Когда закончатся слова, и потускнеет блеск планет, когда исчезнут города, и уходящий силуэт увидишь ты сквозь крик дождей, умрет последняя мечта, уйдет в туман забытых дней… И нету смысла говорить, когда и в чем кто виноват, попытка к бегству — суицид, попытка выжить — шаг назад… Когда молчание — ответ… Когда закончатся слова… Романцов Дмитрий
Девушка в теплом пальто стояла на середине Тауэрского моста, облокотившись на ограждения и разглядывая спокойную водную гладь… Ветра почти не было, и эта умиротворяющая темнота внизу манила, обещая спасение ото всех бед… Решение всех проблем… Машины торопливо мчались с одного берега на другой. Пешеходы сновали туда-сюда. Словно не замечали хрупкую сгорбленную фигурку, завороженно наблюдающую за переливами реки. Не замечали или не хотели. Спеша по своим делам. Не обращая внимания на происходящее вокруг. Да и зачем? Кому нужны чужие беды? Легче и намного приятнее думать, что у всех все хорошо. А еще лучше, как можно быстрее проходить мимо одиноких людей… Обреченно вглядывающихся в Темзу. Так проще… Но не все искали легких путей. Темноволосый парень напряженно всматривался в миниатюрный силуэт. Готовый в любой момент броситься на помощь… А Джейн стояла и смотрела… Ей было так чертовски одиноко… Даже поговорить не с кем. Мартин почему-то избегал ее, как прокаженную. Но девушке уже стало все равно. Она не собиралась выяснять и разбираться. Мыша вылечил и ладно. Мыш… Ее маленький пушистый Снап… Еще одна утрата… Джейн считала, что сходит с ума… Особенно когда вздрагивала и по несколько минут пялилась в окно. Пытаясь разглядеть рыжее тельце в ветвях деревьев. Будто чувствуя на себе пронзительный взгляд черных бусинок… Черных… Как его глаза… Она все больше теряла связь с реальностью… Ее любимые и такие необходимые кошмары почти не появлялись. Но сон не стал спокойнее. Наоборот. Сильнее одолевала бессонница. Девушка долго ворочалась, разглядывая потолок и считая овец. Не помогало. Джейн перестала видеть его… А так мечтала еще хоть раз ощутить его руки на своем теле. Услышать это «люблю», до сих пор отдающееся сладостными покалываниями в каждой клеточке. Но видений больше не было… Словно нить, связывающая ее с этим мужчиной, истончалась. И грозила оборваться. Без него мир стал просто серым. Потерял краски и яркость. Расплывался. Превращался в мутное пятно. И все вокруг было чертовски неважным и бессмысленным. Кроме… Иногда Джейн казалось, что она видит его в тени зданий, деревьев, в многолюдной толпе… Каждый раз девушка сломя голову мчалась к месту и не находила его… Эти антрацитовые омуты продолжали преследовать ее наяву… Такие же, как… Как эта река под мостом… А ей так хотелось, чтобы эта боль прекратилась… На ее плечо опустилась рука, и Джейн вздрогнула. — Привет, все в порядке? На нее смотрел парень с ярко-зелеными глазами, задорно сверкающими из-под длинной темной челки. — Д-да… — Вы что-то уронили? Так внимательно смотрели вниз… — он переместил руку на ее локоть, но не убрал. — Не волнуйтесь, — девушка нахмурилась. Хотела уйти, но что-то останавливало. Парень казался смутно знакомым. — Вы очень грустная… Я могу чем-то помочь? — Нет. Извините, я должна идти, — Джейн попыталась отвернуться, но пальцы держали неожиданно сильно. — Мисс… скоро Рождество… — И что? — злобно спросила она. — Просто дождитесь. Ведь это время магии и чудес. Когда все наши мечты сбываются. Закатив глаза, девушка презрительно фыркнула: — Сколько вам лет, что вы верите в сказки? — Верю, да. И верю, что это Рождество изменит вашу жизнь, — парень тепло улыбнулся, словно давней подруге. И четко произнес: — Дождись… Кивнув на прощание, он растворился в толпе. А в ее голове так и стучало, словно отбойный молоток, одно слово. «Дождись…»***
Зима началась совершенно неожиданно. Только вчера был ноябрь, и ледяной ветер завывал будто чудовище из страшилок, а уже сегодня декабрьский снежок укрыл улицы Лондона. Джейн целыми днями жила словно в замкнутом круге: работа, дом, скудный ужин, стадо овец перед глазами и беспокойный сон в ожидании… В ожидании кошмаров, как бы парадоксально это ни звучало. Нельзя так просто, быстро и безболезненно расстаться с неотъемлемой частью своей жизни. С частью самой себя. Своего сердца. И души… А тем временем приближалось Рождество. Все громче был перезвон колокольчиков и радостный гомон толпы. Все ярче сверкали витрины магазинов и окна домов. Все счастливее становились улыбки на лицах людей. И все чаще девушку посещали мысли о Темзе… Чертово Рождество! Она ненавидела этот праздник, отобравший у нее жизнь. И загоняющий в тупик своим весельем и беззаботностью. Своими проклятыми гимнами, сидящими уже в печенках, и лозунгами отпраздновать его вместе с дружной семьей. Джейн зло распахнула дверь подъезда и начала подниматься по лестнице. Сочельник. Да, она сделала себе подарок. Накупила вредной готовой еды и вина. Будет сидеть и заедать, а попутно и заливать, свое горе. А завтра… Девушка замерла на верхней ступеньке. До ее квартиры оставалась лишь пара шагов, но она не могла шелохнуться. — Привет, — он прислонился плечом к косяку двери. В тусклом свете лампочки его длинное черное пальто сверкало от растаявших снежинок, превратившихся в маленькие капельки воды. Нетерпеливо тряхнув головой, продемонстрировал бутылку вина. — Я подумал… может, отпразднуем Рождество вместе? — Кто вы? — Джейн ошарашенно всматривалась в него. Ей безумно хотелось подойти и прикоснуться. Ощутить тепло. Понять, что он настоящий и никуда не пропадет… Но она ждала два года. И еще подождет. — Меня зовут Северус Снейп… Я твой муж. — И я должна поверить? — девушка скривилась. Кровь стучала в ее голове, вколачивая с поразительной настойчивостью: «муж, он твой муж…» — Нет, не должна, — мужчина печально улыбнулся. Его черты были пропитаны накопившейся усталостью… отчаянием, поглощающим все остальные эмоции. — Но я прошу тебя дать мне шанс доказать, что это правда. — Где ты был? Два долбаных года! — Джейн схватилась за перила. Слезы обиды жгли ее изнутри. — Я искал тебя. Мерлин, я так долго искал тебя… — Северус сделал шаг навстречу, но остановился. Лицо было перекошено от боли. — Ты совсем не помнишь меня. И я для тебя, как первый встречный. Но Я помню тебя. И знаю… Когда ты сердишься, то поджимаешь губы, а на лбу выступают морщинки. Когда нервничаешь — грызешь ногти. У тебя родинка внизу живота. Выпуклая. И за нее иногда цепляется белье. Ты хочешь ее вывести, но постоянно забываешь, только ругаешься каждый раз и шипишь, — он горько усмехнулся, смотря на девушку завораживающими черными глазами. — На правой коленке шрам — ты упала в детстве с дерева. Ты обожаешь книги и их запах. Но когда долго читаешь, у тебя начинает дергаться глаз. Левый… — и добавил хриплым шепотом, обреченно ожидая ее реакции: — А еще я тебя люблю…