Avis

- Могу я тебя осмотреть? - спросил Франкенштейн - Ты врач? - наклоняю голову вбок, еле заметно улыбаясь. - Ученый. Напряглась. Вы точно хотите просто помочь? - Тогда нет. - А твоя рука? - Справлюсь. - Хорошо. Тогда идем на кухню, тебе нужно поесть. Недоверчиво кошусь на мужчину, но все же встаю. - Вы очень странные.. - тихо произношу, шагая вслед за блондином. Тот лишь вопрошающе смотрит на меня. - То, что вы помогаете мне, без причины, это странно. - То, что за тобой кто-то охотится - вот это странно, - произносит он, - Разумеется, если ты не хочешь посвятить меня в свою историю. Молчу. Он вздыхает. - Ничего личного, но мне было бы легче тебя защитить, если буду знать от кого. - Я расскажу немного, в обмен на информацию о вас, - мы пришли в гостиную, Рейзел уже сидел на диване и пил чай. Франкенштейн указал на кресло, а сам пошел на кухню. - Я очень много времени провела за решеткой, - нервно сглатываю, - они ставили эксперименты на людях. Сначала нас было много... Пятьдесят человек. Никто не знал о себе абсолютно ничего, а обращались с нами просто как с телами для опытов. Имен не было, только цифры, от одного, до пятидесяти. Я была тридцать седьмой, последней выжившей. Эксперимент удался, они смогли изменять тело человека до тела животного. В данном случае - птица. - Как тебе удалось выбраться? - произнес Франкенштейн, поставив на стол поднос с едой. Я взглянула на сидящего напротив Рея, попивающего чай. Я же могу вам доверять, правда? Молчу, глядя в стол. Вдох, выдох. Заправляю выбившуюся серебряную прядь волос за ухо. - Мне крайне повезло даже тогда, когда эти способности объявились. Несмотря на то, что тело попросту не мутировало как у остальных, меня считали лишь очередным неудавшимся экспериментом. Лишь очередной сломавшейся игрушкой, - ком застрял в горле. Говорить тяжело, но я хочу наконец высказаться. - Мне дали последний шанс на проявление себя. Для обращения предоставлялись специальные таблетки. Сначала это не работало, но тогда почему-то получилось. "Эволюция генома" - так они это назвали. В тот же момент я попыталась сбежать, но действие таблеток или само обращение были не долгосрочными. Тем не менее попыток выбраться я не оставляла. Потому считалась проблемным подопытным. Некоторых они делали своими "помощниками". Агентами низших слоев, выполняющих легкие задания. Им обещали повышения, некоторым и свободу. Я знала, что все это ложь и они - ни что иное, как пушечное мясо. Они лишь выполняли задания, на которые организация не желала тратить своего драгоценного времени. Да, мне некуда было идти. Однако, куда угодно, лишь бы не оставаться там. Со временем я эволюционировала до такой степени, что мне не требовались провоцирующие препараты. Более того, будучи человеком - мое тело обрело силу, не присущую людям, скорость и даже способность исцеляться. Было довольно сложно, но воспользовавшись некоторыми обстоятельствами мне удалось сбежать. Пальцы мелко трясутся. - Ты знаешь хоть что-нибудь о том, где тебя держали? Местонахождении, людях? Отрицательно мотаю головой. - Я практически ничего не помню, люди в белых халатах, подопытные, что были со мной в камере и заведующая всем этим безумием. Мы не видели ее лица, только голос, звучащий из колонок в стенах. Расслабленно выдыхаю. - Я не требую от вас отчета о том, кто вы такие, но ради своей же безопасности лишь хочу знать - вы люди? Франкенштейн кивает. Улыбаюсь уголками губ и смотрю в тарелку. Навалены какие-то розовые загнутые куски мяса, в чем-то белом. Рядом лежит деревяшка. Наверное, я смотрюсь сейчас очень глупо, но.. - Это не отрава, лишь салат из креветок, - улыбаясь произносит Франкенштейн. Непонимающе смотрю на него. Тот немного оторопел. - Ты не знаешь.. Как это есть? Отворачиваю лицо, вновь уставившись в тарелку. Почему лицо и уши так горят? И что это за чувство такое неприятное? Мужчина протягивает руки в мою сторону и берет деревяшку, ломает на две палочки и кладет мне в руку, фиксируя. - Вот, двигай пальцами вот так и сможешь взять ее. Зажав креветку палочками, кладу в рот. - Вкусно. Блондин вновь улыбается и встает на прежнее место. - Завтра мне нужно будет идти в школу, но после мы можем сходить в магазин и взять тебе вещей. Они столько делают для меня... Неужели действительно даром? -Я... Спасибо вам, - смотрю на Рейзела - кивает. Франкенштейн улыбается. Ему идет быть таким милым. Улыбаюсь в ответ и продолжаю поглощать ужин.

