Притяжение

      Кан СынЮн не любит проигрывать. Общеизвестный факт. Точка.       Конечно, никто не любит уступать, но СынЮн особенно. И эта жажда все время быть победителем появилась у лидера Winner еще задолго до участия в шоу на выживание, которое устроил своим любимым трейни заботливый директор Ян.       Впервые он почувствовал пьянящий вкус победы, когда выиграл партию в бильярд — не против отца, не против товарищей по клубу, а на настоящих соревнованиях. С этим новообретенным чувством всемогущества сравнится разве что первый секс. Или первое выступление на сцене Tokyo Dome, когда он с ребятами еще был на разогреве у хёнов из Big Bang.       Сейчас СынЮну двадцать четыре. Он красив, богат, популярен, а главное занимается любимым делом — музыкой. Кто в этой жизни победитель, если не он?       Однако все же в последнее время парень чувствует, что чего-то в его насыщенных буднях не хватает. Это мерзкое ощущение абсолютно неуловимо. Обычно оно зудит где-то на периферии сознания и ничуть не мешает повседневным делам, но в редкие минуты отдыха или безделья вдруг проявляется с особенной силой.       («Бабы тебе не хватает, Юн-а, бабы! Вот и зудит!» — глубокомысленно заявляет Мино, отправляя в рот очередную ложку бананового пудинга, который СынЮн, между прочим, специально запрятал поглубже в холодильник. На черный день.)       В общем и целом, эта фантомная неудовлетворенность жить нормально не мешает, но бесит до жути. Не спасает от нее ни тисканье любимого котика, ни прорезание дырок на очередных джинсах, ни верная гитара.       Действительно, девушку что ли завести? Так ни одной на примете нет.       («Ой ли, ЮнЮн. Не прибедняйся. Бабы к тебе липнут почти также, как ко мне, — довольно скалится Мино — Те, кто не повелся на мою мужественность или милашество Джину-хёна, готовы упасть к твоим ногам. Ты главное не зевай, лови на подлете.»)       Поправка. Ни одной достойной на примете нет. Это Мино может спокойно переспать с какой-нибудь липучкой-фанючкой или стажеркой-мажоркой, а наутро от нее по-тихому сбежать, не спалившись при этом перед нетизенами.       А Кан СынЮн в этом вопросе старомоден. Ему нужны хоть какие-то чувства! Да и наглости Мино макнэ не хватает, чтобы крутить романы под носом у директора. Хотя он-то должен понимать, что все эти правила и ограничения плохо влияют на творческий процесс. Ну как можно писать песни о любви, если ты не влюблен?       («А тебе бы стоило поубавить гонору. «Ни одной достойной», фи. Чем тебе наша малышка-стилист не нравится? Навязчивая? А та начинающая модель, Рю Чжихо? Стерва и имя мужское? Тогда как насчет секси-баристы из кафе напротив? И Лалиса тебе в прошлый раз глазки строила…       Хочешь кого постарше? Тогда Ким-нуна из отдела кадров? Или может сестра Тэхо-хёна? Мы ей даже цветочки в больницу прислали, почему бы ей не отблагодарить тебя своим вниманием? — подмигивает Мино, старательно соскребая со стенок пластикового стаканчика остатки пудинга.)       Друга иногда проще задушить, чем заткнуть, но и от его болтовни бывает польза.       Кан Тэиль, сестра Тэхо-хёна.       Если и есть в окружении СынЮна девушка, к который он потенциально может что-то испытывать, то это она.       Впервые он увидел Тэиль на фотографии. Тэхо-хён завел себе новый аккаунт в инстаграме, и тут же стал выкладывать туда фотки всего подряд: кофе, небо, кошки, легендарная столовая YG, несчастный толстый менеджер в заячьих ушках… Ну и без селфи с сестрой не обошлось. Но ни о какой любви с первого взгляда речи точно не шло. СынЮн только немного удивился, как они с Тэхо похожи. На этом все.       («Ты кому рамён на уши вешаешь, мелкий? Ты залипал на их фотку в полном ахуе, поражаясь, как у двух людей могут быть настолько одинаковые лица! — ржет Мино, пытаясь прицельным броском отправить стаканчик из-под пудинга в мусорку. И конечно же промахивается. А убирать СынЮну…)       Вживую лидер Winner встретил Тэиль-нуну прошлой осенью. Кажется, где-то в конце октября Сынри решил, что хочет поиграть с друзьями в бильярд, но разумеется, не смог ограничиться только узким кругом самых-самых: таких слов как «тихо», «спокойно» и «только свои» неугомонный макнэ Big Bang попросту не знает.       Поэтому, когда после целого дня съемок СынЮн на пару с Мино наконец-то добрался до арендованного на вечер бильярдного зала, ему оставалось только одно: тяжело вздохнуть и смириться с тем, что и сегодня он будет окружен малознакомой толпой людей, которым как всегда что-то от него надо.       