Ледяное сердце (Ice-cold Heart)

Джон еще никогда за свою жизнь не видел такой холодной зимы. Нужно было плотно кутаться в шарф и ни в коем случае не забывать дома перчатки, иначе точно заработаешь обморожение. Гарри всегда язвительно хмыкала на его взрослые не по годам поучения и легкомысленно забывала теплую одежду. Хотя, возвращаясь домой с покрасневшими и почти ничего не чувствующими ушами и пальцами, она охотно доверяла себя умелым рукам брата и его растираниям. Джон ужасно волновался за нее и не стеснялся в выражениях своего неодобрения, на что девушка всегда заливисто смеялась и пыталась расцеловать брата в обе щеки. Но Джон продолжал сердито пыхтеть и назидательным голосом бормотать поучения. Их дом стоял на окраине Лондона, в спальном районе, и Джон и Гарри никогда не жаловались на недостаток общения. Все их детство прошло под веселый гимн смеха, сказок и новых открытий. В школе оказалось, что Джон – прилежный ученик, а Гарри – еще та отъявленная лентяйка. Тогда, несмотря на возраст, Джон вдруг оказался старшим и более ответственным, что не раз подчеркивала их мама. Отец лишь дружелюбно клал свою руку на плечо сыну и часто журил Гарри за ее шутки и выходки. Зато в седьмом классе у Гарриет проснулся талант к рисованию, и тогда она с энтузиазмом принялась заваливать весь дом набросками, портретами, натюрмортами, а Джон с ангельским терпением выносил все это и даже иногда соглашался позировать сестре, каждый раз погружаясь во время позирования в свои мысли. Сам Джон уже давно решил стать врачом. Он с упоением смотрел, как его отец каждый день собирается на работу в клинику, и часто просил взять его с собой. Поначалу ему не разрешали. Но это было только по началу. Когда парень вернулся с городской олимпиады по биологии с победой, отец и мать взглянули на него как на взрослого, чем он безумно гордился. Они никогда не награждали таким взглядом Гарри, хотя та была старше его на три года. Джон никогда не чувствовал себя особенным, да и не особо пытался выделиться из толпы. Быть с командой было для него удовольствием, и ни за какие коврижки он бы не стал выпендриваться и привлекать внимание девушек глупым выпячиванием груди, как часто делали все его одноклассники. Гарри тоже смеялась над ними, называя «петухами». Они были неразлучны. Даже когда его сестра заявила родителям, что она лесбиянка, и очень сильно с ними поссорилась и ушла из дома, он таскал ей ее любимый клубничный джем к ее подруге домой и задушевно делился с ней своими проблемами. Никогда бы он не подумал судить Гарриет за то, кем она является по своей природе. Со временем родители смирились, но отношения между ними стали напряженнее. Гарри больше не жила с семьей вместе. Все было относительно стабильно. Гарри работала секретаршей в крупной фирме, писала картины, а Джон поступил на первый курс медицинского. Никто и не думал, что через пару дней их мир сможет перевернуться с ног на голову. - Ты не представляешь, какой шедевр я только что закончила! – восторженно голосила в телефонную трубку Гарри, когда Джон валялся на своей кровати и перелистывал книгу, пытаясь отыскать страницу, на которой остановился. Закладками он не пользовался из принципа. - И что же в новом портрете Клары такого замечательного? – со вздохом промолвил Ватсон. – Или ты для разнообразия меня нарисовала? - Нет, глупый, - заливисто рассмеялась Гарри, и Джон услышал, как она что-то торопливо печатает на клавиатуре, очевидно, прижимая телефон к уху плечом. – Я нарисовала не Клару и даже не тебя. Приходи скорее. И она положила трубку. Джон пожал плечами и еще пару минут попытался сосредоточиться на книге, но заявление сестры не давало ему покоя. Его главным недостатком было любопытство, поэтому он поспешно накинул свитер, схватил теплую куртку и выбежал из дома. Через пару минут езды в холодном автобусе, где изо ртов людей вылетали облачка пара, Ватсон звонил в дверь квартиры сестры и переминался с ноги на ногу. Все, о чем он мечтал, была чашка горячего кофе. Гарри открыла незамедлительно и, заметив продрогший вид брата, повела его на кухню, по пути стягивая с него перчатки и шапку. - Клара говорит, что такой холодной зимы не было лет десять, - ставя чашку с горячим шоколадом перед Джоном, сказала девушка. – Как будто Снежная Королева проснулась и решила наверстать упущенное, - рассмеялась Гарри, указывая на покрытое инеем окно. - У нас дома придется котел менять, - пробормотал Джон, блаженно обхватывая чашку холодными пальцами. – Ужасно холодно. Спим даже в теплой одежде. В колледже и то теплее. - А мы с Кларой вроде и не жалуемся, - произнесла она, и ее лицо осветила тихая и робкая улыбка. Джон не раз замечал, каким тоном она