***

Стою, прижимаясь спиной к холодному кафелю. По телу стекает горячая вода. Моя первая относительно спокойная ночь за весь год скитаний. Улыбаюсь, обнимая себя за плечи. Чуть поморщившись смотрю на порез на предплечье. Зацепилась о что-то, при побеге с чердака здания, где ночевала последний раз. Касаюсь пальцами царапины, морщась от боли, когда та начинает затягиваться. Убираю ладонь, когда остался почти невидимый шрам и прислоняюсь всем телом к стене. Франкенштейн утром принес летнее платье. С размером не прогадал, но за остальной одеждой пойду я. А так как я совершенно не знаю как все это работает - он со мной. Сказал, что мне будет легче приспособиться, если буду ходить в школу. Школу... Как нормальный человек... Повернув краник душа, обвязываю тело полотенцем. Вытирая на ходу волосы другим, возвращаюсь в комнату. Довольно просторная и уютная, в черно-белых цветах. Темный, паркетный пол, напротив - двуспальная деревянная кровать, застеленная коричневым покрывалом. По бокам прикроватные тумбочки - на одной часы и графин с водой и стаканом, на другой ваза с синим цветком. Понятия не имею как он называется, но выглядит удивительно. Слева от кровати дверь в коридор, справа окно, завешанное бежевыми шторами и белым тюлем. Над кроватью картина с зеленым лесом, тоже очень красивая. А слева от двери в ванную - большой шкаф для вещей и туалетный столик с большим зеркалом. Сажусь за него и с любопытством смотрю в отражение. За все время я еще ни разу не видела себя в зеркале, только в облике птицы. Я выглядела как милая девушка, лет 17 с прямыми серыми волосами чуть ниже груди. Большие синие глаза, удивленно смотрели в отражение. Круглое лицо, прямой нос и небольшие пухлые губы. Не знала, что такая милая... Расчесала влажные волосы и надела то легкое бежевое платье до колен, на лямках, без рисунка, но все равно очень милое. Встав со стула, посмотрела на себя в полный рост. Девушка. Не кусок мяса. К горлу подкатил ком. Судорожно вздыхаю, смахивая подступающие слезы и улыбаюсь, глядя в отражение. Вот так, Эв, улыбайся, так ты еще милее. Если продолжишь реветь - начнется истерика. Держи себя в руках. Бегу в ванную, и умываю лицо холодной водой. Теперь лучше. Франкенштейн говорил, что Рей сегодня тоже дома. Если я начинаю жить нормальной жизнью - стоит, наверное, найти работу. Не хочу сидеть у кого-то на шее. Киваю своим мыслям и направляюсь в гостиную, откуда доносились голоса. В доме кто-то еще? Крадусь вдоль стены, подслушивая. Смех, шутки, где-то я уже слышала эти голоса. Захожу в комнату, смотрю на подростков, что подобрали меня тогда у школы. Почему-то все замерли, глядя в мою сторону. Мальчишки начали перешептываться. - Волосы серые.. - Это краска? - Слишком натурально выглядит для краски. - Может ты и прав, - рыжий почесал затылок и как-будто вспомнив, широко улыбнулся, - Привет! Ты, наверное, Эва? Директор Ли рассказал нам о тебе. Я напряглась. Что рассказал? - От лица всех корейцев, хотим принести извинения, здесь не все люди такие сволочи, - произносит он, как-то грустно улыбаясь. Неужели и правда все знают? - Это наверное так страшно, приехать в другую страну и быть ограбленной в первый же день, - произносит девушка, сложив руки на коленях и глядя в пол, - ты сама-то не пострадала? Хорошо себя чувствуешь? - взволнованно смотрит на меня. С какой стати ей беспокоиться обо мне? Я ее даже не знаю. Значит, ограбленная иностранка. Они ничего не знают. Облегчённо выдыхаю, глядя как Рей невозмутимо попивает чай. - Я в порядке, - произношу с легкой улыбкой, пусть и наигранной. - Я Шинву, кстати. А это Ик Хан и Юна. Я киваю. - У тебя, наверное, и вещей-то нет, - произносит Юна, и смотрит на друзей. Шинву подскакивает. - В таком случае, мы сейчас сходим и купим их, в качестве извинений за нанесенный ущерб. Откуда такое рвение помочь мне? Это точно не сон? Смущенно отвожу взгляд. - Не стоит, вы ведь не имеете к этому никакого отношения, да и денег у меня нет.. - Мы должны извиниться за твое первое впечатление о стране, да и нехорошо так людей в беде бросать, - произносит Рыжий. - Да, - следом встает Ик Хан, - Рей, ты с нами? Рейзел ставит пустую чашку на стол. Прости, Франкенштейн, видимо мы тебя не дождемся. Люди действительно такие... Милые?