Сынри тут же приметил своих припозднившихся хубэ и энергично замахал руками, подзывая парней к себе. Вымотанный за день СынЮн тут же попал под раздачу: он так и не понял, как кий оказался у него в руках, но вот раз — и он уже отточенным движением загоняет шар в лузу, а хён из-за спины что-то громко втирает про «честь YG Entertainment, которую ты просто не можешь посрамить, Юн-а».       Делать было нечего, от Сынри так легко не отвертишься — он цепок как клещ и живуч как таракан — так что СынЮн честь не посрамил. Однако из-за довольно напряженной партии парень только под конец заметил, кто все это время играл за соседним столом.       («Да гонишь, бро! Ты с самого начала пялился на нее! Я точно знаю, что пялился, — хитро щурится Мино, покусывая оставшуюся в руках ложку из-под пудинга, — Поэтому и играть тебе было тяжело — чуть не продул тому старпёру! Хотя я тебя понимаю. Я тоже пялился.»)       Ладно, СынЮн признает: он на нее поглядывал. Изредка. Где-то с середины игры. Просто потому что было, на что посмотреть.       В отличие от немногочисленных представительниц прекрасного пола, затесавшихся почти в чисто мужскую компанию, Кан Тэиль была не просто зрительницей — она играла. И играла весьма сносно, если не сказать хорошо.       Ее волосы выбивались из небрежного пучка, пушась на висках, а на лице не было заметно никаких следов косметики. Зато черный кашемировый свитер с высоким горлом плотно прилегал к телу, обрисовывая каждую линию, каждый изгиб. Особенно когда нуна наклонялась вплотную к бильярдному столу, чтобы примериться для удара.       Не смотреть было невозможно.       («Да что свитер! Нуна спереди плоская-плоская. Но эти джинсы! Эти ноги! — мечтательно прикрывает глаза Мино, — Помню, как представлял, что подхватываю ее под бедра и опускаю спиной на зеленое сукно стола, а эти длинные ноги обвивают мою талию и… Ай, айгу, больно! Отстань! Отстань, говорю! Да не нужна мне твоя Тэиль, угомонись, мелкий!»)       Вот только толком поговорить СынЮн с Тэиль так и не успел. Снующий туда-сюда Сынри подхватил ее под руку, когда она закончила партию, и потащил знакомиться к Winner, но дальше обмена приветствиями, пары дежурных фраз и комплиментов дело не пошло.       Буквально через пять минут к ним подлетел всклокоченный Тэхо-хён с обезумевшими от ужаса глазами и запричитал что-то про бабушку, подарок на день рождение и скорую смерть. Кан Тэиль в ответ дала младшему брату увесистый подзатыльник и, извинившись перед ребятами, потащила ноющего тонсена к выходу.       Плавный изгиб ее спины снился СынЮну на протяжении недели.       А потом он о Тэиль напрочь забыл — возможный уход Нам Тэхёна из группы просто не оставил места другим переживаниям.       Спустя месяц он мельком увидел ее в холле главного офиса компании. Тэиль тихо, но настойчиво объясняла что-то дежурному администратору, то и дело указывая на бумажный пакет с каким-то цветным логотипом, стоящий на стойке. На ней был желтый объемный пуховик, поэтому вожделенную линию талии было не разглядеть. Зато джинсы-скинни не скрывали стройных ног, так что СынЮну пришлось нервно сглотнуть и отвернуться, чтобы не будоражить разыгравшееся воображение.       («Это все недотрах, мелкий. Когда вштыривает от девчонки, полностью закутанной в зимнюю одежду, значит ты слишком долго дружил в душе с правой рукой, — очередная мудрость от Сон Мино, самопровозглашенного покорителя женских сердец, — Так что зудит у тебя не в душе, а кое-где пониже… Йа, мелкий! Ну сколько можно?»)       Чем все закончилось в холле, СынЮн не знает, потому что менеджер велел ему поторапливаться: они опаздывали на фан-сайн. Вообще, айдол старался как можно меньше думать о Кан Тэиль. Он же был ответственным лидером, а не сопливым подростком, который видит мокрые сны о понравившейся нуне.       В третий раз СынЮн увидел ее на рождественской вечеринке YG. Тэиль стояла у одного из фуршетных столиков и оживленно болтала о чем-то с Мин Хёрин, девушкой Ёнбэ-хёна. Кан была на каблуках, поэтому возвышалась над миниатюрной собеседницей на целую голову, так что ей приходилось наклоняться вперёд, чтобы Хёрин ее услышала за гулом чужих голосов и замиксованных треков артистов YG. И каждый раз длинные сережки-капельки на серебряных цепочках игриво покачивались, подпрыгивая в такт ее движениям, тем самым привлекая внимание к тонкой молочно-белой шее.       А затем нуна повернулась к ним спиной, чтобы поставить опустевший бокал на стол, и у СынЮна перехватило дыхание. У скромного, почти целомудренного платья Тэиль был абсолютно провокационный вырез сзади, оставляющий открытой больше половины спины.       Гладкая светлая кожа. Чуть выпирающие позвонки у основания шеи. Созвездие из трех родинок на левой лопатке.       