разумеется, не в счет).       Регистратура, со всей бумажной проволочкой и любопытными медсестрами, которые, стоит отдать им должное, воздержались от фотографий и просьб оставить автограф.       Первичный осмотр, на котором выяснилось, что просто снять пальто и не потревожить руку — это уже целое испытание!       Рентген, во время которого подвис компьютер, и пришлось облучаться заново.       Фиксация локтя на ночь, потому что хирург будет только завтра утром.       И диагноз — чрезмыщелковый перелом локтевой кости со смещением — ставящий крест на моих далеко идущих планах на работе.       Джиён стойко прошел эти пять кругов персонального ада вместе со мной, помогая, поддерживая и успокаивая. Он крепко прижимал меня к себе, не обращая внимания на многозначительные взгляды женского персонала больницы. Он помогал мне выпутаться из пальто, сантиметр за сантиметром стягивая правый рукав. Он болтал со мной о всякой ерунде, чтобы отвлечь от болезненных ощущений, когда руку фиксировали на ночь. Он без вопросов оплатил все, что требовалось, и даже больше — вип-палата вместо обычной и горячий ужин с доставкой из ресторана вряд ли можно назвать первой необходимостью.       При этом сейчас Джиён ведет себя так буднично и естественно, будто бы ничего особенного не происходит. Будто бы так все и должно быть.       Будто бы я и вправду его женщина.       Айгу, ударьте меня кто-нибудь по голове, чтобы выкурить оттуда необоснованные умозаключения и несбыточные фантазии! Вправьте мне кто-нибудь мозги, чтоб желания и настроения не менялись так стремительно! Наденьте смирительную рубашку на мое сумасшедшее сердце, чтобы я не мечтала найти любовь в каждом встречном мужчине, проявившем ко мне внимание и интерес!       Ох, и приведите меня кто-нибудь в чувство! А то одной буйной фантазерке уже начинает казаться, что судьба в лице Чхве Юнсу специально столкнула её с лестницы только для того, чтобы сейчас Квон Джиён сидел возле её кровати и распаковывал доставленный курьером ужин.       Между тем G-Dragon заканчивает с сервировкой больничного столика и переводит вопросительный взгляд на меня:       — Ты как, левой рукой есть сможешь? Я специально заказал европейскую кухню: по-моему, вилками-ложками проще орудовать, чем палочками… — в его теплом взгляде загорается этакая чертовщинка, а уголки губ ползут вверх в дразнящей улыбке, — Или мне тебя покормить?       Айгу, убиться об стенку, как же велико искушение. G-dragon! Меня! С ложечки!       Но я, подобрав слюни, отмахиваюсь от заманчивой идеи и, переборов себя, стараюсь показаться равнодушной. Серьезно, этот Квон Джиён тот еще фрукт! Сначала он практически не замечает меня, потом в пьяной эйфории обещает Луну с неба и кофе в постель, затем наутро вежливо указывает на дверь, а теперь опять флиртует? Это что за эмоциональные качели? Он не может определиться?       «Тебе ли об этом говорить, Тэиль, золотце» — елейно напоминает внутренний голос, который я тут же затыкаю.       — Кхм, да, думаю, я справлюсь, — откашлявшись, отвечаю я, — А ты есть не будешь?       — Нет, я не голодный, — разваливается в кресле Джиён и устало откидывает голову назад.       — Ну хоть чаю попей, — предлагаю я, указывая на термос, — Мне так неловко, что я доставила тебе столько проблем.       — Все в порядке. Я серьезно, мне не в тягость. Я даже рад, что ты вытащила меня из квартиры, — отвечает парень, сверля взглядом потолок.       Я беру ложку в левую руку, зачерпываю из пластиковой пиалы крем-суп и пытаюсь донести его до рта, не разлив. Получается с первой попытки. Я молча расправляюсь с супом и перехожу к курице с овощами, неуклюже ковыряясь в тарелке. Джиён все так же пристально изучает квадрат потолка, будто бы в нем скрыта великая тайна мироздания, и явно не собирается уходить.       — У тебя что-то случилось? — осторожно интересуюсь я. Да, я вроде как уже решила для себя, что у лидера Биг Бэнг своя жизнь, а у меня — своя, но при виде фигуры парня, тоскливо вглядывающегося в пустоту, внутри что-то зудит, ноет — требует! — чтобы я поинтересовалась, все ли с ним в порядке. Наверное, не совсем уж мы чужие в конечном итоге.       — Хмм, кто знает. А у тебя? — Джиён отрывает расфокусированный взгляд от потолка и поворачивается ко мне. В искусственном свете палаты я впервые за вечер замечаю его круги под глазами и легкую щетину, скрывавшуюся ранее под медицинской маской.       — Йа, не честно, не переводи стрелки! — нарочито громко возмущаюсь я, чтобы разрядить унылую атмосферу.       — Все честно, — хмыкает в ответ GD, — Я расскажу тебе, что случилось у меня, если ты расскажешь, что случилось у тебя.       Да, такой аргумент мне крыть нечем, поэтому я послушно затыкаюсь, отправляю в рот последний кусочек курочки и отодвигаю от себя опустевшие тарелки.       — Молчишь? Тогда и я молчу, — довольно щурится Квон. Он убирает посуду обратно в пакет и складывает больничный столик, освобождая мне место для сна.       — Шантажист, — в притворном недовольстве бурчу я себе под нос, пока Джиён поправляет подушки и помогает мне сползти вниз, чтобы устроиться ко сну. Его действия, размеренные и уверенные, внушают доверие. Он легко приподнимает меня, поддерживая под коленями и поясницей, чтобы заново устроить на кровати, а затем накрыть пуховым одеялом. И в эту секунду я искренне рада, что именно он, а не Тэхо, мама или бабушка, заботится обо мне. Квон Джиён не знает моей истории. Он не смотрит на меня с тревогой, жалостью или осуждением. Он просто рядом, и от этого становится теплее на душе.       — Ты выпила обезболивающие во время еды? — деловито интересуется парень, на что я просто киваю. Веки сами собой тяжелеют, тело расслабляется в коконе теплых одеял.       — Тогда спи, — шепчет Джиён, наклоняясь почти в плотную ко мне, чтобы невесомым прикосновением холодных пальцев убрать прядь волос с моего лица. Этот жест получается таким нежным и интимным, что у меня перехватывает дыхание. G-Dragon, мягко улыбаясь, отстраняется, а затем щелчком выключателя погружает палату в темноту.       — А ты? Поедешь домой? — также шепотом спрашиваю я, боясь разрушить волшебство момента.       — Нет, посижу еще тут с тобой, — доносится голос Джиёна из темноты, — Спи. Тебе надо набраться сил.       Он останется? Почему? В прошлый раз он распрощался со мной без зазрения совести, резко поставив точку в так и не начавшихся отношениях, а теперь собирается провести ночь в моей больничной палате? Ничего не понимаю. И, честно говоря, уже не хочу. Что бы там не переклинило в сознании GD, я счастлива, что он сейчас со мной. Назовем это сбывшейся мечтой фанатки. Глупо, да?       Айфон в руках Джиёна оживает. Свет экрана отвоевывает фигуру парня у темноты, обрисовывая острый профиль и тонкие пальцы, набирающие смс.        — Сейчас напишу менеджеру Тэхо, так что не переживай, — поясняет он, не отрываясь от телефона — Завтра проснешься, и твой верный рыцарь будет валяться у тебя в ногах и просить прощение за собственную рассеянность.       Глаза слипаются, я рывками проваливаюсь в сон, но перед тем как погрузиться в царство грёз, я окликаю Джиёна.       — Что, все равно болит? Позвать врача? — спрашивает он, настороженно приподнимаясь в кресле.       — Нет-нет, обезболивающее действует, — поспешно отвечаю я, — Просто я хотела сказать… Спасибо. Честно, спасибо. За все.       Экран айфона гаснет, я больше не вижу Джиёна. В темноте палаты остается только его голос. Глубокий, чарующий. С неповторимыми драконьими нотками. Такой сразу же узнаёшь из тысячи тусклых бесцветных голосов, а раз услышав в живую, никогда уже не забудешь.       — Спи, Тэиль-а. Сладких снов.       Я сдаюсь и закрываю глаза.       Этой ночью мои сны действительно сладкие. ***       Две недели, проведенные в больнице, однозначно пошли мне на пользу. К моему удивлению, поток посетителей не иссякал до самого дня выписки, так что я эгоистично наслаждалась всеобщим вниманием и заботой.       Первым был, разумеется, брат. Открыв глаза на следующее утро, в кресле возле кровати я обнаружила вовсе не спящего Джиёна, а чуть помятого на вид Тэхо, который, заметив, что я проснулась, тут же начал разводить суету и панику. Утихомирить моего близнеца удалось только его менеджеру. Тот за шкирку утащил брата на съемки, как только Хо убедился, что я жива, относительно здорова и полностью вменяема.       Поговорить о случившимся мы так толком и не смогли.       