говорила о своей возлюбленной. А иной раз парень ужасно завидовал сестре, потому что еще никто из людей не вызывал в нем по-настоящему сильных эмоций. И, смотря на эту счастливую улыбку, Ватсон почувствовал, как защемило от тоски и одиночества сердце, и он тяжело вздохнул. - Так что там твой портрет? – почувствовав себя лучше от горячего напитка, живо поинтересовался парень. - Он в мастерской, - Гарри встала из-за стола. – Пойдем, покажу. Джон поднялся вслед за сестрой, и та провела его в большую светлую комнату рядом со спальней, торжественно задержавшись на пару секунд перед закрытой дверью и испытывая терпение брата. Джон лишь коротко фыркнул и осторожно отодвинул сестру в сторону. Та зашла за ним в мастерскую и указала картинным жестом на холст у окна. Парень моргнул пару раз и подошел ближе. Картина была выполнена в холодных тонах, и сильно выделялась на фоне теплых, «осенних» работ его сестры. - Я решила попробовать поработать в новом стиле, - вставая позади него, сказала Гарриет. – Все будут в восторге от нее, знаю. Джон был не в силах вымолвить ни слова. Лицо на портрете было прекрасно. Бледная, почти белоснежная кожа, под которой виднелась каждая жилка, и яркие, будто бы зацелованные губы. Высокие скулы и пронзительные глаза. Джон просто не мог оторвать от них взгляд – они пленяли, подчиняли себе. Ради их одобрения он бы пошел на край света. Парень на картине был немногим старше Джона, может быть, даже одного с ним возраста, но его глаза… Их слишком понимающий взгляд казался Ватсону взглядом старика, который все повидал в этой жизни, и ему все наскучило. Буйные черные кудри красиво обрамляли лицо, а все его тело выражало силу и упорство. Парень сидел на ледяном троне, а в руках он держал красное яблоко, которое очень ярко выделялось на фоне всей композиции. - Кто это? – хриплым, неузнаваемым голосом спросил Джон. Но ему не нужен был ответ. Он прекрасно знал это лицо, которое часто снилось ему, когда он был маленьким мальчиком. Гарри широко улыбнулась. Реакция Джона была ей крайне лестна. - Помнишь, в детстве мама рассказывала нам сказку о Снежной Королеве? – опускаясь на табурет у окна, задумчиво произнесла она. – А еще сказку о мальчике Шерлоке, которого она взяла в свой дворец, потому что он был таким же бессердечным и холодным, как она? - Помню, конечно, - Джон бросил еще один взгляд на лицо парня. – Но не думаю, что он был таким уж бессердечным. Скорее, одиноким и грустным… - Ой, да не усложняй, Джон, - протянула Гарри. – Любишь докапываться до хороших качеств человека, которых даже может и не быть. Так вот, это он. Джон затаил дыхание. Ему показалось, что портрет ухмыльнулся. - Но откуда ты знаешь, как он выглядит? – почти с суеверным ужасом прошептал парень. - А я и не знаю, - пожала плечами девушка. – Просто я думала об этой сказке, и таким его нарисовало мое воображение. - Не может этого быть, - убежденно качнув головой, сказал он. – Потому что это я его таким представлял. - Ну, мы же брат и сестра, может, мыслим одинаково… - Нет, Гарри, я представлял его в точности так же, как изобразила его ты! Они внимательно вгляделись друг другу в глаза, а потом одновременно глянули на портрет. - Бывают совпадения, - буркнула девушка. – Не бери в голову. Она поднялась с табурета. Неожиданно, окно распахнулось так, что зазвенели стекла, и холодный воздух резко наполнил комнату. Гарри вскрикнула от удивления, оказавшись в самом центре ветра, закрывая глаза. Ветер подхватил листки с набросками и разметал их по всей комнате, налетел на Джона, чуть не сбив парня с ног, и опрокинул пару книг с полки. Ватсон кинулся к окну и поспешно закрыл ставни, а потом повернулся к сестре. Та упорно терла глаз, из которого уже лились непроизвольные слезы. - Что там у тебя? – Джон осторожно отодвинул руки сестры от лица с врачебной заботливостью и неожиданным профессионализмом и, оттянув нижнее веко, заглянул в правый глаз девушки. Тщательно обследовав стекловидное тело, он заключил, что с ее глазом все в порядке. - Ты точно почувствовала, что тебя что-то укололо? – с сомнением спросил Джон. – На вид все в норме. - Да какой из тебя врач, если ты не можешь справиться с такой нелепой проблемой! – со злостью воскликнула Гарриет и кинулась к своему зеркалу. По пути она налетела на очередную папку со своими рисунками и с рвением стала собирать их по всей комнате. - Какой ужас! – взглянув на красивый портрет Клары, воскликнула она. – И я любила эту девушку? Она же уродина! Джон в ужасе наблюдал за сестрой. - Она хорошая, что ты такое говоришь? – парень аккуратно коснулся своей ладонью плеча сестры, но та поспешно стряхнула его руку. - Не говори глупостей. Я же вижу, что это не