Хотелось прикоснуться. Как же. Хотелось. Прикоснуться.       Но СынЮн сдержал себя. В конце концов, ему было не четырнадцать, а двадцать четыре! Он был красив, богат, популярен, занимался любимым делом — музыкой и… И он не возбудился от одного вида обнаженной женской спины! Вранье!       («Омо! Сдержал он себя! — ржет Мино в голос, роняя ложку из-под пудинга на пол, вслед за пластиковым стаканчиком, — Это я тебя сдержал, мелкий. А то пялился ты на нуну так, что даже мне — мне, вдумайся! — стало за тебя стыдно!»)       В тот вечер СынЮну повезло, и за это надо благодарить все того же Сон Мино. Именно хён вовремя сообразил присоединиться к компании Сынри, которая к концу официальной части вечеринки по-тихому свалила отмечать Рождество в один из самых дорогих клубов Сеула, куда никогда не попадет ни один человек с улицы. И празднуют совершенно не по-христиански.       Разумеется, Тэиль-нуна в своем целомудренно-развратном платье была частью компании Сынри.       Там, в флуоресцентной полутьме лаунж-зоны, СынЮн наконец-то вспомнил, что он вообще-то парень целеустремленный и в советах Мино не нуждающийся, так что взять у красивой нуны номер телефона может и сам.       Первая победа далась легко: угостить виски, сделать комплимент сережкам, рассказать, что и сам увлекается необычными украшениями, а иногда даже мастерит аксессуары своими руками — и вот заветный номер уже был в его списке контактов.       Скорее всего в тот момент Кан Тэиль не воспринимала его всерьез. Нуна была вхожа в их мир уже давно и наверняка видела, как непостоянны могут быть одни и равнодушны другие. Но все же она дала свой номер, СынЮн набрал и сбросил, и вот они уже на миллиметр ближе, чем просто случайные знакомые.       Все испортил появившийся из ниоткуда Сынри.       Не успел СынЮн отлучиться за напитками, как макнэ Big Bang силком поволок «свою верную женушку» танцевать. В привычной шутовской манере он вывел ее на середину танцпола и без промедления устроил руки на ее талии — той самой талии, которая когда-то снилась СынЮну!       Это было поражение. Настоящее поражение. Хотелось подойти к коварному Сынхёну и вдарить по хитрой морде раза два.       Но ударить сонбэ из Big Bang все равно что самому подписать себе смертный приговор. У них принцип один за всех и все за одного, а пойти против GD…Поэтому чтобы снять напряжение СынЮн дал затрещину Мино, тихонько ржущему в сторонке над неудачливым «мелким». Надо сказать, на душе ой как полегчало.       («На душе то да, а в штанах нет, — многозначительно поигрывает бровями Сон, — И ты бы видел свое обиженное выражение лица! Маленький мальчик старался-старался, а конфетку все равно отобрали. Поделом тебе, мелкий! Ты все ждешь каких-то сказочных чувств к эфемерной принцессе, а так не бывает. Вот Сынри взял и увел у тебя из-под носа реально классную девчонку, пока ты ушами хлопал. Проще будь! Иначе дружить тебе и дальше только с правой рукой»)       Да, это было поражение, но забылось оно быстро, дня через два.       Обнаженная спина и сережки-капельки перестали сниться через неделю.       У Winner закончились рождественские каникулы, Тэхён окончательно ушел из группы, а директор Ян пообещал камбэк в апреле. Вот и понеслось.       Тогда почему теперь, сидя на кухне с Мино после изматывающей записи танцевальной практики для директора СынЮн вспоминает о Тэиль? Ведь ничего же особенного не было. Так, две с половиной встречи, парочка эротических фантазий и букет цветов. Разве это имеет значение? Он ведь здоровый молодой парень, почему бы и не представить, что у красивой нуны под одеждой?       Правда что ли девушку завести?       Из глубоких раздумий СынЮна вырывает звук пришедшей смс. ***       Когда Мино возвращается из душа обратно на кухню, чтобы поживиться еще чем-нибудь из списка запрещенных продуктов, мелкий все еще сидит за обеденным столом и с отвисшей челюстью пялится в свой смартфон.       — Айгууу, ну что у него там опять стряслось? — мысленно закатывает глаза добрый хён, присаживаясь напротив макнэ.       — Земля вызывает Юна, приём. Как слышно?       — Йа, Сон Мино! Она мне написала! — лидер резко вскакивает со стула, пугая хёна до чертиков.       — Бля, мелкий! Я чуть от инфаркта не умер, — ворчит рэпер, разминая шею, — Кто хоть?       — Тэиль-нуна… — не верящий шепот. А глазюки то уже загорелись…       Главное, чтоб сейчас свой шанс не проворонил.       — Ну так чего ты над экраном медитируешь? Отвечай давай. Договорись, чтоб Тэиль-нуна цветочки отработала.       СынЮн перегибается через стол и дает не успевшему увернуться хёну ложкой в лоб.       На этот раз он победит.