Следующей примчалась Нана. Ей пришлось ждать под дверьми моей палаты около часа, пока мне вправляли кости и накладывали гипс. Зато подруга лицезрела уморительную картину того, как я отходила от наркоза: когда я просыпалась, мне казалось, что я, наоборот, засыпаю, поэтому я изо всех сил сопротивлялась пробуждению, бормоча под нос что-то вроде «нет, не спать, нельзя спать…».       Нана принесла с собой свежие сочные апельсины и термос с моим любимым травяным чаем. Я была искренне рада видеть подругу, но так и не решилась рассказать ей всей правды, поэтому выдала ту же отредактированную версию, что и Джиёну. Думаю, Нана интуитивно почувствовала, что что-то здесь не так, но свои подозрения оставила при себе.       К вечеру подтянулись родители с контейнерами домашней еды и стойким желанием откормить меня до пятьдесят шестого размера. Ночью вновь явился Тэхо и решительно заявил, что съемки съемками, а сестра сестрой, однако родители тут же выставили его вон из палаты, чтобы дурью не маялся и шел отсыпаться после напряженного рабочего дня.       Так дальше и шло. Любимая бабушка, дядя с моими маленькими племяшками, нелюбимая бабушка, шумная компания коллег с работы, скучающий Сынри, расстроенный начальник, снова Нана с Тэхо, Бом-онни и Минзи, приятельницы из старшей школы, тётя с женьшеневой настойкой, родители, Нана, Тэхо… Вереница лиц, подарки, вкусная еда, пожелания скорейшего выздоровления от всех и каждого — честно, я не ожидала, что перелом руки может сделать меня такой популярной. Знала бы раньше, каждый год что-нибудь бы ломала.       О, а цветы — это вообще отдельный разговор! На третий день пребывания в больнице моя палата стала похожа на оранжерею. Все те, кто был слишком занят или приходился скорее знакомым, чем близким другом, вместо того, чтобы прийти лично, присылали букеты и корзинки с цветами.       Конечно же я понимала, что этим я была обязана Тэхо. Плотный график съемок в новой дораме не позволял ему оставаться со мной надолго. Брат приезжал каждый день, но минут на десять-пятнадцать, а потом вновь мчался на съемочную площадку или полз домой спать. Зато инстаграмозависимый Тэтэ не упустил шанс сделать умильное сэлфи с моим гипсом и пожаловаться своим подписчикам на сумасшедший график, который не позволяет ухаживать за любимой нуной. Думаю, это фото и объясняет взрыв моей популярности.       Например, Сынри удивил меня подсолнухами. И где макнэ их только раздобыл?       Пионы и шоколад преподнес официальный фан-клуб Тэхо.       Ли Сухёк и Айю прислали розы. Нет, с Айю, в отличие от Хёксу, я виделась лишь однажды, но тонсен дружит даже с ней. (На самом деле у Хо чуть не случился роман с главной «младшей сестренкой нации», когда он снимался с ней в «Тёмных сердцах Корё» (1), однако в итоге по завершению проекта они решили остаться просто друзьями.)       Охапку желтых хризантем купили в складчину менеджер и стилист Тэхо.       Огромную корзину с фруктами я получила от «тайного поклонника». Хотя долго гадать не пришлось — припрятанная на дне дорогая бутылка вина ясно указывала на личность отправителя (2).       Больше всего меня порадовал огромный букет от Winner. Парни угадали с выбором: белые лилии — мои любимые цветы.       Но главной неожиданностью оказалась экзотическая цветочная композиция из орхидей и альстромерий от Ян Хёнсока. В букет даже была вложена карточка, подписанная лично директорской рукой! Кому еще вне семейки YG оказывалась подобная честь?       Выспавшаяся, откормленная до отвала с родительской подачи, с разрисованным гипсом на правой руке и букетом лилий на коленях, я сижу на заднем сиденье такси и еду домой. У водителя ненавязчиво играет радио: какая-то женская группа, вроде бы A-Pink, а может быть Red Velvet. На переднем сиденье мама без умолку твердит о том, какая красивая пара получилась бы из Тэхо и Айю в реальной жизни. За окном идет мокрый снег — приближающаяся весна пытается заявить о себе, но пока что не очень-то выходит.       