так, - Гарри кинулась к резаку и чуть не испортила картину, но брат успел ее остановить. В конце концов, он был намного сильнее ее. - Прекрати, Гарри! Что на тебя нашло? – взволнованно воскликнул он и с усилием уложил девушку отсыпаться, дав ей успокоительное и позвонив Кларе. Та вскоре примчалась домой и осталась у постели заснувшей Гарриет. Джон только ей мог доверить уход за сестрой. Все еще в смешанных чувствах он вернулся домой. На следующий день рано утром телефон Джона зазвонил. Сонный парень поднял трубку, а, когда он услышал заплаканный и срывающийся голос Клары, его сон как рукой сняло. - Она наговорила мне ужасных вещей… - рыдала девушка. – А потом ушла… Сказала, что не вернется больше… У Джона сердце разрывалось от этих судорожных рыданий. - Я ее так люблю, а она сказала, что никого не любит, а еще несла всякий бред про детские сказки… Джон, что мне делать? Конец несвязной речи окончательно потонул в слезах, и парень попытался хоть как-то успокоить девушку, хотя сам с трудом сохранял спокойствие. - О каких сказках она говорила? – поспешно спросил Джон. - О Снежной Королеве что-то… - всхлипнула она. – Какая теперь разница… Пообещав приехать к Кларе через пару минут, он поспешно оделся и на ходу набрал номер сестры. Даже спустя десять наборов она не ответила. Вот тогда Джон не на шутку испугался. Он уже хотел звонить в полицию, но подумал, что они с Кларой, может, смогут разузнать о Гарриет и ее местоположении хоть что-то от друзей и знакомых. В квартире девушек царил хаос. Листы с рисунками на полу, заплаканная Клара на диване с трудом сдерживала слезы. Джон поспешно обнял ее и сказал, что все будет хорошо, хотя сам с трудом на это надеялся. Обзвонив всех знакомых и друзей, даже больницы их района, они ни к чему не пришли. Нервы были натянуты до предела. Пока Клара звонила их общему другу Брайну, у которого Гарри всегда останавливалась, когда они ссорились, Джон заметил, что портрет в холодных тонах стоял все на том же месте. Казалось, он был единственным, чего не коснулся беспорядок. Вставленный между ножкой и столешницей мольберта листок сразу привлек внимание Джона. «Странно, что Клара не заметила его. Наверное, была ужасно расстроена», - подумал парень и протянул руку за белым листом. Поспешно развернув его, он с удивлением вчитался в незнакомый почерк. Гарриет Ватсон, увы, никогда уже не сможет жить в этом городе. Вам лучше и не искать ее, для вашего же блага. Вам бесполезно что-то рассказывать, потому что вы, наверняка, еще одна идиотка или идиот и все равно мне не поверите. Так что лучше просто забудьте о Гарриет Ватсон. К сожалению, Зеркало Судеб приказывает дать выбор. Если вам не сидится в своем безопасном теплом домике, то вы можете последовать за Гарриет Ватсон, но, предупреждаю, вы уже не вернетесь. Так что трижды подумайте над своим решением. Если вы все же окажетесь круглым идиотом, то прямо после чтения сожгите письмо. Гарантирую, что вы увидите Гарриет. Но у меня нет абсолютно никакой гарантии, что вы выживите, ровно как и она. Хочется заметить, что еще никто не следовал за близкими им людьми. Потому что люди ужасно трусливы, и вы, думаю, не исключение. Лучше забудьте все произошедшее и посчитайте Гарриет пропавшей без вести. Для вашего же блага.

ШХ.

Джон еще пару раз прочитал краткую записку, не веря своим глазам. «Какого черта?» - с ненавистью думал он. Очевидно, что какой-то психованный маньяк похитил его сестру, а теперь еще и предлагает ему последовать за ней? Что за чушь? Парень нервно стал ходить из угла в угол, пока не кинул свой взгляд на портрет. Его рот раскрылся в удивлении. Лицо парня на холсте было небрежно замазано красной краской. - Клара, - Джон кинулся в гостиную к девушке, - Гарри сегодня портила свой последний портрет? Его взволнованный вид немного отрезвил Клару, и она довольно спокойно ответила: - Нет, - платок еще раз пробежался по длинным ресницам, - она его вообще не трогала. Джон выдохнул, осознавая. «Быть этого не может», - он бегом вернулся в мастерскую, все еще держа записку в руке. Мысль, пришедшая ему в голову, была безумной, но вполне в духе Ватсонов. Как он посмотрит в глаза родителей, если сообщит об исчезновении сестры? Как бы они ни ссорились, они все же были семьей, они любили друг друга. И он не мог, просто не мог смириться с потерей сестры. Он слишком любил ее, и никто, даже чертова мистическая Снежная Королева и ее прихвостень, не сможет помешать ему вернуть сестру. Парень кинулся к лежавшей на столе зажигалке и поспешно чиркнул колесиком. Письмо вмиг охватил жадный огонь, и в следующую секунду пелена заволокла глаза Джона, и он почувствовал, как упал и больно ударился локтем об землю.