А я вдыхаю терпкий аромат лилий и старательно убеждаю себя в том, что таинственное исчезновение Квон Джиёна со всех радаров меня совершенно не волнует. Ну и ладно! Ушел G-Dragon, не попрощавшись, не звонил, не писал две недели, не прислал цветы, и что? Подумаешь, биполярное расстройство у человека: сегодня ему есть до меня дело, завтра нет, сегодня есть, завтра нет, сегодня…       — Не хмурься, деточка. Появятся морщины, и Тэхо придется тратиться тебе на ботекс! — эх, любит мама сказать что-нибудь ядовитое.       — Будто бы я сама не смогу оплатить себе ботекс, когда придет время, — закатываю глаза я. Внутреннее равновесие, достигнутое в больнице, дает первую трещину. Знаю я, к чему приведет этот разговор. Ботекс — возраст — отсутствие на горизонте перспективного мужчины, которого можно было бы окольцевать…       Мама ловит мой взгляд в зеркале заднего вида и тяжело вздыхает:       — Ох, милая, не в ботексе дело, после тридцати будешь об этом думать. Важно другое. Тебе уже двадцать шесть! Твои ровесницы уже вовсю выходят за муж и создают семьи, а ты все рисуешь своих компьютерных персонажей! Ты клювом не щелкай, хороших парней в миг разберут, и останешься ты одна…!       — Мама! Давай не сейчас! — я возмущенно перебиваю родительницу, косясь на таксиста. Тот лишь по-доброму усмехается: наверняка наслушался уже таких разговоров.       Я знаю, мама меня любит. Вот только с тех пор, как она побывала на свадьбе моей троюродной сестры Ёнхи, в ее жизни начался новый этап под названием «выдать дочь замуж». Слава богу, в крайности, так красочно изображаемые в дорамах, она еще не впала, но чует мое сердце, года через два-три мне станет ну ооочень весело.       Вскоре наше такси въезжает на охраняемую территорию жилищного комплекса, и водитель предусмотрительно выскакивает из-за руля, чтобы помочь мне выбраться из машины, хотя это и не к чему. Еще утром ассистент менеджера Тэхо доставил мои вещи из больницы, так что в руках — в руке — у меня никаких тяжелых сумок, лишь телефон и букет лилий. Мама опускает стекло, и я наклоняюсь к окну машины, чтобы получить последние напутствия и поцелуй в лоб на прощание. Она торопится к себе домой в пригород Сеула: там ее ждут некормленые кошки, гора грязной посуды, отец, который в очередной раз потянул себе спину, и заключительная серия «Темных сердец».       Хочется курить — я две недели не притрагивалась к сигаретам — но на улице слишком сыро, а ветер с реки пробирает до костей, поэтому я спешу побыстрее укрыться в подъезде. У бедняги Тэхо съемки до поздней ночи, поэтому квартира в полном моем распоряжении. Закажу, пожалуй, чаджамён, усядусь перед огромной плазмой и включу режиссерскую версию Властелина Колец. Или пересмотрю Fate/Zero? А, и Хо еще что-то говорил про фисташковое мороженное в холодильнике…       В лифте я внимательно рассматриваю свое отражение. Мешки под глазами исчезли, кожа выглядит посвежевшей — вот что значит десять часов сна в день. Помою голову и вообще стану конфеткой. Ну этого Квон Джиёна. Пфф, сдался он мне, дракон биполярный! Зажав букет цветов под мышкой, я набираю код от квартиры (1707 — день рождения Наны) и неуклюже дергаю дверь на себя. Дом, милый дом! Аккуратно водрузив цветы на обувницу, я вылезаю из кроссовок, начинаю расстегивать пуховик, но тут взгляд натыкается на то, чего быть в нашей прихожей не должно.       Сапоги. Черные, кожаные, на огромной шпильке. Женские. Не мои. Куда такое с моим то ростом? А эта пара лакированных чудовищ аккуратно стоит на коврике. Прямо посреди коридора, как будто бы им там самое место.       «Что за…?» — я даже не успеваю закончить свою мысль, потому что из кухни навстречу мне выходит Сандара Пак.       Блять.       Блять. Блять. Блять.       Мерзкая ведьма, двуличная сучка Сандара Пак.       В моих домашних тапочках и любимом свитере брата, который я подарила ему на позапрошлое Рождество.       Эта стерва елейно так улыбается и сладко тянет своим противным голоском:       — О, Тэиль, ты уже дома? А я тебя только через час ждала. Вот так сюрприз! 1 — Разумеется, «Темные сердца Корё» это жирный намек на «Алые сердца: Корё». Долго думала, в какую бы дораму запихнуть Тэхо, и в итоге решила, что он, заменив Ли Джунки, станет партнером Айю по съемочной площадке:) 2 — А этот намек попробуйте отгадать сами. Подсказка: кто из Big Bang любит вино? Можем сразу исключить Макнэ и Дракошу ^_^